Любовь Кошкина * * * Любовь Кошкина ИСТИННЫЙ УБИЙЦА Симмонс Полная луна заливает призрачным полусветом крохотную деревушку в шесть дворов на окраине леса. Дома прячутся в кружевной, юной зелени, а воздух напоен той особой свежестью, что бывает только весной. Легкий ветерок перебирает листья в кронах деревьев, но делает это так деликатно, словно боясь разбудить скрипом ветвей обитателей деревушки. Поэтому вокруг царит мертвая тишина, которую вдруг ненадолго разгоняют сдавленные стоны, доносящиеся из крайнего дома. Через минуту затихают и они. К дому подошел человек в длинном плаще, некоторое время он прислушивается, потом подходит к окну. Через неплотно закрытые ставни пробивается слабый отблеск свечи, человек приникает к щели. Из тьмы возникает мужское лицо с нахмуренными бровями и плотно сжатыми губами. Однако, несмотря на суровую внешность, в этом мужчине безошибочно угадывается порода, что отличает знатного человека от простолюдина. Не удовлетворившись увиденным, мужчина обходит дом и поднимается по ступенькам. Нащупав дверную ручку, осторожно тянет на себя. Дверь открывается бесшумно и мягко. У этого дома хороший хозяин, что ревностно следит за состоянием петель и регулярно смазывает их маслом. Человек входит и так же бесшумно закрывает дверь. Он улыбается, ему очень нравится этот дом, в котором живет столь основательный хозяин. Точнее жил. Комната, половину которой занимает огромная, грубо тесанная кровать. На подоконнике оплывшая свеча. Совсем скоро она догорит до основания и погаснет, но это даже к лучшему. На кровати, в мокрых от крови простынях, лежат два истерзанных тела — мужчина и женщина. Мужчина мертв, а женщина тоненько сипит, широко открыв глаза и рот. Верхом на ней сидит голый по пояс, лысый парень и, содрогаясь от наслаждения, раз за разом вонзает в тело женщины остро заточенный кусок дерева. Это напоминает кровавый, отвратительный в своей откровенности половой акт. Лысый скачет, подобно портовой шлюхе, не замечая, что женщина уже мертва. Наконец с криком облегчения он падает на свою жертву и ненадолго замирает, мелко вздрагивая. — Спасибо. — Лысый закрывает глаза женщины и целует ее в губы. — Спасибо. Погружает руки в развороченное нутро жертвы и сладострастно обмазывается теплой кровью. От этого занятия его отвлекает негромкий стук в шкафу. Слабый, едва уловимый, но лысый мгновенно спрыгивает на пол и рывком распахивает дверцу. В шкафу, скорчившись и уткнувшись лицом в коленки, сидит маленькая девочка. Лысый медленно прячет за спину скользкий от крови кол и садится на корточки. Вытерев руку о штаны, гладит светлые кудряшки. — Все в порядке, — шепчет он. — Все в порядке. Наблюдающий из темноты человек достает из кармана плаща большой, старый тесак, изъеденный ржавчиной. Глаза его злобно сверкают. Сделав два быстрых шага, человек вонзает в спину лысого нож и тут же отскакивает в сторону, чтобы не окатило брызнувшей кровью. Лысый бьется в предсмертной судороге, стучит ногами о шкаф, одну дверцу срывает с петель. Девчонка этого уже не видит — она без сознания. Человек терпеливо ждет, пока тело на полу не затихает. Тогда он выдергивает нож и, низко наклонившись, обращается к мертвому уже парню: — Ты плохо постиг свое ремесло. После этого человек уходит. От его недавнего хорошего настроения нет и следа. Он страшно разочарован, его переполняет жгучая ненависть. Опять, очередной провал. За пятнадцать лет ни одного достойного. Крэйн — Постойте, Крэйн, — вмешался констебль. — Я не уверен, правильно ли вас понял. Вы убили Симмонса потому, что он оказался недостойным чего? — Называться убийцей, конечно. За пятнадцать лет я не нашел ни одного человека, которого смог бы не кривя душой так назвать. — Но он вырезал всю деревню! Всю! — Констебль ударил кулаком по столу. Его трясло от спокойной невозмутимости этого монстра. — Не всю. — Крэйн покачал головой, его виски блеснули благородной сединой. — Симмонс оставил свидетеля. — Пятилетняя девочка! — Это не имеет значения. Он не справился, поэтому мертв. — Почему вы пощадили девочку? — Не имею привычки убирать дерьмо за учениками. Констебль стиснул кулаки, борясь с желанием свершить правосудие прямо здесь и сейчас. Останавливало его только опасение уподобиться хоть на минуту этому отребью. — Продолжим. — Голос дрожал от сдерживаемой ярости и отвращения. — У вас приличная коллекция ножей. Почему именно ржавый тесак? Крэйн пожал плечами, словно ему приходилось объяснять очевидное. — Хорошая сталь для хороших людей, констебль. Жаль метать бисер перед такими, как Симмонс, согласитесь? Они все равно этого не оценят. — Зачем вы брали учеников? — Я был и остаюсь лучшим за пятнадцать лет своей деятельности. Никто не смог превзойти меня. Это довольно скучно и неспортивно. К тому же я немолод и, к сожалению, не бессмертен. Мне нужен был достойный последователь. — Вы — чудовище, Крэйн! — Я знаю. — Улыбка Крэйна была исполнена спокойной уверенности в себе и своих силах. Констебля это бесило все сильнее. — И все-таки вы не так хороши, как говорите. — Полицейский не смог удержаться от шпильки. — Мы вас поймали. Теперь Крэйн улыбался с чувством собственного превосходства и, как будто, сочувствовал своему собеседнику за то, что тот торопится с выводами. — Вы в этом уверены? — мягко спросил убийца. За дверью раздался крик, перешедший в хрип, а потом в жуткое бульканье. Констебль побледнел. — Кто это?! — Голос его сорвался на высокой ноте. Дверь с лязгом распахнулась, в камеру ворвалась стремительная тень. Мгновение и на шее констебля открылся широкий порез, струя крови ударила в стену, залила стол. Полицейский завалился на бок, обеими руками безуспешно пытаясь удержать истекающую из тела жизнь. Еще мгновение и Крэйн свободен. Он низко наклонился к умирающему и произнес: — Это свои. Крэйн быстро шагал по темной улице, стараясь держаться подальше от света фонарей. Изредка он благосклонно поглядывал на стремительную тень, скользящую рядом. В свои пятнадцать лет Люси имела за плечами богатый, кровавый опыт. Из нее вышел бы толк, не будь она безнадежно безумна. Даже Крэйн, которого Люси боготворила и очень боялась, не рисковал лишний раз поворачиваться к ней спиной. На углу Брикстон-роуд Крэйн взял кэб и велел кучеру двигаться к Юстонскому вокзалу. Откинувшись на сиденье и прикрыв глаза, Крэйн вспоминал свою первую встречу с Люси. История Люси Крэйн гостил тогда у своего школьного приятеля Джеймса Уиндибенка в Суррее. К его небольшому поместью примыкал мрачный, густой лес, полный всевозможной живности. Крэйну нравилось наблюдать за повадками животных, которым он благоволил и испытывал глубокую симпатию. Однажды Крэйн несколько увлекшись, забрел в самую глухую и непроходимую часть леса, где к своему удивлению обнаружил чье-то обиталище. Подойдя поближе, он с интересом изучал ветхое сооружение. Вдруг дверь распахнулась, и на Крэйна с хриплым воем бросилось нечто настолько неуловимо быстрое, что ошарашенного мужчину спасли только рефлексы, полученные в результате регулярных занятий боксом. Он увернулся, успев заметить блеск смертельно-острого лезвия бритвы, зажатого в маленькой, детской руке. Крэйн поднял трость и с размаху опустил на темноволосую макушку противника. Не насмерть. Просто чтобы этот звереныш полежал тихонько и позволил себя рассмотреть. Это была девочка в изорванном, замызганном платье, с растрепанными волосами, полными грязи и насекомых. Ее лицо могло бы быть лицом ангела, если бы не было таким чумазым. Крэйн с восторгом рассматривал свою новую игрушку. Наклонившись, он не без труда разжал пальцы девочки, забрал бритву и положил в карман. Потом поднялся по скрипучим, расшатанным ступенькам и заглянул в хижину. Едва он открыл дверь, как в ноздри ударила волна удушающего смрада. Прижав к носу платок, Крэйн вошел в комнату и увидел три тронутых разложением трупа: богатырского телосложения старик и двое мужчин двадцати пяти-тридцати лет. Все трое были обнажены и страшно исполосованы, судя по всему, той самой бритвой, что лежала сейчас в кармане Крэйна. У всех троих перерезаны глотки и ампутированы половые органы. Крэйн некоторое время впитывал каждую деталь страшного зрелища, потом вышел на улицу и глубоко вдохнул свежий, лесной воздух, очищая легкие от запаха тлена. Девочки на месте не оказалось, о ее недавнем присутствии напоминала только примятая листва. Крэйн усмехнулся и вынул из кармана бритву, повертел меж пальцев и аккуратно положил инструмент на ступеньку. Потом развернулся и неторопливо направился обратно к поместью приятеля. Вечером, когда они с Джеймсом сидели за стаканчиком портера, Крэйн осторожно поинтересовался о странной хижине в лесу. — Чудная семейка, — сказал Джеймс, лениво взбалтывая напиток в бокале. — Старый хрыч Денник появился у нас лет пять назад вместе со своими сыновьями. Женился на вдовушке Сазерленд, заставил ее продать свой дом и забрал жену вместе с Люси, ее дочерью от первого брака, в лес. Чем они там живут, один Бог ведает, но раз вдова не жалуется, значит все в порядке. На следующий день Крэйн заказал закрытый экипаж, распрощался с приятелем и уехал в Лондон. Вместе с ним уезжала Люси. Через два месяца девочка родила мертвого ребенка и после этого спятила окончательно. Крэйн поместил ее в клинику для душевнобольных под видом своей племянницы, но частенько навещал и забирал в город «порезвиться». Результатом этих прогулок были леденящие кровь полицейские отчеты и душераздирающие статьи в «Таймс» и «Дейли кроникл». Люси