Брэлинн: Только встала. Встретимся у задней двери. Я быстро убрала телефон в карман куртки, выдохнула. Я знала, что могла рассчитывать на Брэлинн, и она не спрашивала, почему мне нужно было срочно поговорить с ней, и это было для меня важно. Я хотела повернуть на улицу Брэлинн, когда услышала, как меня окликнули. — Почему ты бегаешь так рано? — Эмори подбежала ко мне с ключами в руке. Мы все жили неподалеку, в одном районе, потому ходили в одну школу, но со всем произошедшим я забыла, что Эмори жила по пути к Брэлинн. — Заставила меня бегать. Я смотрела на девушку, которую раньше любила, пока не поняла, что это было лишь увлечение юных сердец. Я решила, что Эмори тоже стоило участвовать в разговоре. Она не была лучшей моей подругой, и я знала, что наши жизни разойдутся по разным путям, но я знала, что она была голосом разума, а Брэлинн поможет успокоить нервы. Мне нужны были обе, но я боялась их слов. — Я шла к Брэлинн поговорить о… мне нужно кое-что ей рассказать. Ты можешь тоже пойти? Что-то в моем голосе заставило Эмори странно на меня посмотреть. — Все хорошо, Лирика? Я стала кивать, а потом покачала головой. — Не знаю. Ты можешь пойти? Она долго на меня смотрела, и я боялась, что она откажется. Но Эмори убрала ключи в карман и пожала плечами. — Ладно. Ты ведешь себя странно, знаешь? — Знаю, но… спасибо, — я повернулась и прошла к дому Брэлинн, Эмори шагала за мной. Подруга сидела на заднем крыльце с чашкой чая в руке, сдвинув брови. Я знала, что в чашке был чай, потому что Брэлинн не очень любила кофе, а для горячего шоколада было еще рано. — Что такое, Лирика? — Брэлинн встала и опустила чашку. — Мы можем поговорить внутри? Или в уединенном месте? — я не хотела вываливать мои кошмары и безумие в мир. Было плохо уже то, что я собиралась сделать это при Брэлинн и Эмори. — Родители не в городе, так что можем. Я сказала приходить к заднему входу, потому что я уже тут наслаждалась утром, — Брэлинн шагнула ко мне и крепко обняла. Я сжала ее, нервы немного успокоило ее присутствие. — Покончим с этим, — сказала Эмори. — Я шла за латте, а теперь я без кофе и голодная. Я отодвинулась от лучшей подруги и повернулась, чтобы мы прошли в гостиную в доме Брэлинн. Когда мы сели — я возле Брэлинн на диване, а Эмори в кресле перед нами — я не знала, с чего начать. Как я могла рассказать двум людям, знающим меня лучше многих, что мне виделись ужасы? И что я думала, что это было как-то связано с моим падением в горах. Случай, который другие назвали не таким плохим, как я думала. — Говори, — сказала Эмори. — Ты меня пугаешь, кусаешь губу и заламываешь руки. Это на тебя не похоже. — Эмори… — начала Брэлинн, он я подняла дрожащие руки. — Нет, я начну. Я знаю, что прозвучит так, словно я не в себе, но я хочу, чтобы вы меня выслушали, хорошо? Брэлинн сжала мою ладонь. Я тут же успокоилась. Она умела влиять на меня. — Конечно. Эмори молчала, но я и не ожидала от нее слов. Я не знала, с чего начать, так что начала… надеясь, что делала правильно. — Порой я думаю, что в тенях что-то есть. Порой это не просто игра света. Другие молчали, и я была благодарна за это. И я продолжила: — Знаете, когда кажется, что что-то двигается, но когда смотришь, там ничего нет? У меня такое было. Я всегда смотрела как можно быстрее, но не могла увидеть это. Когда я была маленькой, мама говорила, что это были фейри и магия, и только «особенные» видели это. Но когда я стала старше, я перестала говорить ей, что все еще видела тени. Я глубоко вдохнула, Брэлинн снова сжала мою ладонь. Эмори выглядела скучающе, и я не знала, что делать с такой реакцией. — Но тени растут. В моей голове. Я думаю, что что-то случилось со мной на той горе. Я не знаю, что, но… не знаю. Я видела сны. Или кошмары. Не знаю. Но я не могу спать, и я точно видела монстра сегодня, пока завтракала. Такого же, как я видела краем глаза, и похожего на тех, которых я вижу во снах. — Шутишь, — растянула звуки Эмори. — Ты не спала прошлой ночью? Я посмотрела на свои ладони, зная, что заслужила такую реакцию. — Мало. Но проблема в другом. Я видела сны, сколько себя помню. Яркие. — Все мы видим сны. Не все особенные или волшебные. Ни у кого такого нет, — Эмори закатила глаза, и ей повезло, что я не стукнула ее. Я знала, что понять меня было сложно, но я хотела открыться ей, а она вела себя ужасно. — Может, это и так, но я все равно думаю, что со мной там что-то случилось. Я помню падение, Брэлинн. Я помню боль, и как думала, что разобьюсь, но я проснулась, а ты была в смятении, а Розамонд и Родес сказали, что я была в порядке. — Ты упала? — Эмори выпрямилась. — Почему ты не сказала? — Потому что это произошло быстро, и они сказали, что я не пострадала. Но я помню. — Я говорила тебе, что поход — плохая идея. Я сжала переносицу свободной рукой. Другую ладонь еще сжимала Брэлинн. Она молчала. — Знаю, но это не помогает. — И, Лирика, ты несешь бред. Ты говоришь о снах, монстрах и тенях, а потом про падение? Не понимаю. — Я тоже, — рявкнула я. — Потому я тут. Я пытаюсь привести мысли в порядок. Я видела монстра. С когтями и зубами, и я не шевелилась, чтобы он не посмотрел на меня. Не знаю, было ли это правильно, но я видела это. Я всегда видела тени, всегда ощущала их в своих снах. Но не так. А изменился только поход. Это как-то связано. Или я что-то вижу, и мне нужно в больницу. Не знаю, но что-то не так, и я не могу держать это в себе. Я хочу сохранить разум. Мы долго молчали, мысли кипели, и Эмори хмуро глядела на меня, пока Брэлинн не нарушила тишину: — Думаю, нам нужно поговорить с Родесом и Розамонд. Я повернулась к ней. — Зачем? Ты мне веришь? — я надеялась, что она верила, потому что я не хотела быть одна. Я знала в душе, что Эмори не поверит мне, но Брэлинн… Брэлинн понимала меня. Должна была. Брэлинн печально посмотрела мне в глаза и кивнула. — Я не вижу тени или монстров, но знаю, что что-то случилось на той скале. Мозг пытается мне сказать, но все в тумане. Я не помню твое падение, но и не помню, как ты оказалась на спине с ребятами вокруг тебя. Думаю, нам нужно поговорить с Люсами, потому что что-то произошло, но я ничего не помню. Это как брешь в памяти. Это меня пугает. Мое сердце гремело в ушах, и я сглотнула, во рту пересохло. — Я… не знаю, что у них спросить, но нужно пойти. Эмори вздохнула. — Думаю, вы пересмотрели фильмов ужасов. Но, если думаете, что они от вас что-то скрывают, я мешать не буду. Я буду рядом, потому что мне не нравится, что они могли вам навредить. Или наврать. Это было уже хорошо для Эмори, и я это приняла. Мы посмотрели друг на друга, и я знала, пока мы шли к Родесу и Розамонд, что случилось кое-что важное, что могло изменить все. Я видела сегодня монстра, не просто тень. Я изменилась, а не только окружение. Я знала откуда0то, что после встречи с ними все станет другим. Я должна была убежать. Я должна была думать о будущем, а не о том, чего не могло быть. Но я не могла остановиться, я шагала в сторону их дома. Что-то начиналось. Я боялась, что это уже началось. И я попала в гущу событий. ГЛАВА СЕДЬМАЯ Я стояла на пороге дома, где никогда не была раньше, но я знала, кто там жил. Это был дом среднего размера в один этаж, но я знала, что сзади открывался хороший вид на горы. Не все дома тут были в два этажа, и многие были разноуровневыми из-за холмов, но этот был довольно простым. Вот только ничего уже не ощущалось простым. Родес и Розамонд не устраивали у себя вечеринок, и я была только в их джипе, и то только вчера, когда я чудом пережила падение, которое должно было оказаться хуже, чем они говорили. Я не знала, почему мой разум возвращался к этому факту, но это было правдой. Я не могла выдумать все, произошедшее со мной недавно, и хоть я пока не знала, как все это было связано, Я знала, кто еще был там в тот день. Может, у них были ответы. Или они назовут меня безумной и помогут закрыть меня в психушке, потому что я, казалось, была в одном кошмаре и тени от этого. Но я видела клыки. Я помнила свои сны.