Дверь захлопнулась, отгородив нас от света и шума, от музыки и кружащихся в танце пар. Я, разгоряченная танцем, еще не совсем понимала, что произошло. Почему мы сейчас здесь, на крошечном балконе, в темноте. Холод немедленно пробрался под легкий платочек, влажная кожа покрылась мурашками. – Ты чего? – прошептала я, пытаясь обойти Вика и вернуться в зал. – Очень глупая шутка. Не смешно! – А я не смеюсь! Сдвинуть его с места не представлялось никакой возможности. Я быстро шагнула к резным перильцам, вглядываясь в темноту – нет, слишком высоко, не спрыгнуть. Что он задумал? Я почувствовала во рту металлический привкус страха, но внешне постаралась сохранять хладнокровие. – Немедленно отпусти меня, – сказала я. – Ты забыл, что я тебе давала последний шанс? Ты хочешь неприятностей? Хуже всего было то, что Вик молчал. Я не видела в темноте его лица, только слышала тяжелое дыхание. Он будто пытался на что-то решиться, но пока не мог. – Отпусти! – Я кинулась на него с кулаками, понимая, что не в силах причинить вреда. Наверное, это был жест отчаяния. Что он сделает со мной? Станет мучить? Скинет с балкона? Он схватил меня за запястья, больно сжал, отрывая от себя. Прижал спиной к кованой решетке, украшающей дверь. Я почувствовала, как льдинки, намерзшие на решетку, больно жалят обнаженные плечи. Я не могла вытащить руки из его хватки, хотя очень старалась. Я пыталась наступить туфелькой ему на ногу, но Вик встал достаточно далеко – мне было не дотянуться. Уговаривать его бесполезно. Я сжала губы, изо всех сил сдерживая слезы. – Ты гадкая, мерзкая девчонка. Ты сколько еще будешь надо мной издеваться? – прошипел он, наклоняясь к моему лицу. Это было так неожиданно, что я совершенно опешила. – Что? – Ты ничего не замечаешь, да? Серьезно? Я испуганно покачала головой. Я совсем не могла понять, о чем он сейчас пытается сказать. Вик дышал сквозь стиснутые зубы так страшно, что казалось, будто он сходит с ума. Может, так и есть? В чем он пытается меня обвинить? Он отпустил мою правую руку и тут же сдернул с нее перчатку. Я вскрикнула от неожиданности. Ледяной ветер защипал обнаженную кожу. Вот сейчас он сделает мне больно. Я зажмурилась, пытаясь втиснуться в стену. Но Вик сделал что-то совсем иное. Он поднял мою ладонь и прижал ее к губам. – Ты меня с ума сводишь, пустышка, – прохрипел он каким-то чужим голосом. – А мы ведь отличной парой были бы – бастард и пустышка. Да? Он захихикал, но неестественным, зловещим смехом. – Я с первой встречи, с первого взгляда понял, что только тебя хочу видеть рядом с собой. Но кто я такой? Незаконнорожденный. Никто. Так несправедливо. Ты пустышка. Почему ты стоишь выше? Почему ты на недосягаемой высоте? Только по праву крови? Кора… Он снял с меня вторую перчатку, прижал мои захолодевшие руки к своему лицу, вдыхая запах. Я стояла ни жива ни мертва, ошеломленная этой новостью. – Кора… Он принялся целовать мои пальцы с какой-то неистовой нежностью. А меня передергивало от страха и омерзения. Но где-то в глубине души возникла и толика сочувствия. – Вик… Прошу тебя… Давай поговорим после, когда ты успокоишься. Я пыталась говорить с ним, как с маленьким мальчиком, но того капризного, злого, трусливого мальчишки, которым я привыкла воспринимать Викара, больше не было. Рядом со мной стоял отчаявшийся и готовый на все взрослый мужчина. – Я никогда не успокоюсь! – зло крикнул он, на секунду оставляя в покое мои пальцы, но тут же немного смягчился: – Кора, ты должна быть со мной. Понимаешь? Или я с ума сойду! – Вик… – Да или нет? Что мне ответить? Согласиться и попытаться усыпить его бдительность? Пусть поверит, главное, чтобы выпустил меня. И я уже открыла было рот, чтобы солгать, но не смогла. – Никогда, Вик. Он зарычал как раненый зверь. Вцепился мне в плечи, срывая платочек. Булавка, расстегнувшись, уколола до крови. Он приподнял меня, и лопатки больно проехали по железной решетке. Я чувствовала, что кожа на спине стерта и горит огнем. Мое лицо оказалось на уровне его горящих глаз. – Поцелуй меня, – прохрипел он, обдавая горячим дыханием. – Нет! Я дрожала и чувствовала, что силы меня покидают. Но я твердо была намерена не уступать, как бы ни было страшно. – Мерзавка! Мне и не нужно твое разрешение. Он схватил меня за волосы, запрокидывая голову, прижал всем телом к стене. Я не могла ни крикнуть, ни пошевелиться. Еще секунда, и он меня поцелует насильно. А потом? Что потом? Даже думать страшно… Глава 25 Окончание долгого дня И в этот миг кто-то с силой оторвал его от меня. Я упала на колени, пытаясь вздохнуть, – Вик так меня придавил, что в легких совсем не осталось воздуха. – Кора, как ты? Ты можешь встать? – такой знакомый и родной голос привел меня в чувство. Ран. Как он вовремя! Но Вик, откинутый к бортику, растерявшийся в первые мгновения, увидев, что это всего лишь Ран пришел мне на выручку, пришел в себя и кинулся на моего друга. Им двигало отчаяние и ненависть, и сейчас он вовсе не напоминал того неуклюжего, хоть и злобного недотепу. Он был высокий, крупный, тяжелый, словно кабан, которому вдруг вздумалось подняться на задние лапы. Ран хоть не уступал ему в росте, но был куда более изящного телосложения. Одна только физическая сила и натиск позволили Вику тут же подмять Рана под себя. Вик прижал его к невысоким перильцам балкона и начал выдавливать, пытаясь скинуть вниз. Ран отчаянно сопротивлялся, уперся в грудь противника, стараясь оторвать его от себя. Они боролись молча, а от этого становилось жутко. Так борются, когда битва идет не на жизнь, а на смерть. Я с трудом поднялась на ноги, судорожно соображая, чем можно помочь Рану. Может, если я кинусь на спину Вику, это его хотя бы отвлечет? Ран увидел, что я приближаюсь. – Кора, не смей! Уходи! Наверное, надо позвать на помощь. Вот она, дверь, в двух шагах. Но вдруг, стоит мне отвернуться, произойдет непоправимое? Я застыла, разрываясь пополам от невозможности сделать правильный выбор. Я просто не могла уйти. С кончиков пальцев Вика сорвались язычки пламени. Ненависть совсем его ослепила. Он готов был сжечь Рана, но, к счастью, огонь лишь едва опалил воротник рубашки и кончики волос. Ран успел поставить защиту, и пламя плясало в сантиметре от его кожи. – Ты окончательно спятил, Вик, – прошипел он. – Ну что же… Он сжал лицо Викара в своих ладонях. Я сначала не поняла, что происходит. Но Вик вдруг издал странный звук, словно подавился. Из его глаз, носа и ушей потекла вода, в груди что-то булькало. Вик хрипел и судорожно вырывался. Он уже не боролся, а, слепо отмахиваясь, отступал к стене. Ран не отпускал его до тех пор, пока Вик, совершенно дезориентированный, не поднял руки, показывая, что сдается. А потом еще долго отплевывался и сморкался, пытаясь избавиться от жидкости. Так вот ты какой в гневе, Ран! Я видела, что его темные глаза сделались совсем черными. – Как долго это продолжается? – произнес он четко, но голос был обманчиво-спокоен: натянут, словно струна. Он обернулся ко мне, впервые за все это время, и на его лице отразилась горечь. – Кора, почему же ты молчала? Я сейчас очень жалела о том, что ничего ему не рассказала. То, что казалось мне мелкими неприятностями, могло обернуться большой бедой. Но кто мог знать, что Вик совсем потерял голову. Мне нечего было ответить на этот вопрос. – Кора, позови братьев, – тихо сказал Ран. – А ты только попробуй дернуться! Я тебя быстро утоплю, доведу в этот раз дело до конца. Давно пора выкинуть тебя из Академии. Не понимаю, почему ты до сих пор здесь после того, как едва не убил Кору. Вик засмеялся булькающим, странным смехом. – Это забавно, Ран. Клянусь богами, забавно. Я устал повторять, что я этого не делал! – Но кто? – растерянно прошептала я. – Действительно, кто? Откуда мне знать? Кто-то из огневиков, достаточно опытный для того, чтобы создать портал. – Кора, иди! – Ран повторил просьбу тихо, но настойчиво. – Не слушай его, он пытается нас отвлечь. Но идти не пришлось. Балкон вдруг быстро стал заполняться людьми. Словно сработала какая-то цепная реакция: сначала сквозь дверной проем заглянул Арл Моро. У него было обеспокоенное лицо – наверное, он давно искал меня и Вика, внезапно запропастившихся куда-то посреди вальса. – Кора! Вик! Что здесь происходит?