– Он влюбился в Мири. Разве могло быть иначе? – резко бросает Анна, сжимая пальцами колени. – Почему ты так говоришь? Ты не хуж… – Не надо, пап, – оборвав отца на полуслове, устало отмахивается Эни. – Я же знаю, что она была красивее, и гораздо умнее, и намного интереснее меня. Несмотря на то, что училась по дистанционной программе, Мириам не отвлекалась, не ленилась и посвящала все свое свободное время образованию, а этого времени у нее было очень и очень много. Даже в десять лет с ней уже можно было поговорить на любые темы, она казалась мне ходячей энциклопедией, знающей все и обо всем. При этом она была отличной наездницей, носила короткие платья и любила загорать голышом. Конечно, у Майлза не было шансов устоять. Я его не винила, пап, потому что и сама восхищалась Мири, ее смелостью, стойкостью, уверенностью, с которой она шла к цели. Мы оба были ею очарованы в то лето, но все это очень плохо закончилось. – Вы же не… – смущенно прокашлявшись, начинает отец. – Нет, ты что, пап. Ничего такого. – Вскинув голову, Анна бросает на Райана укоризненный взгляд. – Я даже не догадывалась, что между ними что-то есть, пока случайно не наткнулась на них в поле. Лошадь Мириам паслась рядом, и я только поэтому поняла, где их искать. Они меня не заметили, потому что были увлечены тем, чем мы с Майлзом не занимались ни разу. – Мне очень жаль, милая. Это было нечестно и жестоко с их стороны, – с сочувствием произносит отец. Тряхнув головой, девушка переводит взгляд за окно. – Такие разочарования случаются в мире каждый день, пап, но мне было шестнадцать, и мое сердце разбилось. Я не любила его так сильно, чтобы их предательский поступок и сейчас меня каким-то образом задевал. Все давно прошло и зажило. Но тогда внутри все горело, и я не справилась с эмоциями. Вместо того чтобы выплакаться и успокоиться, я поддалась не лучшему чувству и отправилась прямиком к Бенсону. – И что он сделал? – помрачнев, спрашивает Райан. Его из без того бледное лицо становится пепельно-серым. Взглянув на отца, Анна спрыгивает с подоконника и, встревоженно подскочив к нему, садится рядом и обнимает напряженные плечи мужчины. – Пап, зря я затеяла этот разговор, – виновато бормочет девушка. – Тебе нельзя волноваться. Принести твои сердечные капли? – Не нужно, все в порядке, милая, – поцеловав дочь в макушку, мягко отзывается отец. – Что сделал Бенсон, Анна? – Запер Мириам в подвале, – выдыхает Аннабель. – На несколько дней. Ей носили только воду. Даже не кормили. Это было ужасно. Я умоляла Камерона сжалиться, клялась, что все придумала, но он был непреклонен. – Почему ты не уехала домой, Анна? – надтреснутым голосом продолжает выяснять правду мистер Одли. Его выцветшие голубые глаза наливаются слезами. – Как я могла ее бросить? – крепче обняв отца, всхлипывает Анна, пока он успокаивающе гладит ее по волосам. – Если бы она умерла там… – Мы бы вместе что-нибудь придумали. Вернулись туда вдвоем. Я бы помог, милая. – Мне было стыдно. Я боялась тебе признаться. – Анна!.. – сорвавшись, с рыданием восклицает Райан Одли, не стесняясь мужских слез. – Моя маленькая Анна, моя любимая дочь… – плачет он, успокаивая девушку в своих объятиях. – Я трусиха, пап. Была и есть, – когда отец немного успокаивается, несчастным голосом произносит Анна. – Не говори так. Ты очень смелая, – возражает Одли, взяв заплаканное лицо девушки в морщинистые ладони. – Когда слишком поздно, – трясет головой Аннабель. Отстранившись, она встает и возвращается к подоконнику. Взяв закрытую книгу, какое-то время невидящим взглядом смотрит на жуткую, но несомненно привлекающую внимание обложку. – А Майлз? Что случилось с ним? – решается спросить отец. – Когда дядя Камерон поймал Мириам в поле, Гриффин сбежал, – отстраненным, усталым тоном отвечает Анна. – Его искали, но Майлз, видимо, хорошо прятался, раз его не нашли сразу. Он вернулся через три дня и попытался вытащить Мири из подвала. Настоящий герой… или глупец. Там его и схватили люди Бенсона. – Что с ним сделали? – Довезли до границы фермы и вышвырнули на дорогу. После этого я больше Майлза не видела. – А Мири? Что стало с ней? – В тот же вечер Бенсон позволил ей выйти. – Пальцы Анны, медленно очерчивающие контур синего анкха на обложке, мелко вздрагивают. – Мири виду не подала, что обижена. Может быть, она и не знала, что все случилось из-за меня. Мириам выглядела осунувшейся и бледной, но вела себя как обычно, ни словом не обмолвилась о Майлзе, даже не спросила, где он и что с ним. Мы вместе поужинали и легли спать. А потом… – Анна прерывается, едва не сболтнув отцу про свой кошмар. Ему эти сведения точно ни к чему. Навыдумывает себе всякого, а так и до инфаркта недалеко. – Потом я уехала домой. – И зачем тебе понадобился Майлз после стольких лет? – спустя минуту тягостного молчания задает отец вполне резонный вопрос. – Возможно, он имеет какое-то отношение к исчезновению Мириам. У меня есть подозрения, что они встречались, пока она жила в Нью-Йорке. – Это исключено, Анна, – категорично утверждает Райан Одли. – Почему ты так уверен? – Положив книгу на место, Анна оглядывается на отца через плечо. – Я немного знаком с его матерью, ее младшая дочь была моей ученицей, и как-то миссис Гриффин пожаловалась, что Майлз совсем редко стал ей писать. – Писать? Не звонить? – настороженно переспрашивает Анна, чувствуя, что нащупала что-то важное. – Но почему? Он же жил здесь, в Дейтоне. – Миссис Гриффин сказала, что ее сын много лет назад уехал на постоянное жительство в Бостон, к отцу, – объясняет Райан Одли. – Возможно, Майлз принял это решение как раз тем летом. Бенсон вполне мог пригрозить мальчишке, и он испугался. – И он не навещал мать и сестру? – Нет. Скажу больше. Миссис Гриффин очень плохо рассталась с мужем, он ушел от нее к молодой любовнице, завел новую семью, и они практически не общались. Отъезд сына она восприняла как предательство, но потом оттаяла, как все матери. – А если Майлз никуда не уехал? – задыхаясь от волнения, размышляет вслух Анна. – Я не видела лично, как люди дяди Камерона вывезли его за ворота. Я знаю это со слов Бенсона. – Анна, ты слишком заигралась в детектива, – вздохнув, качает головой отец. – Пап, посмотри на факты, – настаивает Аннабель. – Во-первых, миссис Гриффин не общается с бывшим мужем, значит, она не может знать наверняка, что Майлз находится именно там, откуда приходят письма. Во-вторых, почему он не звонил матери, а писал? Разве это не подозрительно? – Думаешь, что Бенсон посадил парня в подвал вместо Мириам? – Уверена, что он способен на такую дикость, – быстро кивает девушка, ощущая невероятный прилив сил за счет бурлящего в крови адреналина. Смерив дочь задумчивым взглядом, он произносит то, что мгновенно рушит все выстроившиеся в голове Аннабель версии: – Анна, если Майлз никуда не уезжал и все эти годы провел в подвале дома Бенсонов или, не приведи Господь, умер, то он точно не смог бы встретиться с Мириам в Нью-Йорке. – Ты прав… об этом я не подумала, – обреченно выдыхает Анна. – Но должно же быть какое-то объяснение. Я чувствую, что Майлз причастен ко всему, что произошло. Не знаю, как именно, но я это выясню. – Я не вижу никакой связи, – сомневается отец. – Между событием, о котором ты мне рассказала, и исчезновением Мириам прошло много лет. Она вышла замуж и была счастлива в браке. Как Майлз Гриффин мог оказаться замешанным в случившемся? – В том-то и дело, папа. Мириам не была счастлива, – негромко произносит Анна. – О чем ты? – настороженно уточняет Одли. – Это не моя тайна, и я не хочу распускать сплетни. Просто поверь мне на слово, – просит она. – Можешь мне помочь? – устремив на отца умоляющий взгляд, спрашивает Аннабель. – Найди повод, чтобы поговорить с миссис Гриффин. Узнай у нее, когда Майлз последний раз выходил с ней на связь. Если ты раздобудешь для меня его адрес, я буду тебе безумно благодарна. – Хорошо, – помешкав, с тяжелым сердцем обещает отец. – По пятницам миссис Гриффин подрабатывает в школьной канцелярии, разбирает архивы. Я постараюсь с ней пересечься и заодно навещу коллег. – В пятницу, – вслух размышляет Анна, отвернувшись к окну. – Значит, у меня есть три дня. Взгляд девушки вновь останавливается на книге. – Как раз будет время дочитать и все обдумать. * * * Однако следовать поставленному плану оказывается не так-то легко. Текст «Индиго», несмотря на легкость подачи, идет у Аннабель с огромным трудом. И неудивительно, ведь она пытается анализировать каждую строчку, сопоставляя с известными ей событиями и выискивая тайный подтекст всему написанному. Как итог к концу третьего дня мозг девушки начинает медленно закипать. Несостыковки вылезают из каждого угла, а все логические цепочки разлетаются в прах с новой перевернутой страницей. Однако кое-какие выводы ей сделать все-таки удается. До четкой картинки еще далеко, но уже что-то. Эпилог Анна оставляет на пятницу, чтобы не сойти с ума от ожидания, но, проглотив пару последних станиц за пятнадцать минут, все остальное время дежурит у окна, высматривая отца. День тянется безумно долго, и постепенно в голове девушки воцаряется полный хаос из разрозненных мыслей. Чтобы немного их упорядочить, она берет блокнот и, забравшись на облюбованный подоконник, по пунктам записывает самые важные детали. Все это время за закрытой дверью ее комнаты истошно орет Рокки, постоянно сбивая и дико раздражая. Когда Райан Одли наконец-то возвращается домой, блокнот Анны исписан почти от корки до корки, но большая часть пунктов вычеркнута, еще треть обозначена знаком вопроса, тем не менее она все равно чувствует удовлетворение от проделанной работы. Услышав, как открывается входная дверь, девушка резво спрыгивает с подоконника и бросается в прихожую, напугав папиного скандалиста. Зашипев, блохастый зверюга сбегает подальше, а Анна, застыв в проеме, выжидающе смотрит на отца. Угрюмое и мрачное выражение его лица не предвещает хороших новостей, но Аннабель на них и не рассчитывала. – Удалось что-то узнать? – нетерпеливо спрашивает она, не дождавшись, пока отец снимет промокшее насквозь пальто. – Последнее письмо миссис Гриффин получила от сына четыре года назад. – Я так и знала… – резко севшим голосом бормочет Аннабель. При этом глаза ее горят так неистово ярко, словно она только что выиграла миллион долларов. – Анна, это еще не все, – устало произносит Одли. – Выяснилось, что Майлз никогда не жил у отца. Мистер Гриффин тоже получал письма от сына, в которых тот рассказывал, что живет и работает в Нью-Йорке, но четыре года назад корреспонденция от Майлза перестала поступать. – Родители объявили сына в розыск? – Нет. Гриффины уверены, что он еще объявится, – снимая пальто, отвечает Райан. – Идиотизм. Его наверняка давно нет в живых! – возмущенно восклицает Аннабель. – Это же их сын! Как можно… – Анна, Майлз давно не ребенок, – повернувшись к дочери, произносит отец. – Он взрослый мужчина, который много лет не живет с родителями. – Пап, если бы я четыре года не выходила с тобой на связь, ты бы ждал или начал действовать? Вместо ответа Райан Одли издает нечленораздельный звук, в горле что-то клокочет, покрасневшие глаза наливаются слезами. Так ничего и не сказав, мужчина, пошатываясь и держась за сердце, плетется в свою комнату. Спохватившись, Аннабель бежит за ним, попутно набирая номер семейного доктора. Через пару минут, выпив лекарства и почувствовав себя гораздо лучше, Райан отменяет вызов, уверив дочь, что причин для беспокойства нет. Присев рядом с отцом, Аннабель встревоженно наблюдает за тем, как болезненная бледность медленно покидает испещренное морщинами лицо. – Я думаю, Анна, что Гриффины не подали своего сына в розыск, потому что боятся лишиться надежды, – взяв ее за руку, заговаривает отец. – Для одних неведение хуже смерти, а для других страх узнать, что твой ребенок умер, оказывается гораздо ужаснее. Глава 15