Дракон кивнул на графин с водой на подносе на столе. Рядом стоял и простой хрустальный стакан. — У нас самообслуживание, дуся. Не думай, что я тут буду вокруг тебя хлопотать. У-у, морда коричневая! Какая же сволочь все-таки. Нет, надо, надо проучить его так, чтобы надолго запомнил. Я взяла стакан, подошла к мойке, сполоснула. — Значит, девушка в беде не вызывает в тебе желания ее защитить? — кокетливо проворковала я, пройдя обратно мимо и ненароком задев его игриво бедром. — Я думала, страж — твое призвание. Я подошла к столу, на котором стоял графин, взяла его и начала наливать, изогнувшись и отклячив попу так, что она упиралась в пах дракону. — Мм, Дуся, ты чего делаешь? — растерялся он. — О пресветлые боги, — взмолилась я. — Ты реально не соображаешь? Я тебя соблазняю, дураконище! И не думай, что мне это нравится! — добавила я. — Как ты меня назвала?! — взревел он. — И уже дважды! Я отшлепал бы тебя за такое. Да боюсь, что сейчас ты примешь это совсем не за наказание. Почему-то при этом он не отодвинулся, а его тяжелая рука легла на мою ягодицу. Я поерзала, переступая ножками, и, дракон, ощутимо сжав мои бедра обеими руками, нашел в себе силы отодвинуться. — Слушай, может, тебе Дрейка позвать? — хрипло сказал он. — Вы позанимаетесь этим в свое удовольствие, и все будут довольны. — А потом я что с ним буду делать? — спросила, повернувшись к дракону. — Да, это проблема. Замуж, как я понимаю, ты за него не собираешься, — хмыкнул он. — Ни замуж, ни встречаться, ни давать какие-либо надежды, — покачала я головой. — Что это? Встрепенулась я, услышав тихий звук, похожий на урчание или вибрацию. — У тебя есть кошка? Кис-кис, — позвала я. — Хотя нет… этот звук идет от тебя. Я снова прислушалась. Да, дракон издавал тихий урчащий звук. — Драконы, когда возбуждены, вибрируют, не знала? — подал голос Ашшур. — Нет, откуда? Я не была с драконом. Я вообще ни с кем не была… кроме одного раза, — поправилась я. — Ну, теперь знаешь, — отвернулся ящер. — Слушай! А может, это выход? — обрадовалась я. — Мы с тобой переспим и разойдемся как ни в чем не бывало. — Нет, — отрезал дракон. — Почему нет? Помнится, ты мне предлагал, — поддела я его. — И мы оба с тобой понимали, что я тебя дразнил. — Дракон повернулся и серьезно посмотрел мне в глаза. — Попробуй поспать, Досифея. А я поработаю. — И ни у меня, ни у тебя из этого ничего не выйдет. Ашшур… — Я приблизилась к нему вплотную, заметив панику во взгляде дракона, — это же выход, ты сам понимаешь. Мы ненавидим друг друга, но сейчас я изнываю от страсти к тебе, а ты хочешь меня. Я обняла дракона за талию и облизнулась, он автоматически облизнулся в ответ. Ах, как я хочу почувствовать этот раздвоенный язычок у себя во рту. Ой, о чем это я думаю? Ах да… — Мы проведем эту ночь и забудем об этом. Почему нет? — Потому что ты сейчас не в себе, Досифея, — глухо сказал дракон, завороженно смотря на мои губы. — Ты ненавидишь меня, и, когда зелье пройдет, ты пожалеешь об этом. — Да, я так же буду тебя ненавидеть, Ашшур. Потому что ненавижу я тебя здесь, — дотронулась до его лба, — и здесь, — положила руку ему на грудь в районе сердца. — Но это не значит, что я пожалею о страстной ночи, проведенной с тобой, если ты постараешься доставить мне удовольствие. Я обхватила его руками за шею, погладив пальчиками ее сзади вверх-вниз. Вибрация стала слышнее. Дракон разорвал объятие. — Это в тебе говорит зелье, Досифея. Он отнес меня на кровать, уложил, прикрыв одеялом. — Спи, Дуся, — грозно сказал он. — Можно я хотя бы разденусь? — Я похлопала глазками. — Нет! — рявкнул драконище и при этом громко завибрировал. — А спать со шпильками в волосах? — Я обиженно выпятила нижнюю губку и прикусила. — Да! — еще громче рявкнул ящер и подтянул мне одеяло до подбородка. Сам сел за стол ко мне спиной и занялся бумагами. — А-ах-х… о-ох-х… мм… — извивалась я на кровати. — Что ты там делаешь? — усталым голосом спросил дракон. — Пытаюсь удовлетворить саму себя, раз больше некому. — О богиня… — простонал бедный ящер, уронив голову на руки. — Досифея, я же не железный… — Да? Можно проверить? — обрадовалась я, подлетев к нему. Пощупала. Он поднял голову и смотрел жалобным взглядом, мол, за что это на мою голову? — Нет, Ашшур. — «Ш» в его имени я покатала на языке, и дракон отреагировал на это прикрытием век и громкой вибрацией. — Ты не железный. Ты — алмазный, — вынесла я свой вердикт. — К сожалению, нет… — сдался дракон и усадил меня на колени лицом к себе. Мы сидели, разглядывали друг друга, я нечаянно поерзала, за что тут же была крепко сжата сильными ручищами. — Сиди смирно. — Драконище прислонился своим лбом к моему. Я погладила его по голове. Жалко мне тебя, дракончик, но самую малость. Не надо было со мной связываться. Провела пальцами по его маске с чешуйками. Они были мягкими и эластичными на ощупь. Спустилась до ушей, которые привлекли меня с первого раза. Уши дракона стали моим фетишем. Я хотела их потрогать и поразглядывать с момента, как увидела. Наконец мне представилась эта возможность, и я собиралась ею воспользоваться. Я уделила им самое пристальное внимание. Потрогала и каждый миллиметр ушек, и за ними, раз десять попросила раскрыть их. Дракон вибрировал громче и громче. При этом дергаясь, когда я наглаживала между хрящиками. — Щекотно, — пояснил Ашер-ящер. — Это место у нас очень чувствительное. — Но приятно? — приставала я. — О да… очень… — Он жмурился, и в желтых глазах играли языки оранжевого пламени. Чтобы отвлечь меня от ушей, которыми я никак не могла наиграться, как ребенок, дорвавшийся до вожделенной игрушки, дракон спросил: — Есть у драконов еще одна особенность. — Он вынул раздвоенный язык и проурчал: — Хочешь попробовать? — Очень. — Я согласно приоткрыла губы. И ахнула, когда дракон завладел моим ртом. Непередаваемые ощущения, усиленные эффектом возбуждающего зелья. В поцелуях моя практика была намного больше, чем в постели. Намно-ого больше, если считать, что в интимных отношениях я была только с одним Кантором. А вот в поцелуях я считала себя знатоком. И уже имела возможность сравнивать и оценивать, что вот этот умеет целоваться, а этому надо практику подтянуть. И до этого я считала, что самые сногсшибательные поцелуи были у Кайла. Ну и если быть откровенной с самой собой, то и у Кантора, но я списывала это на эффект от зелья. На трезвую голову я с ним не целовалась. Но от того, что вытворял с моим ртом драконище, я испытала оргазм уже во время поцелуя. Когда своим раздвоенным языком он прошелся по моему. Я застонала и вцепилась в дракона, выдыхая ему в рот мои стоны. Он выпил их, утробно вибрируя, и эта вибрация теплом раздавалась по моему телу, заполняя внутри. Ах, как же приятно! Даже в фантазиях такого бы не придумала. Он потянулся к моим волосам и молниеносно освободил мой пучок от шпилек, распустив волосы. Любовался на то, как они падают вниз. Мерцающее пламя в его глазах завораживало. А он зачарованно пальцами перебирал пряди. Я уже намеренно поерзала на коленях дракона. Хотелось ощутить его желание, убедиться в нем, в том, что он хочет не меньше меня. Твердая выпуклость убеждала меня в этом. Дракон нетерпеливо рыкнул и помог мне ритмично подвигаться туда-сюда. Покрывая лицо и шею поцелуями, Ашшур потянулся за крючками платья на спине. Невероятно нежно и не спеша расстегивал крючок за крючком, оголяя по кусочку кожи. От такой ласки возбуждение ударило волной внизу живота, скручивая и вызвав очередной гортанный с гон. Дракон отреагировал нежным укусом в обнаженную ключицу. Я потянула платье за рукава, желая поскорее от него избавиться, но дракон недовольно рыкнул: — Нетерпеливая моя. Он провел рукой вдоль обнаженного участка спины по позвоночнику, вызвав спазм желания. Но мне не хотелось долгих нежностей, не сейчас. Была бы я в нормальном состоянии с нормальным партнером, тогда да. Сейчас же кожа стала так чувствительна, словно горела огнем. Который мне необходимо было потушить. Все оказалось слишком: слишком чувствительно, слишком остро, слишком жгуче. Как изголодавшемуся путнику не до гурманства и изысканности блюд, так и мне сейчас нежные ласки не дарили удовлетворения, а сводили с ума. Меня не надо было распалять, я изнывала от желания и нетерпения.