Глава 20 Что делать? Император Муцухито, правящий под лозунгом Мэйдзи, что переводилось как «Просвещенное правление», неторопливо шёл по любимому дворцовому саду и любовался цветением сакуры, пытаясь обрести душевное равновесие. Полчаса назад он рассматривал фотографии, на которых был заснят огненный дождь, падающий на порт Отару, а потом горящие суда, корабли, пирсы, строения и горящую воду. Один из фотографов хотел снять цветущую сакуру, окружающую подковой акваторию порта, а вместо этого ему удалось сфотографировать, как гнев богини Аматэрасу обрушился огнём на остров Хоккайдо. По докладу Генерального штаба, основанному на тех сведениях, которые сумела собрать о новом оружии противника японская разведка, это русские с помощью огромного дирижабля сбросили зажигательные бомбы на Отару. Об этом летательном аппарате предупреждали и англичане. Муцухито глубоко вдохнул пьянящий воздух и поморщился. Как же ему в августе прошлого года не хотелось начинать войну с Российской империей, но реальную власть в его стране имеет олигархия, в которую входят крупные военные, политические и экономические деятели, так называемое гэнро. Именно они привели Японию к краху, переоценив свои силы. А как всё хорошо начиналось! Больше полувека назад в императорском дворце в Киото на свет появился принц Сатиномия – сын императора Осахито и его наложницы Есико. Хотя она и не была официальной женой императора, Сатиномия по японским законам считался принцем, а поскольку остальные дети Осахито умерли в раннем детстве, он оказался единственным претендентом на Хризантемовый трон, который и занял в 1867 году. Как новый император Сатиномия, получивший при коронации имя Муцухито, стал символическим лидером реставрации Мэйдзи – революции, во время которой было свергнуто правительство сёгуната Токугава Иэсада – пятнадцатого сёгуна из династии Токугава, правившего Японией на протяжении двухсот пятидесяти лет. После революции начался бурный процесс уничтожения феодализма и построения современного общества. Был организован парламент, хотя реальной властью он не обладал. Основные рычаги власти сосредоточились в руках тех даймё, которые были лидерами революции Мэйдзи. Япония принялась догонять Запад в экономическом и военном отношениях. Масштабные реформы прошли по всей стране. Новое правительство мечтало сделать Японию демократической страной всеобщего равенства. Границы между социальными классами, созданными сёгунатом Токугава, были стёрты. Наиболее недовольны этой реформой были самураи, потерявшие все свои привилегии. Также были провозглашены гарантии прав человека: например, в 1873 году была объявлена свобода религии. Система образования реформировалась сначала по французскому, а затем по германскому образцу. Было введено обязательное начальное образование. Примерно после тридцати лет интенсивной «западизации» в программах образовательных учреждений был сделан упор на изучение и почитание конфуцианства и синтоизма, включая культ императора. Для Японии было чрезвычайно важно сравняться в военном отношении с империалистическими государствами. Ведь, как и другие азиатские страны, Японию вынуждали подписывать невыгодные соглашения силой. Была введена всеобщая воинская повинность, сухопутная армия была реорганизована по образцу прусских войск, а флот – по образцу британских ВМС. Ради преобразования Японии из сельскохозяйственной страны в индустриальную часть студентов отправилась на Запад изучать науки и языки, а для обучения остальных были приглашены иностранные преподаватели. Огромные средства были вложены в развитие транспорта и средств связи. Правительство поддерживало развитие бизнеса и промышленности, особенно монополий-дзайбацу, японских олигархий. В 1889 году Япония получила свою первую Конституцию. Появился парламент, но император сохранил свою независимость: он стоял во главе армии, флота, исполнительной и законодательной власти. Однако основная политическая власть осталась в руках гэнро. Император Муцухито был вынужден соглашаться с большинством их действий. Политические партии пока не имели достаточного влияния, в первую очередь из-за постоянных внутренних раздоров. Из-за новых веяний Муцухито должен был служить для своих подданных примером, и он был вынужден всем своим видом показывать, что в стране проводятся реформы. С этой целью пришлось решительно изменить свой облик. Если раньше он одевался в традиционные одежды и носил традиционную причёску, чернил зубы и выщипывал брови, то тридцать лет назад ему пришлось отказаться от обычаев своих предков. Император постригся, отрастил усы и бородку, облачился в военный мундир европейского образца. Вот и сейчас он шёл по саду в ненавистном западном платье, хотя куда лучше себя чувствовал бы в традиционных одеждах. Но необходимо играть свою роль – роль реформатора, при котором Страна восходящего солнца достигла небывалых высот. Её новая армия и флот сумели легко победить в японско-китайской войне и заключить с империей Цин Симоносекский договор, по которому Китай признавал самостоятельность Кореи, передавал Японии навечно остров Тайвань, острова Пэнху и Ляодунский полуостров, уплачивал контрибуцию в двести миллионов лян. В экономическом отношении тогда удалось добиться от Китая открытия ряда её портов для торговли. Япония приобретала право на строительство промышленных предприятий в Маньчжурии и Китае, ввоз туда промышленного оборудования. Последний пункт, в силу принципа наибольшего благоприятствования, включённого в договоры империи Цин с другими державами, открывал широкие возможности для экономического проникновения иностранного капитала в Китай. Однако Россия, Германия и Франция, поддерживающие обширные контакты с империей Цин, восприняли подписанный договор как наносящий ущерб их интересам и, можно сказать, силой заставили японское правительство отказаться от аннексии Ляодунского полуострова, который потом заняла Россия, создав военно-морскую базу в Порт-Артуре. Эти вынужденные уступки были резко отрицательно восприняты японским обществом, начиная от гэнро до последнего буракумина. Особенно сильно выросли антироссийские настроения, которые, в конце концов, подогреваемые Британией и Штатами, и привели к войне. И сразу же всё пошло кувырком. Сначала бой с русским крейсером «Варяг» в Мозампо, во время которого Япония потеряла один броненосец и семь крейсеров. При этом погиб контр-адмирал Катаока. Каким образом русским удалось потопить столько кораблей, в Морском Генеральном штабе до сих пор гадают. Потом были Чемульпо и битва основных морских сил в Жёлтом море, после которых Страна восходящего солнца потеряла преимущество на море. Хорошо, что тогда адмирал Того смог закупорить русские корабли в Порт-Артуре, благодаря чему удалось переправить две армии в Корею. Георг V пошёл на беспрецедентный шаг, продав-передав Японии шесть броненосцев и четыре броненосных крейсера вместе с экипажами. Но каким-то образом русские в порту Бомбей умудрились потопить три переданных броненосца и три крейсера. А потом была Цусима, и японский флот перестал существовать. Теперь оставалась надежда на британские семь броненосцев типа «Маджестик» и шесть броненосных крейсеров типа «Кресси», которые на данный момент бункеровались в Сингапуре. Эти корабли вместе с экипажами-«добровольцами» передавались Японии по схеме, которую предложили американцы. Они назвали её ленд-лизом, что подразумевало: давать взаймы и сдавать в аренду. Поставку кораблей оплачивало казначейство Великобритании. Переданные в рамках ленд-лиза корабли и другое имущество будут оплачены Японией по окончании войны полностью или частично на основе предоставленных английским правительством долгосрочных кредитов. Неразрушенная и неутраченная техника и оборудование после окончания боевых действий могут быть, по желанию Британии, ей возвращены назад. Договор об этом уже подписан. Муцухито понимал, что данные условия ведут к полному экономическому закабалению его страны, но ничего не мог сделать в сложившейся ситуации. В противном случае пришлось бы капитулировать. В Корее 1-я и 2-я армия потерпели сокрушительное поражение и откатывались на юг в надежде, что их смогут эвакуировать на родные острова. А это было неосуществимо без британских кораблей. Их отсутствие привело к тому, что два дня назад под прикрытием объединённой эскадры русские высадились в сгоревшем порту Отару на Хоккайдо и уже заняли Саппоро, Томакомай, Муроран и Хакодате. Русские корабли сейчас находятся в проливе Цугару. Император глубоко вздохнул, стараясь отогнать грустные мысли. Если английские корабли не придут, то надежды нет никакой. Морская блокада заставит через пару месяцев принять мирные предложения Российской империи. Примерное их содержание императору предоставил маркиз Ито, получивший документы по своим каналам. Муцухито усмехнулся. Даже уйдя с должности премьер-министра, этот человек продолжает иметь огромный политический вес, и не только в Японии. Видимо, остались у него связи и в России. Если то, что рассказал Ито, правда, то значительная контрибуция, потеря Сахалина и Курильских островов – не такая уж большая цена за капитуляцию. Жалко терять Корею, но она под полным влиянием русских, которые спасли Коджона и теперь восстанавливают порядок на оккупированных ими территориях. Опять же, маркиз сообщил, что русские не будут осуществлять протекторат над Корейской империей. Судя по всему, Корея вернётся под руку Китая. Об этом сейчас идут переговоры в Пекине между доверенным лицом императора Коджона – Мин Ён Чаном и генералом Юань Шикаем. При этом русские сохраняют полное спокойствие и не препятствуют этим договоренностям. «Что же делать? Дожидаться английских кораблей и продолжать войну? Или капитулировать?» – император сорвал цветок сакуры и поднёс к ноздрям. В этот момент совсем недалеко от сада загрохотали взрывы, земля под ногами императора затряслась, и он, потеряв равновесие, ничком упал на землю. И это спасло ему жизнь, так как кругом засвистели осколки, вспарывая толстые стволы деревьев, а мелкие перерубая. Из шести гвардейцев-телохранителей, которые бросились к своему императору, двоих снесло изломанными куклами с брызгами крови. Остальные, добежав до Муцухито, закрыли его своими телами. Через несколько секунд взрывы прекратились, и телохранители подняли императора на ноги. – Что это было? – спросил ошеломлённый Муцухито. – Русский дирижабль сбросил бомбы, – ответил один из гвардейцев, показывая рукой в небо. – Хорошо, что не зажигательные. Император поднял голову и увидел небольшую точку в воздухе, которая начала плавный разворот, ложась на обратный курс. «А если бы были зажигательные?! И если бы удар был по дворцу?! – мрачно подумал Муцухито. – Судя по всему, это было очередное предупреждение или намёк от русского царя. Что же делать?!» * * * – Как это произошло?! – с трудом сдерживая бешенство, тихо произнёс Георг V, глядя в глаза адмирала Керра. – Ночная атака, ваше королевское величество. Точно так же, как и в Бомбее. И опять те же самые странности. Ну не могли эти мелкие миноносцы потопить три броненосца и один крейсер. Их самоходные мины взорвались в сетях, не добравшись до корпуса кораблей. С трудом можно предположить, что они смогли повредить крейсер «Абукир», который атаковали два миноносца. Всё-таки ночь, плохая видимость, что-то могли и пропустить, – адмирал усмехнулся. – Но в докладе из Сингапура чётко прослеживается вывод, что ни одна из мин, выпущенных с русских миноносцев, не достигла броненосцев. Чем были вызваны их подрывы во время атаки русских кораблей, приведшие к их затоплению, выяснить не удалось. Удар из-под воды с подводных лодок исключается. Слишком много кораблей и судов стояло на рейде, чтобы три подводные лодки вышли незаметно на позиции, одновременно атаковали броненосцы, а потом незаметно ушли. Больше подходит версия о морском дьяволе, который минирует наши корабли и топит их. – Лорд… Я давно прошу найти этого морского дьявола! – Король буквально рычал, глядя на первого морского лорда и начальника Военно-морского штаба Британии. – Что-то удалось узнать?! Георг V перевёл бешеный взгляд на премьер-министра Кэмпбелл-Баннермана, потом – на первого лорда Адмиралтейства графа Селборна, на начальника Генерального штаба генерала Литтелтона и остановился на маркизе Лансдауне. Генри Чарльз Кит Петти-Фицморис, пятый маркиз Лансдаун чуть склонил голову, а потом произнёс: – Через финских революционеров удалось узнать, что, вернее всего, в Тронгзунде, бывшей русской крепости, сейчас находится сильно засекреченный объект, который возглавляет бывший начальник водолазной школы в Кронштадте капитан 1-го ранга Кононов. Это удалось узнать случайно. Кононова опознал официант ресторана в Выборге, который ранее работал в Санкт-Петербурге. Обслуживая столик, за которым гуляли морские офицеры, он краем уха смог услышать слова: «Тронгзунд», «Посейдон», «секретно», «новое оружие». Как только он приближался к столу, разговоры за ним смолкали. Об этом он доложил своему руководству финских социал-демократов, а от них информация пришла к нам. – Вы хотите сказать, что броненосцы взорвали водолазы?! Но каким образом? Как они смогли доставить заряды к кораблям? – воскликнул граф Селборн. – А чем не версия? Всё лучше, чем морской дьявол? Может быть, старина Хэнк увидел водолаза в странном костюме, которого и назвал дьяволом? – задумчиво произнёс Керр. Находящиеся в кабинете замолчали, переваривая услышанное. – Ваше королевское величество, что делать эскадре дальше? – нарушил молчание адмирал. – Преимущества перед объединённой эскадрой адмирала Макарова мы теперь не имеем? – более спокойным голосом спросил король. – Это так. К тому же вчера Германия и Италия перевели свои корабли в повышенную боевую готовность. Как балтийские, так и средиземноморские эскадры… – невозмутимо ответил первый морской лорд. – Танжер? – Георг V перевёл взгляд на маркиза Лансдауна. – Да, ваше королевское величество. Вчера Вильгельм II прибыл в Танжер и предложил султану Мулай Абд аль-Азизу свою поддержку, а также предложил заключить оборонительный союз, – ответил министр иностранных дел. – Как отреагировали французы? – Они в панике. – Что по нашему предложению французам по «сердечному соглашению»? – Пока молчат, ваше королевское величество, – ответил Лансдаун и склонил голову. – Добавьте в предложения, что мы готовы предоставить друг другу эвентуальное право установления протектората над Египтом и, соответственно, Марокко, вплоть до полной их аннексии. – Георг встал с кресла и обвёл взглядом стоящих перед ним высших лиц правительства. В кабинете наступила вязкая тишина. – Кайзер не отступит. Это война, – тихо произнёс Лансдаун и, подняв голову, посмотрел в глаза своего сюзерена. – Господин министр иностранных дел, если вы ещё не заметили, то мы уже давно воюем. Воюем с Россией на Дальнем Востоке руками Японии, экономически воюем в Африке с Германией, Францией и Италией. Воюем за свои интересы в Китае. Де-юре война не объявлена, де-факто война идёт. – Король прошёлся перед собеседниками, как сержант перед новобранцами. – Нам нужны союзники, чтобы противостоять Тройственному союзу и Российской империи. Слишком сильной она становится. Что с Соединёнными Штатами? Георг V, встав напротив маркиза Лансдауна, посмотрел тому в глаза, требуя ответа. – Ваше королевское величество, президент Рузвельт рассматривает возможность отправки в Жёлтое море трёх броненосцев типа «Иллинойс», броненосца «Айова» и трёх броненосцев типа «Мэн»… – начал министр иностранных дел, но был перебит королём.