Поприветствовав его, я скрестил руки на груди. – Мы ждем от тебя отличных результатов в этом году, – сказал Монро. – Жена рассердилась, когда я купил абонемент в ложу на весь сезон, поэтому буду надеяться, что оно того стоило. Не подведи нас. – Не подведу, сэр. – Он сделает свое дело, – уверил его отец. Будто обладал хотя бы унцией гребаных полномочий. Он ненавидел мою карьеру и никогда меня не поддерживал. Монро кивнул, и я перевел взгляд на отца. Почуяв напряженность в повисшей тишине, адвокат наконец-то сгреб в охапку свои папки и кейс и развернулся к выходу. – Зайду к вам позже, – проговорил он, после чего вышел из кабинета. Отец откинулся на спинку кресла и устремил на меня раздраженный взгляд своих голубых глаз. Они с братом были похожи: русые волосы, бледная кожа, точеные челюсти. Оба были, по крайней мере, сантиметров на восемь ниже меня. Я унаследовал свой рост со стороны маминой семьи. – Я удивлен, что ты вообще помнишь, где находится это здание, – съязвил он. – Что правда, то правда, – парировал я, прислонившись плечом к книжной полке. – Я появляюсь здесь так же часто, как ты появляешься дома. Отец пристально, с явным недовольством посмотрел на меня. – Ты разговаривал со своей матерью? Я кивнул. – Вчера. Она несколько дней проведет в Париже, бегая по магазинам, затем отправится в Испанию. Ты встречаешься с ней на этой неделе, верно? – Как обычно, – ответил он. – Почему ты спрашиваешь? Пожав плечами, я покачал головой. – Просто так. На самом деле имелась очень хорошая причина. Я хотел убедиться, что отец уезжает. И скоро. Рика думала, что ее мать находилась вместе с моей на борту «Пифома» у берегов южной Европы. Нет. «Пифом» по-прежнему стоял в доке в Тандер-Бэй, а моя мама в последний раз виделась с миссис Фэйн еще до того, как улетела в Европу больше недели назад. Рика не знала, где находится ее мать. Я знал. А когда отец присоединится к моей маме, Рика останется здесь без какой-либо поддержки. Мои родители всегда уезжали осенью на несколько недель – навестить многочисленных друзей и партнеров по бизнесу, живущих за пределами страны. В течение года отец часто путешествовал один, но традиционные каникулы они проводили вместе. Мама, с ее обаянием, остроумием и красотой, была полезна, поэтому отец настаивал, чтобы каждую осень она сопровождала его в поездках в Европу. Я знал, что этот пункт моего плана будет выпонен в точности. Дом в Тандер-Бэй в данный момент пустовал – мама уже уехала, а отец оставался в Меридиан-Сити, в своем приватном трахо-логове, которое держал на другом конце города. По крайней мере, ему хватило совести не обзавестись квартирой в «Делькуре» и не выставлять своих шлюх напоказ в собственном жилом комплексе. – Ты говорил с Тревором? Я лишь молча уставился на него. Отец тихо хохотнул, сообразив, что вопрос глупый. Молодая женщина вошла в кабинет с кипой папок в руках и улыбнулась мне. Она выглядела сексуально в своем ярко-голубом платье и с идеальными белокурыми волосами. Подойдя к столу, девушка положила бумаги, затем нагнулась, взяла блокнот для заметок и написала отцу короткую записку. Он даже не попытался скрыть свою хищную ухмылку, когда, откинувшись на спинку кресла, уставился на ее задницу. – Итак, почему ты здесь? – поинтересовался отец. От моего внимания не ускользнуло то, как его рука исчезла под юбкой девушки. Она прикусила губу в попытке сохранить строгий вид. Я сжал руки в кулаки. Боже, как же я его ненавидел. – Чтобы поговорить о моем будущем, – ответил я. Он склонил голову набок и, прищурившись, посмотрел на меня. Мне было противно. Я не хотел с ним общаться ни секундой больше, именно поэтому мне потребовалось так много времени на решение вопроса, который нужно было уладить уже давно. Я не хотел сюда приходить. Его губы изогнулись в ехидной улыбке. Убрав руку из-под юбки, отец похлопал девушку по попе. – Закрой за собой дверь, когда будешь уходить. Обойдя вокруг стола, она бросила еще один взгляд в мою сторону и вышла из кабинета. Отец тяжело выдохнул и внимательно посмотрел на меня. – Помнится, я много раз пытался поговорить с тобой об этом. Ты не захотел учиться в Аннаполисе. Ты предпочел полную стипендию Уэстгейта. – У них спортивная программа лучше, – напомнил ему я. – У тебя не было желания связывать свое будущее с этой компанией, – продолжил отец. – Ты хотел играть в баскетбол. – Я профессиональный спортсмен. Обо мне чаще писали в журналах, чем о тебе. Он ядовито хохотнул. – Суть не в лучшем выборе, Майкл. А в том, что ты постоянно перечишь мне. О чем бы я ни попросил, ты делаешь обратное. Отец поднялся со стула, взял стакан, по традиции наполненный шотландским виски, полагаю, и остановился перед стеклянной стеной с видом на город. – Я надеялся, ты будешь сговорчивее, когда повзрослеешь и станешь мужчиной, но ты не остановился. На каждом шагу ты… – Вернемся к теме, – перебил я, выпрямившись. – Мое будущее. Этот разговор – или ссора, – происходил между нами уже несколько раз. Я не нуждался в повторении. – Хорошо, – согласился он. – Чего ты хочешь? – Ты был прав, – признался я, сглотнув желчь, подступившую к горлу. – Через десять… пятнадцать… лет мне придется искать тренерскую должность в колледжах, а с такими перспективами моя карьера теряет свою привлекательность. У нее нет будущего. Отец глубоко вздохнул. Он, очевидно, был рад это услышать. – Я весь внимание. – Позволь мне попробовать себя в чем-нибудь, – предложил я. – Посмотрим, что я смогу сделать с интересующими тебя проектами. – Например? Я пожал плечами, притворившись, будто задумался, а не пришел сюда с готовым планом. – Как насчет «Делькура» и пятидесяти тысяч акций «Ферро»? Он рассмеялся над моей дерзостью. Чего я и добивался. Я знал, что он не согласится. – Пятьдесят тысяч акций сделают тебя партнером, – подметил отец, поставив стакан на стол, и снова сел. – Независимо от того, сын ты мне или не сын, такого рода привилегии просто так не получают. Расстегнув пиджак, он откинулся на спинку кресла, пристально посмотрел на меня и требовательно произнес: – И не в Меридиан-Сити. Если ты опозоришь меня, я не хочу, чтобы об этом сразу узнали все. – Ладно. – Я кивнул. – Как насчет… «ФЭЙН» тогда? Семья Рики еще до ее рождения открыла ювелирный магазин и назвала его своей фамилией. Отец подозрительно сдвинул брови вместе. – «ФЭЙН»? Черт. Я слишком поторопился. Он откажет. Пожав плечами, я попытался завуалировать свою заинтересованность. – Бизнес ведь припрятан в Тандер-Бэй, верно? Подальше от глаз? Давай посмотрим, как я управлюсь с магазином, домом и инвестициями Фэйнов. – И речи быть не может, – отрезал отец. – Это все будет принадлежать твоему брату… когда-нибудь. Я замер. Тревору? Не Рике?