И здесь мы впервые столкнулись с водой — неглубокий обширный разлив, что занял весь коридор, почти утопив нижнюю ступеньку бетонной лестницы, что привела нас сюда. Здесь уже были схемы и сориентировавшись по ним, мы узнали, что находимся в шестом техническом секторе. Залившая пол вода была соленой. И это уже было реально хреново… Насколько мы спустились? Метров триста? Нет. Большая часть пути шла по нисходящим проходам и редким лестницам, что тоже не могли похвастаться крутизной. Кое-где встречались спиралеобразные спуски, что доставляли нас на уровень ниже. Будь я в Ночной Гадюке — разом бы получил всю необходимую информацию. А сейчас приходилось все подсчитывать примерно… Ну… Метров на сто максимум. Это если считать по вертикали. Учитывая высоту древних плавучих городов и тот факт, что мы начали путь от подвала, мы едва-едва достигли уровня океана. Эти острова как айсберги — большая их часть в воде. Но осадка не так глубока, как кажется — они могли позволить себе устойчивость и без нее благодаря своим размерам в поперечники. Плавающая по волнам суповая тарелка… Насколько я помню — тут большей частью мелководье. Плавучие города и тюрьмы скребли дно, когда заходили в искусственную лагуну. Но есть и куда более глубокие участки. Некоторые из них природные, некоторые искусственные — оттуда машины выгребали обогащенный грунт, песок и камень — для расширения основного острова. Изначально ведь никто не думал строить здесь глобальное убежище — все пришло в процессе. Да весь Атолл родился в процессе! И если этот конкретный остров заполняется водой, а мы находимся над одним из провалов… насколько прочно он скреплен с соседними островами? Весь этот заплесневелый архипелаг стал одним целым? Сомневаюсь… Системная ведьма не стала бы ничего скреплять намертво — учитывая ее страсть к переформатированию целого мира-убежища. Она здесь все поменяла. Значит, однажды может захотеть сделать это снова… А значит крепящие нас с соседними поплавками стяжки не столь уж и прочны… Что ж — если все так хреново, то главное убраться отсюда поскорее, прежде чем часть Мутатерра вдруг резко уйдет под воду. Много мутов сдохнет. Зато остальные смогут рыбачить… — Тебе ведь нахрен не нужен этот опреснитель, лид? — перекрикивая визг пилы, поинтересовалась Ссака. — Не — оскалился я — Нахер он мне сдался? Пила, еще раз взвизгнув, затихла. Пыхтящие гоблины выбили пару прутьев и уставили в темный провал лучи фонарей, осветив дохлую клыкастую тварь. Я успел заметить несколько стремительных теней, что убрались поглубже в коридор и исчезли. — Просто идем глубже и ищем пути за Рубикон и на дно? — уточнила наемница, хотя и так знала ответ. — Ага — кивнул я — В упор не хочу играть по чужим придуманным правилам. Не зря ведь сраные герои стремятся за Рубикон и не зря здесь эта долбанная Мертвая Зона. — Очередная мясорубка — кивнула Ссака, не обращая внимания на жадно слушающих недомутов — Но мы постараемся поднырнуть или обойти… я поняла, лид. Эй! Уродины! Сиськи в кулак — и вперед! Сегодня бабы торят путь! Зэкка, Тулли, Шалава-Колли — вперед вдоль левой стены! Рваная и Петрушка — вдвоем по правой, а я за вами. — Есть! И ведь она послала вперед только девок. Белокурая бестия все пытается мне что-то доказать. И нахрена? Я и так знаю, насколько опасна может быть женщина. В темном полузатопленном коридоре полыхнули вспышки, коротко простучало несколько очередей, с визгом отрикошетили пули, после чего послышалось «чисто!» и я протиснулся между прутьев следом за Ссакой. Спокойно шагая за ее спиной, держа оружие наготове, но не вмешиваясь, я позволял ей действовать самостоятельно, наблюдая за тем, как она натаскивает своих уже отрастивших клыки щенков. Вслушивался в ее отрывистые команды. Наблюдал за тем, как она тасует двойки и тройки, не забывая при этом манипулировать не только их действиями, но и сознаниями, тут подначивая, там рявкая, здесь одобрительно кивая. Тройка сюда. Этой двойке назад и перезарядиться. К стенам, суки, к стенам прижаться! За щиты! Хромой Пес — бегом до того угла! Третья схема! Потом сразу шестая! Живо, гоблины! Живо! Тулли! Тут командую только я, сука! Поняла?! Точно поняла?! Хорошо… Зэкка! Влево! Вы двое — смените ее! Бейте ниже! Ниже! Мне не пришлось вмешиваться в происходящее, хотя тут было куда пострелять. Вырезанные нами прутья решетки оказались чем-то вроде стенки радостно лопнувшего гнойника, что «плеснул» в нас десятком живых волн, состоящих из невообразимых созданий. Сразу и не понять, что это за дерьмо. Когти, клыки, никаких ушей, плешивые головы и тела с редкими клочками преимущественно серой шерсти. Чем-то похожи на огромных крыс, но компоновка укороченных сильных тел это не подтверждает. Глаз нет. Опять нет глаз. Это сука даже странно, что системы предпочитают создавать для своих стальных катакомб незрячих тварей. Хотя где-то я слышал, что в кромешной темноте слепа даже кошка, хотя хрен его знает, насколько это верно. Но все же… странно… может тут играет роль психологический фактор? Скорей всего именно так. В гоблинских душах с рождения заложен дикий страх перед чешуйчатыми и безглазыми тварями… как не бояться врага, когда не понимаешь куда направлен его взгляд? Может и есть какой-то резон… или просто изначально заданная матрица по разработке этих упырей… Но сейчас незрячесть сыграла им во вред. Они прекрасно ориентировались в темноте, не боялись направленных на них лучей фонаря — хотя каким-то образом ощущали их — и еще они не промахивались. Вот только мало прыгнуть на жертву — надо еще понять, что она защищена щитом. А если нет щита, то в наличии стальная кираса, шлем, наплечники и прочие элементы снаряжения, что влегкую выдерживают удары когтей и стремительные рапидные укусы. Вот такого способа укусов мне еще точно видеть не приходилось. Добравшись до врага, твари наносили по два-три укуса в секунду, с невероятной быстрой орудуя не только челюстями, но и шеями, что перемещали их головы из стороны в сторону. Окажись под ударами длинных клыков живая плоть… Уничтожив атаковавшую нас стаю, мы отвоевали у них большой зал, что по всем признакам раньше был складом для какого-то монструозной техники или запчастей. Пятиметровой высоты металлические стеллажи делили зал на равные промежутки, а их полки были двухметровой ширины. Пока гоблины осматривали три выходящих отсюда выхода, я чуть задержался и огляделся, но не нашел ничего кроме забившей весь угол кучи окаменелого дерьма и костей. Были и черепа — как звериные, так и гоблинские. Куча дерьма достигла потолка, а во всем остальном зале чисто. Нет даже мелкого мусора. Пол не блестит, но все равно такая чистоплотность говорит о многом. — Зачем им это дерьмо? — спросила Ссака, направляя и свой фонарь на кучу говна. Отступив, я оставил на стене четкую отметку и только затем глянул на наемницу с ее странными вопросами: — О чем ты? — Почему срали прямо в логове? — пояснила она, поворачиваясь и указывая лучом на противоположную сторону склада, где за стеллажами мелькали темни и слышались выстрелы. Недомуты убивали твариный молодняк, пулями и прикладами дробя черепа то ли щенков, то ли котят — Почему не срали у той самой тупиковой решетки, которую мы порезали? Чуть подумав, я хмыкнул: — А хер его знает. Но вопрос стоящий. Может связано вот с этим? — я кивнул на один из участков дерьмо-горы, где словно приоткрылось небольшое окошко и наружу на пару секунд высунулась белесая личинка толщиной в мою руку. Поведя в воздухе маслянисто поблескивающей головой — или жопой? — она опять скрылась внутри дерьма. — Дальше — велел я и, глянув на нашего пошатывающегося проводника, пошел к нему — Этот скоро сдохнет… — Из него льет кровью — согласилась Ссака — Подрубила к нему резервную аптечку с парой пакетов крови. Примотала к разгрузке пару держалок, чтобы вести и не ронять. Его бы в медблок… — Медблока не будет. — Знаю, лид. Знаю… Эй! Длинный! Зажми очко кровавое! Кровью истечешь! — Я высокий… — уже почти без выражение прохрипел тот и, шатаясь, сделал шаг к одному из проходов — Нам туда. Еще на пару уровней ниже — и мы на месте… на месте… — Кто ты такой? — поинтересовался я, вставая за ним и берясь за одну из «держалок» у его поясницы. Он с готовностью переложил большую часть своего веса на мою руку и хрипло рассмеялся: — Я никто… все мы никто… Осколки никому не нужного прошлого… — Зачем тебе опреснитель? — Искупаться… — тихо и почти невнятно произнес он. — Что? — Там есть тестовый кювет… большой как ванна… и даже с пузырьками как в сраной джакузи… Ты знаешь, что такое джакузи? — Да. — Гидромассажное чудо… знаешь… я постоянно вижу сон… В своем сне я сажусь в этот кювет, и бьющая мне прямо в задницу струя воды под напором вымывает из меня всех тварей, что поселились у меня в кишечнике. — Тварей мы вывели… — Отравление гельминтами Мутатерра сука… как так? Я ведь творец… я создавал инженерные чудеса! Столько жизней ими спасено… и вот моя награда, а? Черви в жопе, что выжрали мне печень? Почему так? За что? С-сука… хотя мне уже посрать. Я умираю, долбанный ты гоблин Оди. Ты пришел слишком поздно и меня тебе уже не спасти. — Да мне посрать на тебя — равнодушно ответил я, сквозь забрало шлема глядя поверх его плеча на редкие вспышки бьющих по ушам выстрелов. Отряд продолжал зачищать коридоры от всех тех же тварей, чья тактика «налети и покусай» не работала. Проводник временно перестал говорить, зато начал напевать что-то про теплый закат в мирной лагуне и то, как он с покачивающейся лодки смотрит на прекрасное лицо своей единственной любимой, что вышла встретить его с рыбалки… Он поймал марлина и сегодня будет отличный ужин… Умирающий не замолк даже в тот миг, когда мы выяснили причину столь странной тактики у обитающих здесь тварей. И выяснили это неожиданно, когда двух визжащих подранков вдруг ударил и снес к херам безмолвный черный поезд. Щупальце. Щупальце размером с сам коридор. Оно ударило подобно поршню, смяв и убив подранков, а затем резко рванувшись обратно и опять исчезнув. Идеально вылизанный или протертый пол блестел в лучах фонарей — ни единого пятнышка крови. А ведь тут была целая лужа… Одна из тощих девок шагнула вперед, заглянула за угол с криком: — Это же был… Удар… Прилипшее к ее шлему темная плоть рванулось вперед. Орущую девку впечатало в стену коридора, а затем рвануло обратно, с хрустом приложив об угол и утянув ее в темноту. Все заняло не больше двух секунд. — Марлин с бататом на тарелке моей… улыбка твоя в ладонях моих… — с надрывом пропел проводник и тяжело привалился плечом к стене — Дерьмо… все же умираю? Да как так? Впустую все… — Вперед! — рыкнул я — Ссака! — Делай как я! — шагнув вперед, Ссака вскинула автомат и выпустила в темноту короткую очередь — Давай! Давай! Я последовал за ней и, выпуская пять пуль, в свете фонаря увидел колышущуюся живую пробку, что перекрыла тот коридор полностью и прямо сейчас выдавливала из себя чистенький металлический шлем сожранного бойца. Следом выпало кираса и живая стена дернулась, выпучивая из массы три больших глаза. Один тут же лопнул от моей пули и тварь дернулась обратно, позволив мне и еще нескольким миновать коридор. Толкнув проводника к Ссаке, я сорвал с разгрузки пару зажигалок и послал их в коридор. Приглушенные вспышки… оранжевое тут же потухшее пламя и… долгий вибрирующий вой… Не дотянувшись буквально десятка сантиметров до ошарашенно замершего недомута, дымящийся шмат живого мяса дернулся обратно и исчез. Следующий мой рывок с фонарем показал, что коридор опустел и лишь блестят идеально чистые пластиковые и алюминиевые панели. Ткнув кулаком в грудь счастливца, я велел: — Возьми подранков и давай обратно до зала со стеллажами. Там занять позиции и ждать нас. Понял? — Да! Но можно я дальше с вами, лид? — Еще успеешь сдохнуть — усмехнулся я. — Да, лид… Четверо ушли назад, а я вернулся в голову отряда и, обогнув тащащего электропилу гоблина, глянул на лейтенанта, что уже формировала новые двойки: — Вот почему они так кусают… — И вот как оно их ловит — кивнула она.