– Помогите! Кто-нибудь может мне помочь? – воззвал священник, подхватывая ее под мышки. Он продолжал держать ее, когда ноги Элейн подогнулись и она рухнула на пол. * * * Элейн сидела в кабинете священника, прихлебывая очень сладкий чай. Бледность сошла с ее лица, и к ней вернулась твердость; она отказалась от «скорой» и решительно пресекла все разговоры о больнице. Женщина сидела с мрачным лицом и прямой спиной, пока священник суетливо спешил наполнить заварной чайник горячей водой. Позади Элейн высился книжный шкаф, набитый книгами о сострадании, вере и милосердии, но ничего этого не было в ее глазах. – Уже неделя прошла, – сказала Элейн, глядя на Джейн и Фроста. – А вы так и не имеете представления о том, кто убил мою дочь? – Мы разматываем все ниточки, мадам, – ответила Джейн. – И что вы нашли? – Мы нашли, что у вас очень непростые семейные отношения. – «И нет ничего хуже, чем видеть их во всей их жестокой красе». Джейн подтащила стул и села так, чтобы смотреть в глаза Элейн. – Должна сказать, вы были довольно неделикатны с Присциллой. – Она этого заслуживает. Что еще можно сказать о женщине, которая крадет у вас мужа? – Я бы напомнила, что известное отношение к этому имеет и ваш муж. – Оба они хороши. Вы знаете, что случилось? «Не уверена, что хочу знать». – Мэтью был ее бухгалтером. Платил налоги, отслеживал состояние всех ее многочисленных счетов. Он знал, сколько она стоит. Знал, что она может обеспечить ему безбедную жизнь. Когда он начал летать в командировки, я понятия не имела, что он катается с ней. Я сидела дома с бедной маленькой Касси, и, оставаясь одни, мы чувствовали себя ужасно. По соседству недавно похитили маленькую девочку, все семьи пребывали в смятении, но ему было плевать. Он был занят тем, что обхаживал эту сучку. Священник замер, держа исходящий паром чайник над заваркой. Он покраснел и отвернулся. Элейн посмотрела на Джейн: – Вы с ней разговаривали. Готова поклясться, что она выдала совсем другую версию этой истории. – Она сказала, что ваш брак уже фактически распался, – ответила Джейн. – Конечно, она так сказала. Разрушители семей всегда так говорят. Джейн вздохнула: – Мы не психотерапевты вашей семьи, мадам. Мы пытаемся найти убийцу вашей дочери. Как по-вашему, смерть Касси могла быть связана с различными конфликтами в вашей семье? – Я знаю, что они друг друга ненавидели. – Ваша дочь ненавидела Присциллу? – Другая женщина налетает, как стервятник, и похищает вашего папочку. Попытайтесь представить, что Касси чувствовала. Вы бы на ее месте Присциллу не возненавидели? Представить это было нетрудно. Джейн вспомнила, как ее собственный отец завел интрижку с женщиной, которую они теперь называли не иначе как «телка». Она подумала о том, что этот роман разбил сердце Анжелы. Теперь, когда увлечение прошло и Фрэнк вернулся домой, можно ли будет соединить осколки в прежнее целое? – Если вы ищете подозреваемого, который ненавидел мою дочь, – сказала Элейн, – то вам следует присмотреться к Присцилле. – Нет ли еще кого-то, к кому нам стоит присмотреться? – спросил Фрост. – На прощальную службу пришло много людей. Вы многих из них знаете? – Почему вы спрашиваете? – Потому что убийца иногда пытается провести собственное расследование. Он приходит на похороны понаблюдать, как убийство повлияло на семью жертвы. Он задает множество вопросов, стараясь понять, не вышла ли полиция на его след. Священник уставился на Фроста: – Вы думаете, что убийца, возможно, был здесь? В моей церкви? – Такая вероятность всегда существует. Поэтому мы повесили при входе камеру наблюдения, чтобы записать лица всех, кто пришел в церковь. Если убийца приходил, он может оказаться на записи. – Фрост посмотрел на Элейн. – Вы не видели кого-то, кто показался вам не на месте? Кто был здесь чужим? – Если не считать этого жуткого стада Присциллы? – Элейн отрицательно покачала головой. – Большинство я знаю. Однокашники Касси. Несколько старых друзей из Бруклайна, где она росла. Многие любили ее и пришли отдать дань уважения. – Она с отвращением взглянула на свой остывший чай. – Слава богу, его не пришлось увидеть. – Кого? – Мэтью. Говорят, он в коме и прогноз для него неблагоприятный. – Она с торжествующим стуком поставила чашку. – Если он умрет, то я на его похороны не приду. * * * – Нет ничего чудеснее, чем большая счастливая семья, слышишь, Фрост? – сказала Джейн, пока они ехали обратно в Бостонское управление полиции, причем Джейн сидела за рулем. – Ее дочь убили, бывший муж при смерти, а ей все не дает покоя ненависть к дрянной второй жене. Я думала, что Присцилла – та еще штучка, но ты посмотри на эту даму. – Да, чудовищно. Как можно так долго ненавидеть бывшего мужа? Я говорю, это ведь когда было-то? Девятнадцать лет прошло со времени развода. Джейн остановилась на красный свет и взглянула на Фроста, который прошел через собственный мучительный развод, но никогда не испытывал ненависти к бывшей жене. Теперь он снова смотрел с ней кинофильмы и ел пиццу. Если у кого и отсутствовал ген, ответственный за злопамятство, так это у Фроста, чье легендарное дружелюбие только выставляло Джейн в дурном свете. Проблема с дружелюбием состояла в том, что люди начинают вытирать о тебя ноги. Джейн росла с двумя братьями, и это научило ее тому, что молниеносный пинок в голень обычно действует куда лучше, чем «очень тебя прошу». – И ты даже ничуть не злишься на Элис? – спросила она. – Почему это мы снова заговорили об Элис? – Потому что мы затронули тему злопамятных бывших. – Ну, я злюсь, – признался он. – Немного. – Немного? – А какая польза от того, что всю жизнь ходишь злым? Это вредит здоровью. Нужно прощать и жить дальше, как твоя мать. Она взялась за ум, верно? – Ага. Проблема только в том, что папа тоже взялся за ум. И вернулся в ее жизнь. – Разве плохо, что они снова вместе? – Приходи на рождественский обед к Риццоли. Увидишь своими глазами, что из этого получается. – Как мне это воспринимать – как угрозу или как приглашение? – Моя мать постоянно спрашивает, когда ты снова придешь на обед. Ты для нее как хороший сын, какого у нее никогда не было, и она всегда к тебе неровно дышит, после того как ты поменял ей спущенную покрышку. Так что вполне можешь прийти – еды будет много. Я имею в виду – до безумия много. – Ой, я бы пришел, но у меня уже есть планы на рождественский вечер. – Не говори, я сама догадаюсь. – Она посмотрела на него. – Элис? – Да. Джейн вздохнула: – Ладно. Полагаю, ты можешь прийти с ней. – Ну ты видишь? Вот почему я не могу прийти с Элис. Она очень остро чувствует твою неприязнь. – Моя неприязнь объясняется тем, как она поступила с тобой. Я ненавижу, когда тебе делают больно. И если она сделает это еще раз, я приду и дам ей поджопника. – Вот поэтому я и не приду с ней на обед. Но матушке своей передай от меня привет. Она милая дама. Джейн заехала на полицейскую парковку и заглушила двигатель. – Жаль, я не могу придумать предлог, чтобы не приходить. Судя по тому, как развиваются отношения между матерью и отцом, от этого вечера не приходится ждать ничего хорошего. – Ну, у тебя нет выбора. Это твоя семья, и это рождественский вечер. – Да. – Джейн фыркнула. – О-хо-хо. 11