– У Като-сэнсэя на столе. – Ну, и что? – как будто издевался Мару. – Как что? Много ты видел учителей, которые ставят на столы фотографии своих студентов? – Слушай, я ничего не понял. Тем более мы уже приехали на пляж. Давай сегодня после тренировки пойдём в «Джэки», выпьем, и ты мне всё подробно расскажешь. У меня сегодня трудный день, так что давай поговорим вечером, хорошо? – Хорошо, – сразу согласилась Дана, и была даже очень рада. – Спасибо, что подвёз, аригато годзаимасита. – Хай, хай, да, да, – пропел Мару и поехал парковать машину. В раздевалке её встретил дружный хор женских голосов: – Вы ездите с Мару-сэмпаем вместе на тренировки? Дана смутилась – ведь он и не думал брать её с собой. – Да нет, я просто чуть не налетела на его машину, и у него не было выбора, – забормотала она, краснея до ушей. – Ну-ну, понятно! – веселились девчонки, а одна даже свистнула. Оказалось, от парней тоже не скрылось совместное прибытие парочки на тренировку. Начались подкалывания и шуточки, безапелляционно пресеченные Мару заявлением, что между ними ничего нет. Он дал команду к началу тренировки: сегодня был его черёд. Было уже около пяти вечера, и жара начала спадать, но Мару так свирепствовал с тяжёлыми силовыми упражнениями, что все спасатели даже из моря вылезали потными. Казалось, он всех решил замучить, чтобы перестали придумывать всякие глупости. В конце тренировки на линейке обычно немногословный Мару произнёс перед строем: – Через две с половиной недели начинается пляжный сезон. В нашем городе будет много туристов, а у нас – много работы и большая ответственность. Пока есть время, надо так подготовиться, чтобы во время основного сезона не было срывов. Тренироваться будем теперь ежедневно, только в день перед экзаменами можно не приходить, так что распределяйте силы, чтобы не завалить учёбу и подготовиться к сезону. Как всегда, и то, и другое под вашу личную ответственность. Ну, всё, тренировка закончена, не забудьте сказать спасибо морю. Вся команда повернулась лицом к морю и хором протянула: – Уми-сан, аригато! Спасибо, море-сан. От умиления у Даны даже слёзы на глаза навернулись. Стало стыдно за мысли о зверствах на тренировке, стало радостно, что занимаешься таким хорошим делом. Было приятно, что молодые парни и девушки вокруг неё могут искренне поблагодарить море. Дана вдруг осознала всю ответственность за дело, которым собралась заниматься летом и которое выбрала, скорее всего, потому, что здесь можно будет кататься на досках и учиться нырять. А уже через две недели надо будет патрулировать пляж и, может быть, спасать людей, по-настоящему, рискуя и своей жизнью. Вечером позвонил Мару: – Я уже в «Джэки», ты скоро? Дана совсем забыла про разговор в машине. – Да, уже выбегаю, – засуетилась Дана. Заставлять ждать сэмпая нельзя. Натянув джинсы и футболку с каким-то буддийским храмом, украшенным стразами в виде снега, Дана подбежала к зеркалу. Загар, появившийся на лице за время тренировок, очень ей шёл. Глава 17 Мару сидел за стойкой бара с кружкой пива и разговаривал с Мастером. Дана вбежала в бар и кинулась было кланяться и извиняться, но что-то русское и почти уже забытое взыграло в ней, и последние несколько шагов она сделала спокойно и даже, можно сказать, с достоинством. – Оматасэ симасита, Прости, что заставила ждать, – с улыбкой произнесла Дана, а в мыслях было: «Чего это я улыбаюсь? Сейчас он мне пропишет». Но Мару, явно не ожидавший улыбки, просто отодвинул высокий стул рядом с собой и спросил: – Что будешь пить? Кстати, я сегодня угощаю, заказывай, что хочешь. У меня сегодня зарплата была, так что не стесняйся. – Спасибо большое, но учти, что говорить такое русскому человеку опрометчиво: мы пьём намного больше вас, японцев. – Даже интересно, – вмешался в разговор Мастер, – давай так, ты пей сколько хочешь, а я возьму с Мару только три тысячи иен, идёт? Просто интересно, сколько такая девчонка, как ты, сможет выпить. – А я, Мастер? На меня это правило распространяется? – с задором подхватил Мару. – А, гулять так гулять. Давай и ты тоже пей, сколько влезет. Даже можете посоревноваться, кто больше. Я буду очень доволен, если эта девчонка перепьёт тебя. – Это мы ещё посмотрим. – Да уж, посмотрим, – хитро посмотрела на Мару Дана. – Мастер, мне пива кружечку, пожалуйста. Пиво в замороженной кружке появилось перед Даной через несколько мгновений. Дана и Мару подняли кружки: – Кампай! – протянули они хором. После жаркого дня и тяжёлой тренировки пиво казалось живительной влагой. Поставив кружку на стойку, Мару спросил: – Так что ты мне пыталась рассказать про профессора Като? – Я сегодня случайно оказалась в кабинете у Като-сэнсэя и увидела на его столе фотографию Аски. Понимаешь, настоящий портрет в дорогой рамке. – Ну и что? – Как что? Я спросила, родственники ли они, а Като-сэнсэй сказал, что она его студентка. Ты не понимаешь? Как ты думаешь, много ли учителей держат у себя на столе твою или мою фотографию просто потому, что мы их студенты? – прямо взорвалась Дана. И, чтобы затушить этот пожар, залпом допила первую кружку пива. – Мастер, окавари, ещё одну! – прокричал Мару. – Ладно, согласен. И что дальше? – Вообще, он очень сильно плакал, у него прямо истерика была. Я не всё поняла из того, что он говорил, но вроде бы Аска – гений и рисовала много очень красивых картин в прошлом году, но мало и неинтересно в этом. Он заподозрил, что Аска влюбилась в какого-то парня и решил с кем-то договориться, чтобы она училась в другом месте. – И что ты хочешь этим сказать? – Да то, что Като-сэнсэй был влюблён в Аску! – опять взорвалась Дана. – Он был в неё влюблён? – переспросил Мару и допил своё пиво. – Ещё одну? – будто из ниоткуда вырос Мастер. – Да, спасибо большое, – весь в своих мыслях пробормотал Мару. Взгляд его был прикован к рисунку на футболке Даны. Дана поёжилась, но напоминать, что под футболкой есть ещё и она, пока не решалась. – И он убил Аску, – наконец-то, оторвав глаза от Даниной груди, проговорил Мару. – Из ревности? – обрадовалась Дана, наконец-то Мару ее понял. – Для того, чтобы уберечь Аску от этого мира. – Чего-чего? – после второй кружки пива все вежливые словоформы японского языка вылетели из головы. – Ты знаешь, что нарисовано на твоей футболке? – терпеливо, как старший брат, начал Мару. – Храм. – Это не просто храм, а Золотой Павильон, один из красивейших храмов в Японии. Он находится в Киото, древней столице. У Золотого Павильона очень интересная судьба, он был построен в пятнадцатом веке и пережил войны, землетрясения и многое другое. Но в 1950-м его сжёг дотла его смотритель, человек, который с детства молился на этот храм и считал его эталоном красоты. Ты понимаешь, что я говорю? – Вроде бы да. – Тебе ещё пива? – Нет, я, пожалуй, чего-нибудь другого. – Попробуй фиолетовый коктейль, Мастер его очень хорошо готовит. – Спасибо, с удовольствием. – Мастер, фиолетовый коктейль! – прокричал и снова повернулся к Дане. – Так на чём мы остановились? – Что смотритель сжёг Золотой Павильон, – проговорила Дана, уже путаясь в мыслях. – Только не могу понять зачем. Он же любил этот храм! – В том-то и дело! Он решил, что люди вредят храму, и только он один может его защитить от злого окружающего мира. Но он, смотритель, не вечен, поэтому решил сам сжечь Золотой Павильон, чтобы злые люди не разрушали его медленно и беспощадно. Потом храм выстроили снова, создали его точную копию, потому что японцы не могли представить Киото без Золотого Павильона, и теперь он напоминает о том, что совершенство – опасно. – Герострат! – задумчиво произнесла Дана. – Чего? – В Древней Греции тоже был похожий случай. – А ты это откуда знаешь? Это же не твоя страна?