Метель продолжалась, и скоро они шли уже по щиколотку в снегу. Солнце село, воцарилась темнота. В спину хлестал ветер. У Майкла начало покалывать лицо, пальцы ног онемели. Клементина не жаловалась, но было видно, что ей тоже очень холодно. Она обеими руками прижала к шее ворот толстовки, стараясь, чтобы снег не попал на рубашку. Щеки и лоб покраснели, светлые волосы метались во все стороны вокруг головы. Они с трудом пробирались вперед. Если в ближайшее время не найти укрытие, они замерзнут насмерть. Майклу это казалось нелепым. При нынешних обстоятельствах глупо было умереть от холода. И он не был готов умирать. Ему все еще хотелось жить. — Что это?! — крикнула Клементина. Майкл сначала ничего не увидел. Но потом сквозь снежную бурю проступили очертания узких и высоких предметов. Они стояли вдоль дороги. Майкл некоторое время приглядывался и наконец понял, что это такое. — Почтовые ящики, — сказал он. — Это почтовые ящики. Поставленные друг на друга, они образовывали прямоугольник — три ряда по четыре ящика. Такое часто встречалось в глуши. Люди жили так далеко от почтового отделения, что ящики просто устанавливали в одном месте. — Значит, поблизости есть дома, — сказал Майкл. — Мы спасены. Но Клементина, вопреки ожиданиям, не развеселилась. Она вглядывалась назад, в белую мглу, из которой они пришли. — На что ты смотришь? — Там что-то шевелится. Майкл всмотрелся в дорогу. Сначала он не видел ничего, кроме снега, но потом — всего на секунду — промелькнула и скрылась в кустах человеческая фигура. Мгновение спустя за ней последовала вторая. — О боже! — сказал Майкл. — Нас обнаружили. Он схватил Клементину за руку и побежал. Ее не пришлось тащить за собой — она тоже бежала быстро, как только могла. — Держись крепче, — сказал Майкл. — Потеряю тебя в буране — может, уже не найду. Она стиснула его руку. Майкл увидел первого загонщика только тогда, когда оказался в нескольких сантиметрах от него. В глазах у монстра проступили черные прожилки. Он преградил им дорогу; Майкл не успел вовремя остановиться. Он врезался в загонщика, ударился лбом о его лоб и упал, потянув Клементину за собой. Майкл успел почувствовать вонь от гнилых зубов загонщика. Отпустив Клементину, он быстро вскочил на ноги. Но загонщик уже схватил его за руку. — Куда спешишь?! — рявкнул он. Клементина выскочила откуда-то справа, лягнула убийцу, и тот упал, ослабив хватку, — настолько, что Майкл смог вырваться. Но у них ушло на это слишком много времени. Из леса уже выбегали другие загонщики, по меньшей мере пятеро — и все они тоже были одеты не по погоде. — Бежим! — крикнул Майкл. Он протянул руку — и не увидел Клементину. Она словно исчезла в снегу. Он сделал несколько шагов назад, упустив загонщиков из виду, и случайно сошел с дороги. Споткнувшись о кусты, он упал, зацепившись ногой за корень; онемевшие руки зарылись в колючий снег. Он хотел позвать Клементину, но знал, что это выдаст его местоположение. Вдали он различал силуэты, которые двигались в разные стороны. Но который из них принадлежал Клементине? Майкл вспомнил телешоу, где надо было выбрать нужный ящик и выиграть миллион. Он шагнул навстречу ближайшей тени — и заколебался. Даже если бы он сейчас ее нашел, они бы не смогли убежать. Бежать было некуда. От метели не спрячешься. Они заблудятся в лесу и умрут от холода. Майкл просто пошел вперед, стараясь не сбиваться с курса, но его шатало из стороны в сторону, и вполне могло статься, что он нарезал круги. Он наткнулся на следы в снегу, которые быстро заполнялись новыми хлопьями. И не смог понять, его это следы или чужие. Он заметил хижину, только когда взошел прямо на ступеньки, ударившись ногой о деревянные перила. На четвереньках взобравшись по лестнице, отодвинул дверь-ширму и проверил замок. Заперто. Поглядев по сторонам, он заметил в углу сложенные дрова. Взял самое большое бревно и швырнул в окошко на двери. Просунул в отверстие руку, отпер замок и шагнул внутрь. Она все еще снаружи. Майклу было наплевать, есть ли кто-нибудь в доме, — об этом он подумает позже. Он побежал на кухню, выдвинул все ящики и стал в них рыться. Наконец онемевшие пальцы сомкнулись вокруг рукоятки острого ножа. Костяшки кровоточили; должно быть, порезался о стекло, но это не имело значения. Майкл вернулся к двери и остановился. Если выйти в метель, есть шанс, что он уже не найдет хижину. Ведь он наткнулся на нее по чистой случайности. Нужна была помощь. Майкл вернулся на кухню и снова начал рыться в шкафу, понимая, что на счету каждая секунда. Чем дольше он возился, тем дальше уходила Клементина. Вдруг загонщики уже нашли ее? Он не хотел об этом думать. Наконец Майкл отыскал моток веревки. Пойдет. Он схватил веревку и без дальнейших колебаний выбежал в метель. Если справится, возможно, он загладит свою вину. За то время, что он провел в хижине, метель усилилась. Мейсон привязал один конец бечевки к лестнице. Сжимая моток в руках, он шагнул в белую тьму. Продвигаясь вперед, Майкл разматывал веревку. С каждым шагом его пальцы все сильнее замерзали. Дважды он ронял моток, и во второй раз ему пришлось встать на колени и рыться в сугробе, чтобы найти его. Ветер хлестал его волосы; они цеплялись за ветки, били по глазам. Глаза слезились, влага стекала из них и замерзала на щеках. Майклу показалось, что он заметил какую-то движущуюся тень, но это было всего лишь дерево. Времени уже не оставалось. Если сейчас он ее не найдет, придется вернуться. Чтобы снова бежать. Беги же, трус! Кто-то потянул его за толстовку. Майкл вскрикнул и обернулся, сжимая в руке нож, готовый пырнуть им загонщика. — Майкл! Он обхватил ее руками, уронив и нож, и веревку, и неуклюже прижал к себе. Она обняла его в ответ, смеясь и плача от радости. — Пошли, — сказал он. — Я нашел укрытие. Майкл снова нашел моток и взялся за веревку, а Клементина ухватилась за его руку, и они отправились в рискованное путешествие к хижине. — Я думала, что потеряла тебя, — сказала Клементина. — Но ты меня нашла. — Я так испугалась! Я не хотела умирать. На меня набросилась загонщица. Пыталась выцарапать мне глаза. Я ударила ее камнем по голове. Может быть, убила. — Ну и молодец. — Да, но это со мной не впервые… Они дошли до ступенек, и Майкл помог Клементине подняться по лестнице. Оказавшись внутри, он запер дверь — но это было еще не все. В гостиной — к счастью, всего в каких-нибудь полутора метрах от входа — стоял старинный буфет с хрустальными бокалами и сервизом. — Иди сюда, помоги мне, — сказал Майкл. Они толкали тяжелый буфет; тарелки и бокалы падали на пол и разбивались. На это ушло несколько минут, но им удалось подвинуть его вплотную к двери. Теперь в нее никто не войдет. Они вместе прошли на кухню и проверили заднюю дверь. Она была заперта. — Надо ее чем-нибудь задвинуть? — спросила Клементина. — Не надо. Вдруг придется быстро уйти? — Да, точно! Они вернулись в гостиную, и Майкл заметил камин. Рядом были аккуратно сложены дрова и материал для растопки. Майкл склонился перед очагом и начал закладывать в него дрова. Благодаря походам с отцом он прекрасно умел разжигать огонь; вскоре пламя разгорелось, и в комнате стало чуть потеплее. Клементина стянула промокшую кофту и уселась на пол посреди комнаты. Дрожащими руками она расшнуровывала ботинки. — Я не чувствую пальцев на ногах, — сказала она. Майкл подошел к ней, снял с нее носки и осмотрел ноги. Они были белыми как снег, но, по крайней мере, без следов обморожения. Он сжал в руках ее левую ступню и начал яростно растирать. — Папа так делал, когда я возвращался с тренировок по хоккею, — сказал Майкл. — Здорово помогает. Сейчас согреешься. Закончив с одной ногой, взялся за следующую. Холодная кожа постепенно розовела. — А вдруг они заметят огонь? — спросила Клементина. — Разве не надо задернуть шторы? — Да, пожалуй. Они встали и подошли к окну. Майкл вгляделся в метель, но не увидел ничего, кроме снега. Даже деревья с трудом можно было различить. Однако шторы он задернул — на всякий случай. — А дым из трубы они не увидят? Майкл покачал головой: