- История личная. - Совсем? - Да. - А если я добавлю к твоим пожиткам старый, но крепкий рюкзак, пистолет с полной обоймой и десяток патронов к дробовику. - История не такая уж и личная… Как насчет аптечки? Пусть даже старой, но такой, что вколет нормальный обезбол, а если надо и боевой коктейль… - Нет. Это только моим бойцам. - Ага… - понимающе кивнула беловолосая и зыркнула в сторону внедорожника – Дорогое и редкое – только своим. А дробовиков и мачете тут хватает. Верно? - Ага. - У тебя револьвер лежит на бедре. - И что? - Редко кто выберет револьвер… Игры в барабан только для мальчишек любящих стрелять по-ковбойски. А ты вряд ли станешь палить от бедра… - Не понял вопроса. - Почему револьвер? Даже отсюда вижу, как идеально он вычищен. - Револьвер – опустив глаза на бедро, я посмотрел на заряженное оружие и пожал плечами – Не знаю. Моя память стерта. Но револьвер для меня нечто большее, чем просто оружие. - А что ты знаешь про револьверы, каппи? - Многое. Так что насчет твоей истории? - А как попасть в ряды твоих бойцов? - Такой как ты – достаточно просто захотеть. - Я хочу. - Уверена? - Да. Я всю жизнь ходила под кем-то. Всю жизнь выполняла приказы грамотного командира. И выжила. А когда впервые оказалась одна и решила принять самостоятельно решение… оказалась голой на металлическом столе морга ни хрена при этом не помня. Дерьмовый из меня сам себе лидер, да? - Я сам бывал в такой ситуации. И тоже нихрена не помню. Так что не мне тебя судить. А позже, расспросив здешних, ты узнаешь – тут все такие. У всех тотальная кастрация воспоминаний. Так что тебе еще повезло, Балэни. - Так что? Берешь? - Беру. Но учти – с таким как я тебе работать еще не приходилось. Я не из тех грамотных командиров, кто думает только о заработке и выживаемости. - Тогда какова цель, командир Оди? - Называй меня лид. - Лид – повторила она – Так какова цель? - Найти виновного – оскалился я в мрачной усмешке – Найти того, кто виновен во всем этот мудреном вонючем дерьме. - И затем? Убить? - Само собой. Но не сразу… Балэни – слишком долго. Как тебя называли в прошлом? - Ссака – тут же ответила беловолосая – Я Ссака. Я под тобой, лид? - Да. - Снаряга? Аптечка? Автомат? Что насчет стрельб? - Полностью снарядим и вооружим. Еще пожелания? - Под конец службы я была вторым помощником командира. Не знаю справлюсь ли я с этим узкоглазым – беловолосая задумчиво смерила взглядом Каппу – Сейчас точно не справлюсь, но дай мне восстановиться… - И? - У тебя кто круче – тот и главнее? - Примерно так – кивнул я – Хочешь стать сержантом? Взять под себя десяток сырых бойцов? - Хочу. - Зачем? - Соратники – не задумываясь, ответила она – Верные соратники. Как жопой не верти – однажды поймаешь пулю. Аптечка истощится и сдохнет, даже пробитый экз упадет и не встанет. И вот тогда надежда только на тех, кто вытащит тебя из боя, прижмет к шкуре новую аптечку, вольет тебе стакан собственной крови и поможет отбиться, пока ждете эвакуацию или подкрепление. И за годы участия в детских разборках этих игрушечных однодневных корольков я поняла – под боком всегда должно быть два-три реально верных и живучих бойца. - Ты точно тупая? Говоришь вроде как умно… - Я тупая. Но память хорошая. И выживать умеешь. - Покажешь себя – будет тебе десяток. - Есть. - История – напомнил я – Что не так с этой татуировкой? Она выглядит живой. Особые чернила? - Особое мастерство – покачала она головой и, проведя по растрепанным волосам, поморщилась – Надо вымыться. И заплести косы. А татуировка… ее делал он. Тот мелкий у стенки, что дважды выстрелил мне в спину. Он… этот молчаливый дебил-художник… он отсталый что ли… врачи таких как они называют особыми детьми, что живут не в нашем мире… или они говорят, что они видят мир иначе… не знаю. Но татуировку сделал он – лет через пять после той истории. И все эти десять лет он меня донимал каждый день! Мелкий сученыш! Каждый день об одном и том же – дай выбью тебе тату… мне надо нарисовать… нарисовать на твоей спине… я должен… - И ты сдалась? - А ты бы не сдался? сем лет! Пять лет он изо дня в день талдычил одно и то же… И я сдалась. Хотя меня так впечатлил его страшный альбом… что я поняла – не прогадаю. И ведь это я еще схуднула. Когда наберу утерянные – она оглядела себя, провела ладонями по ребрам, шлепнула по бедрам и кивнула – Когда верну свои ушедшие пятнадцать килограмм мышц, ты поймешь, о чем я говорю – татуировка оживет по-настоящему. - Ее делали тебе по широкой накачанной спине? - Да. Сейчас татуха искажена чуток. Поэтому эффект не тот… - Ты ведь ее еще не видела – прищурился я – Зеркал тут нет. Как увидела тату у себя на спине и поняла, что она искажена? - Не знаю – удивленно призналась она – Да… Не видела еще. Знаю, что она там, знаю, как она выглядит, но… - Видела себя в зеркале уже там – в ВестПик? – предположил я, ткнув рукой в один из полу обрушенных гигантских цехов, чей мрачный черный корпус отчетливо виднелся в лунном свете. - Да… наверняка. Где ж еще? В последнем воспоминании, сидя на старом байке, я себя помню на пике форме. А такой вот хилой уродиной… нет. - Ты уродина – признал я. - Я верну свою форму. - Ладно. Продолжай. Про саму историю, а не о том, как паренек тыкал тебя иголкой и представлял, что ты подыхаешь в агонии. - Да нет, командир. Ему меня ненавидеть не за что. И он знал это. Любил меня – по-своему, своей непонятной сумасшедшей любовью. - История… - Она… бытовушная. Как всегда и везде. По заданию уставшей администрации одного монолитного жилого квартала… - Жилая башня? - Да. Администрация устала от разгула преступности на всех уровнях. И наняла нас. Их условия – никаких серьезных повреждений башне, никаких пленных и, что самое хреновое – работать в гражданке. - Вообще без снаряжения? - Ага. Скрытые броники были, а так… вырядились обычными гражданскими и вперед. Условия с нашей стороны – оплата двойная, вся оплата вперед и отключить все наблюдение. - Норм – кивнул я – Дальше. - Был наемником в те времена? - Дальше. - Мы вошли и начали чистить этаж за этажом. Никаких вопросов мы не задавали, никому не представлялись, все в гражданке, ножи, игстрелы, на крайний случай пушки с глушителями, чтобы не поднимать шум как можно дольше. Анонимность. Вообще нам понравилось задание – каждый получил шанс проявить себя. - Забились на то, кто скольких прикончит?