Девицы удивленно переглянулись, и мои подозрения превратились в уверенность. Мысленно выругавшись, я повернулась к Илье. — И нужна тебе такая нареченная? — А кто бы меня спросил, — буркнул богатырь, до побелевших костяшек стиснув эфес меча. — Прости, хозяйка, что дурное о тебе подумал. Я чуть не взвыла: и откуда в мире берутся такие благородные идиоты?! Илья снова хлопнул себя по шее, прикончил нового комара, и я, спохватившись, вцепилась в его руку, бормоча заговор. Парень дернулся, но я держала крепко, а отпихнуть наглую бабку силой он и не подумал. Благо заклинание было достаточно коротким, и испытывать степень его уважения к пожилым людям на прочность мне не пришлось. Правда, едва я убрала пальцы, как Илья шагнул назад, поглядывая в мою сторону с заметным подозрением. — И что теперь делать будешь? — спросила я просто ради того, чтобы что-нибудь сказать. — А что делать? Отпишу князю, пусть он решает, — пожал широкими плечами Илья. — Тоже верно, — кивнула я и, прикусив на кончике языка неуместное «ты заходи, если что», кивнула на чешуйного богатыря, так и маячившего на заднем плане группой поддержки. — Пока тебя витязи приветят. Да, Ростислав? — Приветим, — кивнул богатырь, положив руку Илье на плечо. — Может, с нами и останется. — Может, — кивнула я, нетерпеливо поглядывая на калитку. Ростислав понял меня правильно и увел незадачливого Илью в лес. Нарочито медленно я закрыла калитку и повернулась к уже принявшим свое истинное обличье бабкам. — Ну и как это понимать?! — Что?! — в один голос отозвались они. — Театр этот?! — Так мы же помочь тебе хотели, внученька, — оскалилась в улыбке Ядвига. — Эта дуреха, конечно, не сумела… Надо было сразу дурня под белы рученьки и в болото! — А он бы меня там мечом-освободителем по шее, — фыркнула Яга. — Ты-то только о том и мечтаешь! — Ой… Хороша ведьма, которая боится, что ее первый залетный богатырь в Навь отправит, — рассмеялась Ядвига. — И она тебя еще учить собиралась, Василисушка. Ты только подумай… — Да я… — взвилась Яга. — Молчать! — заорала я, и в небе стали быстро собираться грозовые тучи. Бабки переглянулись, мгновенно став как будто меньше ростом. — Молчать, — повторила я, усилием воли заставляя себя успокоиться. — Повесили на меня этот бардак не вы. Вас тут и близко не было. Так чего теперь полезли?! Тяп-ляп и все планы мне перепортили! Набежали, спасительницы. Одна то, другая се… А мне что, в сторонке стоять да гжель с хохломой подсвечниками расписывать?! — Василисушка… — Да идите вы обе… В баню! — перебила я. Тучи еще не до конца рассеялись. Наверное, именно поэтому бабки быстро ретировались. А я, ругаясь сквозь зубы, поплелась к избушке. Настроение было хуже некуда. Хотя я и сама не понимала, почему меня так задела идиотская история с Илюшкой. С одной стороны, я хотела, чтобы он убрался из леса. А с другой… То, как бабки разом изгадили обе мои ипостаси, бесило до зубовного скрежета. Не хотелось мне, чтобы Илья знал меня такой… Ох как не хотелось. Знать бы еще, какая мне, черт бы побрал эти волшебные заморочки, разница… Глава 33 ПРЕДСКАЗУЕМЫЕ ШПИОНЫ И СЛУЧАЙНЫЕ РАЗВЕДЧИКИ Но долго предаваться унынию я себе не позволила. Усилием воли отогнав мысли о ярких голубых глазах пришлого богатыря, я встряхнулась и спустилась в подпол. Большая часть отпуска молодой Яги уже прошла, и мне оставалось продержаться еще дней пять. «Ну, неделю от силы, — прикинула я, машинально проводя пальцем по корешкам книг на низкой полке. — А там… Желание она мне обещала на полном серьезе. Тут такими вещами не шутят. Если следовать букве уговора, все шло по плану. Ведь пока никто не засомневался, что я — настоящая Яга. Другой вопрос, что бабки вообразили себе невесть что. Но они не только мои, но и Янкины родственницы. Вот вместе и будем разбираться». В конце концов я пришла к выводу, что сразу две бабки, да еще ненавидящие друг друга, — идеальное решение в моей ситуации. Учиться мне в любом случае необходимо. Да, с даром повезло, всякие зубодробильные заклинания мне на фиг не нужны. Но существуют еще и зелья, и травы, и еще многое из того, что мне, без сомнения, пригодится в будущей, свободной жизни. Вот пусть бабули меня в курс дела и вводят. А чтобы они мне лапши на уши вместо учебы не навешали, буду у обеих учиться. Родственная «любовь» у них такая «нежная», что договориться не сумеют. А значит, будут следить одна за другой, как проверка из контрразведки за проштрафившимся полковником. И стучать в случае чего тоже будут в надежде, что я прогоню конкурентку. Как, впрочем, и учить меня со всем старанием из тех же шкурных соображений. Мне же только того и надо. Из книг-то всего не почерпнуть. «Хотя и книги пригодятся, — поправилась я, наткнувшись взглядом на витиеватые буквы: „Травы лечебные, ядовитые и колдовские“. — Надо будет выяснить, как тут копии с книжек снимают. Ксероксов-то явно не придумали». Мой план сработал на все сто. Бабки бдили, как стоокие Аргусы. Если одна что-то мне рассказывала, вторая то и дело прерывала ее язвительными комментариями, уточнениями или хотя бы презрительным фырканьем. К вечеру я прокляла все что только можно, и в первую очередь противных родственниц. Правда, только мысленно. Крыть мне было нечем: бабули четко следовали моим же инструкциям. Когда подошло время ужина, я, скрипя зубами, выдала старухам по порции горохового супа со скатерки и пожелала приятного сна в баньке. Спорить со мной они не стали: притащили с огорода по здоровенному подсолнуху и уселись под яблоней лузгать семечки и ругать современную молодежь. Вот уж где сестрички проявляли потрясающее взаимопонимание и единогласие. Сплюнув, я умелась ужинать в избушку. Ваське выдала миску со сметаной. Но сама едва только успела нацелиться на большое блюдо с пельменями, кот запрыгнул на стол, довольно облизываясь. Пока я соображала, как можно с такой скоростью слопать добрый литр густой деревенской сметаны, он подцепил когтем кусок ветчины. — Как день прошел, Василисушка? — промурлыкал кот с самым умильным выражением на морде. — Как учеба? — Прости, что? — опешила я. — А что? Мне интересно. — Да? — прищурилась я. Заботливый тон подходил наглому котяре как корове седло. — Да, — размашисто кивнул Васька, сдергивая с тарелки еще один кусок. — Ты рассказывай, рассказывай. — Нечего рассказывать. Учеба как учеба. — А дальше что делать думаешь? — Ужинать, — буркнула я, чувствуя, как крепнут подозрения. Вот уж чем котище никогда не интересовался, так это моими планами. — Я не о том. Вот ты скажи, нравится тебе тут? Остаться не надумала? — Так… Яга любопытствует? — Почему сразу Яга? — фальшиво возмутился кот. — Я сам! Привык я к тебе, привязался… — А теперь отвяжись, — обозлилась я, заметив, как он косится на окно. — И вообще. Сметану срубал? Иди в баню. К бабке! — Почему сразу в баню?! Зачем в баню?! — Как зачем? Докладывать! — рявкнула я и недвусмысленно кивнула на распахнутое окно. Васька фыркнул и с видом оскорбленной невинности запрыгнул на подоконник. Потоптавшись там минут пять, словно давая мне время одуматься, он все же спрыгнул во двор. Я только головой покачала и, не поленившись встать, выглянула в другое окошко: котяра рысил прямиком к поджидавшей у яблони Яге. — Ну вот… Только личного шпиона мне и не хватало, — проворчала я себе под нос и позвала домового: — В избу никого не пускать. Даже котяру. Бабки, как в баньку уберутся, пусть там до утра и сидят. Если что случится, меня позовешь. — И то добре, — кивнул мужичок. — Нечего тут вынюхивать. Поблагодарив домашнюю нечисть улыбкой и блюдцем с молоком, я свернула скатерку и, нацепив бутафорский нос, подхватила шаль. «Тут мне остатки аппетита отобьют! Зря, что ли, я самобранку чинила?!» — решила я и, воровато оглянувшись, выскользнула из избушки. Бабули так и торчали под яблонями, и я, обойдя сад по большой дуге, перебралась через частокол. Направилась я к морю. А что? Причина у меня вполне уважительная: богатырей тоже ужином покормить надо. Не требовалось. Еще даже не выйдя из леса, я учуяла потрясающий аромат жаренного на костре мяса: витязи и без меня разобрались чем ужинать. «Вот ведь паразиты, — мелькнула в голове сердитая мысль. — А если бы я готовила?! Хоть бы предупредили!» Впрочем, я быстро устыдилась собственной склочности и мысленно отвесила себе отрезвляющую оплеуху: «Что-то уж очень хорошо я вжилась в образ злобной ведьмы. Объягилась в край. Осталось только на чьих-нибудь косточках поваляться. Наследственность, что ли, взыграла?» Пообещав себе впредь держать «ягство» под контролем, я свернула в сторону от ярко пылавшего на берегу костра, вокруг которого сидели витязи. Чуть в стороне нашлось вполне уютное местечко. Несколько валунов, за день нагретых солнцем, еще не успели остыть, и я уютно устроилась на одном из них. Ярко светила голубоватая луна. Передо мной, насколько хватало глаз, простиралась темная гладь моря, разрезанная серебристой лунной дорожкой. Я расстелила скатерку и подтянула поближе блюдо с исходящими паром пельменями. Можно было, конечно, зажечь магический огонек. Или и вовсе наколдовать свечи, как в ресторане. Это я уже умела. Но почему-то нарушать природный флер этого места мне не хотелось, и я лениво жевала пельмени, окуная их в сметану, и просто смотрела на море. Насытившись, я сложила самобранку и откинулась на теплый камень, как в кресле. Возвращаться на поляну к вредному коту и не менее противным бабкам желания не было, и я бездумно скользила взглядом по горизонту, наслаждаясь почти забытым покоем и одиночеством. Наверное, я могла бы так просидеть очень долго. Но кто-то там наверху решил, что хорошего понемножку, потому что буквально через несколько минут под тяжелой поступью захрустел песок и до меня донеслись невнятные голоса. Выругавшись себе под нос, я соскользнула с облюбованного валуна: еще только не хватало, чтобы Ягу застукали скачущей по местным скалам как горная коза. Не по возрасту такие кульбиты старушке. Но, как обычно, мне не повезло. Ночные гуляки остановились четко в том месте, где я взбиралась на кучу валунов. Искать обходной путь в сгустившейся темноте было чревато, и я, ругаясь уже про себя, затаилась в расщелине. — Посмеялась надо мной вредная ведьма, — упрямо и, похоже, уже не в первый раз сказал Илья, чей голос я опознала безошибочно. — Не захотела нечисть отпускать и подсунула черт знает что. — Это ты брось. Яга слово держит, — с легким раздражением проворчал его собеседник. Этого я видела темным силуэтом на фоне светлого песка. Голос его я тоже уже слышала, но узнать навскидку не смогла. — Видел я, как она держит, — невесело усмехнулся Илья. — Она тебе нечисть обещала показать. Не показала? — Показала. Но поговорить не дала. Может, то и вовсе не она была. Моя — другая. — Какая такая «другая»? — И статью, и обхождением. — Нечисть, она и есть нечисть. — В возражавшем Илье я все же опознала Ростислава. — Может и доброй прикинуться, и красотой чужой поманить. Она все может. — Так уж и все. — Ну, в меру своей вредности, конечно, — поправился витязь. — Нечисти по большому счету никто не указ. Главное, чтобы пакостила. А уж как пакостить будет, никто не спросит.