Глава 32 Лори и ее ассистент Джерри прибыли в квартиру четы Лонгфеллоу на Вест-Энд-авеню в Верхнем Вест-Сайде в 3:30 пополудни, то есть точно в назначенное им время. — Вот это потолки, — восхитился Джерри, когда лифт открылся на девятнадцатом этаже. — Должно быть, от пола до потолка тут будет футов тринадцать. И мне очень нравятся здешние отделочные материалы. Все в точности соответствует стилю ар-деко[14]. — Может быть, тебе стоит стать моим риелтором, — пошутила Лори. Она решила, что на эту встречу ей лучше прийти не одной, а с кем-то на тот случай, если она услышит от кого-то из Лонгфеллоу какую-то важную информацию и ей будет нужен свидетель, который сможет подтвердить ее версию событий. Хотя в последнее время они с Райаном отлично ладили, она сочла, что, если вместе с ней на встречу приедет ведущий передачи и к тому же бывший прокурор, разговор может пойти не в том ключе, в котором хотела она. Ведь, устраивая эту встречу, Алекс как-никак попросил сенатора о личном одолжении. А кроме того, в отличие от Райана Джерри не мог не нравиться — он нравился всем. За мелодией дверного звонка квартиры Лонгфеллоу послышался громкий, визгливый собачий лай. — Айк![15] Линкольн! Тихо! — сказал женский голос по ту сторону двери. Лай стал тише, затем превратился в поскуливание, и Лори подумала, что собаки выпрашивают лакомства. — Сколько еще раз мне вам говорить? Ведите себя прилично, когда приходят гости. Когда дверь отворилась, Лори и Джерри увидели двух небольших собачек — те начали бегать вокруг них кругами и обнюхивать их обувь. Женщина протянула руку и сказала: — Здравствуйте, я Ли Энн Лонгфеллоу. — На ней были классическое темно-синее платье-футляр и туфли-лодочки телесного цвета. У нее были алебастровая кожа и аккуратные темно-шоколадные волосы до плеч, подстриженные примерно так же, как волосы Лори. — Простите, что эти негодники облаяли вас. По их нынешнему поведению этого не скажешь, но вообще-то они хорошо выдрессированы. Однако они, к сожалению, сами решают, когда демонстрировать примерное поведение, а когда нет. Думаю, сейчас они в восторге оттого, что их мамочка и папочка так рано вернулись домой. — Ничего страшного, — заверила ее Лори и тоже назвала свое имя. — Я люблю собак. Это шпицы? — Почти угадали. Это папильоны[16]. Им по восемь лет, но они и сейчас ведут себя как щенки, когда встречают новых людей. Джерри уже опустился на корточки, позволив собакам взобраться на него и облизать его лицо. Он поднял голову и улыбнулся. — Привет, я Джерри. — Он помахал рукой. — Помощник Лори. Его должность называлась «ассистент продюсера», и Лори поняла, что он пытается с самого начала придать разговору непринужденный тон. Ли Энн проводила их в просторную гостиную, обставленную изящной современной мебелью, выдержанной в нейтральных тонах. Единственным намеком на беспорядок была расстеленная перед камином большая собачья подстилка, вокруг которой валялись мягкие игрушки. Судя по виду обезглавленного игрушечного ягненка, окруженного клочьями белой ваты, Айк и Линкольн недавно вырывали его друг у друга, тянули в разные стороны. Лори и Джерри собирались сесть, когда в комнату вошел сенатор Лонгфеллоу. Сейчас он был так же импозантен, как во время своей избирательной кампании и пресс-конференций. Лори была знакома подоплека, благодаря которой Дэниел Лонгфеллоу стал одним из самых многообещающих молодых политиков Америки. Единственный сын швейцара и экономки, он закончил Вест-Пойнт и был награжден Бронзовой звездой за отвагу за службу в Афганистане после одиннадцатого сентября. Лори помнила рекламный ролик его избирательной кампании, в котором делался упор на его биографию. В нем он говорил, что вернулся с военной службы в Нью-Йорк, чтобы помочь своему любимому городу стать процветающим и безопасным для всех. Он был высок, пожалуй, в нем было шесть футов три дюйма росту[17], у него были русые волосы и ярко-голубые глаза. Когда он встал рядом с Ли Энн и обвил ее рукой, это выглядело совершенно естественно. — Вижу, вы уже познакомились с нашими малышами, — сказал он Лори и Джерри, показав на двух собак, часто дышащих у его ног. — Они не оставили нам выбора, сенатор Лонгфеллоу, — ответила Лори, затем представилась. — Айк и Линкольн. Я называю их президентами-папильонами. И, пожалуйста, зовите меня Дэн. Извините, но лидер большинства в сенате передвинул селекторное совещание в режиме онлайн на более раннее время. Никому не говорите, но я только что отключил звук, чтобы выйти и поздороваться с вами. Так что поговорите сначала с Ли Энн, а я подойду потом. — Идет, — согласилась Лори, глядя, как он быстро целует свою жену в губы, прежде чем выйти из комнаты. Лори пыталась не глазеть, но она чувствовала флюиды между Дэниелом и Ли Энн. Ей вспомнились слова Синтии Белл о том, что они боготворят друг друга. Лори еще не задала ни одного вопроса, но в одном она уже была уверена — эти муж и жена горячо любят друг друга. Глава 33 Ли Энн жестом пригласила Лори и Джерри сесть, затем уселась на светло-серый диван. И ничуть не смутилась, когда собаки, прыгнув, сели рядом по обе стороны от нее. — Для начала я хочу поздравить вас, Лори. Дэн рассказал мне, что вдобавок к вашей успешной карьере вы еще и заключили помолвку с нашим только что назначенным федеральным судьей. Какая прелесть. Вы прямо звездная пара. Лори не знала, как на это ответить. Она так давно не думала о себе как о части пары и уж тем более как о части звездной пары. — Спасибо, — сказала она. — Но мне еще многое нужно сделать. — Знаете, хотя вы и не просили моего совета, я его все-таки дам — просто наслаждайтесь тем, что у вас есть. Важны только вы двое, а не все эти свадебные дела. Мои родители уговорили Дэна и меня провести пышную церемонию в Лодочной станции Центрального парка. Моей двоюродной сестре пришлось весь вечер ходить за Дэном по пятам, напоминая ему, кто есть кто. Лори улыбнулась своим мыслям. Они с Алексом еще никому не сказали, что планируют пожениться в конце лета как раз потому, что им хотелось немного потянуть время, прежде чем сообщать о деталях своей свадьбы другим. — Впрочем, — продолжила Ли Энн, — вы здесь не затем, чтобы выслушивать мои советы относительно вашей свадьбы. Дэн сказал мне, что вы проводите новое расследование дела Мартина. — В ее голосе зазвучала грусть. — В голове не укладывается, что кто-то мог его убить. — А как вы узнали о его смерти? — спросила Лори. — Мне позвонила моя мать. Полицейские явились в квартиру Беллов, чтобы лично сообщить им, что их сын убит. А мои родители были в это время у них, пили коктейли перед тем, как отправиться на ужин в ресторан. Можете представить себе их реакцию, когда они узнали об этой трагедии. — Синтия сказала, что вы знали Мартина много лет. Она печально кивнула. — Да, с детства. Он был на шесть лет старше меня, так что назвать нас друзьями было нельзя. Но наши родители были близки, так что мы часто сидели вместе за детским столом или старшие дети играли с младшими в прятки. В общем, как-то так. А потом, когда я стала членом совета выпускников Хейдена, оказалось, что в нем состоит и он. — А вы знали Кендру? — Нет, совсем не знала. Мы были приглашены на их свадьбу, но она совпадала с одним из мероприятий избирательной кампании Дэна, время проведения которого уже было согласовано. — Он тогда уже был членом законодательного собрания? — спросила Лори. Ли Энн посмотрела на потолок, делая мысленные подсчеты. — Он баллотировался на второй срок, значит, это было… чуть более десяти лет назад. Мама и папа присутствовали на свадьбе и сказали, что Кендра показалась им милой, но они с ней почти не общались. А в последующие годы мама несколько раз говорила, что, по мнению Синтии, Мартин совершил ужасную ошибку, но, как я уже говорила, я не была знакома с Кендрой, а Мартина встретила снова, только когда стала работать в совете выпускников. — Извините за прямоту, но вы наверняка знаете, почему мы хотели с вами поговорить. Кендра была убеждена, что ваши отношения с Мартином этим не ограничивались. Ли Энн рассмеялась и покачала головой. — Простите, что я смеюсь. Мне ее жаль, но это полный абсурд. Мы и виделись-то с ним всего раз в месяц в конференц-зале в присутствии двадцати двух других выпускников. Затем мы оказались в роли сопредседателей комитета по организации благотворительного аукциона, а это огромная работа — нам пришлось планировать сам аукцион, зазывать на него участников и обеспечивать поступление пожертвований. Сейчас у меня бы просто не было времени на что-то подобное, но тогда Дэн в основном пропадал в Олбани, — по ее лицу было видно, что она недолюбливает столицу штата, — а мне хотелось, чтобы в городе у меня было какое-то дело. Поэтому, когда оказалось, что предыдущий председатель аукциона не сможет работать над организацией его проведения в новом году, я подумала: Черт побери, я сделаю это, если у меня будет кто-то, кто станет мне помогать. А Мартин к тому времени практически был знаменитостью, и мы знали друг друга с детства, так что я выкручивала ему руки, пока он не сдался. Думаю, Кендра увидела, сколько телефонных звонков мы сделали друг другу и сделала выводы — скоропалительные и неверные. Но уверяю вас, самая сексуальная тема, которую когда-либо обсуждали Мартин Белл и я, это был вопрос о том, куда поставить ледяную скульптуру. — Но полиция все же опросила вас, когда Мартина убили? — Да. Я была ошарашена. Моя мать потом рассказала мне, что родители Мартина предупредили ее о том, что Кендра вбила себе в голову этот вздор, но, пока Мартин был жив, мне никто об этом не говорил. Сперва, когда полицейские еще только связались со мной, они сказали, что мой номер часто фигурировал в перечне его абонентов, так что я объяснила, что мы вместе подготавливали аукцион. Но потом они сообщили мне, что Кендра считает, будто у нас с Мартином была связь и спросили, где Дэнни был в тот вечер, когда произошло убийство, — на тот случай, если он разделял подозрения Кендры. — И? — спросила Лори. — Он был в Вашингтоне. Со мной. Прежний сенатор тогда только что ушел в отставку, и мы знали, что губернатор вот-вот назначит Дэнни на его место. Дэнни поехал на машине в столицу, чтобы встретиться с несколькими лидерами нашей партии. Я, разумеется, не присутствовала на этих встречах, но решила поехать вместе с ним, чтобы оказывать ему моральную поддержку. К тому же, по правде говоря, сопровождать его в Вашингтон мне нравится куда больше, чем в Олбани. Мы остались там на ночь, чтобы утром он смог позавтракать с лидером большинства в сенате. Мы только что вернулись в Нью-Йорк, когда мне позвонила моя мать и сообщила ужасную новость о том, что Мартин убит. Если Ли Энн говорила правду, полиция могла легко проверить алиби Дэна на вечер убийства. Лори опять пожалела о том, ей не удалось убедить Полицейский департамент сообщить ей больше информации о расследовании этого дела. — После беседы с Кендрой, — сказала Лори, — я думаю, она подозревала Мартина в измене в том числе и потому, что в их браке имелись серьезные проблемы. Они по-прежнему жили вместе, но уже были друг от друга отчуждены. Простите, что я вторгаюсь в вашу личную сферу, но каково было в то время состояние вашего собственного брака? Ли Энн улыбнулась, но Лори видела, что ее терпение подвергается немалому испытанию. — Вы правы. Это моя личная сфера. Что я могу сказать? Мы с Дэнни представляем собой одну из тех удачливых пар, которые встретились, когда мы оба были молоды, и решили строить жизнь вместе. Я заканчивала школу права Колумбийского университета, а Дэн учился в магистратуре по специальности «Международные отношения и публичная политика» после своего ухода с военной службы в звании младшего офицера. Я уронила мой учебник по международному праву, когда стояла в очереди в «Старбакс», и пыталась достать из рюкзака бумажник. Он поднял его, и мы заговорили о внешней политике, а затем и обо всем остальном. Мы сразу же почувствовали, что между нами возникла какая-то связь, и, наверное, просидели в той кофейне часа три. В тот вечер я вернулась домой и сказала моей матери, что только что познакомилась с мужчиной, за которого выйду замуж. Сделав мне предложение, он преподнес мне помолвочное кольцо в бумажном стаканчике из-под кофе, который сохранил со дня нашего знакомства. И сказал, что тоже сразу же понял, что мы будем вместе. Это произошло без усилий, подумала Лори, именно так, как и должно было происходить. — Раз в то время назначение вашего мужа должно было состояться со дня на день, вы, вероятно, опасались, как бы ваши имена не появились в СМИ в связи с убийством Мартина Белла. Ведь эта история оставалась в топе криминальных новостей надели две. — По правде говоря, мне тогда и в голову не приходило беспокоиться из-за нас с Дэном, я просто была потрясена тем, что один из тех, кого я знала, убит. И мне было так жаль, что Кендра, которая потеряла мужа и осталась одна с двумя маленькими детьми, еще и подозревает, что между мною и Мартином имелась любовная связь. Что, разумеется, было всего лишь плодом ее воображения. Да и к тому времени, когда Мартин был убит, губернатор уже сообщил Дэну, что отдает кресло в сенате именно ему. Так что поездка в Вашингтон была нужна только в качестве формальности. Собственно говоря, если мне не изменяет память, к тому времени, когда нас опросил полицейский детектив, губернатор уже объявил о своем решении. Готовясь к беседе с четой Лонгфеллоу, Лори погуглила их обоих. Предыдущий сенатор согласился занять пост в администрации президента за десять дней до убийства Мартина Белла, и губернатор назначил на его место Лонгфеллоу — сорокалетнего политика, четыре раза избиравшегося в законодательное собрание штата, и героя войны — ровно через две недели после того, как сенатор объявил о своем решении. Если память не подвела Ли Энн, то прошло по меньшей мере пять дней, прежде чем полиция опросила ее и ее мужа. Лори была воспитана полицейским и знала, что означает такое промедление — полиция не считала, что опрос четы Лонгфеллоу входит в число их первоочередных задач. Это было еще одно свидетельство того, что обвинения Кендры были сочтены неубедительными. — А Мартин когда-нибудь говорил с вами о Кендре и проблемах, с которыми сталкивался их брак? — В общем-то нет. Лори улыбнулась. — В общем-то нет — это не то же самое, что нет. — Послушайте, если честно, я предубеждена. Моя мать говорила мне, что Роберт и Синтия убеждены, что в гибели Мартина виновата Кендра, но сама я не знаю, так это или не так. — Но Мартин все-таки говорил вам что-то о Кендре? Она кивнула. — Нет, не о ней самой — для этого мы были недостаточно близки. Но, когда мы подыскивали место для нашего аукциона, он как-то раз сказал, что предложенное мною время ему не подходит, так как у него назначена встреча с адвокатом. Я тогда не обратила внимания на эти его слова и начала было предлагать другие даты, но он не оставил эту тему. Сначала он саркастически рассмеялся, а затем сказал: «Вы с Дэном, случайно не знаете каких-нибудь хороших адвокатов по бракоразводным делам? Судя по всему, мне понадобится настоящий мастер своего дела, поскольку только так я смогу добиться, чтобы дети остались со мной». По правде говоря, я тогда почувствовала себя весьма неловко. Я сказала ему, что мне очень жаль, и продолжила искать подходящую дату. Это было еще одно свидетельство того, что Мартин был полон решимости развестись с Кендрой, если ему удастся добиться опеки над детьми. — Значит, аукцион прошел без Мартина?