– Зачем тебе такая большая и страшная собака? – Чтобы не бояться гулять по страшным темным переулкам. – А зачем ты ходишь по страшным темным переулкам? – Как зачем? Я там собаку выгуливаю. Парадокс в том, что это относилось ко всем более-менее значимым государствам. Все держали флоты и армии, разрабатывали новые системы вооружений, и все для того, дабы без оглядки на других делать, что хотят. Пока что ни у кого это не получилось, но они упорно не теряли надежды. И, разумеется, вели разведку. Все – и за всеми. В такой ситуации сохранить в тайне что-то значимое достаточно сложно. Большие государства, обладающие соответствующими возможностями, умеют хранить секреты, но у пиратов совершенно другой уровень. И скрыться от вездесущих глаз серьезной разведки они попросту не в состоянии. Практически все крупные пиратские гнезда известны, и на той же Новой Мексике агентуры наверняка куча. Изабелла, кстати, об этом тоже знала, просто, как и положено уважающей себя женщине, забыла. И, ничуть не устыдившись этого, спросила: – Но почему эту вашу Базу не прихлопнут, если о ее местонахождении всем известно? – Почему? – Камнеедов в приступе легкой задумчивости потер переносицу. – На то достаточно причин, и первая, хотя и не самая важная, законы. Понимаешь, законы международные – они, как бы мягче сказать, довольно расплывчаты. И привлечь по ним пирата не то чтобы нельзя – просто геморройно. И хороший адвокат всегда сумеет доказать, что вон тот головорез с автоматом на самом деле мирный любитель цветочков. А его ствол – чтоб от бабочек отмахиваться. Поэтому если есть возможность сделать работу без огласки, то пиратские корабли «гасят» сразу и наглухо, а если нет, то предпочитают не связываться. – Все так плохо? – Да нет, разумеется. Альянс, китайцы, Российская империя – все эти государства, в отличие от той же Европейской ассоциации, без проблем кладут на международные законы свой толстый инструмент. Смачно кладут, я бы сказал. Но у Альянса в этой дыре просто нет дел, русских трогать боятся, и им нет причин вмешиваться, а китайцы сами что-то с пиратами крутят. Имел возможность убедиться, да… – А еще какие причины? – Ну, как вариант, тот факт, что проще иметь дело со сбродом, хоть как-то управляемым и контролируемым, чем с разномастными шайками, которые шарахаются где попало и гадят на каждом шагу. Опять же, сама База имеет юридически четкую принадлежность ко вполне себе признанной стране, и ее хозяева формально ничем предосудительным не занимаются. Ремонт двигателей и передержка грузов – всего лишь бизнес. В общем, пока пираты не зарываются и ущерб невелик, Базу никто не тронет. – А как ты на нее попал? – Долгая история. И маловажная. Распространяться обо всех нюансах своих похождений он не собирался, и Изабелла это поняла. Вздохнула и пробормотала: – Честно говоря, представляю, как тебе было тяжело. – Да знаешь, не очень. Скорее, наоборот, просто было. Здесь ведь, как ни крути, нравы простые. И врагу ты запросто дашь в морду или просто его пристрелишь, а не будешь оглядываться на закон. – Прости, я тебе не верю, – Изабелла цинично усмехнулась. – Врешь ты все. У пиратов закон и порядок поддерживаются не менее эффективно, чем у любого государства. – Откуда такие познания в пиратах? – вернул ей усмешку Камнеедов. – Из книжек? – А ты вспомни, кто мои папа с мамой. – А-а. Тогда скажу тебе сразу. Все зависит от того, на какой ступени пищевой цепочки ты находишься. – И где сидел именно ты? – Я? Знаешь, на этой Базе имелась четкая иерархия, – Камнеедов вспомнил старинную книгу, усмехнулся, насколько она подходит под нынешние расклады. – Одни боялись Хромого, другие Большого Али, третьи Дядю Сэма… Там, в общем-то, хватало тех, кого и впрямь стоило опасаться. Все без исключения боялись Смотрящего. А меня боялся Смотрящий. Просто не афишировал этого. И правильно делал. – Правильно, что боялся, или что не афишировал? – И то, и другое. Вот, как-то так. Я был, по неофициальному табелю о рангах, самым опасным человеком на Базе. Подготовка, знаешь ли, позволяла… Кстати, ваши младшенькие как? Изабелла пожала плечами. Все же, в отличие от младшей сестры, когда она попала на Кирпич, она уже была отнюдь не младенцем. Приемная семья так и не стала ей окончательно родной, и родители это прекрасно понимали. Так что их собственных детей она родственниками не воспринимала, хотя и поддерживала с ними отношения. В момент, когда она отправилась в этот полет, все было нормально. Так она и сказала. Камнеедов хотел спросить что-то еще, но в этот момент их прервали. Вошел штурман, плюхнулся в свое кресло, и Камнеедов махнул Изабелле рукой – иди, мол, отдыхай. Он-то все равно, пока не закончится действие стимулятора, хрен заснет. А вот потом – свалится, так что пускай Изабелла отдохнет, а потом хоть ненамного его подменит. Система желтого карлика, вокруг которого вращался Серый Кардинал, была ничем не примечательна. Собственно, человечество вышло из почти такой же. И единственная обитаемая планета весьма напоминала Землю. Технически здесь можно и на связь с Империей выйти, и с ранеными проблему решить, но Камнеедову в его нынешнем статусе совершенно не хотелось с кем-то контачить без крайней необходимости. Да и нарваться здесь можно было запросто. Не на коллег по незаконному промыслу, так на болячку какую-нибудь. Все же на планете, обслуживающей пиратов и контрабандистов, можно нарваться на любую экзотику. И хорошо еще, если это будет какая-то безобидная шутка вроде той, что учинил в свое время один умник на приснопамятной Новой Мексике. Скрестил, понимаешь, вошь лобковую со светлячком, генетик недорезанный. Гибрид оказался живучим, распространился быстро, а бабы с этой планеты на Базе гостями были частыми. Снимаешь с такой трусы, а там – Лас-Вегас. Кто сказал, что здесь не будет чего похлеще? В общем, не самые спокойные места, а потому корвет практически сразу лег на новый курс. Теперь целью его стала планета Большая Ларнака. На борту царило что-то вроде идиллии. Пассажиры наконец успокоились и дрыхли. Штурман тоже, пользуясь моментом, набирался сил. Зато по коридору слонялось привидение – та самая азиатка, что оказалась на борту при бегстве с Базы. Выбралась из медотсека и теперь ходила как неприкаянная. Рука на перевязи – регенерация тканей завершена, но до окончательной стабилизации ее надо хотя бы пару дней не тревожить. Одета в халат, потому как с одеждой вообще была проблема, а на ее размер не нашлось вовсе. Халат тоже оказался велик и волочился по полу… В общем, привидение привидением. А так как она выбралась самостоятельно, благо регенератор, закончив работу, попросту открыл крышку, выпуская пациентку, то появление ее оказалось неожиданностью. Камнеедов, первым столкнувшийся с ней в полутемном коридоре, аж подпрыгнул, причем не фигурально, а вполне буквально. Впрочем, за это рефлекторное движение он тут же реабилитировался – имперского десантника, пускай и бывшего, так просто не испугаешь. Вот только реабилитация не обошлась без казуса. Попросту говоря, Камнеедов схватил «привидение» за шиворот, резко дернул вверх и встряхнул, намереваясь грозно рыкнуть. Увы, последнее действие реализовать он не успел. Халат, размеров на десять больше, чем нужно, остался у него в руке, а содержимое одежды попросту выскользнуло, приземлившись на покрытый мягким пластиком пол с характерным шлепком. Следующим этапом стал визг, такой звонкий, что поневоле рождалась мысль о наличии у его хозяйки неплохих вокальных данных. Которые, правда, требовалось еще развить – звук был неплох по громкости, но мелодичностью не страдал. Из полуоткрытой двери рубки высунулась Изабелла. Моментально оценила ситуацию, демонстративно покрутила у виска пальцем, отобрала у мужчины халат и закутала в него девчонку. Смысла в этом, на взгляд Камнеедова, не было абсолютно. Хотя бы потому, что там смотреть не на что. Впрочем, свое мнение он благоразумно держал при себе – Изабелла с юности отличалась взрывным характером, и ссориться с ней из-за ерунды, просто ляпнув что-то, не хотелось. Полчаса спустя они сидели в кают-компании, и старшее поколение сочувственно наблюдало, как пассажирка набивает живот. Все правильно, регенератор – штука хорошая, но резервы организма вычерпывает качественно. Особенно старые модели, вроде той, что стоит на их корабле. И у девчонки наверняка живот к позвоночнику прилип. Одно радовало, в отличие от обычного голодания, после которого требовались диеты и воздержанность, в их случае ограничений по количеству и виду пищи отсутствовали. Так что Изабелла разгружала холодильник, девчонка буквально сметала выставленную на стол еду, а Камнеедов с интересом думал, что если сложить объем съеденного и изменение талии, результаты кореллироваться не будут совершенно. Наверное, у нее там небольшая черная дыра, глотающая все и без остатка. А уж оценить возможность была – Изабелла отыскала где-то набор сменного белья, и переодетая в футболку и шорты девчонка уже не боялась из них вывалиться. Хотя, конечно, все равно одежда висела на ней мешок-мешком. Терпения у Камнеедова хватало. Наверное, главным умением, которое он освоил за время службы, являлась готовность спокойно и невозмутимо ждать. Единственно, пришлось рыкнуть на штурмана, который хотел было присоединиться к их компании, но это не со зла, а, так сказать, по работе. Штурман не обиделся, просто убравшись в свою каюту – понимал, что его положение в экипаже не то чтобы особо важное, и права голоса не дающее. Ну а девчонка просто стала есть еще быстрее. И лишь когда она, устало пыхтя, отодвинула тарелку, Камнеедов негромко, но тоном, не оставляющим сомнений в его праве задавать вопросы, произнес: – Ну давай, панда, рассказывай, как ты дошла до жизни такой. – Почему панда? – глаза девушки на миг стали почти европейского размера. – Глаза узкие – значит, Китай. Если Китай – то панда, – озвучил краткую цепочку ассоциаций Камнеедов. – Я не китаянка, а японка! – в голосе азиатки на этот раз звучало неподдельное возмущение. – Да по мне хоть корейка, я в сортах г… диких азиатов не разбираюсь. Девчонка смолчала, что было плюсом ее умственным способностям и доказательством того, что с ней можно иметь дело. Зато вмешалась Изабелла, которая решительно отобрала у Камнеедова флягу с коньяком, к которой тот прикладывался, мотивировав это тем, что он и без того уже синий. А почему бы и нет, кстати? Настроение соответствующее… И вообще, мужчина может быть сколь угодно синим, главное, чтобы не голубым. Японка смотрела на их перепалку, широко раскрыв от удивления глаза. А потом рассказала свою историю, в которой не оказалось, к слову, ничего особенного, кроме разве что концовки. Ее звали Огава Кими[4]. Было ей четырнадцать лет, и до двенадцати она жила с родителями на Токио-4. Аккурат до того момента, когда лайнер, на котором ее отец служил вторым помощником капитана, встретился с пиратским кораблем. Вот так и получилось, что поездка, которую отец ей организовал в качестве награды за отличное окончание учебного года, круто развернула ее судьбу. Вообще, перехватить круизный лайнер не так-то просто. Мощные двигатели обеспечивают летающим дворцам запредельное ускорение, и примитивному мелкому пирату его не догнать. Если же это даже каким-то чудом удастся, то неизвестно еще, кому повезет. Тяжелого вооружения на лайнеры, как правило, не ставят, но и беззащитными корабли такого класса не назовешь. Изначально практически все скоростные звездолеты большого тоннажа строят с учетом возможности использования в качестве войсковых транспортов, а то и вспомогательных крейсеров. И владельцы их чаще всего устанавливают часть орудий сразу же – дополнительная страховка на случай неприятностей лишней не бывает. Так что обычный пират с «Асукой», кораблем не новым, но вполне современным, и связываться бы не стал. Но – увы, не повезло, потому как пират был не совсем обычным. За несколько лет до этой судьбоносной для пассажиров лайнера встречи в секторе бушевала война. Ну, как война… По масштабам Империи – эпическая битва за избушку лесника, в которой две планеты, обе колонизированные выходцами с Ближнего Востока, сцепились в драке за богатый ресурсами пояс астероидов. И, как это порой случается, в драку влезла третья сила. Если конкретно, Альянс, в котором решили, что месторождения трансурановых элементов ему нужнее, а местные пускай будут довольны уже тем, что остались живы. Вообще, для Альянса подобный ход мыслей скорее норма, чем исключение, и окружающим к этому стоило бы привыкнуть. И ничего особенного в таком подходе нет – случается, та же Империя, да и европейцы с китайцами действуют совершенно аналогично. Вот только в данном конкретном случае участники конфликта почему-то возмутились вмешательством в их дела и, позабыв разногласия, с редкостным единодушием послали Альянс куда подальше. В меру сил, конечно. Альянс послал решить вопрос одну-единственную эскадру. Численно флоты обороняющихся в сумме превосходили их в полтора раза, но не все решается голыми цифрами. Корабли арабов были старше на два поколения, да и сами они воины так себе. Всемером одного не боятся, конечно, но этим их достоинства исчерпываются. Что американцы и доказали, размазав их в тонкий блин. Не всех. Те арабы, у которых хватило ума сообразить, что происходит, свалили еще до начала сражения. А так как возвращаться домой им было теперь противопоказано (забьют камнями, ироды), то создали они собственную пиратскую эскадру. На один из кораблей этой эскадры и нарвался лайнер. А против крейсера, даже старого, его вооружение не плясало, да и скорости маловато было. Догнали, обездвижили, взяли на абордаж… Правда, экипаж и часть пассажиров оказали сопротивление, но их перебили, быстро и без особых затей. Ну а корабль, его груз и пассажиры стали законной добычей победителей. Большой Али (тогда еще, кстати, вполне худенький) был сменным штурманом крейсера «Падишах», и ему доверили перегон трофея. Но, как это иной раз случается, история получила внезапное продолжение. По пути им встретился линейный крейсер «Адмирал Лафкрафт», принадлежащий военно-космическим силам королевства Темных миров. Темных не в плане злодейских, а просто сектор, в котором оно располагалось, отличался звездами сравнительно низкой активности, из-за чего большинство обитаемых планет имели чрезмерно суровый климат. Молодое, образованное меньше двух десятилетий назад государство, на международном уровне признавали далеко не все. Впрочем, его руководителей данное обстоятельство мало волновало. Королевство было одним из ближайших союзников Российской Империи[5], а это перевешивало мнение остальных. Ну и, в силу молодости и самоуверенности, королевство вдобавок отличалось решительностью и наплевательским отношением к вопросам международного права. Даже на мнение Альянса плевало, пусть не всегда и с оглядкой на Империю. Так что заморачиваться с законностью происходящего, правами человека и прочими адвокатами командир звездолета-гиганта не стал. Вместо этого он просто и безыскусно отсалютовал «Падишаху» из всего бортового вооружения в упор, сократив поголовье пиратов разом на две сотни пустых тыкв. При таком соотношении сил шансов у них не было даже теоретически. Ну а Большой Али, проявив редкостную предусмотрительность, под шумок свалил, пустившись в свободное плаванье. За лайнером гнались, конечно, однако штурманом он был действительно классным. Не разогнавшись толком, ушел в гипер под носом у крейсера, провел корабль сквозь возникшие при этом многомерные возмущения, и ушел. Через месяц он прибился к Базе, где с выгодой продал груз и рабов, да и прижился там. А Кими осталась при нем – больших денег за девчонку все равно никто не даст, а польза имелась. В свое время в школе ее, как и многих девочек из достойных, но небогатых семей, выучили кое-каким полезным вещам. Например, массажу. И Али понравилось, как она его делала. Вот только девчонке в плену почему-то не нравилось, и варианты побега она искала с истинно-восточным терпением и упорством. А потому, услышав разговор Большого Али со Смитом Тринадцатым, наблюдать за пленными стала незамедлительно. Рассудила, что за ними Империя и впрямь придет. Оказалось – угадала, только вот успела в последний момент. Хотя это оказалось к лучшему – вовремя свет вырубила, и тем самым помогла беглецам спастись. Ну а русские долги отдают всегда, поэтому мысли о том, чтобы выбросить ее за борт, у Камнеедова даже не возникло. Вместо этого он пообещал, что доставит Кими на какой-нибудь из цивилизованных миров, с которого она сможет вернуться домой, и на том успокоился. Единственной проблемой оставалось место, которого на корвете не хватало катастрофически. Не в трюм же ее запихивать… Тем более, там постояльцы уже имелись. Но тут на помощь пришла Изабелла, разместив японку на верхней полке в своей каюте, и тем самым вопрос был исчерпан. Занявший почти двое суток разгон и вход в гипер прошли штатно, но дальше возникли серьезные проблемы. Эти места вообще были достаточно сложны для навигации, большое количество некрупных звезд на малых по космическим меркам расстояниях друг от друга, вносили такое количество возмущений, что прыжок, даже сравнительно небольшой, превращался в настоящее испытание. Когда же у вас откровенно слабый штурман… В общем, не стоит о грустном. Примерно на второй трети прыжка звездолет начало буквально выдавливать из многомерности. Гиперпространство не прощает ошибок, не зря же с ним не может справиться без помощи человека ни один, даже самый мощный компьютер. А сейчас оно выдало сразу полтора десятка измерений, и, проводя сквозь эту паутину корвет, штурман ни на секунду не мог отвлечься. Стандартная практика, при которой трасса «рубилась» на куски с корректировкой через каждые несколько часов, не срабатывала и, к тому моменту, когда сложное состояние многомерности переросло в настоящий гиперпространственный шторм, незадачливый штурман едва держался на ногах, а его комбинезон насквозь пропитался едким, вонючим потом. В общем, единственное, что он смог, это вывести корабль поблизости от ближайшей звезды. Неприятная ситуация, нештатная, но при этом далеко не аварийная. Хуже было другое. Угнанный корвет с самого начала не имел полной загрузки по топливу и продовольствию, из-за чего сейчас возникла настоящая проблема. Провизии оставалось на три дня, и то при условии строгой экономии, а топлива – на один прыжок. Если случится еще что-то – а при нестабильном состоянии гипера, который неизвестно когда успокоится, такое «если что-то» очень вероятно – вляпаться можно качественно. Кораблю требовались бункеровка и пополнение запасов провизии. Хорошо еще, что деньги имелись – предусмотрительный Камнеедов ушел не с пустыми карманами, и на какое-то время средств должно было хватить. А потому они, воспользовавшись наличием в системе обитаемой планеты, немедленно двинулись к ней. Хотя Камнеедов к Гее относился предвзято, но выбора особого не оставалось, да и, по слухам, дела там велись честно, хоть и весьма своеобразно. Разве что имперцев не любили, однако трясти налево и направо своим происхождением он не собирался. Космодром оказался чистеньким, ухоженным, хотя, на взгляд профессионала, не слишком функциональным. Зато с высоты птичьего полета смотрелся здорово. Такое впечатление, тот, кто его проектировал, больше сил вкладывал в дизайнерские изыски и подбор цветовой гаммы, чем в удобство посадки, старта и обслуживания кораблей. Хотя, возможно, к нему просто стоило привыкнуть. Привыкать Камнеедов не собирался, с него хватило и того факта, что корабль он посадил чисто и мягко, как перышко. Изабелла, ему ассистировавшая, даже в ладоши хлопнула. Три раза. Демонстративно. Еще бы – сама хотела, она вообще с детства обожала летать, и не зря была чемпионом города в гонках на ботах атмосферного класса. Однако к штурвалу ее Камнеедов решительно не пустил. Все же любительские права и штурвал боевого звездолета не всегда сочетаются. Пускай даже ее папа с мамой учили. Мало ли, напортачит, а лишний раз общаться с местными не хотелось совершенно. Он бы вообще предпочел не спускаться, и на большинстве развитых планет имел бы возможность это сделать. Только вот на Гее орбитального терминала предусмотрено не было. Крепости, причем автоматические, имелись, аж четыре штуки, а вот терминала не построили. Видите ли, сочли его неэстетичным. Вот и пришлось садиться, аккуратно и с ювелирной точностью проводя корабль через игольное ушко посадочного коридора. Хорошо еще, выделили ему место для посадки в заштатном космопорту маленького городка – наверное, чтобы местных не нервировать. Положа руку на сердце, внизу проблем не намечалось. Узнав, что экипаж в город выходить не планирует, его устраивает, если заказ доставят на борт, и платежеспособность клиента вполне достаточная, диспетчер просто отметил время открытия стартового коридора (учитывая крайне низкую загруженность пространства, могли бы обойтись и без этого, причем за исполнением графика эти умники следили весьма строго) и фальшиво-приветливым тоном пожелал хорошего вечера. Заказанное доставили быстро, загрузили тоже моментально, и Камнеедов, прикинув, что до взлета остается еще немало времени, отправился спать. Разбудил его отчаянный стук в дверь каюты. На кораблях классом повыше занятие это было бы абсолютно бесполезным, звукоизоляция там приличная, но корветы всегда старались облегчить и удешевить. Оно и неудивительно. Серьезные державы строят линкоры и авианосцы для того, чтобы оперативно доставить свою политику в любую точку на карте. Посему корабли эти могучие, дорогие и сравнительно немногочисленные. Корветы же, фрегаты и прочие эсминцы – совсем другой коленкор. Задачи у них попроще, но и разнообразней, поэтому надо таких корабликов много. Даже очень много. Вот и строили их партиями в сотни единиц, и в результате даже незначительное снижение цены приводило к большому выигрышу. Но порой это оборачивалось и неудобствами, как сейчас, например. – Кого еще черти принесли? – с этими словами Камнеедов открыл дверь каюты и нос к носу столкнулся с пассажиркой. – Мари, вам что, делать нечего? – Капитан, помогите… – Капитан? Гм… Честно говоря, капитаном он не мог быть. И потому, что базовая подготовка десантника позволяла разбираться во всех системах корабля и тактике их применения, но так себе, поверхностно. По принципу «мало ли на что нарвешься». Разумно, но для командования боевым звездолетом совершенно недостаточно. А во-вторых, он не был штурманом. Не хватало способностей, они у этой братии весьма специфические. Командиром же стать мог только штурман, это аксиома. Какой же ты капитан, если не можешь провести звездолет из точки А в точку Б? Каков твой авторитет у экипажа будет? Вот то-то. Но, с другой стороны, они сейчас не относились ни к какому государству, а пираты и контрабандисты правил не слишком придерживались. У них тоже командовали, как правило, выходцы из штурманов, жизнь и здравый смысл заставляли, но и исключения тоже встречались. Ладно, будем считать себя исключительными, подумал Камнеедов, и поинтересовался: – Что случилось-то? – Капитан, помогите, с Клаусом беда…