Глава 22 Мигель просит тайм-аут Суббота, 14 декабря. Спальня дока. Эванстон, штат Иллинойс. Мигель восхищенно рассматривал спальню Олдриджа. Она была огромной — гораздо больше квартирки Мигеля — и оформлена в роскошном, но все же мужском стиле. У кровати было массивное изголовье из искусно вырезанного темного дерева и небольшая соответствующая подножка. Стены затянуты темно-зеленой тканью вместо привычных обоев и стеновыми панелями, изготовленными из того же темного дерева, как и вся мебель в спальне. У стены стоял черный камин со встроенными книжными полками, на деревянном полу — персидский ковер, в одном углу — громадный шкаф, а в другом — старинный письменный стол, а у камина — кресло. — Офигеть, — пробормотал Мигель. — Настоящий, мать твою, музей, а не спальня. Олдридж стоял в дверном проеме. — На кровать, — потребовал он. — Как я тебе говорил. На четвереньки. Не заставляй меня повторять. Мигель забрался на постель, но все равно спросил: — А что тогда будет? Накажешь меня? Лишишь каникул? Олдридж пересек комнату и остановился у края кровати, проводя ладонью по обнаженной спине Мигеля. — Я могу запороть твои оценки. — Эй. Это несправедливо. — Я могу тебя заставить сотню раз аккуратным почерком написать: «я буду слушаться своего Профессора и делать все, что он велит». Мигель передернулся. — Я могу отсосать на «пятерку». Снова. — Хм, — хмыкнул Олдридж. — Или я могу отыграться на твоей попе, — он резко шлепнул Мигеля по заду. От удара Мигель замер. На этот счет он был не до конца уверен в своих ощущениях. Это не было нарушением договоренности, но и понравиться Мигелю не могло. Но не успел он ничего сказать, как Олдридж ударил его по второй ягодице. — Э-э... — начал было Мигель. — Закрой рот и прими наказание, — Олдридж снова ударил по той же половинке, и ситуация от «не так плохо» перешла в «это реально бесит». — Погоди, — в голове всплыло слово. — Желтый. — Блять, — Мигель всем телом ощутил, как Олдридж испарился. — Черт, блин, блять!!! Мигель перекатился на спину, и ему мгновенно полегчало. Отшлепанную задницу не то чтобы сильно жгло, но сам факт, что Мигель находился в таком положении, был совершенно неправильным. И ситуацию не улучшало то, что Олдридж стоял у камина, одновременно смущенный и испуганный. Совсем не позитивно. — Успокойся. Я попросил тайм-аут, а не прекратить, понимаешь? Олдридж с мрачным лицом стоял неподвижно. — Как скажешь, — губы едва шевелились во время разговора. — Как скажу, блять. Иди сюда. Давай обсудим все, мать твою, как взрослые, — Мигель подтянул колени и сложил поверх них руки. — Не уверен, что здесь есть что обсуждать, — проговорил док своей высокомерно-профессорской интонацией. — Я перешел черту. Извини, — он коротко, но как-то жутко хохотнул. — Похоже, Тим оказался прав. — Ой, да блять, ради всего святого! Иди сюда. Пару секунд Олдридж выглядел возмущенным, но все равно пошел к кровати, будто его тянуло к ней против воли. Мигель похлопал по месту рядом с собой. — Сядь. Давай поговорим. Док, как деревянная кукла, сел на постель, занимая при этом минимальное пространство. — Хорошо. Я сел. — Окей. Понимаю, мы оба полные профаны в этой «Дом/саб» теме, но ведь «желтый» означает остановиться и обсудить, так? Лицо Олдриджа приобрело свекольно-красный оттенок, но нейтрального выражения не сменило. — Думаю, да. — Поэтому мы сейчас все обсудим. Я ведь не «красный» сказал? — Нет, — такое ощущение, что Мигель разговаривал с одним из своих младших кузенов, которого застукали за хулиганством. Мигель вздохнул. На короткое мгновение он задумался, стоил ли док всех потраченных усилий, но потом посмотрел — по-настоящему посмотрел — на мужчину и заметил, что Олдридж был на грани того, чтобы расклеиться от одного неверного слова. Сердце Мигеля сжалось. Перевоспитывать кого-то было глупо, но он должен был сделать хоть что-то, чтобы помочь. Мигель даже не мог смириться с мыслью оставить все, как есть. Но смотивировала его не жалость, по крайней мере, не она одна. Мигелю отчаянно хотелось вернуть того мужчину, который временами появлялся. Того уверенного и собранного, полностью контролировавшего ситуацию. И вопреки всему, Мигель хотел неуверенного Олдриджа. Почему — он не знал, но нравились ему оба варианта. Мигель мечтал, чтобы его трахнул первый, и жаждал пообниматься со вторым. Но самой главной проблемой, по мнению Мигеля, было то, что объятия в меню Олдриджа не значились совсем. И, возможно, они над этим смогут поработать в дальнейшем. — Окей, начнем по порядку, — произнес Мигель. — Порка не для меня. Олдридж отвернулся, но Мигель успел заметить покрасневшее лицо. — Я понял. Уже. Этого больше не повториться, даю слово. — А здесь я вынужден тебя остановить. Я не против того, чтобы ты меня отшлепал, если тебе это так нравится. Потому что я заметил, как у тебя срывает резьбу. Но меня это так же моментально не заводит. Но и не отталкивает, — поспешил добавить Мигель. — Я мог бы этим заниматься, в правильном настроении и все такое. Просто сегодня я не готов. — Извини еще раз. Невозможность коснуться Олдриджа расстраивала. Мигель хотел заверить, что все в порядке, но одними словами это было нелегко передать. — Не стоит. Хватит, — Мигель замолчал и глубоко вдохнул, успокаиваясь. — Окей. Значит так, на кухне ты разрешил мне ласкать член и держаться за бедра? Олдридж кивнул. — И это было нормально? Олдридж снова кивнул. — Почему? Олдридж перестал кивать и, видимо, задумался над вопросом. — Ты сначала спросил. Господи, — он накрыл руками лицо. — Боже мой. Мне и в голову не пришло... — Чувак. Все в порядке. Серьезно. Но да, прежде чем отшлепать меня лучше всего сначала спросить. Иногда я могу согласиться и от этого кончить. Просто не сегодня. Хорошо? Олдридж кивнул и рассмеялся. — Ну, это очень эффектно убило настроение. Мигель фыркнул. — Ага, но это важно и просто необходимо обсуждать. — Я понимаю, — но сказал Олдридж неуверенно. Не из-за слов Мигеля, а из-за общей ситуации в целом. — Давай договоримся. Я начну. Сегодня я хочу чувствовать тебя в себе. Олдридж повернулся к Мигелю и одарил его недоверчивым взглядом. Мигель успешно его проигнорировал и продолжил. — И хочу видеть тебя в процессе. Я хочу замечательную, проверенную временем миссионерскую позу с тобой сверху. Я хочу видеть твое лицо во время оргазма. Как ты кончишь в меня, — для пущей убедительности добавил Мигель. — Вот этого я хочу. А чего хочешь ты? Лицо Олдриджа подсказывало, что сейчас он хотел находиться где-нибудь подальше, а не в центре текущего разговора. Но потом выражение сменилось, и мужчина, как будто задумался над вопросом Мигеля.