Миновав, пригнувшись, простреливаемый склон, Вася встаёт в рост под прикрытием холма и протягивает пулемётчикам коробку с лентой для «максима». — Молодец! — оборачивается солдат. — Без тебя мы пропали бы. — Заряжай! — командует он молодому бойцу. — А вы меня с собой возьмёте, если отступать будете? — спрашивает Вася. — Да мал ты ещё для службы, — урезонивает его пожилой и кивает на молодого. — Вот Фёдор на пять лет тебя старше. А, Федя, тебе же девятнадцать? Верно? — Так точно! Девятнадцать в мае исполнилось. — Ну вот, видишь, Василёк, так что ещё подрасти надо! А пока они там затаились, принёс бы нам водички холодной из колодца! Но не успел Вася зачерпнуть ведро, как увидел за огородами пулемётчиков, отступающих по соседней улице. Они крикнули: — Приказ отходить восточнее Чернигова. До встречи! Может, и свидимся! — До свидания! — замахал рукой Василий. На следующий день, ближе к закату, уже без боя моторизованное подразделение немцев вошло в деревню. В клубах пыли въехали мотоциклы, бронетранспортёры и даже танки. Фашисты, удостоверившись, что русские отошли, располагались на ночлег. «Ишь, какие наглые! Ничего не боятся, — подумал Вася. — Даже охранение не выставили вокруг деревни… А завтра дальше двинутся, вдогонку нашим… А вот и не дам я им пойти спокойно!» Как стемнело, он вынес из сарая пилу и лом и огородами спустился к реке, к мосту, по которому, вчера отошли наши части. Но мост не стали взрывать, понимая, что противник всё равно без особого труда перейдёт обмелевшую реку. Вася внимательно осмотрелся и прислушался. Было тихо и безлюдно. Только стрекотали цикады, квакали лягушки и в лесу ухала сова. А скоро к этому добавилось тихое позвякивание лома о металлические скобы под мостом — Вася умело ослабил соединения балок с опорами. Затем послышалось «ших-ших-ших» — он подпилил сваи. Мост, всё ещё крепкий с виду, превратился в ловушку для вражеской техники. Наутро колонна бронетехники двинулась к реке. По мосту лихо промчались лёгкие мотоциклы с колясками, а за ними поползли бронетранспортёры на гусеничном ходу с пехотой. И тут мост качнулся, просел и развалился, как карточный домик! Лязг металла и крики солдат смешались, но их заглушил взрыв топливного бака и боеприпасов. И пламя охватило упавший в реку бронетранспортёр. А при въезде на мост столкнулись ещё другие машины. Так началась борьба Васи Коробко с оккупантами. Через несколько дней в Погорельцах на постой расквартировалась другая немецкая часть. Казармой стала школа. — Там ведь осталось наше красное знамя! — сказал друзьям Василий в тот же день. — Да, в большом шкафу перед кабинетом директора, — ответил Егор. — Сам убирал его туда перед каникулами. И петли у дверок шкафа смазал, чтобы не скрипели. Среди ночи пионеры подкрались со стороны школьного сада и выждали, пока часовой отвлёкся, чтобы закурить. И тут же Вася неслышно, босиком пробрался в школу. Дверцы шкафа не скрипнули, и смельчак так же незаметно выскочил из школы, когда часовой зашёл за угол. После этой успешной операции по спасению знамени Вася решил начать вооружённую борьбу с фашистами. Ребята собрали в лесах на месте недавних боёв винтовки и патроны. И стали готовиться к партизанской войне. А тем временем фашисты обзавелись на Черниговщине приспешниками — предателями, которые шли в местную полицию. Они поддерживали «новый порядок». Выискивали среди местных жителей подпольщиков. Выслеживали связных партизанских отрядов, приходящих из леса. Выгоняли на принудительные работы в поля женщин и детей собирать осенний урожай, чтобы кормить немецкую армию. Но стало немцам и полицаям опасно на лесных дорогах в округе: партизаны ежедневно обстреливали из засад проезжавшие броневики и автомашины. И Вася участвовал в этой борьбе. Однажды, уходя после такой стрельбы в лес, чтобы спрятать винтовку под корягу, юный мститель услышал: «Эй, Василь! Стой! Свои…» Из чащи вышли четыре бойца — один из них, Тимофей, был знакомым трактористом из соседней деревни. Все были хорошо вооружены: трофейный и наш автоматы, винтовки, гранаты. — Здорово! — удивился Вася. — Здравствуй, стрелок! Ты нам своей пальбой неумелой всю крупную дичь распугал! — Так возьмите меня в отряд! — Нет, сынок! — сказал старший, с автоматом ППШ (позже Вася узнал, что был это Александр Петрович Балабай — командир отряда). — Ты нам в Погорельцах нужнее. Уж слишком много у вас там фрицев обосновалось. Пора их выкуривать! Так что устраивайся в комендатуру работать да смотри и слушай, что поймёшь. А по субботам к вечеру, в сумерки, сюда на поляну приходи для связи с Тимофеем. Понял? — Так точно! В комендатуре для него работа нашлась: убирать помещения, топить печи. Всё это юный подпольщик делал хорошо. Хозяевам-немцам нравился расторопный работник. А он тем временем всё узнавал и запоминал. Кто из офицеров в какой избе живёт. В котором часу сменяются часовые. Где хранятся ящики с боеприпасами. Да ещё и советские листовки расклеивал на заборах и домах под самым носом у фашистов. Немцы ему доверяли, часто хвалили: «Гут! Гут!» И предложили провести их через знакомые ему с детства болота к месту партизанской стоянки. — Ты знаешь хорошо лес и болото? — спросил его офицер, говоривший немного на русском. — Да, господин офицер. — Доведи нас завтра к рассвету до этого места! — ткнул он пальцем в карту. — Дадим много рейхсмарок! — Доведу… Времени встретиться с Тимофеем, чтобы предупредить, уже не было. После обеда у знакомого полицая Вася узнал, что задумали фашисты. Они хотели спугнуть отряд, чтобы партизаны ушли по другой дороге через болота и напоролись бы на засаду полицаев. Наступила ночь. И Вася повёл карателей. Но в хорошо знакомом заболоченном лесу незаметно сменил направление и вывел их прямо на полицейскую засаду. Началась перестрелка, так как и немцы, и полицаи приняли друг друга за партизан. А Василию удалось уйти позже к своим. А в декабре собранные им сведения о гарнизоне в деревне Погорельцы позволили партизанам разгромить немцев, уничтожив всю технику и сто пятьдесят солдат. С каждым месяцем Василий становился всё опытнее. Научился владеть самым разным оружием и стал специалистом-подрывником, одним из лучших в легендарном партизанском соединении Героя Советского Союза П. П. Вершигоры. За годы службы участвовал с диверсионными группами во многих операциях, когда под откос был пущен десяток поездов с танками и артиллерийскими орудиями. И заслуги его были отмечены высшими наградами Родины: орденами Ленина, Красного Знамени, Отечественной войны I степени, медалью «Партизану Великой Отечественной войны» I степени. Самоотверженная борьба партизан ускоряла нашу победу, способствовала быстрому контрнаступлению Красной армии. Германские войска терпели одно крупное поражение за другим и откатывались назад, на запад. И вот осенью 1943 года была освобождена родная Черниговщина. Василий вернулся домой в Погорельцы. Можно было начинать новую мирную жизнь. Но ещё не ушёл враг с нашей земли, и опытный, семнадцатилетний боец попросился снова в строй. Учитывая партизанское прошлое, его зачислили в диверсионную группу в составе Первой Украинской дивизии. 1 апреля 1944 года заброшенный в тыл врага отряд попал в засаду у железнодорожной линии в Беловежской Пуще у самой границы Польши и принял неравный бой с превосходящими силами противника. Василий был тяжело ранен. Отряд отрывался от преследователей и отступал, неся раненого на плащ-палатке. — Потерпи! — говорил командир, видя, какую боль испытывает Василий. — По следу они идут… Но оторвёмся от них, и ты отлежишься, полегчает. — Нет, командир, я уже не встану. А из-за меня и вы не уйдёте далеко. Дайте мне лишний боекомплект и оставьте вон за тем поваленным деревом. Я их задержу! Не просто было согласиться старшим бойцам на такую просьбу. Но предстояло ещё выполнить боевое задание… Василий Иванович Коробко пал в бою смертью храбрых, прикрывая отход товарищей. Лёня Голиков Лёня Голиков родился и вырос в деревне Лукино на берегах реки Полы в Новгородской области. Мама вела хозяйство, воспитывая ещё двух старших сестёр, а отец работал плотовщиком на реках и озёрах, собирая багром десятки срубленных и спущенных на воду деревьев в длинные плоты. Потом их прицепляли к коптящему чёрным дымом буксиру и отправляли вниз по течению к Ильмень-озеру на деревообрабатывающие фабрики. Сплавляли лес с ранней весны до глубокой осени, пока воду не сковывало льдом. Однажды отец провалился в ледяную воду, сильно простудился, слёг да так и не оправился от долгой болезни. — Лёня, не смогу я больше трудиться, как раньше. Придётся тебе школу бросить и пойти зарабатывать, чтобы семью кормить. Чем бы ты хотел заниматься? — Я бы стал крановщиком на фабрике или на пристани: буду грузить тяжёлые брёвна на баржи, складывать их штабелями на причале. Нравятся мне краны, лебёдки, циркулярные пилы. Интересно ими управлять, чинить, если ломаются. А потом я бы на инженера выучился. Скоро мальчик стал работать на местном деревообрабатывающем заводе. А в выходные занимался дома хозяйством, помогая ослабевшему отцу; удил рыбу, ходил с приятелями за грибами и ягодами в соседние леса. Вот и 22 июня 1941 года он с рассветом отправился по грибы, а к завтраку возвращался домой мимо переправы. Но там собрались люди и тревожно переговаривались.