— Так, все! — обозлилась я. — Еще только не хватало начать смертные приговоры направо и налево раздавать! Давай что-нибудь попроще и погуманнее. — А это как? — Васька склонил набок лобастую башку и посмотрел на меня с искренним интересом. — Без неизбежного «мементо мори» в финале, — буркнула я и от дальнейших вопросов просто отмахнулась. И так было понятно, что кот мне не помощник. Котяра спорить не стал и, тут же свернувшись на лавке в мохнатый клубок-переросток, задремал. Я даже на какое-то мгновение заподозрила, что он специально предлагал самые дикие варианты, чтобы от него поскорее отстали. — Хозяйка, — к окну подошел один из витязей, — задний двор косить? — Опять зарос? — всплеснула руками я. — Вчера же… Неожиданная догадка заставила меня умолкнуть на полуслове, невидящим взглядом уставившись в пространство. «Вот почему он мог вернуться! Чертово удобрение!» — Хозяйка? — вывел меня из задумчивости парень. — Косите, — махнула рукой я и дернула кота за ухо. — А? Чего?! — встрепенулся Васька. — А покажи-ка ты мне волшебную яблоньку, Васенька, — ангельским тоном пропела я. — Ту, что через десять лет яблочко нам родит. — Зачем? — не понял кот. — Яблоня как яблоня. — Покажи, я сказала! — рявкнула я, спихивая лентяя с лавки. — Так бы сразу и сказала… Шумит сразу… — проворчал кот, брезгливо встряхнув хвостом. — Вот ведь дикая кровь… — Ты поговори мне еще, — рассердилась я. — Тебе Яга что велела? Мне помогать советами так? — Ну, так. — А ты только сметану лопать всегда готов. А так из тебя каждое слово клещами тянуть приходится! Пошли к яблоне! Васька пробурчал что-то совсем уж тихое, но из комнаты все же вышел. Я накинула волшебную шаль, которую старалась снимать при любом удобном случае, и пошаркала следом. — Это как? — Кот остановился в укромном уголке маленького садика на заднем дворе, о существовании которого я даже не подозревала. — Это я тебя должна спросить, — язвительно отозвалась я, воочию увидев то, о чем догадалась еще в избушке. — Кто у нас мудрый сказочный кот, а кто бестолковая девица, без году неделя как сюда угодившая? — Бесовы птицы, — помотал лобастой башкой котяра. — И тут отметились! — Что делать будем? — Я привалилась плечом к узловатому стволу старой вишни, не отрывая глаз от хилой яблони в самом центре этого фруктового царства. Яблоня, прямо скажем, не удалась. Тонкий прут, три веточки и полтора десятка листочков. Зато среди них висело самое прекрасное яблоко, которое я когда-либо видела. Желтое, с ярко-красным бочком, оно будто светилось изнутри и словно манило запустить зубы в сочную и, без сомнения, ароматную мякоть. — Убрать его надо подальше, — буркнул кот, обходя вокруг яблони. — Тут место заповедное, чарами сокрытое. Но ты девка молодая да глупая. Пускаешь кого попало, в душу не заглядываешь. — Что ты несешь?! — оскорбилась я. — Что мне сказали, то и делаю! — Ну да, ну да, — невнимательно отозвался кот. — Убрать его надо с глаз долой. — Тьфу ты, черт, — выругалась я и, уже растеряв все благоговение, подошла к яблоне. Яблоко исчезло в кармане сарафана, и мы с котом вернулись в избу. По дороге я заметила мелькнувшую за частоколом светлую голову Ильи. Да не только его, а еще и парочки витязей. Настроение испортилось окончательно. «Неудивительно, что Ягу все злой ведьмой считают, если у нее такие оказии случаются. Я тут и недели не просидела — приперлись четверо. Из них один — подлец, другой — дурак, третий — и дурак и подлец сразу, — бормотала я себе под нос, сердито расхаживая из угла в угол. — Вроде как один-единственный порядочный человек явился. И тот честный до тошноты. Вот что ему стоило забыть про лесную нечисть? Нет, спасать надо, долги отдавать! А кто ему в долг давал? Кто по счетам платить просит? Кредиторы? Не, не слышали!» Я вспомнила про яблоко и сунула его в пустой горшок на полке «Теперь еще это сокровище охраняй! Так я к приезду Яги или параноиком стану, или настоящей злой ведьмой, которая на любого гостя сразу цепных витязей спускает». В окно запрыгнул Васька. От неожиданности я споткнулась на ровном месте: в нервах и не заметила, как он удрал. — Придется тебе Горыныча высвистать, — заявил кот, спрыгивая на лавку. — Не уйдет добром Илюшка! — Что еще?! — Ты яблоко куда дела? В подпол спрятала? — Васька не обратил на мое раздраженное восклицание никакого внимания. — Это ценность великая. Про него если узнают — все колдуны тут соберутся. А ты силу Буяна направлять не умеешь… — Да спрятала я, спрятала! — огрызнулась я. — Тоже мне ценность! Я вон такое же вроде с тарелки волшебной схарчила и ничего, желания срочно захватить мир и сделаться владычицей морскою в себе не ощущаю! — Ой, дура… Я ж тебе тетрадку про мир наш давал читать! Уж об этом-то там точно было написано! — Не помню, — фыркнула я. Не объяснять же мне было коту, какие именно записи содержались в тетрадке. Конечно, рано или поздно он все равно проболтается. Или Яга сама заметит, что ее дневник кто-то трогал. Но к тому моменту, когда она узнает, что я читала подробные описания ее «сградашек» по коротышке Черномору, мне хотелось оказаться от нее как можно дальше. — Тьфу! Безголовая! — Васька огляделся, словно ожидал, что из-за печки вот-вот кто-то выскочит, и, понизив голос, продолжил: — Ты яблочко для тарелочки волшебной слопала. Его совсем по-другому зачаровали. А это не зачарованное, да еще свежее, на что угодно повернуть можно. Хоть жизнь вечную из него вытянуть, хоть черный мор на весь мир, это уж на что начаруешь и в какое зелье отправишь. Ясно тебе? — Да? — слегка сбавила тон я. — А в сказках вроде только… — В сказках, может, и только. А на самом деле не только! — перебил он. — И вообще сто-о-олько, что мало никому не покажется. Яблочки эти — волшебные. От ран вылечат, молодость вернут. Но коли чары знать да наложить правильно, то… — Понятно… — Я села на лавку, запуская пальцы в волосы. — Так, может, его сразу на тарелку… — С ума сошла?! — возмутился кот. — Одно уже слопала, и все мало?! — Так я ж не есть его буду! — невольно расхохоталась я. — На волшебную тарелку. Вызовем Ягу. Пусть возвращается, раз тут такие страсти из-за этого чертова фрукта разгореться могут. — А зачаровать ты его сможешь? — фыркнул кот. — Без слова верного да зелья чудного катать тебе это яблочко по тарелочке до морковкина заговенья. И ничего не выкатать. — Что ж так все сложно-то? — А ты думала, в сказку попала? — Ты не поверишь, но, увидев говорящего кота и настоящего Лешего, именно так я и подумала, — огрызнулась я. — Что с Ильей делать будем? Про болото и Горыныча даже не заикайся! Я не убийца! — А жаль. Проще было бы работать. — Все претензии к Яге. Кого она выцепила, с тем тебе и работать, болтун. — Ей, пожалуй, выскажешь претензии, как же, — проворчал кот. — Хоть действительно у Лешего какую нечисть выкупай и отдавай Илюшке на расправу… То есть на спасение. Так ведь нету там чистых душ. Яга года три назад последнюю откупила да выпустила. — Нечисть, говоришь… — задумчиво повторила я, уставившись в окошко. В голове забрезжила какая-то не оформившаяся еще идея, и я, опасаясь ее спугнуть, замерла без движения. — Нечисть… Будет ему нечисть! Глава 21 ПО ГРАНИ Остаток дня и большую часть ночи я ломала голову, пытаясь до мелочей продумать свою аферу и исключить даже самые невероятные случайности. От недосыпа под глазами залегли синяки так, что я и правда стала похожа на какую-нибудь нечисть вроде утопленницы. Но какое-то подобие плана я все же сварганила и, за неимением лучшего, уже с обеда следующего дня принялась претворять его в жизнь. Чешуйных витязей я раньше времени освободила от работ во дворе и выдала ужин сухпаем в виде двух ведер с сырниками. Ваську накормила сметаной до полной потери ориентации. Дорвавшись до такого счастья, кот обожрался настолько, что был способен только лежать лохматой тряпкой на лавке, но уж никак не смотреть, куда отправилась «безголовая» заместительница его любимой Яги. В том, что кот мою идею не одобрит, я не сомневалась. Впрочем, я и сама свою идею не больно-то одобряла, чувствуя, как холодеет от страха спина всякий раз, когда на глаза попадается частокол. Но проблема состояла в том, что других идей у меня не было. После возвращения Яги жить я собиралась все-таки в этом мире. И желательно долго и счастливо. А это было явно невозможно, пока я не разобралась в хитросплетениях местных интриг и политики. Час икс настал куда быстрее, чем мне бы хотелось. Солнце приблизилось к верхушкам деревьев, окрасив их в пока еще едва заметный багровый оттенок, и я поднялась. Убедившись, что кот дрыхнет не то что без задних лап, а и без хвоста, я перекинула через плечо широкую лямку полотняной торбы, куда затолкала несколько огурцов и полтора десятка картофелин, и, спрыгнув с крыльца, подошла к частоколу. Ильи нигде видно не было, но с лесной опушки доносились приглушенные удары топора. «Отлично», — кивнула своим мыслям я и поспешно отправилась на задний двор, на ходу заворачивая накладной нос в волшебную шаль и убирая этот реквизит на дно котомки. — По щучьему велению, по моему хотению, перенеси меня, сила волшебная, через частокол! — топнула я ногой о землю, едва калитка скрылась из виду. С формулой я в очередной раз не угадала. Невидимая рука схватила меня за шкирку, как нашкодившего котенка, и, подняв в воздух, потащила вперед. Я захрипела, хватаясь за врезавшуюся в шею горловину рубашки, а в следующую секунду со всей дури плюхнулась в покрытую вечерней росой траву. «Надо было метлу брать!» — мысленно ругалась я, пытаясь отдышаться. «И опять улететь в неизвестном направлении», — парировал внутренний голос. Сплюнув, я встала и пошла по опушке на звук топора, стараясь не терять из виду частокол. Заблудиться в ночном лесу мне крайне не хотелось. «Ладно, хоть теперь деревья перед моим носом не сдвигаются, как в первый день», — подумала я мимоходом, машинально потирая саднящее горло, и тут же об этом забыла: между темными стволами показался огонек костра. Ходить по лесу тихо я не умела. Мне негде было этому научиться. Но то ли помогло перемирие с Лешим, то ли мне просто повезло, но, когда я подходила к костерку, под моими ногами не шевельнулась ни одна травинка. «И правда за нечисть примешь, — невольно поежилась я, останавливаясь на границе света и тени. — Ну что, с богом». Подавив неожиданное желание перекреститься, я уставилась в спину Ильи. Он сидел на корточках и ворошил разгорающиеся сучья. — Ну и зачем ты сюда явился? — постаравшись подпустить в голос потустороннего тумана, проговорила я. — Мало было того, что по дороге чуть не помер?