— Такое случается, — вмешивается Дэн. — Она перетруждает себя, а затем ей нужен отдых. — Он похлопывает меня по плечу. — Я знаю, она была рада увидеть тебя, Холт, и познакомиться с тобой, юная леди. — Дэн искренне улыбается мне. — Как и я. Мне было в радость узнать тебя. Когда мы направляемся к выходу, я прощаюсь с Уинстоном, а Дэн обнимает меня. Водитель Холта уже ожидает нас, и Холт помогает мне забраться в машину, а затем поворачивается и подходит к Дэну. Через окно я наблюдаю, как они обмениваются парой слов, а затем Дэн обхватывает плечо Холта, на его лице появляется обеспокоенное выражение, пока они разговаривают. Быстро вернув самообладание, Дэн бросает взгляд на машину, посылает мне натянутую улыбку и машет мне рукой. Холт пожимает его руку и быстро направляется обратно к машине, где я жду его. — Что случилось? — спрашиваю я, как только он садится на заднее сиденье. Он глубоко вздыхает. — Ничего. Мы просто поговорили о маме. Хотел убедиться, что она в порядке. — Холт выглядывает из окна, его ладонь покоится на моей на свободном сиденье между нами. Он задумчив, и могу сказать, что что-то беспокоит его, но я не давлю на него. Остаток поездки проходит в тишине, пока мы пересекаем Бруклинский мост и направляемся обратно на Манхэттен. Миллион вопросов крутится в моей голове, что-то беспокоит Холта, но он не хочет об этом говорить. Обычно это я подталкиваю, настаиваю, чтобы он поделился, что у него на уме, но что-то подсказывает мне не давить на него в этот раз. Я готовлюсь лечь в постель, предоставляя Холту пространство. Умываюсь, увлажняю кожу, чищу зубы и стягиваю волосы на затылке, но затем вижу, что Холт уже уснул. Подползаю к нему осторожно, пытаясь не разбудить. Как бы ни съедало его то, что он мне не говорит, я никогда не видела его таким отстраненным. Он всегда утешитель, защитник, опора, но сегодня у меня возникает острая нужда притянуть его к себе ближе и обнять, пытаясь утешить. * * * Ни один из нас на самом деле не спит: ни я со своими кошмарами, ни Холт с его беспокойством. Я смотрю, как минуты сменяют друг друга на часах на прикроватном столике. На часах 3:57, когда я, наконец, нарушаю тишину. Мы находимся словно не в своей тарелке вот уже несколько часов подряд. — Я бы хотела, чтобы ты мне рассказал, что тебя беспокоит, — тихо произношу я, мой голос надламывается от долгого молчания. Вместо ответа Холт поворачивается на бок, лицом к другому краю от меня. — Холт, — протягиваю руку и касаюсь пальцами теплой кожи его спины, ногтями провожу по коже между его плечами. — Что случилось сегодня? В одну секунду все было нормально, а потом нет, и я даже не уверена, что, черт возьми, произошло. — Ничего не произошло, Сейдж. Забудь, — огрызается он. — Нет, — дерзко отвечаю я. — Если мы не будем честны друг с другом и говорить о таких вещах, то ничего не получится. Он переворачивается. — Ну, если это не… — Прекрати! Я знаю. Я обещала себе говорить с тобой честно обо всем, включая мои кошмары. Будь честным со мной, Холт. Что происходит? — Я придвигаюсь к нему. Мы оба лежим на боку лицом к лицу. Протягиваю руку, положив ее ему на грудь, над сердцем, желая ощутить его прикосновение в ответ. — Поговори со мной. Я бросаю тебе вызов. — К черту. Если он может использовать эти слова, то и я могу. Холт громко вздыхает и придвигается ближе, прижавшись лбом к моему. — Я люблю тебя, Сейдж. — Он пристально смотрит в мои глаза, ожидая ответа. Я закрываю глаза и медленно выдыхаю, позволяя этим словам проникнуть в меня. Я избегаю ответа, но ощущаю тяжесть его слов на сердце. С трудом сглатываю и слышу биение собственного сердца; оно стучит слишком быстро. Он разочарованно вздыхает. — Я знаю, это слишком рано для тебя, Сейдж. Но ты хотела честности — получай. — Его голос звучит отчаянно. Он цепляется за надежду, что я разделю его чувства, и я хочу, так отчаянно хочу, но не могу. Его губы возле моих так близко, что чувствую тепло его дыхания, когда он говорит. У меня нет слов. Я знала, что, в конце концов, мы придем к этому, когда один из нас признается в чувствах другому, но я не ожидала этого здесь, сейчас. — Это беспокоит тебя? — спрашиваю я. — Что ты влюблен в меня? Он перекатывается на спину и отбрасывает с себя простынь. — Будь осторожна с тем, о чем просишь, Сейдж. Тебе может не понравиться ответ. — Холт вскакивает с кровати и уходит в ванную комнату, дверь за ним закрывается с оглушающим стуком. Я иду за ним следом, скручиваю волосы в пучок на макушке и рывком открываю стеклянную дверь душевой кабины. Холт стоит под ровным потоком воды, упершись рукой в стену и опустив голову. Я захожу в душевую и закрываю за собой дверцу. Когда секунды проходят, а он будто не замечает меня, я начинаю дрожать от попадания мелких капель теплой воды на мою кожу. Встаю за ним и оборачиваю руки вокруг его талии, пальцами касаясь твердых мышц живота. Прижимаюсь губами к его плечам и покрываю их нежными поцелуями. Крепче прижимаю его к себе и говорю: — Просто потому, что я не могу пока тебе этого сказать, не значит, что я не чувствую того же, — набираюсь мужества ответить ему честно. — Вообще-то, думаю, я поняла это раньше, чем ты. — Чувствую, как его спина напрягается, а голова опускается еще ниже. — Посмотри на меня, — прошу я и поворачиваю его. Наши взгляды встречаются, когда я обхватываю его красивое лицо ладонями. Вода капает с его темных волос на полное боли лицо, и я прижимаюсь к нему и целую. Он с трудом сглатывает. — Скажи, — шепчет Холт. Мое сердце колотится, и я пытаюсь выдавить эти слова, но не могу. Касаюсь его губ своими, желая, чтобы он почувствовал то, чего я не могу произнести. — Позволь мне показать тебе, — шепчу в его губы. Провожу ладонями по плечам и вниз по груди. Нежно целую его в твердую грудь, под которой чувствуется биение сердца. Его взгляд не покидает моих глаз, пока я изучаю каждый миллиметр его груди, а затем, наконец, опускаюсь перед ним на колени. Вижу, как сжимается его челюсть, когда Холт сдерживается от того, что хочет сказать. Вода тоненькой струйкой пробегает по его прессу к коротким темным волоскам над членом. Обхватываю ладонью его крепкий ствол, двигаюсь вверх и вниз по всей длине, заставляя его твердеть еще больше. Холт стонет от моего прикосновения. Помещая бархатистую головку в рот, медленно двигаю по ней языком, смакуя его вкус, параллельно с этим правой рукой работаю с основанием его члена. Мой сладкий мужчина становится обезумевшим, пока я работаю ртом. Его ноги дрожат, а ладони сжимаются в кулаки, пока он борется со своим удовольствием. Вынув член из моего рта, он наклоняется и поднимает меня за руки. Толкнув меня к стеклянной двери душевой кабины, заводит руку мне за спину и приподнимает меня за задницу. — Позволь мне показать тебе, — говорит он, входя в меня. Быстро и жестко, я даже кричу, шокированная его неожиданными действиями, но затем он замедляется, целуя каждый сантиметр моего лица, шеи, груди, пока не растворяется во мне. Я наслаждаюсь его прикосновениями и впитываю его любовь, даже если сама не способна высказать ее словами в ответ. Я кончаю быстро и сильно, обернув руки вокруг его шеи. Еще два последних толчка, и он кончает, наполняя меня. Мне никогда не будет достаточно этого мужчины. — Я люблю тебя, Сейдж, — шепчет он мне в губы, а затем ставит на пол; его взгляд с рассерженного сменился на нежный. — И я буду показывать тебе снова, и снова, и снова, как сильно тебя люблю, пока ты не будешь способна сказать это в ответ. * * * Я просыпаюсь и обнаруживаю, что Холт сидит в гостиной нашего номера, держит ноутбук на коленях и попивает кофе. На заднем фоне включен канал CNN на огромном экране телевизора. Я прочищаю горло, привлекая внимание Холта. — Доброе утро. — Я прикрываю глаза от яркого солнца, проходящего сквозь огромные окна нашего номера. Холт улыбается мне. — Доброе. Крепче стягиваю пояс на халате и сажусь рядом с ним на диване. — Во сколько мы улетаем сегодня? — Не терпится вернуться домой? — спрашивает он, поставив ноутбук на кофейный столик перед собой. — Нет, — поглаживаю тыльную сторону шеи. — Но, если у нас есть лишнее время, я бы хотела проведать твою маму. — Я ценю твое беспокойство, — начинает он, положив ладонь мне на бедро, убирая края халата в сторону. — Но я уже поговорил с ней. Она чувствует себя лучше и извиняется за прошлый вечер. — Холт скользит ладонью вверх по внутренней части моего бедра, заставляя меня развести ноги. — Я рада, — отвечаю я, задержав дыхание. В его глазах виден голод. — Мы не уедем до полудня, и я планирую провести это утро, показывая, что чувствую к тебе. — Он наклоняется и целует меня в губы, пока пальцами находит мой центр. Я хватаю ртом воздух, когда его палец кружит по моему клитору, и тут же вжимаюсь в диван, чтобы предоставить ему больший доступ. — О нет, не здесь, — говорит он, вставая. Холт тянется к моей ладони, поднимает меня и медленно ведет спиной к спальне. — Я планирую провести все утро, исследуя это прекрасное тело, — произносит он, раскрывая пояс моего халата. — Когда будешь думать о Нью-Йорке, я хочу, чтобы ты вспоминала о том, какой ты была уставшей и чувствительной, но не от прогулок по городу. Он ведет меня к кровати, остановив, только когда ноги касаются матраса. Затем снимает халат с моих плеч, позволяя ему упасть у наших ног. Снова коснувшись местечка между моих ног, он нежно потирает, а я задыхаюсь от его прикосновения. — Ты влажная, — констатирует Холт, проскальзывая в меня пальцем. — И такая чертовски тугая. Ложись. — Он укладывает меня на кровати, спиной вжимая в мягкий матрас. Кожу покрывают мурашки, когда он проводит ладонями по нежной коже живота к груди. Он щипает меня за соски, и моя спина выгибается дугой в ответ на его прикосновения. Я растворяюсь в Холте, пока он неспешно трогает меня. Его пальцы и губы помечают каждый сантиметр моего тела — он заявляет на меня свои права через слова и прикосновения. С каждым поцелуем я позволяю стенам, которые возвела, обрушиваться, кирпичик за кирпичиком, открывая Холту доступ к своему сердцу, которое, я думала, было мертво. После дневного сна я просыпаюсь удовлетворенной, свернувшись в объятиях Холта, а послеполуденное солнце пробивается через окно. — Привет, — тихо произносит он. — Пора вставать, — целует меня в щеку. — Машина прибудет через час. Я переворачиваюсь и обнимаю его за шею. — Я могла бы лежать здесь вечно, — покрываю его грудь легкими поцелуями. — Думаю, мне бы понравилось, — нежно говорит он, пробегая пальцами по моим волосам. Оборачиваю его ноги своими и чувствую биение его сердца на уровне собственной груди. — Спасибо, что взял меня в Нью-Йорк. Я превосходно провела здесь время.