– Геленджик? – Ярослав? – Она не поверила собственным глазам. – Зачем ты… Ох, и Нонна тут? И твой кот тоже припёрся? – Мы пришли отдать долг. – Ты ничего мне не должен. – Позволь решать это мне самому. – И, прежде чем она собралась с ответом, мы трое кинулись на неё, словно коршуны. Сопротивление было подавлено в зародыше. Мы завернули несчастную в длинную газовую занавеску, хорошенько обмотав скотчем, и вынесли на балкон: – Гэндальф, лови! В шесть рук мы единодушно выкинули с балкона охреневшую Белую Невесточку и напряжённо посмотрели друг на друга. Вроде котодемону надо замотаться в фату, мне оправить задравшийся подол и выплюнуть пару блёсток, надеюсь, хоть у Нонны всё в порядке. Кстати, где она? Куда она… чоткий же Сотона-а… Наша блондинка, опустив голову, выскользнув в Жемчужный зал, медленным торжественным шагом шла к венцу под жуткую смесь Мендельсона и Таркана. Вдоль стен толкалась локтями делегация джиннов уровнем не ниже визирей, а сам обряд бракосочетания проводил стройный шайтан с баклановскими бакенбардами и очками на длинном носу. Принц недоуменно обернулся, а вся восточная делегация, восхищённо и почтительно цокая языками, поклонилась в пояс: – Вах! Вай мэ! Вай дод! Естественно, мне пришлось по-быстрому вмешаться: – Это не ваша невеста. – Пстите, дурак, я замж-ж хощу! – Вот видите, она психическая, – торопливо объяснял я всем, стараясь говорить фальцетом. – Волосы светлые, лицо глупое, полушарий почти нет, ни спереди, ни сзади, ни в голове, танец живота танцевать не умеет, плов варить тоже. Ещё и пьяная, стыд какой… – Вах! Вай мэ! Вай дод! – Уважаемая ханум, – вежливо вклинился Гиресун, идеально играя свою роль. – Но где тогда наша? – Фамильяр, выводи! – Я ладонью зажал Нонне ротик, волоком возвращая брыкающуюся недотрогу в комнату невест. Навстречу мне тут же выпрыгнул кот в свадебном платье и буквально с лап на руки передал изумлённому жениху манекен, закутанный в белые кружева. – О да! Воистину это она, моя Белая Невесточка! – Вах! Вай мэ! Вай дод! – заученно откликнулись несколько подутомившиеся длинным обрядом джинны. Все хотели побыстрее закончить с этой рутиной и махнуть в кальянную. Высокий тощий шайтан вновь открыл толстенную книгу записи и поправил очки: – Белая Невесточка, она же Геленджик, готова ли ты сочетаться незаконным браком с принцем Гиресуном, законнорожденным сыном султана турецкого Причерноморья и… – Поцелуй сам себя под смрадный хвост! – нетерпеливо и грозно рявкнул жених. – Ты смеешь заставлять нас ждать, нечестивец? – Если возражений этому браку нет, то брак есть! – громко выкрикнул шайтан, отнюдь не желающий нарываться на лишние проблемы. – Вах! Вай мэ! Вай дод! – привычно откликнулись гости, обнимаясь друг с другом. Главный плюс восточных браков в скоротечности оформления отношений и в том, что на все важные вопросы отвечает именно мужчина как будущий глава семьи. Мнение женщины важно постольку, поскольку она вообще существует, не претендуя ни на что большее. То есть молчит, и умничка! Вот когда родит первого мальчика, тогда и получит право хоть иногда рот открывать. На этом, собственно, и сыграли мы с Гиресуном. Наш план сработал практически идеально лишь потому, что в Турции не принято указывать вышестоящим на возможные ошибки. Всегда проще признать: жираф большой, ему видней… После того как мой котодемон передал манекен в руки трёх отрекомендованных джинний в чёрных паранджах, наша задача по факту была выполнена. Мне удалось обменяться быстрыми взглядами с принцем, он благодарил меня за поддержку в политической авантюре, а я его за актёрскую игру и моральное давление на публику! Никто же и чирикнуть ничего против не посмел. Войны не будет, напряжения международных отношений тоже. Если принца обманом заставили жениться на манекене при толпе свидетелей, то ни один султан в здравом уме и трезвой памяти такого позора не признает. Присутствующие джинны-визири тем более! Поскольку, если вдруг что, именно их-то и посадят на кол в прямом и переносном смысле… Женился? Вах, маладэц! А теперь спрячь манекен поглубже в самый дальний шкаф и забудь о нём, главное, чтобы всё было чинно-благородно, как в старину. Кажется, это из какого-то советского фильма, но важно ли? Мне – нет! Вопрос, собственно, в другом. Как нам теперь слинять? А вот прямо пора, пора… – Уходим, пока они не опомнились! Я схватил правнучку архангела за руку, бросаясь через весь Жемчужный зал по винтовой лестнице вниз. Фамильяр прикрывал наш отход. До визирей вдруг стала осторожно доходить опасная реальность произошедшего. По меньшей мере двое седобородых джиннов начали перешёптываться, играя мускулами и напряжённо поглядывая в сторону «комнаты невест». Вот-вот они поймут, что на обряде незаконного брака тут просто по факту не должны были присутствовать никакие лишние девицы в количестве трёх штук, бегающие взад-вперёд. Причём даже самые тупые зрители не могли не сообразить, что из этих трёх дур в белом – один мужик, один кот и лишь одна девушка. Правда, пьяная. До сих пор. Очень. – Ка-а-ак весела-а! – Мне пришлось тащить Нонну на себе, потому что на спиралевидной лестнице с крутыми ступенями она бы скопытилась меньше чем за минуту. – А пшли ищё на другую свабьдю? Мне пнравилось! – Хозяин, их задержу! – в тон ей прокричал мой котик, поднимаясь в рост уссурийского тигра и вставая на задние лапы. – Троих в асфальт уложу! Погоня стопорнулась. Но на деле, конечно, их было немного больше, чем трое. В погоню за нами, понукая пятками ковры-самолёты, ринулись сразу четыре сердитых визиря. И это были не самые безобидные джинны. В стену над моей головой влепились одна за другой сразу две синие молнии. Да, это не слишком меткие стрелки, но стараются же! И мне запрещено им отвечать, а, честно говоря, хотелось до икоты… – Там внизу стоит верблюд. Прыгайте на него и шагом марш до дома! – Я на н-него ни полезу-у… – Нет проблем! Позволите мне вам помочь? Вы всё правильно поняли. Я не ждал от неё ответа. Да и некогда было, потому что в эту минуту перед нами возник турецкий принц. Собственной персоной. – Гиресун? – Да, это я. И, увы, это я. Должен признать, что вы идеально использовали свою часть нашего соглашения. – Тогда какого хрена? – Ничего личного, – без улыбки поклонился он. – Но джинны никогда не держат слова, это вековая восточная традиция. – Сука-а… – Не надо грубостей, Ярослав. Вы же знаете – никто не любит свидетелей. От них избавляются во избежание лишних проблем. Яжмагам вне закона нельзя колдовать, верно? – Увы, – согласился я, одновременно с выкриком трёхбуквенного слова нанося ему удар двумя пальцами в кадык. Попал идеально! Гиресун сложился пополам не в силах ни вдохнуть ни выдохнуть. Я успел врезать ему ещё пару раз в висок и в подбородок, так что его просто перевернуло вверх пятками. А вы думали, чоткий же Сотона, что питерские яжмаги они такие беспомощные, да? Так вот, обломитесь! Я родился в культурном городе и умею драться, потому что на нашем районе без умения работать кулаками может вырасти только газон. И то не целиком, а с рыжими проплешинами. Мои родители никогда не считали спортивные секции чем-то важным в жизни мальчика. И если бы я сам в десять лет не нашёл у мусорного бака выброшенные двухкилограммовые гантели, кто знает, удалось бы мне дожить хотя бы до двенадцати? Мне пришлось с размаху закинуть радостно верещащую Нонну на спину верблюда, подставив плечо под её попу, прошептать на ухо животному точный адрес, и двугорбый корабль пустыни величаво отчалил в указанном направлении. Я же остался один на один с четырьмя джиннами. Весьма недружелюбно настроенными, надо признать. Но кого и когда это волновало? Вопрос риторический… – Остановись, уважаемая, – достаточно вежливо обратился ко мне один. – Готова ли ты, о женщина, сражаться с могущественнейшими джиннами Аравийского полуострова и турецкого Причерноморья? Я задумался. Скорее всего, нет. То есть, поскольку я гарантированно не женщина, не уважаемая, то и не готова (не готов!) сражаться. Точно нет. – Ты напугал её, – вступился второй. – Почтеннейшая ханум, не бойтесь этого невежу. Просто скажите нам: почему вы избили нашего принца? – Да, да! – поддержали третий и четвёртый. – Принцев нельзя бить. Если, конечно, вы не… Они все переглянулись, скучковались и стали шумно выяснять: – Ты опять провоцируешь международный скандал? – Значит, всех можно бить, а принцев нельзя? – Сын султана не может быть избит женщиной! Это позор. – Но прецедент уже есть… Они обернулись ко мне: – Уважаемая, а как ты смогла справиться с принцем Гиресуном? Ваш пол отличает слабость и скромность, но ты дралась, словно… – Да, – согласился я, снимая фату. – Я мужчина. Просто в женской одежде. Джинны ахнули, сплюнули и вновь отвлеклись на согласования: