– Есть. – Сели, все просто замечательно. Селия посмотрела с сомнением, потом выслушала Линду – и кивнула. Действительно, зачем кого-то нанимать? Отдадим плащ в обмен на услугу и обойдемся без конфет. Взаимозачетом. Хотя и жаль конфет. Вкусные они до умопомрачения. Шинор Аркен ждал. Сейчас его врасплох не застанут! Это с утра пораньше, когда спросонок, он попал в ловушку. А сейчас он готов ко всему. Звякнул дверной колокольчик. Вот и Анна-Лиза наверняка. А ее подруг мы сейчас выставим… – Господин… В комнату заглянул дворецкий, при виде которого Шинор открыл рот, да так и забыл его закрыть. Даже слюни потекли. Довести старину Томаса до такого состояния?! Вот лично он даже не мог себе представить, что случилось. Эти девки что – на драконе верхом приехали?! И плевать, что драконы вымерли! Эти – могли. И выкопать, и оживить. – Томас?! – Там… там… Тадам-м-м!!! В гостиную вошел – орк! В наряде вестника. Линда лучше Селии разбиралась в обычаях горцев, как-никак она всю жизнь прожила на границе. И настаивала именно на таком варианте. Грон дал согласие. Крат поскрипел зубами – да и согласился. А что? Вестник – это почетно, ущерба чести нет никакого. К тому же для равнинников все горцы на одно лицо. И… картошку чистить не хотелось. Она за один-то раз надоела хуже горькой редьки! Итак – наряд вестника. Что должен показать вестник? Что он пришел с миром, что у него нет оружия, что все на виду. Это – раз. Что он пришел от богатого клана – это два. И оповестить о своем приходе, конечно. А то как же? То есть сверху вниз. Ритуальный головной убор, весьма похожий на тюрбан с большим красным камнем. Гранат, но кто там приглядываться будет? Бусы – много, самых разных. Тут и амулеты, и драгоценности… Пояс – золотой, из наборных пластин, с самоцветами. Набедренная повязка – собственно, мешочек для самого ценного и две полоски кожи. Третья – сзади. С роскошной вышивкой, с драгоценными камнями – Юра очень заинтересовался. Браслеты на руках и ногах. Перстни. Все это сияет, искрится, переливается, сверху наброшен ритуальный же плащ, расшитый золотом и теми же камнями. Вот уж чего в горах хватает! В одной руке ритуальный рог – как же дать о себе знать? Вот в рог Крат сейчас и дунул – поздоровался. В другой руке свиток, который и был вручен Шинору Аркену. Тот принял: – Э… простите… здравствуйте… – Arrahha daar! Шинор замотал головой. Про оркрист он слышал, но сказать на нем хоть слово? Разве что матерное… а кто его знает? Оставалось только развернуть свиток. Дорогие Танна и Шинор Аркен. Не имею возможности принять ваше приглашение на обед. Вождям племен отказывать не принято. Надеюсь на ваше понимание и деликатность. Анна-Лиза Марион Эресаль Танна и Шинор переглянулись. Посмотрели на посланника. – Скажите, а где сейчас Анна-Лиза? – Ha kardrar onda der kaderre[2]. Крат и не издевался. Он просто отвечал на оркристе. И только на оркристе. Попросят доставить письмо обратно – доставит. А местный язык он не понимает принципиально. Да и вообще… Крат подумал, что его обида на девушек начала проходить. Ему еще не сильно досталось. А тут… Стоит мужик – глазами луп-луп, стоит баба – рот открыт, вся красная. Хоть ты на скалу вешай, не пропустят… И ни слова неправды. Вождям отказывать не принято. Анна-Лиза прийти не сможет. А дальше? Что-то и дальше будет, безусловно. Только не хотел бы он быть на месте этих двоих. – Ladata garra?[3] Ответа он и от Шинора не дождался. Тот переглядывался с Танной и открывал рот на манер карпа. Пришлось совершить ритуальный поклон, еще раз дунуть в рог – и уйти. А уж что эти двое будут делать… Да пусть делают что хотят. Точно – ему еще повезло. Вот ведь девки! Шинор и Танна переглянулись. Но прежде чем они успели отойти от шока, в дом постучали. Явился герцог Аргайл: – Шинор? Что оставалось делать бедолаге? Только предъявить записку и честно покаяться. Кларенс Аргайл изучил ее, расспросил Аркенов и задумался. Если девчонка привлекла внимание военного вождя… Могла. Он знал про орков, он знал, кто такой Грон Хрук. Кажется, Анна-Лиза Эресаль уплывает из рук? Вместе с приданым? Обидно. Но – закономерно. Военный вождь не дурак, выбрал лучшее. Кларенс тоже ведь для сына старался… Но – обидно!