Вертрана избегала смотреть ему в глаза. Так хотелось полностью ему довериться! Однако если на одной чаше весов окажется жизнь дочери, а на другой – жизнь посторонней девчонки из низов общества, что перевесит? Но ведь он не признается, даже если решил принести ее в жертву. – Я сделаю все, чтобы спасти Эмбер, – пообещала она. – Я вам задолжала… За Мей. Он резко шагнул вперед, взял ее за плечи, несильно встряхнул: – Ты ничего мне не должна! Не вздумай рисковать там! Поняла? Его ладони были горячими. Вертрана могла пересчитать по пальцам одной руки, сколько раз он касался ее. Танец на балу. Ладонь на животе. В карете… Нет, в карете она первая дотронулась до него. И сейчас. – Тогда… Обнимите меня… – прошептала Верта. Глупая! Вот теперь лорд Конор хмыкнет, съязвит что-то, подходящее к случаю, или просто отпустит ее плечи и сделает вид, что очень занят подготовкой кисточек. А он притянул ее к груди, устроил голову на своем плече и, наклонившись, поцеловал в лоб. – Трусишка. – Вы сами боитесь! – У Верты от происходящего закружилась голова, и с перепугу снова потянуло на дерзости. – Что, так заметно? Она приподнялась на цыпочки и быстро мазнула губами по колючей щеке. Как бы тщательно лорд Конор ни брился, щетина пробивалась почти сразу, только добавляя мужественности. Сердце Вертраны колотилось, а кожа горела знакомым огнем, будто тело уже покрывали руны. Скажи он хоть слово, Верта согласилась бы на все! Господин Ростран мягко отстранился: – Пора приступать. – Вертушка, возьми меня с собой в сквер! – хныкал Тим, глядя, как сестренка сосредоточенно толчет в ступке листья эстрагона. – Ну возьми-и-и! – Вертрана, возьми брата! – не выдержала мама. – Вы ведь всегда вместе ходите торговать! Кстати, а почему вдруг лимонад, а не яблоки? – Ладно! – сдалась Верта, решив, что помощь маленького нытика может пригодиться, поманила его пальцем и прошептала на ухо: – Вот тебе три медяшки, сбегай в лавку на углу и купи настойку прохладника. И быстро назад! – Может, лучше мятных леденцов? – с надеждой спросил мальчишка, но получил щелчок по носу и понял, что сестра настроена серьезно. – Леденцов куплю вечером! – пообещала она. – Ну же, торопись! 47 Тим отстал на пару шагов, пыхтел, но не жаловался. Он тащил мешок, в котором позвякивали разномастные кружки и стаканы – все, что удалось собрать. Мама в последний момент попыталась выхватить из рук сына любимую чашку с розовыми бабочками на ободке. – Ну уж нет, – сказала она строго, – еще разобьете! Но Верте понравилась яркая чашка, такая сразу бросится в глаза. – Не разобьем! Вертрана то и дело сталкивалась с тем, что план, каким бы продуманным он ни был, все время давал сбой. Она совсем не подумала о том, что графин с лимонадом придется тащить в руках несколько кварталов. «Вот почему мы всегда торговали яблоками!» – вспомнила Верта. Тяжелый сосуд оттягивал руки, и, как бы осторожно Вертрана ни старалась нести его, прижимая к груди, как младенца, сладкая жидкость выплескивалась на ноги и юбку. Флакон с настойкой прохладника отбил бок. Уже отправив брата в лавку, Верта испугалась, что тот, не выдержав искушения, потратит монетки на сладости. Но Тим выполнил поручение – побоялся гнева сестренки, которая порой бывала скора на расправу и отвешивала братцу то щелчки, то подзатыльники. – Давай поменяемся. Ты понесешь кружки, а я понесу графин! – канючил Тим, но Вертрана качала головой: она не могла рисковать. Иногда Верта останавливалась передохнуть и, подняв лицо к небу, жмурилась от удовольствия. Летнее солнышко ласково согревало. Вертрана устала от бесконечной зимы. – Куда мы торопимся, Вертушка? В такую рань! В сквере еще никого! – Зато займем лучшее место! – отрезала Верта. Действительно, вышли они загодя. Лорд Конор предполагал, что приведет Арлису не раньше десяти утра, а сейчас раннее утро, часы на ратуше недавно пробили восемь. В сквере Вертрана растерялась: летом тут все выглядело иначе. Деревья, покрытые пышной листвой, казались другими. Верта кружилась на месте, пока не увидела знакомую скамейку, а напротив – толстый ствол с выпирающим корнем. Крона давала густую тень. – Туда! – скомандовала Вертрана. Городские ребятишки, что с приходом жары торговали прохладной водой, льдом и фруктами, только начали стекаться в сквер. У каждого было свое место и свой прилавок – ящик, сколоченный из досок, который с приходом вечера оттаскивали в кусты и забрасывали ветками. – Тим, тащи стол! Мальчишка опустил на землю мешок и, понурившись, побрел в гущу деревьев, загребая пыль носками ботинок. – Ха, девчонка тобой командует! – крикнул рыжий толстый Зип. Тим, не оборачиваясь, показал кулак. С Зипом они издавна враждовали и не упускали случая поддеть друг друга. Вертрана за прошедшие годы ни разу и не вспомнила о рыжем неприятеле, а теперь ее прежняя жизнь хлынула в сердце, закрутила в водовороте чувств. Все было таким ярким и объемным, таким настоящим! Букашка, что деловито карабкалась по запылившейся ножке Вертраны – еще совсем детской, худенькой ножке. Запах листвы и горячей земли. Веснушки на носу Тима и его вихрастые, давно не стриженные волосы. – Эй, а ну-ка вернись! – крикнула она. Тим развернулся и потащился назад, медленно, как на аркане. Вертрана схватила его в охапку и поцеловала в чумазый нос. – Все, теперь ступай! Братец, не поняв, с чего это на него обрушились девчачьи нежности, тем не менее зашагал в сторону кустов куда бодрее, чем прежде. – Фу-у! – крикнул Зип, но на него никто не обратил внимания. Пока все шло неплохо: графин цел, настойка с собой. Однако предстояло выиграть сражение за место у корней дерева. Уютный уголок в тени забирали себе ребята постарше, легко вытеснив малышей, к которым сейчас принадлежала и сама Верта. Двенадцатилетняя Августа с конкурентами предпочитала объясняться на кулаках. К счастью, она пока не пришла, и Вертрана торопливо установила ящик, накрыла его куском яркой ткани, расставила чашки. – Эй, мелюзга! А ты ничего не перепутала? Вот и Августа, легка на помине! Верта упрямо сжала губы и кулаки. Дочь башмачника славилась боевым характером, и одногодки остерегались с ней связываться. Но по сравнению с высокой и широкой в кости Августой худенькая Вертрана выглядела соломинкой. – Ничего не перепутала! – в тон ей ответила острая на язык Верта, уперев руки в бока. Тим бочком приблизился к сестре. – Ох, сейчас влепит! – сообщил он тревожным шепотом. Вертрана и сама понимала, что против Августы ей долго не выстоять. И никто не вступится. Ребята, что подтягивались к месту склоки, рассчитывали на зрелище, на разбитые носы и сбитые колени. – За косу ее! – посоветовал Зип, непонятно, правда, кому. Тут Верту посетила спасительная мысль. – Слушай, – примирительно сказала она, – давай я твою воду тоже продам. Деньги отдам все до последней монетки. А ты гуляй, отдыхай! – Чё это? – подозрительно сощурилась Августа. – Место выгодное! В другом я и на медяшку не наторгую, а так все в выигрыше! Августа на всякий случай сунула под нос Вертраны пухлый кулак, мол, гляди у меня! Однако согласилась. Часы на ратуше пробили девять. Верта выдохнула и немного расслабилась. Пока все шло отлично! Она плеснула лимонада в красивую чашку с бабочками по ободку, вылила туда же половину флакона настойки прохладника. Потом прислонилась к стволу и стала наблюдать за людьми, что прогуливались по скверу. В основном это были нянечки с отпрысками богатых семей и молодые пары. Малыши, набегавшись на солнышке, заприметив графины, неслись со всех ног к столу и требовали купить им сладкой воды. Верта стала опасаться, что распродаст все прежде, чем появятся Конор и Арлиса. К счастью, нянечки брезгливо морщили носы и утаскивали за собой сопротивляющихся деточек, лишь немногие выкладывали на прилавок монетку-другую. Подошел пожилой мужчина в черном костюме, застегнутом на все пуговицы, купил сразу две кружки и жадно осушил их. Верта удивилась, что он так тепло одет, а потом разглядела на лацкане знак гильдии законотворцев. Значит, идет на слушание дела в суд: обвинители носили темные одежды независимо от времени года. Верта, утомленная ожиданием, от нечего делать проследила за мужчиной взглядом. Тот присел отдохнуть на лавочке неподалеку. Вытер лицо платком, развернул газету и погрузился в чтение. Часы пробили четверть десятого. Как долго тянется время! Тим, изнывая от безделья, вертелся под ногами, жаловался на жару и, пока сестра не видела, отпивал по глотку из разных стаканов. В конце концов Вертрана влепила ему затрещину, но потом, пожалев, вручила три медяшки и отправила за леденцами. Брат немедленно приободрился и, забыв про обиду, умчался стрелой в ближайшую лавку. Вертрана присела на корточки, подперев рукой щеку. Страх перегорел в ней, но ожидание выматывало. – Эй, малышка, ты что там притаилась? – раздался веселый голос. – Нальешь моей жене воды? Только похолоднее! Верта, зевая, распрямилась: кого принесла нелегкая? И тут же захлопнула рот, так что зубы клацнули. Рядом с прилавком стоял улыбающийся лорд Конор. Совсем юный, еще сохраняющий мальчишескую округлость черт лица. Но кроме того, в его облике было что-то иное, что-то неправильное… Вертрана потом поняла: этот Конор, не переживший еще ни одного удара судьбы, лучился радостью. «Так вот как ты выглядишь, когда счастлив», – грустно подумала она.