— И что ты сказала? — поинтересовался я. — Что ты жив и здоров. — Сани пожала плечами. — В следующий раз не хватай кристалл связи без спроса. Это мог быть деловой контакт. — А ты не забывай его дома, когда уходишь. — Сандра отставила пустую тарелку. — Алекс, поел? Помоешь посуду? Как ни странно, сын не отказывался. Наоборот, включил воду и принялся тереть тарелки. А я указал Сани взглядом на дверь. Кажется, кто-то забыл, где находится. Девушка поднялась и пошла в гостиную, но я не собирался там задерживаться. Приходилось помнить, что в доме есть еще одни глаза и уши, кроме наших с Сани. Поэтому я втолкнул ее в спальню и закрыл дверь. — Что-то не так? — спросила Сани, мигом нахмурившись. — А ты не заметила? — Я перешел почти на шепот. — Ты что себе позволяешь? Дерзишь, берешь без спроса личные вещи. Если забыла, зачем ты здесь, то я могу напомнить. У нас контракт, в котором написано, что я могу сделать с тобой все, что заблагорассудится. — Пока что тебя устраивает, что я готовлю и убираю, ведь так? — Сани приблизилась ко мне — и отчего-то разозлилась. — Устраивало, пока ты не начала забываться. Мне посадить тебя на цепь? — А сыну что скажешь? Что его ждет то же самое, если не будет слушаться? Я перехватил руки Сани и рывком привлек к себе. Она тут же наморщила носик: — Можно личную просьбу? Подари своей любовнице приличные духи, эти воняют. От неожиданности даже выпустил ее запястья. Это что было-то? Вместо злости вдруг пришло веселье, и я рассмеялся, чуть ли не хватаясь за бока: — Сани, что за сцена ревности? — Еще чего. — Она делала вид, что увлечена складочками на платье. — Просто мне неприятен запах, который от тебя исходит. Он слишком приторный. Либо у дамы отсутствует вкус, либо ты плохо ее обеспечиваешь, и ей не хватает средств на нормальные духи. — Ты стала слишком дерзкой, умерь пыл, — посоветовал девушке, снова придвигаясь ближе. — Кстати, хотел предложить тебе прогуляться перед сном. — Извини, не пойду, — ответила она, и я опять начал злиться. Теперь-то что не так? — И почему же? — спросил, едва сдерживая гнев. — Боюсь, что нас там уже ждут. — Сани покосилась на темное окно. В чем-то она была права. После вчерашней неудачи нас действительно могли поджидать. — Я смогу тебя защитить. — А себя? — задумчиво спросила она. — Нет, Ральф, не стоит рисковать. Лучше проведи этот вечер дома. Кстати, у Алекса стали лучше получаться защитные заклинания. Все-таки этот вид магии является для него основным. — Откуда у теоретика столько познаний в практике? — зацепился за важную мысль. — Я же преподаватель. — Сани солнечно улыбнулась. — Мне положено много знать, а Алекс схватывает на лету. Он очень хочет овладеть своей магией. Думаю, мы должны ему помочь. Может, ты бы показал ему приемы исцеления? Вдруг получится? — Ты мне зубы не заговаривай, — ответил я. — Сам разберусь, чему учить собственного сына. — Не сомневаюсь, — заверила Сани. — Мое дело — предложить. В голове неожиданно всплыл недавний поцелуй. Может, пора вернуть должок? Я осторожно приблизился и привлек Сани к себе, но на этот раз она держала дистанцию. — Не надо, — попросила, глядя в глаза. — У тебя ведь кто-то есть. Зачем тебе я? — Никого у меня нет, — ответил грубее, чем следовало. — Но это не твое дело. Даже если бы тут был еще десяток девушек, и… Тонкий пальчик коснулся моих губ, и я замолчал. Сани смотрела на меня как-то странно. Я не понимал ее. Пытался понять — и не мог. В голове все перемешивалось и переворачивалось, будто кто-то крутил барабан лотереи в ожидании, что выпадет приз. — Я все запомнила, — тихо сказала Сани. — Это не мое дело, ты волен быть, с кем хочешь. Незачем повторять об этом снова и снова. Можно, я буду сегодня спать в гостиной? А завтра заглянем в мебельный салон. — Еще чего, — фыркнул я и принялся расстегивать рубашку. Сани покачала головой, но промолчала. Вместо этого спросила: — Как рана? Не болит? — Уже нет, — ответил ей. — Я в душ. И скрылся за дверью ванной, если уж ее так раздражает запах духов Инги. Кстати, сам я его не ощущал. Привык, наверное. Когда вернулся в спальню, Сани уже забралась под плед и закрыла глаза, забившись на самый край кровати. Глупая она. Думает, что поверю ее притворству. Но я не стал выводить Сани на чистую воду. Вместо этого тоже лег и укрылся одеялом. Усталость брала свое — отпечаток минувшего дня не прошел бесследно. Уже засыпая, ощутил, как Сани придвинулась ближе, и уголка губ коснулся легкий поцелуй. Захотелось перехватить ее, прижать к себе, ответить, но заставил себя лежать смирно. Не спугнуть бы. Кажется, моя цель начинает потихоньку поддаваться правилам игры. Утром, как и обещал, отвез Сани и Алекса к ближайшим магазинам. Сам с ними не пошел. Вместо этого навесил защитные амулеты и развлекался тем, что сидел в мобиле и читал свежую прессу, пока внимание не привлек кристалл связи. — Да, — ответил, не отвлекаясь от статьи о предстоящем столичном карнавале. — Ральф, это Эберт. Стоило услышать голос Скайдена, как я понял, что друг зол. Очень зол. — Здравствуй, Скай, — ответил ему. — Что, опять с женой поссорился? — Причем тут Элис? — зашипел Эб. — Мне с тобой поговорить надо. Жду в «Скай» через полчаса. И отсоединился. А вот это уже что-то новенькое! Эберт редко позволял себе подобный тон. Какая муха его укусила? Мне даже стало не по себе. Я перехватил Сани и Алекса на выходе из очередного магазина. — Что-то случилось? — спросила Сани, передавая мне часть покупок. — Пока нет. Мне надо ненадолго уехать. Я вернусь где-то через час. — Не беспокойся, домой мы доберемся и сами, — заверила она. — Если у тебя дела, просто езжай. Ты ведь внес изменения в защиту? — Да, внес. Хорошо, только не задерживайтесь, — сказал я и с неспокойным сердцем поехал к Скайдену. Во-первых, накатывало ощущение дежавю — в прошлый раз я тоже оставил Алекса и Сандру одних в магазине, а закончилось все побегом Алекса. Чего ждать в этот раз? Во-вторых, Эб как-то рановато вернулся с конференции и, судя по всему, был глубоко не в духе. Но и не поехать к Скайдену я не мог — стоит сразу выяснить, в чем причина его гнева. Мобиль остановился у входа в «Скай». В самой компании я давненько не был — предпочитал встречаться с другом где-то на нейтральной территории, подальше от чужих глаз. Но сегодня поздоровался с охранником на входе, тот позвонил начальству — и беспрепятственно впустил меня в здание компании. Вокруг кабинета Эберта царила тишина. Только секретарша Ники что-то записывала в большой блокнот, но, завидев меня, отложила ручку и поздоровалась. — А вас уже ждут, господин Колден, — сказала она и покинула приемную, видимо, получив от Эберта указания. Убрал чужие уши? Уже удивительно. У нас что, опять завелись шпионы? Я постучал в двери кабинета и вошел. Эб сидел за столом перед листом бумаги и что-то отчаянно на нем выводил. Да, он был зол. Я слишком хорошо знал Скайдена, чтобы это не заметить. — А, явился-таки. — Эберт отодвинул лист и уставился на меня. — Сам звал. — Я подвинул стул и сел. Ругаться с Эбом не входило в мои планы, но он, видимо, встал не с той ноги. Что ж, узнаем причину гнева. — Звал, — согласился Эберт. — Скажи, Ральф, с каких это пор ты перестал мне доверять? Ну и вопрос! — Я вроде бы и не прекращал. Что за ересь, Скай? — Да? Тогда почему я узнаю обо всех изменениях в твоей жизни не от тебя лично, а из мельком услышанных разговоров? — О каких, например? — Я сделал вид, что не понимаю, о чем он говорит, хотя, на самом деле, понимал очень хорошо. — О появлении сына. Или о том, что ты явился ко мне домой едва живой. Ничего не хочешь мне сказать? — Хочу. Мышке надо меньше трепаться по кристаллу связи. — Ральф! — гаркнул Эберт. — Что? — спокойно спросил я. — Ты был занят конференцией, я тебя не отвлекал. — Не отвлекал? — Бедный лист и карандаш полетели со стола в разные стороны. — Ральф, ты думаешь, что говоришь? Или мы больше не друзья? — Эб, на самом деле, мне нужно было время, чтобы обдумать случившееся. Я просто… — Ты просто мне не доверяешь, — перебил Скайден. Я тоже начинал злиться. Возможно, при других обстоятельствах я поднял бы Эба на смех, но сейчас его слова почему-то задевали сильнее, чем хотелось. — Послушай, Скай, это — моя жизнь. И я сам буду с ней разбираться, — ответил еще спокойно, хоть и чувствовал первые шаги подступающего гнева. — Вот именно, ты всегда разбираешься сам. А потом получишь где-нибудь пулю в лоб, я и знать не буду. Что ты творишь, Ральф? Во что ты впутался? Почему молчишь? — Слишком много вопросов. — Да, вот только ответов я что-то не слышу! — А может, я не хочу отвечать?