Соврать – гораздо проще, чем признаться, что я не могу слушать вопросы об отце. Хотя если бы я рассказал об этом Дейву, он бы меня понял… По крайней мере, мне хочется так думать. Ведь Дейв в курсе, что отец надо мной издевался. Отчим трет переносицу и глубоко вздыхает, а потом приказывает: – Быстро в машину. Мы уезжаем. Немедленно. – Дейв, да брось… – Я сказал, немедленно. Ты отправляешься к маме. Он ведет меня за плечи к стоянке. Безропотно иду с ним, опустив голову. Не оглядываюсь, потому что представляю, как ржет надо мной Уоррен. Гребаный отчим тащит меня за шкирку, как маленького! Сейчас я и правда ощущаю себя ребенком. Подойдя к «Ауди», вырываюсь из рук Дейва и сажусь за руль. Отчим придерживает дверцу, чтобы я ее не закрыл. – Домой, Тайлер, – твердо приказывает он. – Знаю, тебе трудно приходится, но такое поведение – не выход. Закатив глаза, захлопываю дверцу машины. Неужели он правда считает, что я послушался, потому что его испугался? Да просто нет желания с ним ругаться. И вообще, плевать. Я и так собирался домой. Хотя дорога занимает всего пятнадцать минут, время ползет как улитка. Вероятно, из-за того, что при каждой остановке у светофора я оказываюсь прямо за «Лексусом» Дейва, и отчим кидает на меня гневные взгляды в зеркало заднего вида. Притворяясь, что ничего не замечаю, нарочно открываю окно и врубаю погромче музыку. Остановившись у дома, мы с ним молча вылезаем из автомобилей и направляемся ко входу. Дейв идет первым, а я с беззаботным видом вразвалочку следую за ним. Честно говоря, даже прикольно, как быстро Дейв начинает лезть на стенку, когда пытается меня воспитывать. Я постоянно довожу его до белого каления с тех самых пор, как мама нас познакомила. Это случилось несколько лет назад, когда Дейв в поисках лучшей жизни перебрался в Лос-Анджелес. И добился всего, чего хотел: у него большой дом в хорошем районе, дорогая машина и, насколько мне известно, престижная должность. Он женат на маме, а она замечательная! Джейми и Чейз тоже классные. Мешаю ему только я – далеко не идеальный ребенок. Поэтому я не обижаюсь на него за то, что он так взъелся. – Элла! Не волнуйся: я нашел Тайлера! – едва переступив порог, кричит Дейв. До нас долетает тошнотворный запах жарящегося мяса: мама готовит стейки. Скривившись, тем не менее иду за Дейвом на кухню. Мама, хмурясь, поворачивается ко мне. – Представляешь, что я видел? – скандальным тоном продолжает Дейв, словно попытки натравить на меня маму доставляют ему удовольствие. Вот придурок! Зря старается. – Я завез документы по работе на Эппиан-Уэй и проезжал мимо пляжа. Угадай, кого я там углядел? И он выразительно кивает на меня, словно и без того не понятно. Мама, очевидно, старается подавить вздох. – Я же велела тебе сидеть дома! – Вот и я подумал: «Тебя ведь наказали»! – не унимается отчим. – Решил подойти спросить, что это еще за новости. А наш Тайлер сидит в компании парней лет на десять его старше и мечет на стол купюры. Ничего себе! Сколько же он за мной наблюдал? – Тайлер?! – Мама ошеломлена и расстроена. Больше она ничего не произносит, и это совсем плохо: ее молчание выразительнее слов. – Бред сивой кобылы, – бормочу я, качая головой. – Заткнись! – рявкает Дейв. Удивительно: обычно он не срывается при маме. Мы оба понимаем, что ей неприятно, когда он так со мной разговаривает. Отчим закатывает рукава рубашки и ослабляет галстук. – Мало того, что он резался в карты и проматывал деньги. Как ты думаешь, что он сделал, когда ставка не сыграла? – Отчим выдерживает драматическую паузу. – Затеял драку! – Да эта сволочь жухала! – вру я, хотя здесь есть и доля правды: Уоррен действительно сволочь! Стоит мне вспомнить его слова, как на меня вновь накатывает ярость. Опираюсь на столешницу, пытаясь успокоиться. – Хочешь, чтобы тебя арестовали за нападение на человека? – орет Дейв. Не будь тут мамы, я бы, пожалуй, его ударил. – Провести юность в колонии для несовершеннолетних? Ты этого добиваешься? – Тайлер, ну сколько можно? – В мамином голосе звучит тихая мольба, и я готов сквозь землю провалиться. Она устало вздыхает. – Не хватает только, чтобы ты во что-нибудь вляпался. Я бы признался ей, что и сам боюсь последствий. Только как объяснить, что я веду себя так, потому что изо всех сил стараюсь оправиться от прошлого и завяз в порочном круге? – Здесь тебе не Лас-Вегас! – фыркает Дейв, шагнув ко мне. Его глаза пылают гневом. И с чего он так переживает? Я ему никто. – Что ты, черт возьми, творишь? Смотрю на него в упор. – Всего лишь живу. – Все. Сдаюсь. – Отчим поднимает руки вверх, подкрепляя жестом свои слова, качает головой и выходит на лужайку. Да уж. Интересно, когда он снова примется меня воспитывать? Наверное, скоро. И как после этого над ним не смеяться? Мама открывает рот, чтобы что-то сказать, но я не могу больше слушать. И находиться в кухне, где все провоняло мясом, тоже не могу. Пойду-ка я отсюда. Нащупывая в кармане ключи, выбегаю из кухни… И вдруг замечаю Иден! Она неподвижно стоит в коридоре, прислонившись к стене, и смотрит на меня. Недоумеваю, что она здесь делает, и тут вспоминаю о нашей переписке с Тиффани. – Я ведь должен тебя прихватить? Иден медлит. Ей, похоже, опять не по себе. Неужели я действительно такой страшный? – Вроде того, – в конце концов бормочет она. В ее тоне совсем не слышно энтузиазма – только растерянность. Впрочем, это даже мило. – Я еду прямо сейчас. Поэтому либо идем, либо оставайся. – И, не давая ей времени на раздумья, выскакиваю за дверь. – Тайлер! Пожалуйста, не уходи! – зовет мама из кухни. Я понимаю, что она в отчаянии, и все же, не оборачиваясь, шагаю к машине. Иден, судя по всему, решила никуда не ехать. Вдруг позади хлопает входная дверь, и раздается хриплый, низкий голос: – Подожди! Если честно, я рад, что Иден со мной. 17 Пятью годами ранее В среду к третьему уроку я так устал, что даже не способен слушать учительницу истории. Совсем не выспался: вчера вечером отец опять на меня наехал, хотя я так и не понял, за что. И теперь то и дело едва не проваливаюсь в сон. Чтобы не задремать, открываю новую страницу в тетради и начинаю вырисовывать круг. Без остановки обвожу один и тот же контур. Глаза слипаются. Вздрогнув, моргаю и выпрямляю спину, полагая, что, если я не буду горбиться, это поможет. Не помогает. Кидаю взгляд на Дина. Тот усмехается и одними губами произносит: «Проснись!» Неужели мое состояние настолько заметно? Яростно тру глаза, пока в них не начинают мельтешить мушки. Потом замечаю, что миссис Палмер, повернувшись в кресле, смотрит на меня. – Тайлер, – мягко улыбается она, отнимая от уха телефон, – мистер Хейз просит тебя зайти. Зачем я понадобился школьному психологу? Джейк рассказывал, что мистер Хейз вызывал его на той неделе из-за плохих оценок, но у меня-то оценки хорошие. И сам я в полном порядке. Сонливость как рукой сняло. Поежившись, откладываю ручку и иду к выходу. Половина учеников строчат в тетрадях, а остальные наблюдают за мной. Оборачиваюсь к Дину. Тот приподнимает брови, безмолвно интересуясь, почему психолог хочет меня видеть. В ответ пожимаю плечами и, опустив голову, выхожу из класса. До этого я был у мистера Хейза только раз, в прошлом году. Тогда он опрашивал поголовно всех учеников, кто куда собирается поступать, как будто всерьез считал, что мы, семиклассники, уже определились с будущей профессией. Я ответил, что не знаю, но скорее всего буду работать в папиной фирме. Так хочет отец. Перед кабинетом мистера Хейза застегиваю толстовку, чтобы скрыть пластырь на шее, и, глубоко вдохнув, стучусь. Через несколько секунд дверь распахивается. – А, Тайлер! Спасибо, что зашел, – улыбается мистер Хейз и отступает назад, давая мне дорогу. Я вхожу. – Садись, пожалуйста. Сунув руки в карманы, присаживаюсь на краешек стула за большой старый стол и начинаю беспокойно притоптывать ногой. Мистер Хейз опускается в кресло напротив. Он намного моложе моего отца. У мистера Хейза темные глаза, вздернутый нос и густая щетина. – У тебя сейчас урок истории, да? – сцепив руки и, как всегда, улыбаясь, заводит беседу психолог. – Да. Зачем он меня позвал? Я волнуюсь все больше и больше. Сжимаю кулаки. – Успокойся, Тайлер. – Мистер Хейз доброжелательно смеется. Видимо, чувствует мое напряжение. – Все в порядке. Давай просто поговорим. Как у тебя дела? – Как дела? Я растерян. Зачем ему это? Вряд ли он сейчас действует по инструкции. Что я такого натворил? Мистер Хейз слегка хмурится и откидывается на спинку кресла, внимательно глядя на меня.