Он застыл с закрытыми глазами. Его теплое дыхание коснулось моих губ. – Это Киеран, – назвал мужчина имя, которого я не знала. – Как будто я этого уже не понял, – пробормотал Хоук, и я хихикнула. Он открыл глаза, и на его лице опять возникла усмешка. – Хоук? – опять постучал Киеран. – Наверное, нужно ему ответить, – прошептала я. – Проклятье! – выругался он и, оглянувшись через плечо, крикнул: – Я сейчас абсолютно и счастливо занят! – Сожалею, – ответил Киеран, тогда как Хоук опять сосредоточился на мне. Киеран постучал опять. – Но прерваться придется, это неизбежно. – Единственная неизбежность – это сломать тебе руку, если ты постучишь в эту дверь еще раз, – предупредил Хоук, и мои глаза расширились. – Что, принцесса? – он понизил голос. – Я же говорил, что в высшей степени заинтригован. – Придется рискнуть рукой. Хоук издал разочарованное рычание – такой странно звериный звук. У меня по коже побежали мурашки. – Прибыл… посланник, – добавил Киеран. По лицу Хоука пробежала тень Он пошевелил губами, словно пробормотал что-то, но так тихо, что я не расслышала. Подступивший холод похитил часть жара. – Посланник? Хоук кивнул. – Поставки, которые мы ждали. Мне нужно идти. Я кивнула в ответ, понимая, что он должен уйти. И потянулась за плащом. Какое-то время Хоук не шевелился, потом слез с меня и встал. Что-то ответил Киерану, поднимая с пола тунику. Я выдернула из матраса забытый кинжал и быстро сунула в ножны, пока Хоук надевал тунику, портупею и поясной ремень. По бокам у него на поясе были ножны для оружия, которое я заметила только сейчас. Хоук взял с сундука возле двери два коротких меча, и я подумала, что мне следует внимательнее смотреть по сторонам, когда я в следующий раз ворвусь в какую-нибудь комнату. Клинки были наточены до смертоносной остроты, зазубрены с обеих сторон и предназначались для ближнего боя, чтобы рубить плоть и мышцы. Я умела ими пользоваться, но держала это при себе. – Я вернусь, как только смогу. – Он всунул мечи в ножны по бокам. – Клянусь. Я снова кивнула. Хоук пристально посмотрел на меня. – Скажи, что дождешься меня, принцесса. Мое сердце забилось быстрее. – Дождусь. Развернувшись, он направился к двери, но вдруг остановился и опять глянул на меня. – Буду с нетерпением ждать возвращения. Я ничего не сказала, и он ушел, приоткрыв дверь ровно настолько, чтобы проскользнуть. Когда дверь за ним захлопнулась, я выдохнула и посмотрела на свое платье. На груди оно еще было влажным, и белая ткань стала почти прозрачной. Мои щеки вспыхнули. Я соскочила с кровати и выпрямилась. Коленки были на удивление слабыми. Я перевела взгляд на дверь и закрыла глаза, не зная, испытываю ли разочарование или облегчение оттого, что нам помешали. Честно говоря, оба эти чувства смешивались, ведь я солгала Хоуку. Когда он вернется, меня здесь не будет. * * * – Что ты делала прошлой ночью? Вопрос переключил мое внимание с печенья, которым я лакомилась, на сидящую напротив леди-в-ожидании. Тони Лайон была второй дочерью успешного торговца. Ее отдали ко двору в тринадцать лет во время Ритуала. Высокая и гибкая, с кожей насыщенного коричневого оттенка и прекрасными карими глазами, она выглядела всем на зависть. Некоторым леди и лордам-в-ожидании давали поручения помимо подготовки к вхождению во двор после Вознесения, и поскольку мы одного возраста, вскоре после Ритуала ее приставили ко мне в качестве компаньонки. В ее обязанности входило составлять мне компанию и, если нужно, помогать с одеждой и ванной. Тони одна из немногих, кто мог заставить меня смеяться над глупостями. На самом деле она также одна из немногих, кому вообще позволено со мной разговаривать. Она стала мне самой близкой подругой, и я ее очень любила. Думаю, она меня тоже любила, или, по крайней мере, я ей нравилась. Но ей приходилось все время находиться со мной, если только я не отпускала ее на день. Если бы ей не поручили стать моей компаньонкой, мы бы никогда не познакомились. На ней это бы никак не отразилось: она была бы обычной леди-в-ожидании из тех, кому запрещено общаться со мной и приходится меня сторониться. Осознание этого часто лежало камнем в груди. Еще одна глыба льда. Но даже зная, что наша дружба проистекает из обязанности, я доверяла Тони. До определенной степени. Она знает, что я обучена обращаться с оружием, но не знает о делах, в которых я иногда помогаю Виктеру. И о моем даре. Я держала все это в тайне, потому что поделиться с Тони этими секретами означало поставить под удар ее или других людей. – Я была здесь. Вытерев с пальцев маслянистые крошки, я обвела рукой почти пустые покои. Мы сидели в маленькой приемной, которая вела в спальню. Там стояли только два кресла у камина, кровать, тумбочка, платяной шкаф и сундук. Под ногами лежал тяжелый меховой ковер. Другие имели больше… бытовых удобств. У Тони в комнате была красивая кушетка и куча плюшевых ковриков. А у некоторых леди и лордов-в-ожидании есть туалетные столики и письменные столы, книжные полки на стенах и даже электричество. Со временем все эти предметы убирали из моих покоев то за одну, то за другую провинность. – Тебя не было в твоей комнате, – сказала Тони. Ее волосы были собраны в простой пучок на макушке, чтобы золотисто-каштановые кудри не падали на лицо, но это не помогало. Несколько прядей выбились из прически и легли на щеки. – Я проверяла вскоре после полуночи, и тебя здесь не было. У меня екнуло сердце. Неужели что-то случилось и герцог или герцогиня послали за мной Тони? Если так, то Тони не смогла бы солгать, но, полагаю, если меня разоблачили, я бы об этом уже знала. Меня бы уже позвали в кабинет герцога. – Зачем ты меня проверяла? – Мне показалось, твоя дверь открылась и закрылась, поэтому я решила посмотреть, но здесь никого не оказалось. – Она помолчала. – Никого. И тебя тоже. Моего возвращения она бы ни за что не услышала: я пробиралась по старому проходу для слуг. Пусть его дверь скрипела как мешок с костями, комната Тони находилась на противоположной стороне от моей спальни. Эта дверь – одна из причин, почему я не просила перевести меня в более новые, отремонтированные покои. Через старый ход можно проникать почти в любую часть замка и незаметно уходить и приходить. Это вполне компенсировало отсутствие электричества и вечный сквозняк, который гулял здесь даже в самые солнечные дни. Я глянула на закрытую дверь в коридор, и у меня вспотели ладони. Неужели меня искали? Опять же, я бы об этом уже узнала, так что Тони, скорее всего, послышалось. Хорошо зная Тони, я понимала, что она не отстанет, если я не дам какого-нибудь объяснения. – Мне не спалось. – Кошмары? Я кивнула, чувствуя себя виноватой из-за мелькнувшего в ее глазах сочувствия. – В последнее время они у тебя часто бывают. – Она откинулась на спинку кресла. – Уверена, что не хочешь попробовать снотворное, которое приготовил для тебя целитель? – Нет, мне не нравится идея о том, чтобы… – Чтобы отключиться? – договорила она. – Это не так уж плохо, Поппи. Ты хорошо отдохнешь. Если честно, при твоем недосыпе тебе следует хотя бы попробовать. Меня бросило в пот при мысли о снадобье, которое погрузит меня в такой глубокий сон, что не разбудит даже армия, марширующая через спальню. Я стану совершенно беспомощной, а на это я бы никогда не согласилась. – Итак, чем ты занималась? – Тони сделала паузу. – Вернее, следует спросить, куда ты ходила? Я зачарованно рассматривала изящную отделку салфетки, и Тони прищурилась. – Ты выбралась из замка, верно? Этим вопросом она доказала, что знает меня так же хорошо, как и я ее. – Не знаю, почему ты так решила. – А что, разве ты так уже не поступала? – Я глянула на нее, и Тони рассмеялась. – Ну же, расскажи, чем ты занималась. Уверена, ты провела время гораздо интереснее, чем я. Я слушала разглагольствования хозяйки Камбрии о том, как неподобающе ведут себя некие леди и лорды-в-ожидании. Пришлось отговориться сильным расстройством желудка, чтобы сбежать от нее.