– Тактичной я бы ее не назвал. Дураков на дух не переносила. – Никогда не понимала, почему так говорят, – вставила Гвен, махнув рукой со стаканом. – На какой еще дух? И кто его переносит? Кэм отвлекаться не стал. – Она не играла в политические игры. Говорят, когда жена шефа полиции пришла к ней за поддержкой, Айрис оскорбительно отозвалась о ее туфлях. – Ты же вроде бы сказал, что она помогала людям? – Помогала, верно. Вот только не надо быть слишком разборчивым, когда тебе помогают. Не надо ждать слишком многого. Гвен уже приготовилась сказать, что на свете вообще слишком много чересчур привередливых, но тут в дверь постучали. Кэм вскинул бровь. – Ждешь кого-то? Гвен вздохнула и, разведя руками, пошла открывать. – Да. И чем дальше, тем больше. Женщина за порогом держала в руке синюю миску для собаки с изображенной на боку стилизованной косточкой. – Вы – Гвен Харпер? Гвен кивнула. – Слава богу. Я – Хелен Брюэр. – Женщина сунула миску под мышку и протянула руку. Волосы у нее были собраны в хвост, и выглядела она старше Гвен. Хотя Гвен всегда исходила из того, что окружающие старше нее. Руби наверняка объяснила бы это ее незрелостью, задержкой в развитии и прочим в этом же духе. – Я могу вам чем-то помочь? – Надеюсь, что да. Пожалуйста. – Думаю, вам лучше войти, – предложила Гвен и отступила в сторону. – Извините, если помешала. – Хелен с любопытством уставилась на Кэма. – Вы заняты? – Да, – сказал Кэм. – Я всегда занята, – пояснила Гвен. – До такой степени, что могла бы, наверно, вырезать это на задней двери. – Что ж, я, надеюсь, ненадолго. – Хелен поставила собачью миску на стол. – Если я не найду Арчи до возвращения Кристофера, он убьет меня. Потому что вот так его любит. – Кристофер? – Мой сын. На уикенд приезжает домой из университета. Он изучает химическое машиностроение в Кардиффе. Очень трудный курс. – Не сомневаюсь. – Гвен уже несколько раз пыталась послать в направлении Кэма извиняющийся взгляд, но он был занят тем, что бомбардировал Хелен лучами смерти. Пришлось переключиться на гостью. – Так у вас пропала собака? – Да, я не видела ее со вчерашнего утра. – Хелен достала из кармана небольшую фотографию и протянула ее Гвен. На снимке, сделанном веб-камерой, Хелен Брюэр держала на руках шотландского терьера. – А это его миска. – Не ваша? – спросил Кэм. – Нет. – Хелен сердито посмотрела на него и, наклонившись вбок, сунула руку в карман пальто. – Это его любимая игрушка. – Она положила на стол некий предмет, присмотревшись к которому Гвен с трудом подавила смех. Перед ней лежала резиновая копия Маргарет Тэтчер, потрепанная почти до неузнаваемости и безносая. – У вашего Арчи отменный вкус, – прокомментировал, допивая вино, Кэм. – Зачем вы это принесли? Хелен недоуменно наморщила лоб. – Разве вам это не нужно? Я слышала, что Айрис делала что-то с вещами. Может быть, если это поджечь, дым примет форму стрелы и укажет, где прячется Арчи… – Она взглянула на Гвен и осеклась. – Или что-то еще. – Эту вещь нельзя поджигать, – предупредил Кэм. – Она будет выделять токсичный дым. – Может быть, получается химический ожог в форме стрелы, – задумчиво предположила Гвен, изо всех сил игнорируя внутренний голос, говорящий, что она может помочь. – Так вы поможете или нет? – спросила сердито Хелен. – Я и заплатить могу. Гвен вздохнула и попробовала сформулировать вежливый ответ, который соединил бы нет и вы рехнулись. – Вы с соседями разговаривали? Листочки расклеивали? – Его никто не видел. Я прошла по улицам, спрашивала у людей, просила проверить гаражи на случай, если он оказался где-то заперт. – Порывшись в кармане, она вытащила пару двадцатифунтовых бумажек. Гвен приказала себе не думать о том, как сильно нужны ей деньги. – Не думаю, что смогу вам помочь. – Она протянула руку к пожеванной игрушке, и в тот самый миг, когда пальцы коснулись резиновой поверхности, за глазами как будто что-то взорвалось. Розовый ковер под самым носом, словно она лежала на нем, хотя на самом деле она двигалась быстро-быстро, перебирая черными лапами. Выше и выше по розовому ковру, отдающему резким запахом с базовой нотой дерева и газеты. Она рывком отвела руку и уставилась на Кэма и Хелен широко открытыми глазами. – Все в порядке? – спросил Кэм. Она сосредоточилась на нем. Здравомыслящем, нормальном, знающем законы Кэмероне Лэнге. Он не сумасшедший. Он не просил у нее помощи с отморожением, не просил решить брачную проблему. И Хелен Брюэр он воспринимал немного растерянно и с некоторым любопытством. Кэм принадлежал к нормальному миру. И к этому миру она сама хотела присоединиться. – Что-то не так? – спросила Хелен. – Если не можете ничего сделать, то я пойду домой… буду искать. Он где-то там… один-одинешенек… – Розовый коврик. – Чтоб его. – Что? Гвен протянула руку и коснулась подбородка Мэгги. На этот раз она подготовилась и постаралась сосредоточиться и интерпретировать образы, промелькнувшие у нее в голове, словно кадры видеоролика. Снова розовый коврик, но теперь уже в квартире или, может быть, на лестничной клетке. Выше розового – некая полированная белая поверхность… угол. Серая собачья нога, тянущаяся к углу лапа… скребущий звук… И снова волна тошноты. Гвен пулей вылетела из-за стола, бросилась к раковине и в последнюю секунду все же успела. С большей частью кекса и красного вина пришлось проститься. Чья-то рука легла на поясницу. Кэм наклонился, включил холодную воду, наполнил стакан и протянул ей. – Извини, – смущенно выдавила она, заливаясь краской стыда. Чудесненько… просто красота. Потом заглянула под раковину в поисках какого-нибудь дезинфектанта. – Оставь это на потом, – сказал Кэм. – Сядь. – Что-то не так? – спросила Хелен. – Никто не говорил, что будет тошнить. – У вас розовый коврик на лестнице и на площадке есть? – Да. – Хелен сделала большие глаза. – А вы откуда знаете? – Арчи у вас дома. – Нет. – Хелен покачала головой. – Не может быть. Я все проверила. – Идите и проверьте еще раз, – сказал Кэм. – Гвен нехорошо. – А вы меня не гоните, – пробормотала Хелен и расплакалась. – Господи, – вздохнул Кэм. Справившись с тошнотой и убедившись, что новый приступ ей не грозит, Гвен привстала и погладила Хелен по плечу. – Я приду к вам и найду Арчи. Он определенно в доме. Обещаю. – Такого сильного чувства она не испытывала давно, наверно, со школьных лет. Тошнота появилась тогда же, и со временем улучшений в этом смысле не произошло. – Спасибо. – Хелен слабо улыбнулась сквозь сохнущие слезы. – Извините. Вообще-то я не плакса. – Вот я и вижу, – сказала Гвен. – Ладно, пойдемте. Покончим с этим. – Я подвезу, – предложил Кэм и, подобрав пальто, достал ключи. Хелен Брюэр жила в недорогом аккуратном домике с двумя спальнями в новом квартале. По дорожке первой шла Гвен, за ней поспешала Хелен, и замыкал шествие Кэм с остроумно-язвительными комментариями. Ощущение дискомфорта не оставляло Гвен. Что она делает здесь? Зачем ввязалась в эту чужую драму с потерявшейся собачонкой? Вот уж глупость так глупость. Она же ничем таким не занимается. Хватит. Это не для нее. Ее место среди зрителей. Причем не в первом ряду. Сразу за передней дверью начинался узкий коридорчик, казавшийся еще ýже из-за консольного столика с вазой и засушенным цветком в ней. Выложенный ламинатом пол заканчивался у лестницы, застеленной ковровой дорожкой цвета пыльной розы. Гвен узнала ее с первого взгляда и сглотнула. Она уже успела позабыть, каким сильным бывает чувство. Голос благоразумия и здравомыслия пытался сказать, что, возможно, это всего только совпадение. Снова и снова он упрямо повторял одно и то же объяснение: слишком много, слишком быстро, вот и не сошлось. Впрочем, этот голос Гвен не слушала, ее внимание занимал другой, тоненький и чуть слышный, предлагавший подняться по ступенькам. Между тем голоса Хелен и Кэма доносились до нее как будто издалека. – Оставайтесь здесь, – сказала она. – Сядьте и посидите. – Ну, знаете ли, – запротестовала Хелен. Не удостоив ее ни взглядом, ни жестом, Гвен поднялась по лестнице и оказалась на площадке перед дверью. Помощь не потребовалась, она мгновенно поняла, что нужно делать, и, словно в трансе, толкнула дверь и оказалась в спальне. Первое впечатление: здесь пошалила Лора Эшли. Цветные обои, покрывало, коврик, подушечки и розовый балдахин с оборками. Не успев даже подумать, она упала на колени, подняла ткань и увидела серый комочек, белую шерстку и черные сияющие глаза. – Эй, Арчи, – негромко, чтобы не спугнуть, позвала Гвен. – Вот молодец… хороший мальчик. Арчи попытался еще глубже забиться в уголок, но при этом он еще и помахал хвостиком. Такой лапуля.