Лорд пробормотал что-то, а крик повторился – пронзительный и полный ужаса. Воспользовавшись тем, что он отвлекся, я ринулась за портьеры вместо того, чтобы достать кинжал и отрезать то, что, уверена, лорд считал своей главой ценностью. Лорд раздвинул портьеры и выскочил из ниши, но на крики в пиршественный зал уже бежали люди. Слуги, королевские гвардейцы. Теперь лорд Мэзин ничего не сделает. Я это знала. Я встретилась с ним взглядом сквозь вуаль. У него раздувались ноздри. Он тоже знал. Крик раздался снова. Он доносился из одной из ближайших комнат. Через две двери от нас третья была открыта. Ко мне подскочил Рилан. – Пен… Я увернулась от него и побежала на звук. Случившееся в нише с лордом отошло на второй план. Я сжала рукоятку кинжала. Крики – всегда плохой знак. Из комнаты выскочила женщина – служанка, которая несла ведро. В ее лице не было ни кровинки, она сжимала и разжимала руку на горле. Качая головой, она попятилась назад. Я добежала одновременно с Риланом и заглянула внутрь. Я увидела ее сразу. Она лежала на кушетке цвета слоновой кости, бледно-голубое платье измято и спущено до талии. Одна рука безвольно свесилась, кожа приобрела меловой оттенок. Мне не нужно было открывать чутье, чтобы понять, что она не испытывает боли. Она вообще больше ничего не испытает. Я подняла взгляд. Ее голова покоилась на подушке, шея была вывернута под неестественным углом и… – Не надо на это смотреть. Рилан схватил меня, и на этот раз я не стала вырываться. Не остановила его, когда он отвернул меня. Но я уже увидела. Увидела глубокие раны-проколы. Глава 6 Пока лорд Мэзин и еще несколько человек стояли в дверях, пялясь на мертвую девушку, Рилан быстро отвел меня обратно в комнату. Мне хотелось вытолкнуть лорда и закрыть дверь. Хотя жертва была одета, слишком много плоти выставлено напоказ. Это лишало ее достоинства и вызывало нездоровое любопытство. Она была личностью, и хотя от нее осталась всего лишь оболочка, она приходилась кому-то дочерью, сестрой, подругой. А люди будут говорить в основном о том, в каком виде ее нашли, что ее юбка задралась, а лиф сполз до талии. Не надо никаких свидетелей. Однако мне не дали возможности их прогнать. Все в замке Тирман фактически находились в изоляции, пока каждый уголок более чем сотни комнат осматривали в поисках преступника или других жертв. Я сидела в кресле, а Тони расхаживала перед камином, теребя крохотные жемчужные пуговицы на лифе. – Это Жаждущий, – сказала она. Темно-фиолетовое платье шелестело вокруг ее ног. – Наверняка Жаждущий. Я посмотрела на Рилана, который стоял, прислонившись к стене и сложив руки на груди. Обычно он дежурил снаружи моей комнаты, но сегодня другое дело. Виктер помогал с поисками, однако я предполагала, что он скоро вернется. На мне не было вуали, и Рилан поймал мой взгляд. Он видел ту девушку. – Думаешь, это был Жаждущий? – спросила я. Он ничего не ответил. – Кто еще это может быть? – Тони повернулась ко мне. – Ты сама сказала, что ее укусили… – Я сказала, что рана выглядит как укус, но… не похожа на укус Жаждущего. – Я знаю, что ты видела укусы Жаждущих. – Тони села напротив меня, по-прежнему крутя жемчужины, как это делала Агнес с пуговицами на своей блузке. – Но почему ты так уверена? – У Жаждущих четыре удлиненных клыка, – объяснила я. Тони кивнула: это общеизвестно. – Но на жертве было только две отметины, словно… – Словно ей проткнули горло двумя острыми звериными клыками, – докончил Рилан. Тони повернулась к нему. – А если это про́клятый? – спросила она. – Который еще не полностью обернулся? – Тогда отметины были бы как от обычных зубов или как укус Жаждущего, – ответил Рилан, качая головой и глядя в окно. – Я никогда не видел ничего подобного. Мне пришлось с ним согласиться. – Она… она была бледной, и это не из-за смерти. В ней словно не осталось крови, и даже если это был Жаждущий с двумя клыками… – Я сморщила нос. – Это было бы грязнее, не так аккуратно. Она выглядит, будто… – Будто что? Мне вспомнился облик девушки, и я посмотрела на свои руки. С ней кто-то был, по ее воле или нет. Но, насколько я знала, Жаждущие не интересуются ничем, кроме крови. – Просто похоже, что с ней в комнате кто-то был. Тони выпрямилась. – Если это не Жаждущий, то кто мог сделать подобное? Внутри и снаружи замка множество людей: слуги, гвардейцы, посетители… Вознесшиеся. Но все равно это не имеет смысла. – Ранка, похоже, находилась прямо на яремной вене. Кровь должна была быть повсюду, а я не увидела ни капли. – Это… это очень странно. Я кивнула. – И у нее практически сломана шея. Не знаю ни одного Жаждущего, который такое сотворил бы. Тони обхватила себя руками. – И я не хочу знать никого, способного на такое. Как и я. Но все мы знаем, что люди способны на любые зверства, как и Вознесшиеся. Они ведь тоже когда-то были смертными, и склонность к жестокости, похоже, одна из тех черт, что некоторые из них унаследовали в своем новом качестве. Мои мысли перекочевали к лорду Мэзину. Он жесток, задирист и, судя по нашему недавнему общению, может быть гораздо хуже. Но способен ли он на то, что произошло? Меня передернуло. Даже если это лорд Мэзин, то зачем он это сделал и как? У меня не было ответов. Я подумала о единственном существе, которое могло такое совершить. Но это казалось чем-то невероятным. – Ты… ты ее узнала? – тихо спросила Тони. – Нет, но думаю, что она леди-в-ожидании или посетительница, судя по ее платью. Тони слегка кивнула и опять принялась крутить жемчужину на лифе. Воцарилось молчание. Вскоре пришел Виктер и негромко заговорил с Риланом. Я сдвинулась на краешек кресла, когда он отошел от Рилана и со вздохом сел на край сундука, стоящего в изножье моей кровати. – В замке обыскали каждый дюйм. Ни других жертв, ни Жаждущего не нашли, – сказал он, наклонившись ко мне. – Капитан Янсен считает, что территория безопасна. Помолчав, он поднял голову и посмотрел искоса. – Относительно, так сказать. – Ты… ты ее видел? – спросила я. Он кивнул. – Думаешь, это нападение Жаждущего? – Никогда не видел ничего подобного, – ответил Виктер, повторяя слова Рилана. – Что это вообще значит? – Не знаю. – Он потер рукой лоб. Я отметила, как он массирует кожу над бровями и косится на нас, сидящих под масляными лампами. Иногда у Виктера болела голова. Не так, как у меня, когда я отпускаю чутье или слишком много использую свой дар, а гораздо сильнее. В таких случаях ему становилось плохо от света и звуков. Я отпустила чутье и сразу ощутила резкую пульсирующую боль за глазами. Быстро обрезала связь – разрубила воображаемый канат между ним и мной. Очередная головная боль – последнее, чего бы мне хотелось. – Если это не Жаждущий, то есть ли другие варианты? – спросила Тони.