– С каким опять Клаусом? – недовольно поморщился Камнеедов, но тут же вспомнил, что так звали вывезенного с Базы мальчишку. Едва удержался от того, чтобы сплюнуть, и поинтересовался: – Что он опять натворил? Замкнул провода или отстрелил ракету? – Нет, его забрали… – Забрали? – удивленно поднял брови самозваный капитан. – Похитили… – С запертого корабля? Вы в своем уме? Как оказалось, вполне в своем, и на этот раз женщина сумела его разозлить. Несмотря на прямой и не допускающий иных толкований приказ сидеть по каютам и с корабля ни ногой, она решила прогулять малыша. Не такого и малыша уже, кстати. Мол, ему свежий воздух нужен. Поначалу все шло нормально, однако стоило ей буквально на секунду отвернуться, как мальчишку увели какие-то люди. И администрация космодрома даже не попыталась решить вопрос с его исчезновением. После этого она и бросилась к Камнеедову. Небось, рассчитывала, что капитан все разрулит. Идиотка! Василий несколько раз глубоко вдохнул, приводя в порядок нервы. Потом решил, что нет худа без добра, а значит, перед ним отличная возможность избавиться от всем мешающего (а как иначе назвать ребенка, который абсолютно неуправляем, лезет во все щели и доставляет кучу хлопот) пассажира. А потому он махнул рукой и честно сказал: – Идите, отдыхайте. Ничего тут уже не сделаешь. – То есть? – не поняла его Мари. – То есть Клаус пропал с концами. Ну что же, хвала Великому Космосу, мы от него наконец отделались. – То есть? – вновь не поняла его женщина. Надо сказать, в таких ситуациях реплики у нее становились на редкость однообразными. – То есть мы его больше не увидим, – отозвался Камнеедов, поворачиваясь к кровати и оценивая, насколько она располагает к продолжению отдыха. Предварительно выходило, что весьма и весьма, как ляжешь – так сразу и заснешь. Что он и сделал – подошел и брякнулся, устало смежив веки. – Если у вас все, то я, с вашего разрешения, посплю. Все же на ногах двое суток, а через три часа моя очередь на вахту заступать. Дверь закройте только… – То есть как это больше не увидим? Камнеедов с кряхтением вновь повернулся к ней лицом и соизволил вновь открыть глаза. Потом так же с кряхтением сел. Увы, спина ощутимо ныла, и до того, как они доберутся до нормального медицинского оборудования, будет ныть. Все же их диагност и впрямь чересчур старый. Даже более старый, чем полученная в свое время травма. – Скажите, вы в администрацию космодрома обращались? – Ну… да. – И вам задали один-единственный вопрос – являетесь ли вы членом Сообщества Радужной Культуры. Вы ответили, что нет, после чего с вами перестали разговаривать. Я прав? – Абсолютно точно. Относились, как к предмету мебели. Но при чем тут… – Наберитесь терпения. Скажите, как вы к этому Сообществу относитесь? Сами или, может, правительство? Я, видите ли, не вполне владею ситуацией в вашем долбаном Альянсе, тем более что она меняется каждые четыре года. – Ну… безразлично. У нас оно есть, но большой роли не играет. Разве что любит устраивать акции, парады. Смешные они. – Встречал я теорию, что когда членов этого сообщества в государстве становится чрезмерно много, страна умирает. Впрочем, не будем гадать. Да и неважно это сейчас. У вас к ним относятся терпимо. Я читал, одно время даже чересчур терпимо было, но вы вовремя одумались. В Империи их положено вешать за шею и оставлять так до тех пор, пока тело не перестанет подавать признаки жизни. В Европейской ассоциации к ним лояльны, а зря. Пример того, чем подобная толерантность может закончиться, перед вами. На этой планете Сообщество пришло к власти. И первое, что они сделали, на законодательном уровне ограничили в правах всех остальных. Тот, кто не разделяет их ценности, имеет только обязанности, в первую очередь работать и платить налоги. Так что натуралам здесь несладко. Заметили – даже наш штурман не пытается покинуть корабль и остаться здесь. Ибо – не дурак. – Но при чем тут… – Вы второй раз пытаетесь задать один и тот же вопрос, – укоризненно посмотрел на нее Камнеедов. – Говорю же, наберитесь терпения. Дело в том, что мальчишка, оказавшись снаружи, моментально попал под юрисдикцию планеты. А любого ребенка из семьи натуралов они имеют право изымать по решению чиновника низшего ранга. Если просто, он понравился какому-то извращенцу, тот свистнул или полисмена, или просто служащего космопорта, они оформили бумагу, и все, пацана забрали. Так что можете радоваться, от малолетнего педика вы избавились. – Он нормальный! – Думаю, вечером это изменится. Если уже не изменилось. – И вы так спокойно об этом говорите? – Разумеется. Во-первых, я все равно не могу ничего поделать, а во-вторых, вы сами виноваты. – Я?! – Ну а кто, я, что ли? Вам было сказано сидеть на корабле – так какого хрена вы его выпустили? Ребенку нужен свежий воздух и все такое? Ну, теперь у него этого воздуха хоть задницей ешь. – Вы нас не предупредили! – А зачем мне напрягаться? Я отдал приказ, разве этого мало? Даже на пассажирском лайнере, на который вы купили дорогущие билеты, капитан – царь и бог. А у нас военное и вдобавок пиратское судно. И приказы мои обязательны к исполнению. А теперь извините, я и впрямь хочу поспать. Через три часа мне на вахту, еще через час старт. – Но вы же мужчина! Сделайте что-нибудь! – Могу выдать вам успокоительное. – Василий, неужели совсем ничего сделать нельзя? Ну, все, приехали. Изабелла явилась, а ее так просто не пошлешь. И кто, спрашивается, ее звал? Спала бы себе да спала… Хотя нет, какой сон, ее вахта же, так что все логично. Но все равно, какого черта! Вместо того, чтобы молчать в тряпочку, хочет вставить свои пять копеек. Благородство продемонстрировать жаждет. К сожалению, сейчас благородство и глупость стали синонимами. А кто этого не понимает, живо переселяется на два метра ниже уровня грунта. Но все равно ответить придется. – Есть вариант, но сложный, опасный и, с моей точки зрения, абсолютно ненужный. Отправиться самому, найти парня и забрать, наваляв тем, кто будет сопротивляться, хороших люлей. Тебя устраивает такой ответ? – Я пойду… – Сидеть! Ты на вахте, или забыла? – Но… – И навешают не ты, а тебе. То, что там сплошь извращенцы, не значит, что они слабаки. А вытащить тебя из местной кутузки будет ой как тяжко. – Я пойду… – Мари, а вы вообще идиотка. Наворотили дел, а теперь вас совесть заела? Как вы его вытащите? Устыдите этих уродов до слез? Или до потери пульса? Всем сидеть и не вякать, покидать корабль запрещаю. Изабелла, ты – дура, ясно? Если ко времени старта не вернусь, улетайте без меня. И пошли вон! Дайте штаны надеть хотя бы… Дурак и идиот здесь я сам – так думал Камнеедов спустя десять минут, подходя к зданию космопорта. Маленькому и неприметному – здесь принимали не более трех-четырех кораблей в сутки, в основном местных линий, и большое количество персонала, равно как и столичных размеров залы, просто не требовалось. Вообще, здание неприметным было только по меркам этого места. А так… Больше всего оно напоминало розовый торт с фигуркой в центре. Роль фигурки выполняла слепленная из прозрачного бронепластика башенка, сейчас пустая. Ими украшались многие провинциальные космопорты. Они, конечно, в эпоху автоматизации и компьютеров не функциональны совершенно, однако же – традиция. Но, стоит признать, строивший это место человек дело знал, и в архитектурный ансамбль здание вписалось практически идеально. На входе, снаружи, откинувшись на мягком раскладном стуле и наслаждаясь ветерком, скучал охранник, просматривающий на планшете то ли газету, то ли журнал с порнушкой. Плечи широкие, бицепсы могучие – здесь любили красоту и эстетичность форм. При появлении незваного гостя охранник поднял глаза – и это было последнее, что он успел сделать. – Люблю провинцию, здесь наплевательски относятся к правилам, – пробормотал Камнеедов, аккуратно затаскивая бесчувственное тело в здание и осторожно, хотя и без лишних сантиментов, опуская его на пол. Зафиксировал ему конечности скотчем – тем великим офисным изобретением, что есть везде и не меняется столетиями. – Давай, поспи чутка. За порядком на месте рабочем лучше следить тебе надо было… Несколько простейших манипуляций прямо с терминала охраны – и система контроля порта начала перезагрузку. Не самый быстрый процесс, особенно если знать, как его затормозить. Никаких диверсий, что вы! Всего-то полная загрузка и проверка всех систем. Быстрая перезагрузка – минуты две, такая – свыше получаса. Навигационная аппаратура здесь новая, а вот компьютеры так себе, поэтому – долго. Никто не заподозрит – сейчас не ожидается кораблей, обычно именно в такие моменты перезагрузку и проводят. И в течение получаса космопорт не будет иметь связи, ни внешней, ни внутренней, отключатся системы наблюдения, остановится все, кроме самых примитивных систем вроде кондиционеров и светильников. Идеальный расклад. Теперь вставить в разъем флеш-карту. Маленькую, с ноготь. Страховку на будущее, так сказать. Она запустится, когда загрузится система. Все, можно идти дальше, и да спасет неудачников, попавшихся на пути, Великий Космос. Ему встретился еще один доблестный представитель охраны, лениво застегивающий ширинку выходя из сортира. Его Камнеедов отключил так же легко и непринужденно, как и первого, правда, сломав при этом челюсть. Ничего личного, просто так было проще. Оставалось лишь связать его. Хорошо, скотч прихватить догадался. Потом был какой-то работяга, которого диверсант вырубил куда аккуратнее. Он-то почти наверняка натурал, это в силовые структуры им ходу нет, зато грязную работу местная элита сваливает на таких с удовольствием. Ну и, наконец, диспетчер, сидящий в центральном посту и аккуратно, пилочкой рихтующий ногти. – Что за… – начал он удивленно, однако закончить фразу не успел. Камнеедов рывком выдернул его из кресла и, не говоря ни слова, сунул пальцы диспетчера в дверной косяк. Рывок, хруст, вопль… С каменным лицом посмотрев на изувеченные суставы пленного, Камнеедов привел его в чувство, после чего начал задавать вопросы. И, разумеется, получил на них ответы. Трансвеститы вообще склонностью к такого рода беседам и стойкостью к боли не отличаются. Еще через пятнадцать минут он вылез из машины аккурат напротив шикарного даже по меркам Империи дома. Мимолетом подумал, что неплохо живут здешние диспетчеры. Авто, которое он у него позаимствовал, было из дорогих и скоростных. Жаль, в корвет его не запихаешь – трюмы слишком маленькие. Ну и черт с ним… Ворота, естественно, никто не открыл, да Камнеедов и не стучался. Перемахнул через ограду, больше декоративную, чем защищающую двор от незапланированного проникновения, и быстрым шагом направился к дому. У дверей которого обнаружился невозмутимый дворецкий самого что ни на есть британского вида, даже во фраке. – Вам назначено?.. Вместо ответа Камнеедов сцапал его за кадык и негромко, но очень внятно, произнес: – Веди к хозяину или умрешь. Галопом. Что же, дворецкий мог похвастаться не только выправкой, но и наличием мозгов. Героя из себя он строить, во всяком случае, даже не пытался. Учитывая, что он непрерывно чувствовал кончик ножа аккурат рядом с печенью, решение абсолютно правильное. И он остался жив, отделавшись «всего лишь» шишкой на темечке, когда Камнеедов, входя в хозяйский кабинет, позаботился о безопасности тылов. Дворецкий осел грудой мятого тряпья, а русский вошел в комнату, и, дабы привлечь внимание, пинком отбросил тяжелый, украшенный резьбой стул. Кабинет был огромным, в викторианском стиле. Мебель соответствующая, но сразу видно – новодел. Нет, разумеется, никакого пластика, дерево и, возможно, даже с Земли, но – новодел. Василий в детстве насмотрелся на антикварные вещи, при институте, в котором работал отец, был отличный музей. Зато коллекция холодного оружия на ковре выглядела достаточно убедительно. Не факт, что настоящая, но если и подделки, то весьма качественные. А вот хозяин оказался подделкой стопроцентной. Этакий богатый чудак, наряженный в одежды той эпохи, но при этом все равно выглядящий плебеем, косящим под лорда. Дворецкий – и тот смотрелся убедительнее. Но возмущение на его лице было такое, что любой Станиславский заорал бы «Верю!» и захлопал в ладоши. Наверное, он и впрямь оказался не в восторге от посетителя. – Кто вы? Что вы себе… Поток слов был прерван коротким ударом в солнечное сплетение. Хозяин дома поперхнулся словами, удивленно выпучил глаза и сложился пополам. Камнеедов толчком отправил его в ближайшее кресло, задумчиво осмотрел висящую на стене коллекцию, отметил, что оружие не закреплено на ковре намертво, а висит на тонких крючьях из антикварной проволоки, и поинтересовался: – Ну что же, начнем КВН. Вы и впрямь считаете себя бессмертным? Или просто неуязвимым? – Чег-го? – прокашлял охреневший мужчина. Камнеедов досадливо поморщился: – Хотите, я вас нарежу на кусочки, дабы избавить от досадных заблуждений? Возьму, к примеру, вот этот эсток[6] и приколю вас к креслу. Или вон тот бастард[7]… Или скьявону[8]. О, красота какая, отточен что надо! Вы как, для красоты его держите или все же владеть умеете? Впрочем, какая разница… Возьму его – и нашинкую вас в капусту, – и, резко приблизив свое лицо к роже противника, так, что тот шарахнулся, вжимаясь в кресло, рыкнул: – Где мальчишка, урод?!! – К-какой мальчишка… – Не скрипи извилинами. Тот, которого тебе меньше часа назад с космодрома привезли. Где?!! – Ах, его, – только что испуганный до потери пульса хозяин особняка поразительно быстро возвращал себе спокойствие, и это не понравилось Камнеедову. – Так я сейчас… Как он ухитрился выпрыгнуть из кресла и уклониться от захвата, десантник так и не понял. Вывернулся, проскочил к стене, сдернул с ковра антикварный баллок[9] и попер на русского. Ну, это он зря, конечно. Какие-то приемы этот человек знал, сомневаться не приходилось, но если в первый раз удалось сыграть на внезапности, то сейчас… В общем, он ударил всего один раз, лишь со свистом разрубив клинком воздух, после чего вновь оказался в кресле, но на сей раз со сломанными руками и предусмотрительно отобранным кинжалом в ноге. Не опасно, однако же, вкупе с болью, собственная кровь может вызвать панику и у человека посерьезнее. И естественно, что информацию Камнеедов на сей раз получил. Из дома они выбрались очень быстро и рванули в сторону космопорта. Ну, как рванули – поехали – движение заметно оживилось, и особо лихачить было попросту опасно. Камнеедов крутил руль, мальчишка дулся рядом. Ему, видите ли, понравилась комната с игрушками и стол с вкусняшками. Дятел малолетний…