Я пожала плечами. – Мы же договорились, пока все не устаканится – мы не возвращаемся к этому разговору. – А там будет видно, – подхватил он. Я посмотрела в окно. Говорить или спорить сейчас было бесполезно. Дмитрий воспринял мое молчание как знак согласия. – Ты Дашку сегодня никуда не выпускай, ладно? Пусть дома сидит. – Я думаю, она и сама не захочет после вчерашнего никуда выходить. Дмитрий ушел, а я подошла к окну, чтобы посмотреть, как он будет уезжать. Внезапно я увидела, что он оставил свою борсетку на подоконнике. Я стала звонить мужу на сотовый, но было занято. Тогда я схватила ее и выскочила из квартиры. Не дождавшись лифта, побежала по лестнице. Я выскочила из подъезда и увидела Дмитрия около его «Форда». Он стоял, прислонившись к дверце, и с кем-то разговаривал по сотовому. Закончив, нырнул в машину, я рванула к нему… а дальше все произошло, как в дурном сне. Я увидела пламя, взметнувшееся ввысь, и услышала cобственный крик. Через пару минут во дворе образовалась толпа зевак. Дмитрий лежал в нескольких метрах от машины под деревом. Левая половина лица была обожжена, в руке он сжимал телефон, а стеклянные глаза смотрели в небо. Я охнула и залилась слезами. У машины были видны внутренности – снесло крышу и половину капота. Под передним креслом что-то блестело. Как зачарованная я сделала пару шагов вперед, а затем нагнулась, чтобы рассмотреть этот предмет поближе. Это была Дашина заколка, которую я купила ей неделю назад! И здесь я все поняла. Меня била дрожь, я обхватила себя руками, пытаясь ее унять. Дмитрий самолично участвовал в похищении дочери. Это в его машину она пересела после… Но я ни за что не расскажу об этом Даше, это та страшная правда, знать которую ей совсем необязательно. По крайней мере, пока… Я подняла голову вверх. Надо идти и рассказать Даше о смерти отца… * * * Прошло несколько дней. Я почти неотлучно находилась с Дашей. Она много спала, а когда вставала, принималась плакать или врубала музыку на полную громкость и выставляла меня из комнаты. Всю организацию похорон взяла на себя сестра Дмитрия Марина, которая прилетела по этому случаю из Питера. Поминки я устроила в ресторане; народу было не очень много – родственники со стороны мужа, в основном из Питера, и сослуживцы. Слез у меня не было, в душе царили пустота и горечь. Я не ожидала такого от Дмитрия. Такого предательства по отношению ко мне и собственной дочери! Что подвигло его на это? Этого я уже никогда не узнаю… После поминок я со всеми распростилась – Марина вместе с другими родственниками вылетала в Питер в тот же день, и мы с Дашкой поехали домой. Она легла спать, а я посмотрела телевизор, но вскоре его выключила. Интересно, теперь они действительно поверили, что у меня кассеты нет, и отстали от меня? Или на этом ничего не закончилось? Я решила пойти к Дашке в комнату и посмотреть, как она там. Дашка спала как убитая. Завалилась на диван, даже не раздевшись: в джинсах и полосатой футболке. Я всегда ругала ее за это, но Дашка только отмахивалась: «Не нуди, мам!» – или просто и кратко: «Отлепись!» Дашка сердилась, когда без спроса заходили в ее комнату. Обычно в ней царил настоящий бардак. Все вперемешку: одежда, диски, школьные учебники, спортивные сумки. Я боролась с этой неряшливостью как могла, но пока – без особого успеха. Единственное, на что я надеялась, – с течением времени Дашка образумится и станет более аккуратной. Я старалась не шуметь, чтобы не разбудить ребенка. Нагнувшись, я подняла с пола фиолетовую футболку с черепом, валявшуюся у двери, и положила на стул. Дочь слабо шевельнулась и что-то пробормотала во сне. Она спала на боку, подложив одну руку под щеку, а другую засунув под маленькую подушку-думку. Так ей было удобней. В детстве Дашка всегда засыпала на боку – это была ее любимая поза. За последний год Дашка кардинально изменилась: она никого к себе не подпускала, считая себя крайне самостоятельной и независимой. Единственное, что она делала по нашему с Дмитрием настоянию, – это занималась английским два раза в неделю. Она ездила на дом к настоящей англичанке, преподававшей в бизнес-школе для русских бизнесменов. Когда Дашка вздумала заартачиться и не ходить на занятия, ей популярно объяснили, что тогда никаких карманных денег не видать как своих ушей. Дашка смирилась с этой кабалой, но во всем остальном вела себя как хотела. О своей будущей профессии она не думала. Дмитрий говорил, что в крайнем случае возьмет ее к себе в фирму. Хоть секретаршей или младшим менеджером, но бездельничать не позволит. Я нагнулась и вытащила из кучи одежды тетрадь в яркую оранжевую клетку. Биология. Двойки, тройки и две четверки. Чем, интересно, занимается Дашка в свободное время? Встречается с мальчишками? Она молчит как партизан и ни с кем не делится своими переживаниями. Колючий подростковый возраст. Я вспомнила, как однажды полгода назад нашла на полу валявшийся презерватив и устроила дочери допрос. Дашка орала как резаная. Она вопила, что ее личная жизнь никого не касается, она – взрослый человек и может делать все, что хочет. Она же не лезет в мою работу, пусть и ее не учат, как жить. Тогда я подошла и влепила Дашке пощечину. Та охнула и замолчала. Я сжалась в комок; я боялась, что сейчас она скажет: я ей не родная мать и поднимать на нее руку не имею права. Но этих слов Дашка не сказала, и я была благодарна ей за это. Прибежал Дмитрий, услышав наши крики, и спросил, в чем дело. Дашка смотрела на меня во все глаза. Я сглотнула и сказала, что стала проверять уроки, а Дашка психанула. Дмитрий резко развернулся и вышел из комнаты. Дашка глядела в сторону. Назавтра она ревела в три ручья, признавшись, что спала пару раз просто так, по глупости, с одним парнем из школы. Но это все несерьезно, и непонятно, зачем она это сделала. Попросила прощения и чтобы я ничего не говорила отцу. А то он ее убьет. Ладно, cогласилась я, ничего не скажу, но пусть Дашка думает головой, прежде чем пускаться в разные авантюры. Да-да, мамочка, умильными глазами, как нашкодивший щенок, смотрела на меня Дашка. На столе лежал сотовый. Я глянула на Дашку: спит. Взяв в руки телефон, cтала пролистывать последние эсэмэски. Внезапно я наткнулась на знакомый номер. «Где будем встречаться? Предлагаю у тебя… Артем». Красиков!!! Я провела рукой по лбу. Ничего себе! Ублюдок подкатил к Дашке! Зачем ему это?! Отомстить мне? Я посмотрела на дату: все сходится. Это уже было после нашего расставания и после того, как я прокатила его на собрании. Такого поворота я никак не ожидала. Артем Красиков встречается с Дашкой! Ничего себе! И когда это они успели познакомиться? Один-единственный раз я взяла Дашку на корпоративную вечеринку в «Мегаполис». Это было в мае. Дашка напросилась сама, cлезно умоляя взять ее с собой. Она наткнулась на приглашение в клуб и вцепилась в него мертвой хваткой. Напрасно я старалась ее отговорить, напирая на то, что там будет скучная публика. Дашка уперлась рогом – и все тут. Пришлось взять. В клубе я встретила свою старую знакомую Вику Беланову и отошла с ней в сторону. Мы трепались с Викой за жизнь, и Дашку я как-то потеряла из виду. Потом я столкнулась с Дашкой в компании «молодняка» – Леночки Штанько, Артема и секретарши Диденко Анжелы. Они стояли у барной стойки и о чем-то разговаривали. Дашка хохотала, широко открыв рот. Увидев меня, она замолчала и отвернулась в сторону. Значит, тогда Дашка и спелась с Артемом. Но ему-то она зачем? У Артема навалом своих пассий. Дашка – взрывная, колючая… и избалованный женским вниманием Артем. Он был у нас дома… я нахмурилась. Значит, он и взял кассету!!! Дашка могла знать код, несколько раз я открывала при ней сейф. Там лежали деньги на хозяйство, кое-какие золотые украшения, документы и кассета. Я купила и поставила этот сейф после того, как год назад обокрали наших соседей этажом ниже. Я подошла к спящей Дашке и легонько потрясла ее за плечо. – Дашка! – трясла я ее. – Дашенька! – М-м-м, – промычала моя дочь, – отстань! – Дашка! – заорала я. – Проснись! Она вскочила и уставилась на меня злыми глазами. – Ты что, русского языка не понимаешь! – орала она. – Отлепись. Я спать хочу! – Слушай! – Я села на диван и ткнула в мобильник. – Ты встречаешься с этим ублюдком Красиковым? Какого хрена! – Что?! – завопила она, отнимая у меня мобильник. – Ты лазила в мой телефон! Кто тебе позволил? А насчет Красикова – это мое дело! Мое! Мне уже не десять лет. С кем хочу, с тем и сплю. – Господи! – Я прижала пальцы к вискам. – Ты хоть соображаешь, во что влипла? Нет! У Артема здесь свой корыстный расчет, ему ни к чему любоваться твоими прелестями. – И какой же? – окрысилась дочь. – Такой! Ты просто дура! – Отвали! Ты, наверное, сама подбираешься к нему. Артем рассказал мне, как ты его клеишь. «Слава богу, он не ляпнул о том, что был моим любовником», – подумала я. Это был бы полный пипец! – Даша! Это все очень серьезно, – сказала я. – Где Артем сейчас? – Не знаю. – Дочь пригладила волосы и швырнула сотовый на тумбочку. – Он меня в известность не ставит. – Ты открывала при нем сейф? – Какой сейф! – Глаза Дашки забегали по сторонам. – Только не лги. Это бесполезно. Я не буду тебя ругать – ты ни в чем не виновата. Мне только нужно знать правду. Пропал один документ – очень важный для меня. У тебя был Артем, и ты при нем открыла сейф. Так? Она кивнула. – Он сказал, что у него украли кошелек и ему надо перекантоваться несколько дней до зарплаты. Ему хватит двухсот долларов. Я знала, что у тебя лежат там деньги. И подумала… почему не выручить его. – Ты закрыла сейф при нем? – Да. – Он мог его открыть? Ты все время… была с ним… – Не… знаю. Я была в ванной примерно полчаса. Может быть, в это время? – Сколько раз ты с ним встречалась? – Три, – Дашка опустила голову. – Всего три раза. Тогда в клубе «Мегаполис» он взял у меня номер и не звонил. И вдруг совсем недавно позвонил и предложил встретиться. Мам… я брошу его. Ма… прости меня. Я больше не буду. Ох, ма… – ее глаза – настороженные, испуганные – смотрели на меня. – Я что-то натворила, да? Сейчас она напоминала мне прежнюю Дашку. Дашку, которая никогда ничего не боялась и называла небо почему-то «ипой» до семи лет, а однажды притащила грязного рыжего кота со сломанной лапой, и мы долго лечили его: кот ходил с палочкой, привязанной к лапе, и мы думали, что он так и останется хромым. А он поправился – живучая котяра, и Дашка назвала его Эдуардом, и эта кличка так шла ему – важному, рыжему. Но он прожил у нас всего год, а потом убежал, и мы долго искали его по дворам, но так и не нашли… – Ма? – Она накрутила прядь волос на палец. – А что случилось-то? Ничего страшного? Я крепко прижала ее к себе и взъерошила волосы. – Ничего страшного. Только мне надо уехать ненадолго. А ты оставайся дома. Я вышла на улицу и набрала номер Захарова, мне не хотелось, чтобы Дашка присутствовала при нашем разговоре. Трубку сняли не сразу: на заднем фоне раздавались голоса и девичий смех. Он где-то развлекается, догадалась я.