Она поспешила идти рядом с ним. — Что это значит? — Это означает, что мне, среди прочего, придется найти новое направление работы, — сказал он. — Как я уже говорил, именно это я и пытаюсь сделать на Рейншедоу. — Пожалуйста, не пытайся отмахнуться от меня, Слэйд. Я хочу знать, что с тобой происходит. — Зачем / Почему? — Почему? — Она широко развела руки в жесте разочарования. — Из-за того, что мы только что делали там, на поляне, ради всего святого. Мы теперь любовники. — Ладно, это будет тяжело, — подумал он. Он понял, что хочет, чтобы занятия любовью значили для нее что-то важное. Но он также знал, что для них обоих было бы намного лучше, если бы она придерживалась подхода, основанного на моменте. — Послушай, — сказал он, — правда в том, что никто не знает, что произойдет с моим талантом. Эксперты не знают, стабилизируюсь ли я в какой-то момент или вообще потеряю парачувства. Мне сказали готовиться к худшему сценарию. Еще вопросы? — Нет. — Она коснулась кулона на шее, а затем решительно покачала головой. — Но я думаю, что эксперты неправильно интерпретируют твою ауру. Или, может быть, они не видят достаточно далеко в спектре. А может быть, они просто не понимают, на что смотрят. Знаешь, такое часто случается, когда дело доходит до анализа высококлассных талантов. — Итак, теперь ты обученный читатель ауры? — Нет, — сказала она. — Но я знаю, что вижу в твоей радуге. Я говорила, что радуга — это отражение основных ультрасветовых цветов ауры человека. — Ты хочешь сказать, что можешь увидеть в моей ауре что-то, чего не увидел эксперт? Спасибо, но нет. Я не могу позволить себе тратить время на эту чушь о силе позитивного мышления. — Верно, — ответила она. — Мысли негативно. Таким образом, никогда не будешь разочарован. Резкость ее тона застала его врасплох. Обычно она была такой веселой, такой солнечной и сердечной. — Как пушок, — подумал он. Но у пыльных кроликов есть зубы. Он подумал о той ночи пятнадцать лет назад, когда Шарлотта пыталась отбиться от более крупного и сильного нападавшего, используя лишь фонарик. Под всей этой сладостью и светом Шарлотта была бойцом. — Я просто пытаюсь быть реалистом, — прорычал он, занимая теперь оборонительную позицию. — Что происходит, когда ты доводишь свой талант до предела? — Мне сказали не рисковать. — Почему? — В теории, чем больше я использую свой талант, чем сильнее я его использую, тем быстрее все будет ухудшаться, — сказал он. — Я не понимаю. Всем известно, что если сильный талант длительное время находится в красной зоне, он или она наверняка может временно истощить свои резервы. Но для полного восстановления требуется всего пара часов. — Люди в клинике предупредили меня, что я, вероятно, не оправлюсь от серьезного ожога, — тихо сказал он. — Но, зная тебя, ты немного поэкспериментировал, верно? — Она слишком хорошо меня знает, — подумал он. Как так произошло? Он никогда и никому не позволял приближаться. Но каким-то образом она оказалась рядом с ним, физически и психически. Она каким-то образом проскользнула сквозь невидимые баррикады, которые он всю жизнь строил и укреплял. — Я должен был убедиться в этом сам, — признался он. — И? — Скажем так, я усвоил урок. Я увидел свое будущее, и ничего хорошего там не ждет. Все, что я могу сделать, это попытаться выиграть как можно больше времени. — Что именно ты испытал, когда после взрыва раскрутил свой талант до максимума? Они оказались среди деревьев. Серебряный луг исчез за ними. Густая тьма опустилась, как саван. Он использовал свой талант ровно настолько, чтобы провести ее сквозь защитное поле. — Бурю, — сказал он. — Это было похоже на надвигающийся ураган или торнадо. Она коснулась зеркального кулона. — Это не то, что я видела в твоей радуге сегодня, когда ты отвел меня к Каньонам. — Тогда я открыл свой дар лишь наполовину. — Мне было достаточно увидеть твою истинную ауру. Я видела ее прошлой ночью, когда ты меня поцеловал, и сегодня снова, когда ты занимался со мной любовью. Он изучал крошечный зеркальный кулон на ее шее. Лунный свет блестел на нем. Ему было не по себе от осознания того, что Шарлотта, похоже, способна разгадать его секреты. Но он тоже знал о ней кое-что. Он знал одно: она не станет ему лгать. — Что именно ты видела? — он спросил. — Много мощного ультра излучения. Я не могу дать название всем основным цветам, потому что никогда раньше их не видела, но могу сказать, что они исходят из дальнего конца спектра и что частоты излучения очень стабильны. Нет никаких признаков нестабильности. — Что это значит в моем случае? — Ну, во-первых, это означает, что у тебя есть какой-то серьезный талант, о котором ты, кажется, даже не догадываешься, — сказала она. — Что бы не было в этой буре, но когда я включаю энергию на полную, это не мой старый талант. Я его не узнаю, Шарлотта. Энергия кажется мне хаотичной. Это никогда не является хорошим знаком, когда мы говорим о человеческом пси. Ты знаешь это так же хорошо, как и я. Хаос в спектре — один из верных признаков того, что человек либо сходит с ума, либо теряет рассудок. — Это не хаос. Я говорила уже, что полосы света в радуге сильные и стабильные. — Тогда почему я не узнаю энергию? — Я не знаю, — призналась она. — Тебе придется это выяснить самому. — Как, черт возьми, мне это сделать? — Точно так же, как ты поступал, когда осознал свой талант еще в подростковом возрасте, — терпеливо сказала она. — Также, как я это делала. Как Девин в конечном итоге постигнет экстрасенсорную природу своего дара. Ты работаешь с ним и экспериментируешь, пока не поймешь, как его фокусировать и контролировать. Он похолодел. — Черт возьми. Ты хочешь сказать, что я открываю новый талант? Она улыбнулась. — Расслабься, ты не становишься Цербером. Ты не сойдёшь с ума. Цербер — это жаргонное прозвище Аркейна, обозначающее тех, кто развил более одного вида талантов. Такие люди были настолько редки, что стали предметом жутких мифов и легенд. Настоящие мультиталанты обычно умирали в подростковом возрасте или лет в двадцать. Проблема, по мнению экспертов Общества, заключалась в том, что человеческий разум не мог справиться с высоким уровнем стимуляции и острым сенсорным восприятием, которые сопровождают многочисленные таланты. Церберы неизменно сходили с ума и самоуничтожались. Большинство зарегистрированных случаев говорило, о покончивших с собой в юном возрасте, но некоторые выживали, чтобы стать парапсихопатическими убийцами. Когда дело доходило до дара «Цербера», политика Тайного Общества была простой и понятной. Уничтожить. Не чурались ни какими средствами. За время работы в Офисе он узнал, что ФБПР и Гильдии придерживаются схожей политики. — Ты уверена? — спросил он. — Абсолютно. — Потому что я должен сказать, что Тайное Общество, Бюро и Гильдий, преследующих меня, — только этого мне не хватало, чтобы сделать мою жизнь полной, богатой и завершенной. — Ну, ты же сказал, что тебе немного скучно быть начальником полиции на Рейншедоу. — Я не шучу, — сказал он. — Как ты можешь быть уверена, что у меня не разовьется второй талант? Без обид, но ты зарабатываешь на жизнь продажей антиквариата. Ты не парапсихолог и даже не чтец ауры. — Я просто знаю. — Голос Шарлотты был ровным. Она обхватила себя руками и снова пошла, очень быстро. — Ты прав. Вероятно, тебе не следует прислушиваться к советам такого неквалифицированного таланта, как читатель радуги. Он сделал два длинных шага, чтобы догнать ее, обхватил пальцами ее руку. — Я не имел в виду, что не доверяю тебе. — Я знаю. Это моему таланту ты не доверяешь. Поверь, я понимаю. Хладнокровно она попыталась вырваться из его хватки. Он хотел удержать ее, но знал, что она будет с ним бороться. Он отпустил ее и сжал в руке фонарик. — Мне очень жаль, — сказал он. — Но я провел последние три месяца, борясь с последствиями того, что этот газ сделал со мной. Мне сказали, что мой талант и моя жизнь никогда не будут прежними. — Что ж, я думаю, что эксперты, которые сказали это, были правы. Я сомневаюсь, что твой дар и жизнь когда-нибудь вернутся к тому состоянию, которое было для тебя нормальным до того, как тебя поразил газ. Он нахмурился, едва осмеливаясь позволить себе даже самый слабый лучик надежды. — Ты правда считаешь, что я не ослепну? — Нет. — Она колебалась. — Но я думаю, что определенно существует вероятность другого плохого исхода. — Что может быть хуже? — Жить с большим количеством мощной энергии, которую ты не знаешь, как сосредоточить или контролировать. Такая ситуация действительно сведет тебя с ума. Он глубоко вздохнул. — Ты думаешь, что мне следует развивать свой талант. Начать работать с темной энергией, которую я вижу на краю своего спектра. — Здесь применима древняя поговорка Общества: «Научись контролировать свой талант, иначе он будет контролировать тебя». Глава 17 — Не могу поверить. — Девин остановился среди деревьев и посмотрел вниз с крутого гранитного утеса на каменистый пляж внизу. Небольшую лодку с подвесным двигателем вытащили на берег. — Какие-то придурки нашли Хидден-Бич. Нейт остановился рядом с ним. — Я не узнаю лодку. Они не арендовали ее у папы. Нейту Мерфи только что исполнилось тринадцать. Он был лучшим другом Девина на острове. Нейт вырос на Рейншедоу и знал все скрытые бухты и секретные заливы вдоль неприступной береговой линии. Девин завидовал его знанию лодок и всего, что связано с водой. Нейт всю свою жизнь работал на пристани своего отца и был действительно хорош, когда дело касалось подобных вещей. У него даже был собственный каяк, и он учил Девина управлять им.