Глава 52. Давай, детка, зажги мою свечу[18] И глубоко внутри меня вдруг появляется странное чувство – искра жара, света, энергии, которая мне одновременно и знакома и чужда. – Давай, – чуть слышно говорит мне Хадсон. – Потянись к ней. И я тянусь, чувствуя, что все во мне открыто. Искра пронзает меня. Воспламеняет меня изнутри. Заставляет каждое нервное окончание в моем теле ожить так, как прежде не бывало со мной никогда. – Теперь ты это чувствуешь? – спрашивает Мэйси, взволнованно повысив голос. – Да, – отвечаю я, потому что наверняка это и есть то, о чем она говорит. Это великолепное чувство, теплое, яркое, полное воздуха и света и проникнутое магией, проникнутое волшебством. – Отлично, – продолжает Мэйси. – Теперь привыкни к нему. Сделай так, чтобы оно распространилось по всему твоему телу. Я делаю это, позволяя теплу и свету охватить меня всю. – А что теперь? – спрашиваю я, потому что это чувство невероятно, но оно не продержится во мне долго – прогорит и исчезнет, если я не пойму, что с ним делать. – Сосредоточься, – командует Мэйси, – на том, чтобы зажечь эту свечу. Представь это себе. И зажги ее. Я смотрю на свечу так пристально, как никогда не смотрела ни на что, представляю себе, как она вспыхивает, как пламя пожирает ее фитиль. А затем пытаюсь зажечь ее. Но ничего не происходит. – Не переживай, – успокаивает меня Мэйси. – Ты уже совсем близко, я это чувствую. Просто попробуй еще раз. Я чувствую, что свет во мне начинает мерцать, угасать, и так боюсь, что он исчезнет, что у меня начинают дрожать руки, начинает ныть в груди. Должно быть, Мэйси видит, что творится со мной, поскольку она говорит: – Ничего. Мы можем повторить попытку потом. – Не слушай ее, – советует мне Хадсон, который теперь стоит прямо за мной, совсем рядом. – Ты можешь это сделать. – Нет, не могу. Это чувство уходит. Я это чув… – Так втяни его обратно, – командует он. – Не выпускай его, вбери в себя, собери в единый сгусток силы и только потом используй. – Но Мэйси сказала… – К черту Мэйси. Все используют магическую силу по-разному. Я чувствую ее в тебе. Она здесь, она готова к применению. Давай, примени ее. – Я не могу… – Можешь. – Ничего, – говорит Джексон. – Мы будем понемногу тренироваться каждый день, пока ты не разберешься, что к чему. – Не слушай его, – приказывает Хадсон. – У тебя все получится. – Нет, не получится. Я не могу. Хадсон подается вперед, вытягивает руку и хватает мою ладонь. – Сосредоточься, – велит он. – Направь всю магическую силу, которую ты чувствуешь внутри себя, туда, где я держу тебя. – Он сжимает мою ладонь. – Забери ее оттуда, куда впустила, и собери вот здесь. Я делаю глубокий вдох и судорожный выдох. Затем вдыхаю и выдыхаю еще раз. А сделав третий вдох, задерживаю в себе воздух несколько долгих секунд, пытаясь сделать так, как говорит мне он. Свет проложил ниточку наружу, и я берусь за ее конец и начинаю втягивать обратно, в себя, пока она вся не оказывается в моей груди, в моем плече, в моей руке. Пока я наконец не начинаю чувствовать ее в ладони. – Ты ее чувствуешь? – спрашивает Хадсон. Я киваю. Это чувство так сильно, что оно, кажется, прожжет во мне дыру. – Ты готова, – говорит он. – Да, я готова, – шепчу я. – Теперь давай, разожми кулак. – Он медленно разжимает мои пальцы, отпускает мою ладонь, но не убирает своей вытянутой руки из-под моей. – Прицелься, – командует он, и я чувствую за собой его тело. Оно не дает мне сдвинуться назад ни на дюйм. Затем его подбородок придвигается к моему плечу, губы приникают к моему уху – и он шепчет: – Отпускай. И я отпускаю. И вскрикиваю, когда все свечи на книжном шкафу Джексона вспыхивают одновременно. О боже, я сделала это! У меня получилось. – Обалдеть, Новенькая! – восклицает Флинт. – Что это было? – Не знаю. – Я поворачиваюсь к Хадсону, и на секунду его лицо оказывается в дюйме от моего. Наши взгляды встречаются, и между нами искрится магическая сила – могучая, чистая. Но он вдруг отступает на несколько футов назад. – Сколько силы ты дала ей, Мэйси? – спрашивает Джексон, глядя то на книжный шкаф, то на мою двоюродную сестру. – Это была не я, – отвечает Мэйси. – Я могу сотворить такое только с помощью всей моей магической силы, и то с трудом, а того небольшого количества, которое я направила Грейс, и подавно не хватило бы на это. – Тогда откуда она взялась? – спрашивает Джексон. – Такая сила не может просто… Он вдруг осекается, когда до него доходит – как и до меня. Неудивительно, что эта сила казалась мне такой знакомой – ведь она таилась во мне почти четыре месяца. – Хадсон. – Джексон произносит имя своего брата с таким видом, будто оно оставляет неприятный вкус во рту – его нос морщится, губы презрительно кривятся. А я просто шепчу его. Но когда я резко разворачиваюсь, полная решимости выяснить, что он сделал, как он это сделал и почему, его уже нет. Нет, он не просто отошел куда-то в угол, а исчез совсем, и я понятия не имею, что нужно сделать, чтобы вернуть его. Глава 53. Все хотят управлять миром[19] – Я не знаю, что произошло, – в который раз повторяю я, обращаясь к Джексону. – Он помог мне почувствовать эту силу, помог сфокусировать ее, помог использовать ее, а потом просто взял и исчез. – Как он мог исчезнуть? – Джексон ерошит пальцами свои и без того растрепанные волосы. – Я думал, он заперт в твоей голове. – Так оно и есть. Просто иногда он удаляется в ту ее часть, доступа к которой у меня нет. – Как это работает вообще? – высоким голосом вопрошает Флинт, и я только сейчас осознаю, что он почти так же напряжен, как Джексон. – Он что же, просто бегает туда-сюда в твоей голове, а ты надеешься, что он там ничего не испоганит? Я начинаю обижаться – хотя у меня и нет полного контроля над Хадсоном, но, по-моему, мы с ним неплохо ладили после того, как он перестал завладевать моим телом. Тут я вспоминаю, что из-за Хадсона погиб старший брат Флинта. Именно это и разрушило его дружбу с Джексоном и привело к тем странным отношениям, которые есть между ними теперь. – Нет, дело обстоит не так, Флинт. Время от времени и он, и я даем другому возможность уединиться – например, когда я принимаю душ, – тогда он не знает, что делаю я, а я – что делает он. Он по-прежнему заперт в моей голове – просто на какое-то время мы с ним потеряли связь. Он вернется. У Джексона делается такой вид, будто его мутит. – Я никогда не думал о том, что тебе приходится раздеваться или принимать душ, когда рядом находится он. Как же это не пришло мне в голову раньше? – Это неважно. У нас с ним есть система. – А это тоже часть вашей системы? – спрашивает Флинт, говоря таким тоном, от которого я ощетиниваюсь. – То, как он пустил свою силу через тебя, а потом слился, чтобы за последствия отвечала ты? – Какие такие последствия? Ты мне не учитель и не отец, так что этот наш разговор не будет иметь никаких последствий, как бы тебя это ни возмущало. – К тому же, – я прищуриваюсь, – я вообще не понимаю, что тебя так возмущает. Ты хотел, чтобы я направила магию в нужное русло, так что сдай немного назад, хорошо? – Я имел в виду не это, и ты это знаешь, – отвечает Флинт. – Я хотел сказать, что, если он нагадит, исправлять ущерб придется тебе, а это несправедливо. Его объяснение умеряет мой воинственный пыл, и я приваливаюсь к спинке дивана. – Я понимаю, что вы хотите получить ответы, они нужны и мне самой. Но иногда, когда меня что-то огорчает, мне хочется просто побыть одной. И я не должна мешать Хадсону делать то же самое. К тому же после всего того, что случилось, мне тоже хочется какое-то времени побыть в одиночестве, чтобы свыкнуться с произошедшим, обдумать его. Так что я вовсе не горю желанием побыстрее увидеть Хадсона вновь. Ведь когда он появится снова, все наверняка осложнится еще больше. Я вижу, что Флинт немного успокоился от моих слов и Джексон тоже, но оба они не сводят с меня настороженных глаз. Как и Мэйси, которая после всей этой истории с передачей магической силы вопреки своему обыкновению продолжает молчать. И хотя я ценю то, что они трое всего лишь стараются заботиться обо мне, каждый на свой лад, должна признать, что их гиперопека, похоже, очень скоро истощит мое терпение. Видимо, Мэйси чувствует это, потому что она вдруг предлагает: