Время за подготовкой к следующему испытанию летело стрелой. Вертране казалось иногда, что здесь не обошлось без магии. Как иначе объяснить тот факт, что утром она открывала глаза, а когда закрывала их, понимала, что уже миновало три дня. Но Эйлин – любительница делать пометки в календариках и вести учет всего, что только возможно, – уверяла, что ни один день из их жизни не выпал. – Просто у нас нет ни одной свободной минутки. Она объясняла и в тот же момент вписывала в клеточку рядом с числом цифру пять. – Сегодня я пять раз выполнила ментальные упражнения, – растолковала она Вертране в ответ на недоумевающий взгляд. – Зачем ты вообще это пишешь? – Это придает ясность моей жизни, расставляет все по полочкам. Вот, смотри – мы уже семнадцать дней готовимся к следующему испытанию и… Она осеклась на полуслове, напряженно думая о чем-то. – Надо найти Мей! – Зачем? – Срочно! Мей обнаружилась в библиотеке на своем любимом месте: три стеллажа образовывали уютный закуток, где стояло потертое кресло, а рядом с ним низенький столик. Рыжуля забралась в кресло с ногами, укрыла их подолом платья: озябла. На коленях лежала книга, раскрытая на середине, но Мей не читала, это было понятно по ее рассеянному взгляду. – О, девочки! – обрадовалась она. Эйлин без лишних предисловий огорошила подругу вопросом: – Мей, как ты себя чувствуешь? – Да что-то не очень хорошо в последнее время. Эти тренировки меня доконают… Вертрана, еще ни о чем не догадываясь, переводила взгляд с Элли на Мей. – Мей, ты ведь мне доверяешь как целительнице? – продолжила Эйлин. – Да… Но я и сама могу себя полечить. Усталость, правда, быстро возвращается. – Позволь, я только посмотрю магическим зрением, – настаивала Эйлин. Мей развела руками: – Ну ладно. Вертрана и Эйлин увидели это одновременно. Вертрана схватилась за сердце. Элли за голову. – Мей, только не говори, что ты ничего не знаешь, – осипшим голосом произнесла Верта. – О чем? Девочки? Вы меня пугаете! – Мы сами испуганы… Мей… Ты ждешь ребенка. 21 Вертрана вот уже пятый раз за вечер безуспешно пыталась нырнуть в прошлое и подхватить проклятый флакончик, так неловко разбитый Мей. Подруги сидели рядом, затаив дыхание и боясь лишний раз пошевелиться, но Верта, сколько ни старалась, пробиться в нужный момент прошлого не могла. Она, уже понимая, как это происходит, изо всех сил концентрировалась на деталях вечера, перевернувшего жизнь Мей, и уже почти оказывалась там, где надо, но каждый раз совсем немного промахивалась. Возвращалась то позже, то раньше. Однажды заскочила слишком далеко и снова ощутила руку лорда Конора на своей талии. Дернулась, садясь на постели, хватая ртом воздух, как рыба: – Не могу. Не получается… Мей опустила голову. – Ничего! Я немного отдохну и попробую снова! У Вертраны сердце болело за подругу. Это ведь надо же, какая несправедливость! Если мастер Ройм не обманывал насчет того, что не может иметь детей, то судьба очень некстати предоставила ему этот единственный шанс. Никто не позволит магиссе родить ребенка от учителя… Одна и та же мысль пришла одновременно в головы Вертраны и Эйлин, они понимающе переглянулись, но вслух произнесла Элли: – Мей… Заклятие Морто… Если применить с минимальной силой намерения, на троечку… Ему хватит… – Конечно, ему хватит, такому крошечному человечку, – горько произнесла Мей. – Кто сделает? Ты, Элли? Или ты, Верта? Подруги снова переглянулись, и Эйлин кивнула: – Я. Мей прижала руки к животу, стараясь укрыть, защитить кого-то совсем еще маленького и слабого. – Его ребенок… – сказала она тихо. – Такое чудо. Я просто не могу от него избавиться таким варварским способом. Вот если бы Вертрана сумела попасть в прошлое, я бы даже не знала, что была беременна. – Я попробую снова! – воскликнула Верта. – Попытаюсь осторожно выведать у Сухаря, почему не выходит. – А пока он еще побудет со мной, – задумчиво сказала Мей. На следующем занятии с директрисой Вертрана сначала рассказала о первом успешном путешествии в прошлое. О подробностях, конечно, умолчала. Рассказ получился совсем коротким и лишь отчасти правдивым. – Я вернулась в тогда… Можно так говорить, «в тогда»? – Верта старательно строила из себя недалекую, но усердную ученицу. – Нет? Ладно. Вернулась туда, где мы с девочками болтали, лежа в постели. Вспоминали бал. Поздравляли Мей с избранием! Очень хотелось снова все это пережить. Сухарь пристально вгляделась в лицо Вертраны: – И что же Мей? Счастлива? «Главное, не переиграть!» Верта смущенно улыбнулась: – Волнуется, конечно, и лорд Героним, конечно, не юноша… Но вроде бы она говорила, что он добрый. По-моему, уже начала привыкать! – Хорошо… Хорошо, Вертрана. Поздравляю тебя с первым успешным применением своей эссенции. Ты ничего не меняла в прошлом? Верта сосредоточилась, ступив на зыбкую почву: – Нет. Просто не подумала, что можно… – И вряд ли получится! – огорошила госпожа Амафрея свою ученицу и рассмеялась над ее растерянным лицом. – Я говорила о множестве сложностей, с которыми сталкивается аквамарин. Прошлое всегда отчаянно сопротивляется любым вмешательствам, и лишь чрезвычайно сильный и натренированный маг сможет изменить ход времени. Это все равно что повернуть реку вспять. Чем крупнее событие, тем труднее это сделать. Просто присутствовать, ничего не меняя, легко, но даже самый незначительный случай по дороге из прошлого в настоящее обрастает связями и последствиями, и сдвинуть его – это как двигать гору. – О-о… – только и смогла произнести Вертрана. – Да, и еще! Аквамарин не может вернуться в один и тот же момент дважды. Вечер после бала для тебя отныне закрытая зона. Поэтому всегда надо заранее просчитывать свои действия. А что у тебя с лицом, Вертрана? Ты выглядишь расстроенной! – Голова заболела… – выдавила Верта. – Ничего, потерпи. Надо заниматься, следующее испытание не за горами. Хотя, учитывая твои успехи, ты пройдешь его с легкостью. – Что мне надо будет сделать? Госпожа Амафрея холодно улыбнулась: – Пусть пока останется сюрпризом! – Попробуем иначе! – решительно произнесла Вертрана, вернувшись от госпожи Амафреи. Она рассказала подругам о непредвиденных сложностях, но в голове у нее уже созрел новый план. – Я вернусь в день накануне бала и предупрежу Мей, чтобы она ни в коем случае не ходила к мастеру Ройму! Согласна, Мей? – Если я к нему не пойду, то воспоминание об этом вечере исчезнет навсегда, верно? Рыжуля, вместо того чтобы радоваться, выглядела грустной. Она снова положила ладонь на живот. В последние дни она повторяла этот жест так часто, что даже Сухарь обратила внимание, забеспокоилась, не страдает ли выпускница несварением желудка – может быть, стоит пригласить профессора Алеба? Мей застыла изваянием, хорошо, что Элли пришла на помощь и, смущенно улыбаясь, прошептала на ухо классной даме, что у Мей обычное женское недомогание. – Исчезнет, – сурово сказала Эйлин. – Вместе с последствиями.