Элементарно Свое победное шествие к правде мы начали в лавке готового платья неподалеку от дворца. Прилетели туда довольно быстро — балаган и верно оказался на окраине столицы — и пока хорошенькие и слегка испуганные нашим появлением модистки быстро переодевали меня в простое и закрытое платье, мужчины успели разослать служек с какими-то поручениями и съесть целый противень жаркого из соседнего заведения. — А вы почему не переодеваетесь? — энергично прожевала оставленный мне кусочек. — Здесь нет магически заговоренной одежды — а вдруг опять придется оборачиваться? Последнее время мы только этим и занимаемся… И остаться голым после оборота не хочется — пусть уж лучше наблюдают наши грязные тряпки — пояснил мне Эльвин, тем не менее, слегка эту грязь почистив магией. — Так а на меня чего время тратим? — удивилась. — А вот вы в том вашем виде перед королем не появитесь, — безапелляционно заявил уже драконище. И добавил хмуро, — Ни при каких обстоятельствах. Мне вдруг сделалось смешно. Нервное, наверное. — Так и представляю себе, — протянула, внимательно на него глядя, — Взрывы, толпы бандитов, дворец рушится, зло побеждает добро… а вы меня тащите среди всего этого безобразия в торговую лавку, потому что у меня пуговичка оторвалась… Кажется, его накрыло бешенством. И без всякого порошка. Отлично. Следовало признать, что мне ужасно нравится бесить детектива Кингсмана. Ну а что остается делать? Я так уставала от нашего горячо-холодно, что всеми силами отправляла в «горячо» хотя бы его эмоции. Хладнокровная ящерица в очередной раз справилась с собой и даже не покусала меня. Только кивнула в сторону дверей, где нас уже ждал экипаж. Как выяснилось, залетать на огонек в королевский дворец было попросту запрещено — из соображений безопасности — и даже драконы, даже если у них были очень-очень важные сведения должны были появляться обычным способом. С другой стороны, именно это и дало нам возможность выяснить, что там такого понял драконище. — Многое встало на места, — начал он спокойно, когда мы разместились на сидениях и быстро поехали вперед, — когда я узнал, что на нас напали Изменчивые. — А что, до этого не знали? — удивилась. — Нет, они же не представлялись. И вот я бы и рад послушать, что именно произошло в балагане и откуда вы знали все подробности… — Ой, да там говорить не о чем, — чуть покраснела и махнула рукой. Понимая, что с момента эпического знакомства с Дойлом прошла куча времени, а я и правда ни разу не рассказала про него. И про камею. И про лошадей и волшебный порошок… — …но решил сначала коротко ввести вас в курс дела, — продолжил Декстер чуть недовольно, — Что вы знаете об Изменчивых? — Ничего, — чистосердечно признался Эльвин. — Ну, они пятнистые и не убивают обычно. Кажется, — робко высказалась я. — Мне определенно надо будет выяснить подробности, откуда вы это знаете… — пробурчал яр, — В общем, Изменчивые — драконы без рода и клана. Кто-то ушел из своей семьи, кого-то выгнали. Сироты, одиночки, которым начало претить свое одиночество. Весьма независимые драконы, не любящие общие правила — но именно потому старающиеся неукоснительно соблюдать свой собственный кодекс. И один из пунктов этого кодекса гласит, что убивать они могут не в качестве работы, а по идейным соображениям. — То есть не за деньги? А потому что… со злом борются, например? — уточнила я. — Именно. А какая идея может быть у Изменчивых? Какой мотив? Я попытался подобрать объяснение и пришел к выводу, что некто, кого они воспринимают как авторитета, мог сообщить им, что яр Декстер и яр Томас обладают некими пороками, не совместимыми с их представлением о достойном. А после нескольких безуспешных попыток уничтожить нас, драконы задумались — действительно ли это так? И решили разобраться, прежде чем снова убивать. — А слегка побить вас, разбираясь, в их кодекс чести входит? — Вполне. — Так вот почему они медлили с убийством… И вы всё это поняли только потому, что они — Изменчивые? — восхитилась проницательностью Декстера. — Ну не только… Они же разговаривали при нас, ничуть не смущаясь, — чуть смутился детектив. — Но как это приближает нас к пониманию, кто стоит за всей этой историей? — Изменчивые считают себя вольными ярами без регалий, — пояснил Декстер терпеливо, — И воспринимают как кого-то «выше» и авторитетней лишь драконов малого круга. А это всего двенадцать родов. До меня начало доходить. — Именно драконов? Именно только из круга? И всего двенадцать фамилий? — Да. — И они не могут из этих двенадцати никого убить? — Могут, если на то есть идея… — Какая у них каша в голове, — закатила глаза, не удержавшись. Все эти хитросплетения представлений о чести, правильном и неправильном, почему одних при полной луне можно убивать, а других — при убывающей, ну или как они там думают — все это любую стройную теорию и версию превращало в клубок эмоций и — по мне так — глупостей. И, кстати, в огромную проблему для любого детектива и стража: чем меньше логики, тем труднее разгадать происшествие. Я повернулась к Эльвину. — А ты в этот круг входишь? — Нет. — А вы, яр Кингсман? — Вхожу, — он кивнул, — Как и король, и… В общем, все фамилии мне известны. — И есть среди них те, что мы называли прежде во время расследования? — Есть… Мы с Эльвином подались вперед. — Сивенсоны. Драконы столь древней крови и столь наглых взглядов, что с них сталось бы это все провернуть. — Но… у вас есть доказательства? — нахмурился Томас. — Почему именно они? — Это же элементарно, — чуть улыбнулся драконище… Иес! Он сказал это! — …мы не зря столько раз прорабатывали со всех сторон список наших подозреваемых. Они упоминались везде! И на балу, и в своих возможностях заказать растение, и были замечены в кутежах, а также в самых разнообразных связях в прошлом с Мэннингами, Томасами и людьми в черном… — Вы же про Лигу сейчас? — уточнила я на всякий случай. А то мало ли — вдруг случайно канал переключила с детектива на фантастику. — Ну да. Но самое главное… — он помрачнел, — То, что для меня является неоспоримым доказательством и даже не ниточкой, а настоящим драконьим хвостом… — Изменчивые? — Нет. Та обгорелая часть королевского знака. Сивенсоны единственные из всех родов имеют, пожалуй, неоднозначную репутацию относительно лояльности королевской фамилии. В давние времена они также претендовали на престол… — Как и Кингсманы? — перебила его. — О да, — он улыбнулся чему-то, — только мои предки из поколение в поколение передавали принципы уважения и помощи королевской власти… — Поэтому вы считаетесь с королем друзьями? — … В какой-то мере, — странно, что он меня не одергивал из-за моего неуемного любопытства. Как-будто детективу были приятны мои расспросы. — В общем, наш род ценят за преданность. А вот за ярами Сивенсонами и в прошлом водились всякие грешки. — Которые им точно захотелось бы прикрыть любыми способами, поскольку они и так на плохом счету? — задумался Эльвин. — Да. Я вздохнула. Все эти хитросплетения, рода, предательство короны… Во что я влезла вообще? И ладно бы по работе влезла — так еще и в личном плане… на драконе катаюсь. С которым мне совсем ничего не светит — в этом обществе даже книжек не было по типу «Служанка и король», а это о многом говорило. Мы не равны — и никогда не будем. Он — старинный фолиант в кожаной обложке, который стоит на почетном месте главной библиотеки страны. А я — яркий журнал с напиханной в него всякой всячиной… И нет, это не делает меня хуже. Но вместе мы точно смотримся престранно, пусть он ко мне и тянется, а я его… Тьфу. Ничего. Экипаж остановился. — Приехали. Не успел рассказать вам еще одно… но это уже при Его Величестве. На сей раз мы прошли в королевский кабинет не через парадные входы и залы, а бочком, бочком, через кулуары. И король выглядел не добрым красавчиком, а очень-очень уставшим правителем огромной страны. Пригласил нас в кресла и махнул рукой: — Рассказывайте. Ой мы рассказали. Аж сами заслушались. И я рассказала, и про меня… Пару раз, кажется, Его Величество хотел от меня отодвинуться, а другие пару раз — это когда я поведала про Дойла и продолжение нашего знакомства, а также, шепотом, про бешеный порошок — отодвинуться захотели все.