* * * Дядюшка сидел на балконе, выходящем на город, вальяжно откинувшись в кресле. Ноги в дорогих туфлях на пуфике, в руке — сигара и пузатый стеклянный бокал. Он задумчиво щурился на разноцветные огни, гирляндами протянувшиеся вдоль улиц верхнего города. — Зачем тебе Виран Тал? И кивнул на свободное кресло, приглашая сесть и поговорить. Оллин вздохнул, покосился на полупустую бутылку на столике. — Доктор внес корректировки в нейроматрицу Айрис. Мне бы хотелось вернуть все обратно. Дядя приподнял черную бровь. — А что так? Не нравится? — Это Айрис не нравится, — честно сказал Оллин. — Мне не хотелось бы, чтобы это стояло между нами. Если ей хочется избавиться от этой модификации, то я не буду против. Пусть, раз так решила. — Бабы — зло, племянничек, — усмехнулся Лайон. — У вас еще и отношений толком не было, а она уже кровь пьет. Зачем оно тебе? Только не надо твердить, что видишь в ней пару. Если пара будет очень далеко, тебе не будет без нее плохо. Услышанного оказалось достаточно, чтобы у Оллина перед глазами снова начала собираться багровая пелена. — Прекрати, — сказал он, — тебя это не касается. Набери лучше доктора Тала, пусть приедет сюда, и мы все обсудим. Я, Айрис и доктор. Дядя демонстративно пожал плечами, щелкнул ногтем по коммуникатору. Над ним тут же развернулась голографическая панель управления. Лайон пролистнул первые страницы, выбрал контакты и ткнул в нужную кнопку. Тут же развернулся экран с зеленой надписью «абонент недоступен». — Странно, — буркнул Лайон. Поставил бокал на перила балкона. — Попробую другой номер. Оллин подобрался в кресле. То, что Виран Тал исчез, уже не нравилось. Чьих это рук дело? Или доктор сам решил спрятаться? Вторая попытка также не увенчалась успехом. Абонент оставался недоступен. — Не понимаю. — Дядя пожал плечами. — Ну давай попробуем завтра утром. Мало ли что. — Если только доктор Тал еще жив, — едко заметил Оллин. — Может, он тебе стал не нужен? — Не неси околесицы, — оборвал Лайон. — На кой мне убивать доктора? Он мне самому бывает необходим, когда надо в мозгах копаться. Таких, как Виран Тал, пожалуй, на всей Рамелии не сыщешь. — Ну хорошо, хорошо. Ссориться с дядей не хотелось. Тем более что будущему императору Лайон Делайн помогал — где советом, а где использованием нужных людей. Внезапно коммуникатор на запястье Лайона тревожно запиликал и пыхнул алым. Дядя бросил на Оллина недовольный взгляд, ткнул пальцем в гладкую поверхность прибора, и оттуда донесся встревоженный голос Эльса: — Господин Делайн! Периметр был нарушен, только засекли. С наследником порядок? Лайон выразительно глянул на Оллина, ответил: — Порядок. — Хорошо, потому что на камерах видно, что реактивный ранец уносит двоих… И все внутри упало, вертясь, вспарывая изнутри отравленными лезвиями. — Айрис!.. — Стой! — гаркнул дядя, но было поздно. Оллин понесся со всех ног в ее комнату, едва не сорвал с петель дверь… Пусто. Но оставался ее запах, слабый, едва ощутимый. И он, как зверь, кинулся по этому следу. Сперва по винтовой лестнице, по которой сам недавно бежал, задыхаясь от ярости, а теперь несется, задыхаясь от ужаса. Потом по саду, где на земле вился слабый флер цветочного аромата, а рядом — запах кого-то другого. Смутно знакомый запах, как будто он этого человека уже встречал. — Артемис! — Кажется, дядя выбежал следом. Зря выбежал. Молодой, куда крепче Лайона, Оллин-Артемис легко подмял его под себя, зарычал в перекошенное от напряжения лицо: — Ты! Это твоих рук дело! Это ты-ы-ы! Если с ней хоть что-нибудь случится, я тебя на куски порву, слышишь? — Перестань! — заорал Лайон. — Ты забыл про наш договор? Идиот! Да тут пол планеты тебе смерти желает! Никто с добром расставаться не хочет! При чем здесь я? Он скатился с дяди на мелкий колючий гравий и уткнулся лицом в то место, где отпечатались следы чужака, похитившего Айрис. Мысли суетливо проносились в голове, и ни одной сколь-нибудь здравой. Айрис похитили. А он в это время, вместо того чтобы быть рядом, упивался собственными страданиями. Ему и сейчас как-то больно, не по себе. Но это потому, что его пара напугана. Дядя, кряхтя, сел. Кажется, ему изрядно досталось. — Да включи ты уже думалку, — сказал Делайн-старший. — Если бы ее хотели убить, ты бы уже нашел ее отрезанную голову у себя под дверью. Жди. Скоро выдвинут требования. — Похитителям помогал кто-то из дворца, — тускло произнес Оллин. Лайон понюхал воздух. — Не чувствую. — Я чувствую, — прошептал он. — Прикажи собрать всех. Если кто отсутствует, он автоматически должен быть объявлен в розыск. А если тот, кто это сделал, вернулся, я его узнаю. Так и сделали. Вскоре в главном холле в три шеренги выстроились все, включая охрану. На удивление, отсутствующих не оказалось, все были на месте. — Не забудь, что обычные люди не обнюхивают других людей, — прошипел дядя на ухо. Оллин кивнул. Он все это помнил. Он будет просто ходить рядом с людьми и обязательно почует. Они-то не в курсе, что он запомнил запах похитителя, и потому чувствуют себя уверенно. Тем хуже для них. Но сперва он просто спустился по широкой лестнице, вышел к людям. — Сегодня я вынужден сообщить с прискорбием, что кто-то посягнул на жизнь и здоровье моей невесты… — Слова давались тяжело. Вообще, трудно оставаться совершенно спокойным, когда внутренний зверь ревет и требует скорой расправы. Оллин сглотнул и продолжил: — Поэтому сейчас я даю шанс виновнику самому признаться в преступлении и оказать всяческое содействие дальнейшим поискам госпожи Ленне. На него смотрели. Мужчины, женщины, молодые и не очень. Смотрели внимательно, но, надо сказать, без сострадания. Еще бы, в их глазах Артемис Делайн всегда был той еще скотиной. И не боялись, без страха смотрели. Аватар даже облизнулся — зря они настолько уверены в собственной безнаказанности, ой зря. — Никто не желает признаться? — вкрадчиво поинтересовался Оллин, все еще стоя перед ними. Пятьдесят человек. Ему нужно перенюхать их всех и не ошибиться. Но он ведь хорошо запомнил тот запах. Молчание в ответ. И Оллин, который до сего момента дрожал от напряжения и страха за Айрис, вдруг успокоился. В голове разом стало пусто и холодно, мельтешащие мысли улеглись. — Хорошо, — сказал он негромко, — я обойду всех и посмотрю в глаза каждому. Эльс, будьте готовы. Седоватый Эльс молча кивнул и взялся за дезинтегратор. Выглядело очень внушительно, и по толпе пронесся тревожный шепоток. Как странно, они, похоже, куда больше боялись Эльса, чем его, Оллина. «А зря». Он медленно пошел мимо первой шеренги, стараясь дышать глубоко и спокойно. Просто дышать. Чтобы никто ничего не заподозрил. И заглядывал в лицо, в глаза каждому — и ни в одном взгляде не заметил сочувствия. Что ж, возможно, Артемис Делайн был сам в этом виноват. Дойдя до конца шеренги, Оллин махнул рукой Эльсу. — Эти — свободны. Расходитесь. Негромко переговариваясь, люди расползались прочь. Осталось две шеренги, а в воздухе повис явно ощутимый легкий флер страха. Занервничали даже невиновные — кто знает, зачем будущий император заглядывает в глаза? Да и вообще, что у него на уме? Оллин развернулся и двинулся обратно, внимательно принюхиваясь, восстанавливая в памяти тот запах, который уловил на дорожке. Ларх! Он вернет Айрис. Он пойдет по трупам, порвет глотки всем, кто причастен к похищению… А заодно накажет охрану, потому что недопустимо так плохо работать. Он невольно вздрогнул, когда запах стал близким и словно вязким. Внимательно посмотрел на стоящего напротив парня. Тот, кажется, был даже младше самого Оллина. Смуглый, курчавые волосы длинными пружинками липнут к вспотевшей шее. Карие глаза. Большой улыбчивый рот. Никогда и не скажешь, что этот человек способен на похищение ни в чем не повинной и беззащитной женщины. — Сколько тебе заплатили? — тихо спросил Оллин. И усмехнулся. Дальше все происходило очень быстро. Выкрикнув что-то невразумительное, парень вдруг рванулся прямо на него, выхватывая нож. Эльс не выстрелил, опасаясь попасть в наследника. А Оллин почувствовал, как болью вспороло под ребрами, так горячо, непривычно. Перед глазами полыхнуло ярко-белым. И, не успев даже осознать происходящее, Оллин вцепился в парня, заламывая ему руку с ножом, валя его на пол. Тело модификан га работало быстрее человеческого. Он приложил парня лицом о каменные плиты, брызнула кровь, захрустела носовая кость. Еще через мгновение Оллина самого оттащили, а на предателя навалилась охрана. — Ты как? Покажи, что там. Ларх! — Кажется, это говорил дядя. — Ничего… — зажал ладонью рану, чувствуя, как по пальцам сочится горячее, липкое. — Ничего… — Пойдем. Идти можешь? Надо обработать. Ну же… Он никуда не денется. — Время дорого, — упрямо процедил Оллин, — вдруг с Айрис что-нибудь случится. — Они не убьют ее сразу. А этот уже не сможет с ними связаться. Идем. Через час с ним поговоришь. Его как раз подготовят. И Лайон Делайн хищно оскалился, показывая острые клыки. Слишком острые для человеческих. Почему никто этого не замечает? Оллин вздохнул, оперся на плечо дядюшки и дал себя увести. Разумеется, Лайон прав. Надо восстановиться. Рана, конечно, не слишком опасная для модификанта, но ведь полно свидетелей инцидента. Не нужно лишних подозрений.