– Лет в шестнадцать-семнадцать в среднем, а так – с двенадцати до девятнадцати, все зависит от индивидуального развития. Происходит естественная стабилизация и закрепление изменений в РНК, после которых он уже не опасен ни для себя, ни для других, конечно, если носит блокиратор. Именно тогда за ним начинает следить отделение ближайшего протектората, стабильный ДНК-профиль вносится в ген-карту, начинаются постоянные посещения и проверки, а когда маг переезжает, его досье передается в новое отделение. Точно так же было и с Веласкесом. Он поступил к нам два года назад. Примерно. Может быть, чуть раньше, чем два года. – И что? – Настя нетерпеливо тряхнула головой. – Его досье. Оно было практически пустым. Так что вы зря теряете время, пытаясь что-то здесь разузнать, детектив Волкова. – Мелендес встал. – Но если не верите мне, дождитесь вторника, судья Суон будет на месте к обеду, сразу после игры в гольф. Павел поднялся по ступеням на площадку перед входом, подошел к парапету, облокотился на него. Нужно было придумать причину, по которой он сюда заявился, обычно у магов проблем со здоровьем не возникало. Тело должно было серьезно пострадать, до такой степени, что самостоятельное восстановление становилось невозможным. Например, потеря конечности или сильный ожог. Парень не собирался отрезать себе руку только для того, чтобы отдать украшение случайной знакомой. Он вообще начал сомневаться, что правильно поступил, отправившись сюда. Если Клэр до сих пор не вспомнила, где обронила сережку, то значит, не так уж она ей и нужна. Хотел ли он еще раз увидеть ее? Нет, не особо. Но что-то тянуло его внутрь, в больницу. По дороге он удачно наткнулся на аварию, и похоже, единственный был там с лицензированной камерой, видео уже ушло в редакцию и одновременно в полицию, одним долгом стало меньше. Осталось найти что-то не совсем тоскливое, например, историю про какого-нибудь пациента, должно же с ними что-то интересное происходить, хоть иногда. Павел обернулся и уткнулся глазами в Мириам. – Привет. Кого-то ждешь? – Та держала в пальцах сигарету. – Или просто пришел посмотреть, как живут люди, которые болеют? – Что? – Ты ведь маг, – она кивнула на браслет. – Среди наших пациентов практически не бывает магов, только если они не связаны со смертью, ну знаешь, неудачно кого-нибудь убили или сами умерли, и их привезли на вскрытие. Прости, настроение сегодня ни к черту, несу всякую чушь. Наверняка ты к кому-то пришел? – Нет. Да. – Павел покраснел, но быстро взял себя в руки. – Я репортер, «Фундо Политико». Представляешь, нужно материал сегодня сдать, а мыслей про что, никаких. Остальные забрали себе выборы, а мне ничего не оставили, вот решил здесь что-то нарыть, про больницы и врачей все любят читать и смотреть, вы ведь молодцы, спасаете людей, а у тех наверняка у каждого своя трагичная и вместе с тем оптимистичная история. – Доктор Мириам Гомеш, – девушка протянула ему ладонь. – Павел Веласкес, – парень аккуратно ее пожал. – Павел. Это ведь русское имя? – Наверное, кто-то из моих предков был русский, и родители решили, что это хорошо звучит, – подтвердил Павел. – За те триста лет, что мы отрезаны от Земли, все перемешалось, не поймешь, у кого какие корни. Так что за неприятности, с кем-то из врачей? – Нет, с ними все в порядке. – Мириам стряхнула пепел, аккуратно опустила окурок в дегазатор. – Личные проблемы. Странно, мне почему-то кажется, что мы уже виделись. Твое лицо кажется знакомым. – Я был тут несколько раз, снимал репортажи для выпуска новостей. Когда пожар был в прошлом году, и сюда с ожогами свозили, про годовщину основания в начале года, заезжал к тем ребятам, что при взрыве пострадали, когда последнюю фабрику тут рушили. Советник Гомеш – это твой родственник? – рискнул парень. – Мой отец, – девушка равнодушно пожала плечами. – Но если ты и про него захочешь сделать репортаж, ничего не получится, у него эксклюзив с «Таймс». Слушай, у меня перерыв заканчивается через двадцать минут, я бы с тобой с удовольствием поболтала, но дел полно. Так ты идешь? – Куда? – В больницу. Проведу тебя через охрану, а там уж сам ищи своих героев, они большей частью без сознания, но вдруг тебе повезет. Девушка решительно направилась к дверям, и маг поспешил за ней. Охрану они прошли вместе, остановившись только для сканирования браслета, и тут же, в большом холле, разделились: Мириам умчалась по своим делам, даже не попрощавшись, а Павел открыл на информационной стойке план больницы и нашел расписание доктора Клэр Биркин. * * * Почти сразу после того, как Веласкес уехал из дома, перед кондо, где жил Павел, остановился фургон сервисной компании. Из него вылез рабочий в оранжевом комбинезоне и выпустил дрона. – Служба охраны, мэм, поступила жалоба на дефектный отпугиватель, – ответил он пожилой женщине, жившей справа от репортера. – Буквально полчаса, мы замерим сигнал, если надо, поменяем излучатель, и уедем. Женщина ушла обратно, уселась на террасе и уставилась прямо на рабочего, тот под взглядом пожилой леди заметно нервничал, но управление дроном не бросал. Квадрокоптер поднимался и опускался, человек в комбинезоне делал отметки в планшете, и бдительная дама успокоилась, ушла в дом, на кухню, через приоткрытую дверь было слышно, как она нарочито громко гремела посудой. Рабочий улыбнулся и движением пальца вырубил все камеры поблизости, теперь они передавали только белый шум. Из фургона выбрался второй мужчина, с чемоданчиком, низкий и худой, в джинсах и рубашке навыпуск. Он прошелся вдоль секций, обошел их с обратной стороны и нырнул за живую изгородь. Пробрался к секции Павла, приложил дешифратор к замку задней двери. В обычной ситуации, когда ключ не совпадает с тем, которым была закрыта дверь, попытка взлома тут же фиксируется, и сигнал должен уйти в ближайший полицейский участок, но замок воспринял дешифратор как разрешенное устройство. Для этого заранее надо было провести сопряжение дешифратора и центрального блока внутри дома, и по-видимому, кто-то это уже сделал. Система безопасности тем не менее отреагировала и послала хозяину сообщение об открытом доступе в дом, перехваченное дроном. Худой коротышка аккуратно притворил за собой дверь и вышел обратно буквально через минуту. Уже без чемоданчика и через парадную дверь. Не спеша прошел к фургону, залез в кабину, рабочий опустил дрона на посадочное место, фургон развернулся и уехал. * * * Ранним утром, в тысяче ста километрах от Нижнего города, из ангара торговой компании, расположенной в большом складском комплексе в округе Хай-Чен, выехали три фуры. Они остановились перед постом охраны, первый водитель, девушка с короткой стрижкой и ярко-красной помадой на губах, в коричневой кожаной куртке и митенках, отдала старшему смены документы, тот проверил пломбы на фурах, прописал в каждом чипе свою отметку. Они обменялись несколькими словами, девушка залезла обратно, поправила карабин на подвесах возле приборной панели, колонна тронулась дальше, по недавно сделанной дороге, и через двадцать минут выехала на хайвей возле небольшого поселка. За шесть часов пути, не считая остановки на обед, им предстояло добраться до Модены, свернуть направо, огибая Великие горы, доехать почти до Сентаменто и там разгрузиться. Водители были заняты своими делами и не заметили, как по пути им в хвост пристроился неприметный белый байк с двумя молодыми людьми в кожаных куртках: таких, как они, на хайвее было предостаточно. Не доезжая до Модены, фуры повернули на север, на объездную дорогу. Машины шли на автопилоте, вышки связи были расставлены через каждые два километра. Девушка в головном траке достала коммуникатор, набрала короткое сообщение. Сигнал ушел на ближайшую вышку, оттуда – по передатчику в Тахо. Через побережье и несколько коммутаторов сообщение оказалось в Тампе, там задержалось на несколько минут, и только потом по сети вышек метнулось в Верхний город и высветилось на коммуникаторе Эйтора Гомеша, лейтенанта полиции Сидаже Алта. Мужчина, живущий в отеле «Хайят», получил это сообщение на две минуты раньше. Невысокого роста, смуглый, с сильно выступающим вперед носом и глазами навыкате, он как раз надевал строгий костюм синего цвета и бежевые мокасины. Мужчине потребовалось несколько минут, чтобы собрать вещи и прикрыть дверь номера. Вниз он спустился по лестнице, прошел на подземную стоянку, бросил в багажник небольшого внедорожника чемодан коричневой кожи и выехал на шоссе, ведущее к Тампе. Глава 9 29 год от Разделения Нижнее поселение, Параизу Качели отчаянно скрипели, раскачиваясь все сильнее и сильнее. Девочка лет восьми радостно смеялась, крепко схватившись руками за прутья. Дом находился на краю густого леса, расчистка территорий под новые кварталы шла ускоренными темпами, но ни рук, ни техники не хватало. – Сильнее, – кричала девочка, выпрямляя ноги, когда качели неслись вперед, и поджимая, когда они откатывались назад. Она была укутана с головы до ног, только очки торчали. – Давай еще. Поднажми! Отец улыбнулся: слово было не детское, и поэтому звучало забавно. Возле забора появилась змеиная голова, таща за собой длинное тело, не меньше тринадцати метров, с плотной серовато-зеленой кожей, на которой словно нашлепки в два ряда были оттиснуты бурые пятна, змея не спеша поползла к дому. Пришельцы распугали всю дичь, и ей приходилось нелегко, последний раз она ела три недели назад. Считать анаконда не умела, зато точно знала, что рядом находятся мягкотелые вкусные существа. Двое – точно, она решила начать с того, что поменьше. Женщина успела только закричать, когда удав начал обвивать ее ноги, попыталась освободиться, но тот коротким движением сломал ей берцовые кости. Мужчина дернулся, чтобы кинуться к дому, но сначала попытался подхватить ребенка. Резко дернул качели, они потащили мужчину за собой, ударив лбом о столб, и он потерял сознание. Девочка от рывка свалилась вниз, перекатилась и уселась на землю, глядя на мать. – Беги, – закричала та. Змея медленно обвивалась вокруг женщины: когда жертва сопротивляется и кричит, ее тело становится особенно вкусным. Ребенка не надо было упрашивать, девочка вскочила, встретилась глазами со змеей, та тоже замерла, покачивая головой, и пристально смотрела на десерт немигающими глазами. – Давай же, беги, – прохрипела мать. Навряд ли она заметила, что глаза у девочки поменяли цвет, стали из серых салатовыми. Словно кто-то управлял ее телом, она вытянула руку ладонью вперед, а потом резко сжала пальцы. Змея вспыхнула изнутри, в прорехи в коже вырывалось пламя, она вытянулась, стоя на кончике хвоста, так, что оказалась выше конька крыши дома, а потом рухнула на землю. Ирма Рубин стала первым зарегистрированным ESP, эспером – человеком с экстрасенсорными способностями. В народе их прозвали магами, и это название через пятьдесят лет стало официальным, но в документах после фамилии, через запятую, все равно писали английскую аббревиатуру. 14 августа 334 года от Разделения, суббота Параизу В отчете, который полиция будет составлять, имя Павла и репортаж про патологоанатомов будут находиться на одной строке. Это парень знал, и потому сперва пошел не во второй корпус, блок три, а в отделение патологии. Но перед этим получил значок гостя, с чипом, дающим очень ограниченный доступ, синий халат и такого же цвета перчатки. Переход, соединявший главное здание и шестнадцатый блок, находившийся под землей, тянулся на двести метров, уходя ответвлениями в разные отделения: люди умирали практически везде. Примерно на середине пути к Павлу присоединилась каталка, управляемая санитаром, на ней лежал труп в вакуумном пакете. По левую руку начались лаборатории, вид сморщенного старика, практически белого до прозрачности, затянутого в пластик, был неприятен, и парень остановился, пропуская каталку вперед. На двери, рядом с которой он стоял, висела табличка «Лаборатория биоимплантации». Дверь была приоткрыта, Павел заглянул внутрь, за длинным столом в одиночестве сидела симпатичная девушка, а на стене висел портрет со знакомым лицом, такое же лицо, вместе с остальной частью головы и шеей стояло на постаменте в центре площади перед больницей. – Извините, – парень просунул голову в дверь, – это ведь доктор Мария Карпова? Вот та женщина на стене? Которая нас всех спасла? Девушка недовольно обернулась. – Допустим. – Павел Веласкес, «Фундо Политико». – Павел продемонстрировал разрешение, а заодно и браслет. – Я тут снимаю материал про больницу, и… Как вас зовут? – Сара. – Во взгляде девушки появился интерес. – Сара, вы отлично будете смотреться в кадре, – Павел почти не привирал, – тут дел на пять минут, покажете, что и как? Насколько наука вперед ушла со времени первого модификатора?