— О, Ваше Высочество! Как я рада, что наконец нашла Вас! — Шорох платья и аромат духов заранее предупредили Виви о появлении Ясмины Гринт. — Король дал мне чёткое указание подготовить Вас к балу, однако он явно не мог предположить, что Вы ускользнёте, ещё до того, как я появлюсь в Ваших покоях. При одном лишь упоминании о бале лицо принцессы тут же изменилось. Она всеми силами старалась не вспоминать о Миросе Вирге, а бал, на котором он будет, совсем этому не способствовал. Одним духам известно, сумеет ли она удержаться от новых глупостей. — Я никуда не пойду. Ясмина Гринт ни капли не удивилась её ответу. — Приказ короля, есть приказ короля, — хранительница гардероба мягко взяла Виви под руку. — Вы могли бы оспорить своё участие, однако короля Доната на данный момент нет в замке. Смилуйтесь над моей милой головкой и позвольте подготовить Вас к балу. Если до вечера Вы так и не передумаете, никто не сможет изменить Ваше решение. — А Донату не в чем будет упрекнуть Вас, — Виви не сводила взгляда с женщины. — Именно так. О, будь же терпелива, Вивианна Бамаретт! *** Слишком шикарное платье цвета бордо струящимся шелком огибало фигуру принцессы. Тёмные волосы с помощью двух узких заколок были забраны назад и опускались до самой поясницы. Длинные чёрные серьги служили её единственным украшением. Благодаря магии макияжа зелёные глаза принцессы были подобны изумрудам. Служанки с восхищением смотрели на результат своих трудов, а лёгкий румянец на щеках Ясмины выдавал её гордость за свои творения. Вивианна задумчиво смотрела на записку от брата, который так и не посетил её покои. "Мы должны присутствовать на этом вечере даже против нашей воли. Вирг не должен понять, что Барот многое нам рассказал. Знаю, что ты зла на меня. Это терзает меня больше, чем ты можешь себе представить. Ты нужна мне. P.S. Я люблю тебя, Вив". Всего несколько строчек заставили Виви отказаться от своего, казалось бы, неоспоримого решения. Знал ли Донат, о чём её просил? Отчего он был уверен в её здравомыслии больше, чем она сама? Ещё раз взглянув в зеркало перед выходом, Виви с грустью подумала о том, что увидев её сегодня, лорд-сухарь был бы уже не так уверен в своём решении не иметь с ней ничего общего. На протяжении всего их знакомства она выглядела не лучшим образом. В заляпанном грязью плаще, грубых сапогах и с тугой косой не слишком просто поразить мужчину в самое сердце. Но чтобы он сказал сегодня? Жаль, что она уже никогда не узнает. *** Всё было как в тумане. Приветствия собственной свиты, переход в глоссидийский замок и целая толпа людей, выряженных в самые разные цвета. Яркий свет, шум, сотканный из множества весёлых голосов, и музыка, рождающаяся под пальцами умелых музыкантов, на миг оглушили принцессу. Вивианне не пришлось делать и малейших усилий, чтобы влиться в эту одурманенную весельем толпу. Она получила приглашение на танец, как только ступила в бальный зал. Всё время танца с невысоким брюнетом, который, судя по акценту, был родом из Кивара, она невольно искала глазами Инара. Мысль о том, что он больше никогда не появится на балах Альянса ни на секунду не покидала её голову, однако это не значило, что в её душе всё ещё не теплилась надежда. Несчастный шатен не мог и представить, как сильно принцессу раздражает всё в нём. От манер до элементарного запаха! Не подумайте, что мужчина был плох. Это вовсе не так. Но он не мог заменить того, чьё сердце ей так и не удалось тронуть. Чёртов Инар Навиал, лучше бы ты никогда не появлялся в её жизни! Не в силах продолжать улыбаться и танцевать с разными партнёрами, которые ему и в подмётки не годились, Виви укрылась от столь пристального внимания за небольшим и крайне удачно расположенным столиком. Она даже не успела обрадоваться тому, что он совершенно свободен, как место рядом с ней уже было занято. — Добрый вечер, Ваше Высочество, — невысокая светловолосая женщина показалась Вивианне отдалённо знакомой. Где же она могла раньше её видеть? — Меня зовут Эмина Артум и нам очень давно следовало познакомиться. Перед принцессой Ликардии сидела старшая сестра Леана Артума, о которой он почти не говорил. Её платье было образцом приличия: шоколадный оттенок, рукава на три четверти, совершенно отсутствующий вырез и широкие браслеты, скрывающие запястья, не оставляли ни малейшего шанса для любопытных глаз. Она выглядела дорого, но абсолютно недоступно. Первые, едва заметные морщинки уже коснулись её лица, однако живые голубые глаза, совсем как у её брата, делали её по-своему привлекательной. — Очень приятно видеть Вас. Виви не была уверена, что их встреча принесёт ей что-то хорошее. Она раз и навсегда пообещала себе забыть всё, что связано с фамилией Артум, однако прошлое вновь настигало её. — Возможно, мой муж в скором времени заберёт меня, поэтому для этого разговора есть не так много времени, как хотелось бы. Вы согласитесь меня выслушать? — Лишь дождавшись кивка удивлённой Виви, принцесса Равула продолжила. — Чтобы старые раны зажили и не оставили рубцов, их нужно очистить от всей грязи. До последней соринки. Я искренне в это верю, — Её взгляд не задерживался ни на одном предмете больше секунды. Этот разговор стал для неё настоящим испытанием. — Весь высший свет был свидетелем того, как низко с Вами поступил мой брат. Ни один человек не был удивлён его поступком, ведь за ним и раньше слыла слава похитителя сердец. В этом мире совсем немного людей, знавших, чего ему стоило решение о собственной свадьбе. Как видите, мне не слишком просто собраться с мыслями, поэтому я начну сначала, — женщина поправила выбившуюся прядь и продолжила. — Жизнь одарила меня потрясающим братом и прокляла жестоким отцом. Нет никакого секрета в том, что мой отец бездарный король. Собственные оплошности он всегда компенсировал за счёт своих детей. Мне было семнадцать, когда он выдал меня замуж за старика, — по её лицу пробежала тень. — Это обычное дело в династических браках, однако мой дорогой муж оказался настоящим сокровищем, — жестокая ухмылка совсем не красила её, — особое удовольствие он получал избивая свою молодую жену. Об этом Вы не услышите нигде, потому что эта одна из самых скрываемых тайн нашей семьи. Но Вы должны знать, чтобы всё понять. Мой любимый младший брат не мог не заметить того, что происходит. Леан был в такой ярости, что избил моего, с позволения сказать, мужа до полусмерти. Отчасти это даже помогло. Муж очень долгое время не мог поднимать на меня руку. Всем было ясно, что это лишь временные меры. Мой отец не хотел даже слышать о расторжении брака. Его престол был важнее всего, — ещё одна горькая усмешка коснулась её губ. — Леан оказался бессилен. Он окружил меня защитой, но не мог оградить от всего. Нам оставалось лишь молиться о том, что однажды наступит день, когда он наденет проклятую корону и всё изменится. Но наш отец сумел потерпеть крах на всех фронтах. Семейство Гейц за последние годы набрало невероятную силу. С поддержкой дворянства они могли свергнуть нашу династию с трона. Как Вы уже догадались, решение было лишь одно: объединить столь великие семьи брачным союзом, посадив юную Сайну Гейц на трон самым бескровным способом, — в порыве женщина взяла Виви за руку. — Я знаю своего брата. Я лучше многих знаю, что скрывается за его вечными масками! Отчасти из-за меня он никогда не мог почувствовать себя счастливым, но лишь до того момента, когда в его жизни появились Вы. О, духи, как же он улыбался в то время! Пусть сейчас эта мысль покажется Вам смешной, но я точно знаю, что он отказался бы от престола тем же утром, лишь для того, чтобы не предавать Вас. Но тогда он обрекал меня на жизнь без надежды. Даже если бы нашему отцу с помощью Мироса Вирга удалось удержать престол, даже если бы мой муж умер…Мой дорогой отец тут же нашёл бы выгодную кандидатуру на его замену. Леан не мог этого позволить. Он отказался от своей жизни ради моей. Выговорившись женщина умолкла. — Но что ему мешало поговорить со мной? Неужели он думал, что я не поддержу его? Вивианна вспоминала всё, через что ей пришлось пройти, и не понимала причин его поведения. — Между мной и Вами он выбрал меня, — эти слова были хорошо знакомы Вивианне. — Он принял это решение, чем загубил свою жизнь. Леан хорошо знает женщин, он понимал, что самый быстрый способ потерять любовь, это её предать. Мой брат знал, что возненавидев его, Вы быстрее сможете забыть обо всём. Так оно и вышло. — Но зачем Вы всё рассказали мне? — Теперь, когда Ваши чувства остыли, а дороги назад уже нет, Вы должны знать правду. Потому что Вы это заслужили. Вас не должны больше терзать сомнения из-за того, что от Вас отказались и в этом есть Ваша вина, потому что это не так. Он любил Вас. Мне так жаль! Всё, что вы пережили, это только моя вина. По щеке Эмины пробежала слеза. В голове Вивианны витало огромное количество мыслей. Её рассказ не пробудил в ней былых чувств и неконтролируемого желания увести Артума из семьи. По сути, он ничего не менял, однако Виви стало легче. Теперь всё было объяснимо. Спустя столько времени ей больше не нужно было винить себя. Неожиданно девушка почувствовала облегчение. Виви крепко сжала маленькую ручку Эмины и наклонившись к ней поближе произнесла: — Будь я на его месте, то поступила бы точно также. Я никогда не оставила бы Доната. И я никогда не обрекла бы любимого человека на вечную горечь от любви, которая так и не случилась. Лучше мириться с ненавистью, чем наблюдать за тем, как ты калечишь жизнь своего возлюбленного, который так и не смог найти в себе сил, чтобы пойти дальше. Он поступил так, как должен был. В этом нет Вашей вины ни капли. Виноват Ваш отец, Мирос Вирг, жестокая судьба…кто угодно, но явно не Вы. Сейчас, когда боль уже притупилась, я с лёгким сердцем могу сказать, что желаю Леану любви. Пусть он полюбит Сайну и обретёт покой. Пусть он взойдёт на престол и подарит Вам свободу. Будьте уверены, глядя на Ваше счастье, я тоже обрету покой. Пока Вивианна говорила, Эмина безмолвно плакала и кивала. Будто на покаянии у жреца храма светлых духов она излила свою душу и испытала облегчение. Ведь, даже если девушка, перенёсшая столько боли из-за неё, смогла найти в себе силы простить, то возможно и у неё получится? *** Короткий разговор произвёл на Вивианну слишком сильное впечатление. Она чувствовала острую необходимость побыть одной. Ей стоило лишь выйти из-за колонны, за которой так удачно прятался их столик, как перед её взглядом мелькнула необычная пара. Донат танцевал с миниатюрной брюнеткой в лиловом платье. Виви увидела её лицо лишь на мгновение, но ей тут же пришла в голову мысль о том, что она немного похожа на их мать. Что-то в этой паре насторожило её. Возможно дело было в том, что личная жизнь Доната всегда была за семью печатями и ей ни разу не довелось видеть его в объятиях прекрасной дамы. — Чудесная история. Трагичная, но прекрасная, — Гленда Вирг задумчиво смотрела в ту же сторону, что и Вивианна. Чёрное кружевное платье немного выделяло её из толпы. Как всегда расслабленная, с лёгкой улыбкой, гуляющей на губах, она успела пригубить не один бокал шампанского, поэтому была не прочь немного поболтать. — Вы говорите о моём брате? — Вивианна кожей чувствовала, что и этот разговор не принесёт ей ничего хорошего. Но словно мотылёк, летящий на пламя свечи, она подсела за пустующий столик Гленды. — И моей младшей сестре, — женщина кивнула и сделала ещё глоток. — Злейший враг моего отца в порыве мести влюбивший в себя его любимую дочурку. Вот о чём нужно писать романы! — Гленда даже не улыбнулась. Виви почувствовала ещё один удар. Но прежде чем дорисовывать нелицеприятные картинки в своей голове, она приняла взрослое решение: узнать всю историю с начала и до конца. — Расскажите мне. Блуждающий взгляд немного одурманенной алкоголем Гленды Вирг остановился на девушке. — Если Донат узнает, он убьёт меня, — но сделав ещё глоток, она изменила своё решение. — Хотя, узнав всё от стороннего человека Вы сможете сделать собственные выводы, — женщина устроилась на стуле поудобнее. — В объятиях Вашего брата пребывает моя младшая сестра Этра Вирг. Из троих наследников нашего отца именно она самая любимая. Из-за этого она и стала мишенью, — ещё глоток. — Прежде чем стать друзьями с ныне доблестным королём Ликардии, мы сошлись на общей нелюбви к моему отцу. Я так и не смогла простить ему стариков в моей постели, а Донат…Донат винил его во всех грехах. Признаться, у него были на то основания. Много лет он потратил на то, чтобы уличить Мироса во всех его преступлениях. Но этот план был наивен даже в своих зачатках. Мой папочка хорошо знает своё дело. И следы заметать тоже умеет. Как оказалось, Донат тоже совсем не глуп. Он нашёл самое больное место старика: его дорогую Этру. Мирос так сильно любил её, что так и не смог выдать замуж за какого-нибудь полезного старикана. Надо отдать должное Этре, она правда любила нашего отца в ответ, будто не замечая его повсеместной жестокости. Но я отвлеклась, — ещё глоток. — Донат был так ослеплён местью, что совсем забыл самое главное правило: в войне нельзя уподобляться врагу, иначе не заметишь, как вы окажетесь на одной стороне. Он стал ухаживать за Этрой со всем присущим ему обаянием. Поверьте мне, весьма сложно устоять перед тёмными глазами этого искусителя. Через какое-то время гордое наследие семьи Вирг пало под его чарами. И всё бы пошло по плану Доната: он назло Виргу совратил бы его любимую девочку и, не оставив ему выбора, сделал бы её своей женой, навеки отбирая Этру у обожающего её отца. Как говорится око за око. Но, он всё-таки отличался от Мироса Вирга, хотя бы тем, что влюбился в собственную жертву. Только после осознания этого простого факта в его голове стали появляться уже другие мысли…например о том, что дети не должны отвечать за своих родителей, — ещё один внимательный взгляд. — Не стоит недооценивать Вашего брата. Осознав, что натворил, он всё рассказал ей. Не буду вдаваться в подробности, чего ей стоило принять подобную правду, но на тот момент она уже любила его. Любила настолько, чтобы простить. Поэтому решение о свадьбе было абсолютно обоюдным. Они были действительно счастливы. До того, как Донат бесследно пропал. В тот же день от моей сестры осталась лишь блеклая тень. Ей было плохо настолько, что наш заботливый папочка вырвал меня из когтей очередного старика и вернул в замок, чтобы я починила её. Но сестра вернулась к жизни лишь, когда узнала, что Донат жив. — Но почему он ничего не сказал мне? — Этот вопрос уже стал дежурной фразой для Вивианны. Гленда осушила бокал до дна. — Рассказать чувствительной сестре о том, что совратил дочь вашего общего врага, а потом влюбился в неё? Рассказать о том, что получил нож в спину после того, как Мирос узнал, что он сделал? Поведать о том, почему не можешь прикончить отца любимой женщины? Вивианна почувствовала, как закружилась голова и глаза стали стремительно увлажняться. Мирос Вирг, человек, столько горя принёсший в этот мир, всё ещё ходил по земле только потому, что Донат боялся сделать больно этой девчонке! Неужели он полюбил её так сильно, что забыл обо всём на свете? Все его рассуждения о чести и мудрости были ложью! Потому что дело всегда было лишь в ней. — Спасибо за правду, — Виви больно ущипнула себя за руку, чтобы не расплакаться. Она слабо улыбнулась Гленде и уже собралась уходить, но та остановила её. — Он не предавал Вас, — на этот раз в её голосе не было и намёка на алкоголь. — Весь этот вечер и даже их танец — это приманка. На рассвете Мирос Вирг получит своё наказание. Как бы Донат не любил Этру, он не может простить Виргу всё содеянное. Никто не должен прощать подобное. *** Врываясь в собственный замок, Виви чувствовала себя отвратительно. Складывалось ощущение, что пыль, которую Инар высыпал на голову Магдану, ненароком попала на весь мир. Нельзя вываливать на одного человека столько правды! Благородство Леана и совсем не вызывающее восхищения поведение Доната — всё смешалось воедино. А в центре этого невероятного потока оказалась она. Виви даже не удивилась тому, что возле её покоев нет стражников, ведь сегодня везде царил полнейший бардак! Она громко захлопнула дверь своих покоев, и неловко ахнула, когда увидела Элиаса в кресле у окна. — Что ты здесь делаешь? — Только и спросила она. — Я ещё не решил, — он медленно поднялся, но не сделал ни шага в её направлении. — Как повеселилась? Что-то в его поведении, тоне и даже взгляде пугало Вивианну. Будто этот человек не был Элиасом Авиатом, которого она так хорошо знала. — Всё прошло странно, — после небольшой паузы ответила девушка. — Ещё бы, — странная улыбка коснулась его уст. — Не так просто веселиться на балах после того, как хладнокровно убиваешь старика. Ледяная рука сковала сердце Вивианны. В ту же секунду ей вспомнились стражники у подземелья, которые клялись, что мимо них никто не проходил. Если это действительно было так, то вход в замок был возможен только через подземелье, которое было усеяно печатями Элиаса. Если Магдан прошёл в хранилище под землёй, страж не мог об этом не знать. — Ты наконец догадалась, — ещё одна жёсткая улыбка, — Много же времени тебе понадобилось. — В какой момент ты решил предать меня? — Виви злилась, понимая что её голос дрожит против воли. — Разве это я тебя предал, Вивианна? — Он сделал шаг в её направлении. — Разве не я спасал тебя бесчисленное количество раз? Разве не я помогал тебе во всём? Разве не я был готов на всё ради тебя? И чем ты мне отплатила? Ты обрекла моего отца на самую страшную из возможных смертей! — Он ни разу не повысил голос, однако это не мешало крови Вивианны стынуть в жилах. — Твой отец? — Представь себе, — Элиас остановился на полпути к ней. — Он был прав, когда говорил о бесконечной глупости людского рода. Как вы могли не догадаться? Взявшийся из ниоткуда прикладной маг, в королевстве, где подобное карается смертью. Никто из вас не подумал задать главный вопрос: кто меня обучил? Хотя отвлекающий манёвр в виде тьмы был действительно хорош. — Зачем ты остался, Элиас? — Вивианна почувствовала, как слёзы побежали по её щекам. — Хочешь моей смерти? Он сделал ещё шаг в её направлении. — Даже после всего что ты сделала, я не смог бы тебя убить, Вивианна Бамаретт. Я слишком к тебе привязался. Я остался, чтобы увидеть тебя. Мне хотелось верить в то, что ты жалеешь. Жалеешь о том, что бросила во тьме старика, который лишь защищал тебя. — Защищал меня? — Виви стёрла слёзы тыльной стороной ладони и сама сделала шаг в его направлении. — Он убил моих родителей и воспитал короля, который покушался на мою семью сотни раз! Это ты называешь защитой? Снова ухмылка. — Посмотри насколько сильной он тебя сделал. Без всех этих трудностей ты была бы ничтожна. Ты ничего из себя не представляла, но сейчас…сейчас ты знаешь насколько я могу быть опасен для тебя, но всё равно приближаешься. Потому что ты больше ничего не боишься. Ты можешь верить в это или отрицать, но мне совершенно очевидно: ты последнее творение моего отца. Комнату огласила звонкая пощёчина.