— Во-во! Скорее надоело бы, чем мы выдохлись. А люди не изменённые, знаешь ли, такой выносливостью похвастаться не могут! Так что, за полгода, мечами мы тут позвенеть успели столько часов, сколько нормальные люди и за пять лет не наберут. Что же до твоих ошибок, ты же их заметил? — Заметил. — кивнул я. — Так зачем же тебя на них ловить? А то, что ты мне уступаешь в мастерстве, так ты не сравнивай: я ещё до войны стал гранд-мастером меча. До войны! Не то, что до Изменения! Самым молодым гранд-мастером, насколько мне известно. Мне тогда всего 25 лет было, где-то как тебе сейчас, салага! — Мне сейчас 19, - поправил я, призадумавшись: сколько же Норману лет. Норман хотел что-то сказать, но я, посчитав сколько ему лет перебил его: — Погоди, Норман! Война длилась пять лет, и закончилась 50 лет назад, и до войны тебе было 25… Так тебе сейчас не менее 80-ти лет?! — 82 вообще-то! Погоди, так тебе только 19? Я думал ты старше, молокосос! — удивлённо усмехнулся мой друг и наставник. — А я думал ты моложе, старпёр! — отпарировал я. — Вот хамло! Норман снова усмехнулся, даже, как мне показалось, одобрительно, словно моё хамство — это тоже результат его тренерской работы. — А что тебя вдруг так заинтересовало насколько хорошо ты фехтуешь? На дуэль что ли кого-нибудь вызвать хочешь? — Норман не преставал ухмыляться. — Так тебе оно не положено, вроде… — Я не хочу, мне и правда не положено. За то меня хотят. — Это какому ж придурку такое в голову прийти могло? — Айлину Энсторскому. Весёлое настроение Нормана, как ветром сдуло: — Этому, пожалуй, что и могло… Слушай, Искандер, ты же понимаешь, что его нельзя убивать? По закону к тебе претензий быть не может, но… — Я всё понимаю, Норман. Энсторские мне этого не простят, но может мне его просто побить? Смогу же я егог побить не убивая? — Сможешь, конечно, но это не вариант — это позор для княжича. Так только хуже будет. — Ну, дать ему себя ранить, потом вырубить? — Позор ещё хуже! — покачал головой Норман, — Считай его победил раненый враг, так будто ты ему фору давал. Тебе надо бежать, парень! Когда дуэль? — Да меня не вызывали на дуэль ещё… — Тьфу! Балбес! Так чего ты мне голову морочишь?! С чего ты вообще взял, что Айлин тебя вызвать собирается? — Информация из надёжного источника… — Какова, нахрен, источника? Говори толком: кто тебе это сказал? С такими вещами не шутят. Я вздохнул. Ну если «нахрен» и «говорить толком»… Хотя кому в этом мире мне ещё доверять, как не Норману. — Его сестра. — Княжна Хлоя Энсторская? — Да. Помнишь, я рассказывал тебе о том, как случайно спас её? Ну вот, она решила встретиться со мной… вчера… и поблагодарить. — вспомнив о том, как страстно, да ещё и несколько раз, «благодарила» меня княжна Хлоя, я не смог сдержать улыбку. — Ты что залез под юбку княжне Хлои Энсторской?! — Норман перешёл на яростный шёпот. — Я этого не говорил! — сказал я. Но Норман продолжал буравить меня вопросительным взглядом и я продолжил: — Это сказал ты. — Великий свет! — вздохнул Норман. — Надеюсь ты понимаешь, что если об этом узнают, тебе конец? — Понимаю. — Тебе бы потеряться куда-нибудь на время… — Перебраться на другое место жительства, ты сам знаешь, для меня проблемотично, — пожал плечами я, — а перевестись куда-нибудь, или хотя бы… эм, убыть в длительную командировку, я вот, как раз, сегодня собираюсь попробовать. — Пробуй, остолоп… *** Да, убраться куда-нибудь из Ньюхоума было бы не плохо, а ещё лучше, убраться с пользой для дела. А дело у меня сейчас основное это выплатить долг перед «Инсауро», и наконец то стать полноценным свободным человеком… ну ладно, полноценным вольным Изменённым. Но удача, в этом деле, сегодня явно была не на моей стороне: По дороге к Юджину, в коридоре, встретил, его помощницу Эйру, и та сказала мне, что зайти к Юджину я, конечно могу, но вот пообщаться с ним нормально мне не удастся — великий учёный с головой ушёл в работу и, по его словам, находится на пороге великого открытия! Да-да, опять на пороге великого открытья! Это с ним происходит регулярно, и в таком состоянии он, иногда поесть и в туалет сходить забывает, куда уж там до того, чтобы замечать каких-то там людей… Или Изменённых. Ну, и работы у него для меня сейчас нет. Эйра в курсе всех его дел — в этом вопросе ей можно полностью доверять. В общем, я «развернул оглобли на 360» и пошёл к наивысшему руководству, Стиву Джонсу. Именно он руководил Измененными, находящимися на официальной службе в «Инсауро»» отделения Ньюхоума. Но и там меня постигла неудача: о переводе меня в другое отделение не может быть и речи — я работаю, в основном, на Юджина, я его авторское творение, и что-то вроде любимой игрушки, и отпускать меня на ПМЖ в другое место никто не станет. А мои проблемы с княжичем Энсторским, это, мои проблемы — корпорация сделала, что могла, для их решения, если конфликт «замять» не удалось, то он, Стив Джонс, что может поделать? Короче, надо «выкручиваться» самому. Работы, связанной с длительными командировками, в «Инсауро» для меня так же не оказалось, вообще с работой затишье… За то, благодаря этому затишью, удалось взять отпуск за свой счёт, с учётом моих проблем с княжичем, мне его дали аж на три месяца, ео с условием хотя бы иногда выходить на связь с корпорацией, чтобы, в случаи чего, можно было меня из этого отпуска отозвать. В общем, вечер снова застал меня в Пьяном Василиске — я и правда становлюсь тут завсегдатаем. Конечно, если я собираюсь скрываться от вызова на дуэль не логично «светиться» в местах где меня можно легко найти, но, имея нужные связи в городской страже, меня не проблема найти где угодно, пока я нахожусь в пределах Ньюхоума. Городская стража может отследить любого, находящегося в городе человека, по сигналу в местной локальной сети. Это что-то вроде пеленга по мобильному телефону, в нашем мире. А я, благодаря симбиотической системе, когда в городе, всегда в сети. У Фейрина «вкусных» контрактов, подходящих к моей ситуации, не нашлось. Умника в Ньюхоуме не было — он где-то выполнял очередной контракт. Так что я, не найдя ничего лучшего, «подвязался» на сопровождение каравана с товарами к восточному форту. Глава 13 Не перестаю удивляться, как причудливо переплелись в этом мире высокие технологии и вещи, которые я всегда считал преданиями старины глубокой. Наш караван, например, состоит из пяти повозок… Да, именно повозок, а не фур с тягачами или левитирующих самодвижущихся платформ, которые являются аналогом общественного транспорта в Ньюхоуме. Повозка представляет из себя металлический ящик на четырёх колёсах, в передней части которого установлено сидение для возницы и две оглобли. За оглобли повозку тянет впряжённое в неё животное. То есть это вполне себе натуральная гужевая повозка. И, конечно, на фоне самодвижущихся платформ, глайдеров и автоматических дроидов выглядит это нелепо. Да что далеко ходить: рядом с повозкой иду я — киборг, вооружённый, кстати сказать, мечом и арбалетом. Абсурд! Но если капнуть глубже, всё становится на свои места, и оказывается, что гужевой транспорт широко используется по двум причинам. Во-первых, сложные машины вроде глайдеров и левитирующих платформ (кстати, именно леветирующих, ничего общего с судами на воздушной подушке у них нет, я узнавал, совершенно другой принцип действия) в условиях агрессивной среды, то есть высокого и переменчивого фона А.Т.-энергии, нуждаются в дополнительной защите. И защита эта перестраивается в зависимости от фона, а это значительно увеличивает и без того энергозатратный процесс, и чем быстрее она перестраивается, тем больше затраты энергии. Выходит, чтобы экономно передвигаться через поражённые катастрофой территории на глайдере, нужно делать это со скоростью не большей, чем та же гужевая повозка, но и так эксплуатация глайдера обойдётся дороже. Здесь могли бы подойти машины вроде грузовиков, использовавшихся в нашем мире в середине двадцатого века, но тут вступает в силу вторая причина: в качестве тягловых животных в этом мире используют барраксов и костерогов, и у этих животных двойное назначение. Барракс — всеядное животное, внешне и по некоторым повадкам напоминающее нашу земную гориллу, только чуть шире в плечах и весом от 600 кг до тонны. Барраксы — вечные спутники людей расы бангор, они всегда были довольно сообразительны и хорошо приручались, а с развитием технологий над их разумом поработали учёные, существенно усилив их интеллект. Бангоры использовали и используют этих животных вместо коней, то есть ездят на них верхом, но тут иногда возникают сложности: потаскать за собой повозку или подраться для барракса не проблема, а вот чтобы он тебя согласился у себя на спине катать — тут надо суметь с этим зверем договориться. Барраксы не разумны в полном смысле этого слова, но гораздо умнее наших собак. Длинная и густая шерсть является неплохой защитой. В атаке барракс использует, в основном, мощные передние лапы, но и пасть, в которую без проблем поместится голова человека, тоже не стоит сбрасывать со счетов. В общем, с этим зверем главное подружится, и тогда он и повозку для тебя потаскает, и довезёт на спине куда надо, и небольшую стайку гончих или парочку незадачливых разбойников передушит. Костероги — это искусственно выведенные четвероногие животные с внешним скелетом, образующим настоящую костяную броню. Выглядят они как гибрид трицератопса и черепахи, очень выносливы, неприхотливы и живучи. Верхом на таком звере не поездишь, но можно установить на его спину что-то вроде кресла, я слышал, что так костерогов тоже используют. Впрочем, нечасто — костерог довольно медлителен. С барраксами эти «костяные танки» образуют симбиоз, не обладая таким высоким интеллектом, они считают своих тягловых собратьев чем-то вроде части своего стада и в бою активно защищают их. Таким образом, у караванщиков есть и транспорт, и охрана: чтобы освободить животное от оглоблей, вознице достаточно дёрнуть за один рычаг — и зверь готов защищать его имущество. В общем, всё практично и рационально. Но если у каравана есть такая охрана, спрашивается, зачем же тогда нужны наёмники? А для того, чтобы предотвратить неожиданное нападение. Например, прыгнувший из-за какого-нибудь камня скальный скхорн вполне может повредить повозку… или возничего. Ящер довольно глупый, чтобы решиться устроить засаду на цель, которая ему не по зубам, ведь если бы повозка была одна, у него были бы все шансы с ней справится, а то, что повозок больше и шансов нет (остальные его точно прикончат), этого он уже не понимает. Чтобы такого не случилось, вокруг повозок цепью, идут наемники. Повозок у нас пять, значит, наёмников должно быть двенадцать — по сторонам от каждой повозки, один во главе и один замыкающий. Но нас девять. Трое у Диккея (командира этого наёмного отряда) выбыло: один заболел, двое напились, устроили дебош и сидят теперь в изоляторе, ожидая суда, который, скорее всего, приговорит их к общественным работам. И это перед самым выходом. Диккей срочно пытался найти людей, иначе ему грозили штрафные санкции от караванщиков и минус к репутации, но нужных людей как назло всё не находилось — и тут как раз удачно подвернулся я. Изменённый вполне может заменить впереди идущего и защитить первую повозку от неожиданных нападений справа и слева. Торговцы на такую замену согласились, и репутация Диккея, как и его кошелёк, не пострадают. А я получу оклад за троих наёмников и небольшую премию от отчаявшегося было Диккея. Наш караван, состоящий из пяти повозок, идёт по маршруту Ньюхоум — Нижняя Шальтара — Восточный форт, и возвращается в Ньюхоум, в Шальтару уже не заходя. Один дневной переход до Шальтары, день там на торговлю; затем два дневных перехода до Восточного форта, день там на ту же торговлю; и три дневных перехода на обратный путь. Итого восемь дней, за которые я получу 35 тысяч — негусто, конечно, но и работа не должна быть тяжёлой. До Шальтары мы добрались без всяких происшествий. Да их и не ожидалось: дорога до Нижней Шальтары пролегает по местности, называемой Зелёной равниной, — это обширная долина, густо поросшая сочной калерийской осокой, растением, даже зимой не теряющим свой насыщенный зелёный цвет. Эта трава даже под снегом остаётся зелёной, только более сухой становится. Деревья в долине растут по одиночке и небольшими группами, но их очень немного, так что видимость — километр на километр, и любую опасность, передвигающуюся по поверхности земли или в воздухе, можно заметить загодя, а песчаных ящеров и червей Курманского тут нет. Песчаным ящерам нужен песок, в который они могут зарыться для засады или укрываясь от погодных неурядиц вроде холода и палящих солнечных лучей. А черви Курманского живут только в местах с очень высоким фоном А.Т.-энергии. Да, Эдвард Курманский — это тот бедолага, кто первым повстречался с этими червями и выжил, чтоб об этом рассказать, потеряв, правда, при этом обе ноги выше колена, но при уровне местной медицины это не такая уж и проблема — лишь вопрос денег. По Зелёной равнине бродят стада оленей-вилорогов и серых бизонов, сюда забредают охотящиеся на них стаи гончих, иногда под предводительством уробасов, но первые предпочитают убраться с дороги неспешно идущего каравана, а вторые нам не встретились, и путь до Шальтары показался лёгкой и приятной прогулкой. Нижняя Шальтара — это крупная деревня у подножья Альвейских гор. Люди здесь выращивают ароху (фрукт наподобие наших персиков) и делают из неё очень недурственное вино. Тем и живут. Верхняя же Шальтара, находящаяся севернее в горах, — убогое поселение в три с половиной дома, бывал я в этой дыре однажды. Как и зачем там живут, или, скорее, выживают, люди — только богу ведомо. Или, как сказали бы здесь, «ведает один великий Свет». Центром Нижней Шатьтары считается площадь у здания деревенской администрации. По разным сторонам этой площади находятся два трактира, держат их родные братья Джун и Гурт. Трактиры так и называются: «У Гурта» и «У Джуна». Мы остановились в трактире «У Джуна», впрочем, могли бы остановиться и «У Гурта», разницы абсолютно никакой — трактиры похожи друг на друга, словно зеркальные отражения, и даже стоят напротив. И толстые бородачи-братья Джуно и Гурт практически одинаковые, только один медно-рыжий, а другой соломенно-жёлтый. Оба трактирщика словоохотливы и радушны, и оба поносят брата и его заведение на чём свет стоит. Мол, проходите, проходите гости дорогие, как славно, что вы зашли ко мне, а не к этому прохиндею Гурту (или Джуно — в зависимости от того, куда тебя привёл случай). Мол, и пиво-то у него кислое, и горничные неряхи, и специи в отбивные у него кладут неправильные. Вот у меня… Надо отметить, что у обоих братьев это основной маркетинговый ход, на самом же деле всё у них одинаково, как и их трактиры — и отбивные вкусные, и горничные вполне приличные, и пиво свежее. Тут мне и подвернулась небольшая халтурка. Я при случае захаживал в Нижнюю Шальтару, и Джун, узнав меня, особенно обрадовался и заявил, что для меня есть работа. Завелся у них тут уробас, исполинских, по словам местных, размеров (а как же иначе — у страха глаза велики, обязательно исполинских размеров должен быть), бродит вокруг деревни, пугает жителей. Наверно, обустроил себе логово в какой-нибудь пещере в горах, и угрожает он теперь спокойствию мирной жизни, стервец! Не понятно только, чего он там жрёт в своих горах: пропал только один деревенский, а это для уробаса дневной рацион, не больше. Но местные этим вопросом не задаются, а я, если выслежу уробаса, узнаю. Администрация готова заплатить за избавление деревни от этой напасти, торговцам для защиты товаров от посягательств каких-нибудь воришек вполне хватит наёмников, а я за день должен справиться с выслеживанием и ликвидацией уробаса — существо таких размеров не может не оставлять следов, так что, договорившись со своими нанимателями о том, что меня завтра не будет, я отправился в деревенскую администрацию договариваться насчёт цены вопроса. Глава 14 Искать следы — занятие, в сущности, несложное: там примятая трава, там сбитый с камня мох, тут след когтистой лапы в грязи… Просто нужно быть внимательным и знать, на что внимание обращать. Ну и опыт в этом деле, чтобы подмечать следы автоматически. Выследить уробаса и подавно никаких проблем не составляет — следов этот двуногий зверь оставляет, как трактор, разворачивавшийся на детской площадке.