на бабью ворожбу, рты раззявили, ржут! Вот и Алеша Попович хочет Ольгу до колик: норовит идти в опочивальню, губки жирные вытирает платочком вышиванным, супругой в дорогу данным. Только губы свои вытер, так в деве красной заметил на лице глубокие морщины, глаз косой, беззубый рот и вымя. В обморок упал, лежит, молчит. А гульбище’ богатырское гудит! Глава 5. Драка богатырей у бабы Яги Если есть богатырь, будет драка; если есть на свете честь, то её сваха в кулачных боях похмельных да в сценах сладких, постельных. Народится сынок — богатырчик тебе вот! А коль снова девка, значит, все на спевку. Гой еси, гой еси, ходят бабы, мужики по дорогам, по дворам сыты, пьяные в хлам! Если есть богатырь — будет драка; если есть на свете честь, то её плаха навсегда на планете застрянет: не хотели мы пить, но тянет! Пели воины такую песню, и жизнь казалась им неинтересной. Тут встал Святогор и сказал, казалось, с гор: — Была бы баллада, но как-то не надо; была бы идея, да брага поспела. Выходи-ка, Илья, дратися, коли делать больше нечега. И поднялся Илья Муромец да закричал, как будто с Мурома: — Гой еси, добры молодцы! Да не перевелись богатыри на земле чёрныя пока что. Кто не битися-махатися, тот под столом валятися, — и пошёл на Святогора в бой кулачный. — Что же делаешь ты, мальчик! — с неба, вроде бы, всплакнули боги. — Ты пошто полез на сына бога Рода да на родного брата Сварога. Но куда тебе, прыщу, завалить вон ту гору? Но богатырь Илюша Муромец, то ли от ума, а толь от тупости,