Просыпаться было тяжело. В ушах звенело, а голова была такой тяжелой, словно вот-вот расколется. Но я упрямо пыталась открыть глаза. Улавливала только, что рядом кто-то есть. Слышались незнакомые голоса, чаще всего — женские, изредка — мужские. — Как она? — говорила какая-то женщина. — Скоро придет в себя, — отвечал более молодой голос. — Жалко девочку. Молоденькая такая. Да? — Говорят, следователь она. На задании была. — Да ты что? Какой из меня следователь? Уволилась ведь… Попыталась пошевелиться, но в боку закололо. Кажется, меня ранили. Помню, как Ральф что-то мне шептал, а я даже лица его не видела. Ральф… Я резко села — и со стоном упала на подушку. — Очнулась! — обрадовалась медсестра в белом халатике. — Вы как, Сандра? — Где Ральф? — из горла вырвалось сипение. — Не шевелитесь, — склонилась надо мной другая женщина — наверное, доктор. — Вам нельзя, рана была глубокая. Скажите спасибо тому, кто вас подлечил, иначе до больницы бы не дотянули. Вот я и хочу — сказать спасибо. Где он? Почему не здесь? Повернула голову, осмотрела палату — пусто. Потом вспомнила охранника — как он целился в Ральфа… Не попал ведь, правда? Защита… На нас была защита, и браслеты. Тем временем доктор вышла в коридор. — Пациентка пришла в себя, — услышала ее голос. — Но у вас пять минут, и постарайтесь ее не волновать. В палату вошел незнакомый полицейский. Подвинул стул, сел. Нечитаемое лицо, абсолютно бесстрастное. — Господа Рейнер, мне надо задать вам несколько вопросов, — угрюмо сказал он. — Мне вам тоже, — тихо ответила я. — Я на службе. Зачем вы пробрались в дом Аластера Файмена? — Вела частное расследование. — Не правду же ему говорить. — И что там произошло? — Вы же видите, на меня напали. Господин Файмен пытался меня убить, это он меня ранил. Полицейский кивнул каким-то своим мыслям. — Простите, я была там не одна, — пыталась добиться своего. — Что с моим спутником? — Спутником? — Мужчина скрупулезно заполнял протокол. — Погиб он. — Что? — Я резко села, но даже не почувствовала боли. — Погиб, говорю. — Полицейский все-таки посмотрел на меня. — Два огнестрельных. Мне жаль. Каким образом… Но я его уже не слушала. Слез не было, потому что не было веры. Ральф погиб? Этого не может быть! Что угодно, только не это. Дурная шутка, ложь. Затрясла головой, стараясь отогнать эти мысли. Нет, не может быть. Не может. Он никогда бы меня не оставил. Он обещал! — Госпожа Рейнер? — Полицейский, кажется, не первый раз спрашивал меня о чем-то. — Госпожа Рейнер! Доктор! В руку впилась игла, и я опрокинулась на подушку. Попыталась сопротивляться лекарству, но ничего не вышло. Ноги были чужие, руки — тоже. Они врут… Все врут. С этой мыслью уснула — с ней и проснулась. В палате никого не было. Может, мне приснилось? Бывают же такие сны, как явь. Пыталась убедить себя в этом, но умом понимала, что все не так. Ральф… Как ты мог? За что? Поднялась с кровати. Ноги держали плохо, шатало из стороны в сторону. Та одежда, в которой была, исчезла. Осталась только больничная рубашка. Не хочу здесь находиться! Не могу… Готова была выть, но не здесь. Опять прибежит доктор, будет вливать лекарство. Нет! Вышла в коридор. Качка перед глазами немного утихла. — Вам нельзя выходить, — двинулся ко мне парень в форме. — Мне нужно. — Госпожа Рейнер, у меня приказ… — В бездну ваш приказ! Отвезите меня домой. — Простите, это невозможно. Да чтоб вам провалиться… — Сани! — С другого конца коридора ко мне подлетел Роберт. — Сани, сестренка. Полицейский покосился на него — видимо, по поводу брата у него были свои распоряжения. Или Роберт применил магию, он может — никто и не заметит. — Отвези меня… — уткнулась в его плечо. — Куда? Тебе надо оставаться в больнице, ты еще слабая. — Я здорова. — Взглянула на брата. — Не могу тут оставаться. Пожалуйста, Роб! — Хорошо. — Вы куда? — Тут же ожил полицейский, но Роберт посмотрел ему в глаза, и тот замер, будто каменное изваяние. Роберт подхватил меня под руку и увлек к лестнице. Нас никто ни о чем не спрашивал — больница жила своей жизнью. Суетились врачи, бегали медсестры, иногда встречались пациенты. Лишь один доктор попытался задать вопрос, но Роб и его заставил идти в другом направлении. Мы вышли на улицу. Было холодно. Роберт снял куртку и накинул мне на плечи. Ноги в больничных тапочках сразу замерзли. — Идем, тут недалеко. — Брат увлек меня к стоянке. Я забралась в серебристый мобиль. Когда успел выпасть снег? Еще несколько дней назад землю покрывала лишь белая поземка, а сегодня уже заметно, что наступила зима. Роберт сел за руль. — Куда едем? К тебе? — спросил брат. — Нет. Я покажу. Если поехать домой, меня тут же найдут, будут допрашивать. И друзья попытаются успокоить, а я не хотела никого видеть. Хотелось лечь и умереть. Вот только Ральфу слишком дорого досталась моя жизнь. Ральф… Глаза защипало, но я глубоко вдохнула воздух. Никаких слез. — Ты как, сестренка? — с тревогой спрашивал Роберт. — Никак. — Качнула головой. — Послушай, я не знаю, что там произошло… — Роб, давай не сейчас? Я просто хочу забыть. Дай мне время. — Хорошо. Роберт всегда знал, когда лучше оставить меня в покое. Остаток дороги до дома, который стал моим пристанищем в последние дни, он молчал. Наконец, мобиль остановился. — Сани, ты уверена? — тихо сказал он. — Тебе в больнице лежать надо… — Не надо, я здорова. А слабость уйдет. Спасибо, братик. Я обняла его. Затем открыла дверцу. — Подожди. — Роберт перехватил мою руку. — А если станет плохо? — В доме есть кристалл связи. Я с тобой свяжусь. Не волнуйся. Я солгала, никаких кристаллов там не было. Тот, которым пользовались мы с Ральфом, остался в нашем мобиле. Но Роб поверил. Он подождал, пока дойду до двери и войду в дом. В окно видела, как мобиль постоял еще немного, а затем двинулся прочь. Вот, так-то лучше. Хочу побыть одна. Скинула тапочки и обула домашние туфли. В них было теплее. Зажгла камин. Действовала, будто кто-то управлял мною извне, потому что сама не понимала, что делаю и зачем. Забралась под теплый душ. Бок украшала повязка. Сняла ее — от раны остался только красноватый шрам. Шрамом больше, шрамом меньше… Стояла под водой, пока не стало холодно. Медленно вытерлась, надела платье. Дошла до спальни — и вдруг поняла, что ноги не держат. Присела на краешек кровати. Рубашка Ральфа ровно висела на спинке стула. Да, у него всегда и во всем должен быть порядок. Это у меня вечно хаос. Протянула руку, коснулась чуть жестковатой ткани, стащила рубашку себе на колени. Увидь Ральф меня сейчас, он бы разозлился. Ух, как бы разозлился! Сказал бы что-то вроде: «Не знал, что ты — плакса, солнце». Уткнулась лицом в рубашку — и разрыдалась. Сейчас было можно, когда никто не видел. Ральф, почему ты оставил меня одну? Глава 32 Ральф