– Учителя жалуются, что ты им грубишь, – объясняет он наконец. – И еще ты прогуливаешь физкультуру, так? Ох… Ладони потеют. Вытаскиваю руки из карманов и начинаю нервно теребить пальцы. – Я не… не грублю, – вру я. Слова застревают в горле. – Хм… – Мистер Хейз утыкается в экран компьютера. – Невнимателен на уроке. Дерзит. В классе не работает. – Он снова переводит взгляд на меня. – При этом оценки у тебя по-прежнему отличные. Что происходит, Тайлер? – Не знаю, – мямлю я, изучая столешницу. На самом-то деле я все прекрасно знаю. Царапина на шее еще болит. – С кем ты дружишь? – С Дином Картером и Джейком Максвеллом. Какая ему разница, с кем я дружу?.. Мистер Хейз продолжает буравить меня глазами. – Значит, дело не в дурной компании, – бормочет он себе под нос. Секунду психолог молчит, вероятно, прикидывая, в чем еще может быть причина моего отвратительного поведения. – А есть в школе кто-то, с кем у тебя плохие отношения? Кто-то, о ком ты хотел бы мне рассказать? Это что, допрос?! – У меня нет ни с кем проблем, мистер Хейз, – четко и ясно произношу я и поднимаюсь со стула. Никаких проблем. Все в полном порядке. – Я возвращаюсь в класс. Вы сами сказали, что у меня отличные оценки. Мне нельзя пропускать занятия. Мистер Хейз складывает руки на груди и, щурясь, смотрит на меня – обеспокоенно, но не сердито. – Ну вот, а еще говорил, что не грубишь учителям. – Он тоже встает и делает шаг назад, к окну. Мне страшно, что, если так и дальше пойдет, он обо всем догадается. – А дома у тебя все хорошо? Сердце испуганно замирает. – Что вы имеете в виду? Неужели он знает? Да нет, не может быть. – Ну, например, твои родители часто ссорятся, и тебя это огорчает. – Нет, они любят друг друга, – цежу я сквозь зубы. Они и меня любят, оба. Отец слишком легко выходит из себя, просто не может сдержаться. Ведь он желает мне добра и мечтает о том, чтобы я добился успеха. Еще бы перестал меня лупить… Однако нельзя допустить, чтобы папу забрали от нас. От братьев. От мамы. – Мне пора на урок, мистер Хейз. – Я шагаю к выходу. – Тайлер! – снова окликает психолог. Тяжело дыша, останавливаюсь, не оборачиваясь, и разглядываю дверную ручку. – Если надумаешь, пожалуйста, обращайся. Помни: я здесь для того, чтобы тебе помочь, – тихо и ласково добавляет психолог. – Хорошо? Зажмуриваюсь и, не отвечая, выхожу из кабинета. Сердито хлопаю дверью. Мистер Хейз врет. Он не может мне помочь. Никто не может. 18 Наши дни Иден торопится за мной, как будто боится, что я уеду без нее. Ее волосы спадают волнами, подкрашенные губы блестят, глаза ярко подведены. Последние пару дней мы иногда сталкивались дома, но никто из нас не желал заговаривать первым. В воскресенье она назвала меня жалким. Конечно, Иден права, только я не хочу, чтобы она была обо мне такого мнения. Поэтому мне придется снова надеть маску. Буду вести себя как заносчивый кретин, каким все считают Тайлера Брюса. – Что? – спрашивает Иден, и до меня доходит, что я слишком пристально ее разглядываю. – Ну? – Я киваю на свою «Ауди Р8». Она всегда привлекает внимание. Хотя прежде я не подвозил Иден, наверняка она поняла, что́ у меня за машина. Только почему-то не выказывает ни удивления, ни восхищения. – Ты хоть знаешь, что это за автомобиль? Иден обходит машину кругом и замечает логотип. – «Ауди»? – равнодушно уточняет она. – «Ауди Р8», – поправляю я, ожидая, что уж это ее впечатлит. – И что? Надо хлопать в ладоши и прыгать от восторга? – фыркает Иден, складывая руки на груди. Ну да, она же из Портленда, а там наверняка все жители – хиппи и ездят исключительно на велосипедах. Неудивительно, что Иден не догадывается, насколько это крутая тачка. – Какие же вы, девчонки, бестолковые, – усмехаюсь я. – Ты упала бы в обморок, если бы услышала, сколько она стоит. Мама тоже едва не упала в обморок, когда в прошлом году я объявил, что хочу такую машину. Сначала мама заявила, что не позволит мне спустить такую сумму на никчемную прихоть, однако через несколько дней сдалась. Наверное, решила, что «Ауди» меня порадует. Я и правда радовался, потому что большую часть этих денег отец заработал в своей гребаной компании, как говорится, потом и кровью, и было очень приятно потратить их на что-то очевидно бесполезное. Теперь я уже привык. К тому же никто не знает, что моей великолепной машине четыре года, переключатель скоростей вот-вот развалится и постоянно приходится менять тормозные колодки. Зато с виду все прекрасно. – Нашел чем хвастаться, – хмыкает Иден и залезает на переднее сиденье. Растерянно моргаю. Да кто она вообще такая?.. Надо играть свою роль получше. Тайлер Брюс должен внушать ей страх, а пока ничего не выходит. Вздыхаю и тоже ныряю в машину. Заведя мотор, швыряю Иден телефон и приказываю: – Позвони Тиффани. – Твоей девушке? От которой ты то отлипнуть не можешь, а то отмахиваешься и в грош ее не ставишь? Черт! Значит, мне не померещилось, Иден и правда за мной наблюдала. Несмотря на то, что я ей не нравлюсь, Иден явно интересуется моими делами. Это меня забавляет и вместе с тем настораживает. Не люблю, когда лезут в мою жизнь, – боюсь, как бы кто-нибудь не заметил в ней трещины, которые я так стараюсь спрятать. – Ну и козел же ты, – бормочет Иден и, по-прежнему сжимая мой телефон, отворачивается к окну, недвусмысленно намекая, что не хочет со мной разговаривать. – Позвони, – снова приказываю я и чересчур сильно жму на газ. Машина буквально летит по дороге. – Потому что я не знаю, куда ехать. Иден трагически вздыхает, как будто я попросил ее отдать свою почку, и смотрит на экран мобильника. – Код? – Четыре, три, пять, пять, – без колебаний откликаюсь я. Мне прятать нечего, кроме разве что нескольких откровенных фото, которые прислала Тиффани, и «деловой» переписки с Декланом Портвудом. На всякий случай краем глаза слежу – вдруг Иден все-таки решит покопаться в моем телефоне? – Это что, твой любимый номер, или он что-то значит? – Так у нас принято обозначать ад, – резко отвечаю я. Ад – потому что вся моя жизнь превратилась в ад. Потому что мне плохо, как в аду. Потому что, похоже, я туда и направляюсь. Я выбрал этот код в один из вечеров, когда мне было особенно тоскливо. Надеюсь, что Иден не станет выспрашивать подробности: сил нет что-либо объяснять. – Звони. Иден хмурится и листает длинный список моих контактов: здесь телефоны мамы и Дейва, Деклана и Калеба, и еще сотня разных номеров. Найдя наконец Тиффани, Иден нажимает кнопку вызова и прикладывает мобильный к уху. – Это Иден. Тайлер ведет машину. Куда мы сегодня едем? Тиффани что-то отвечает, а я украдкой поглядываю на Иден. Слушая, она серьезно кивает. Интересно, в курсе ли Иден, насколько у нее сосредоточенный вид? Резко выворачиваю руль: я так засмотрелся на Иден, что едва не вылетел на тротуар. Сердито покосившись в мою сторону, она включает громкую связь и подносит мобильник поближе ко мне. Кто бы сомневался, что Тиффани потребует меня к телефону. – Алло! На секунду вновь отвлекаюсь от дороги и резко жму на тормоз: я чуть не проскочил знак «Стоп». Обычно за рулем я куда более внимателен, но мне не так уж часто доводится ездить с незнакомками. Так что, можно сказать, виновата Иден. – Целый день тебя сегодня не видела! – сладенько воркует Тиффани. Специально для Иден старается. В ее голосе сквозит притворство. Должно быть, мы оба кажемся жалкими. Закатываю глаза. Зачем же мы так стараемся убедить всех вокруг, что мы – идеальная пара и безоблачно счастливы вместе? Ведь все совсем наоборот: я не люблю Тиффани, а она не любит меня. Мы отравляем друг другу жизнь – и не можем поодиночке. Мы в ловушке. – Мать тебя выпустила из-под домашнего ареста? Дергаю ручник и оборачиваюсь к Иден, которая после нашего разговора с мамой и Дейвом наверняка прекрасно осведомлена, где я сегодня был. Нельзя допустить, чтобы она проболталась об этом Тиффани. Предостерегающе качаю головой. – Не-а. Весь день проторчал дома. Ну вот, опять ей соврал. Наверное, уже в пятый раз за сегодня

Вы прочитали книгу в ознакомительном фрагменте. Купить недорого с доставкой можно здесь.