Фиолетовая наперстянка. — Для тебя, моя Елена, — сказал он у меня за спиной. — Место, где ты сможешь выращивать свои ядовитые растения, там, где домашние животные и дети не смогут до них добраться. Я прикрыла рот рукой. Бурю эмоций внутри меня нельзя было описать одним словом, не было набора из 26 букв алфавита, который мог бы точно объяснить боль, счастье и любовь внутри меня. — Повернись, — тихо сказал он. Я повернулась. Его руки сжимали маленькую бархатную коробочку. — Моя Елена. — его голос был душераздирающе мягким. — С того момента, как я прочитал твои слова, я полюбил тебя. Ты была тайной, которую я не мог разгадать, волшебным существом, пришедшим, чтобы заманить меня в лес. Ты была мне ровней, моим противником. Для меня никогда не было никого другого и никогда не будет. — он открыл коробочку, показывая красивое кольцо внутри. — Для меня было бы честью стать твоим мужем. Я почувствовала, как губы задрожали, когда слезы потекли по щекам. Мне удалось прошептать: — Встань на одно колено. Константин выглядел нервным, но спросил: — На одно колено? Я кивнула. — Я не завоевание, Константин. Я не территория, на которую можно вторгнуться. Если ты хочешь меня, тогда встань на колено и отдайся мне. Возможно, я позволю тебе войти. Затем Король Тарханов, Пахан самой страшной Братвы в истории, опустился передо мной на одно колено. Он преподнес кольцо, как рыцарь, предлагающий королеве в знак своей любви. — Lyubimaya — Любимая, любовь моя, моя императрица, — сказал он. — Стань моим консультантом, Sovietnik — Советником и партнером. Никогда не позволяй наступить другому дню, когда мы будем разлучены. Я обхватила его лицо ладонями. Этот вопрос заставил все внутри меня разлететься вдребезги. — Елена, не окажешь ли ты мне честь стать моей женой? Слова подвели меня. Вместо этого я разрыдалась и упала в его объятия. Его сильные руки обняли меня, прижимая к груди с нежностью и любовью. — Это значит «да», lyubimaya — любимая? Я кивнула сквозь рыдания. — Да, да, я выйду за тебя. Константин надел кольцо мне на палец. Сквозь слезы я смогла разглядеть прекрасное украшение. Изумруд грушевидной формы, окруженный белыми камнями, покоящийся на золотой полосе. — Наташа привезла. — он поцеловал мои пальцы, один за другим. — Это семейная реликвия. Как только она узнала, что ты вернулась, она нашла его. — мы нежно поцеловались. — Я думал, ты собираешься сказать «нет», — произнёс он мне между поцелуями. Я рассмеялась и снова прижалась губами к его губам. — Я думала, ты никогда не спросишь. Мы с Константином занимались сладкой медленной любовью на грязи, забыв о любой заботе о беспорядке и пятнах, закрепляя наши чувства друг к другу. Потом он прижал меня к груди, и мы смотрели, как солнце освещает теплицу, превращая ее из нежно-голубого в золотое сияние. — Какое первое растение ты планируешь посадить? — он спросил. — Кроме очевидного. Я улыбнулась. — Я не знаю. Хотя это будет что-то ядовитое. Его смех разнесся по теплице, танцуя на стеклах. — Я не ожидал ничего меньшего. Сначала мы рассказали Николаю. Он все еще спал, когда мы вернулись, попой вверх. Я не хотела его беспокоить; он напоминал дремлющего медвежонка. Его спокойствие длилось недолго, вскоре он слегка пукнул и испуганно проснулся. Мальчики, я рассмеялась про себя. — Мы с твоим папой хотим поделиться с тобой некоторыми новостями. — я забралась на кровать и скрестила ноги. Константин перестал надевать рубашку. — Ты хочешь узнать? — Узнать? — повторил Нико. Он вылез из-под одеяла и забрался ко мне на колени. Я обняла его и осыпала поцелуями. — Узнать что? — Новости, которые есть у нас с твоим отцом. Константин подошел к нам. — Это очень волнующе. — В чем дело? Он выжидающе посмотрел на нас обоих. Мы обменялись нежным взглядом, прежде чем снова переключить внимание на нашего сына. — Мы собираемся пожениться. Нико на самом деле никак не отреагировал. Он сморщил нос. — Время для завтрака? Я рассмеялась. — Ты понесёшь кольца на церемонии, дикий мальчик. Он несколько мгновений глубоко задумался, прежде чем спросить: — Блинчики с черникой? Мы с Константином обменялись веселыми взглядами поверх его головы. Малыши не были известны своей способностью понимать монументальные события — особенно когда тема «что на завтрак?» гораздо интереснее. Роксана была следующей, кто узнала об этом. Она поймала нас в коридоре по дороге на завтрак, разрыдавшись, как только увидела кольцо. — Ох, Елена, Костя. — она поцеловала нас обоих в щеки, прежде чем обнять Нико. — Я так рада за вас обоих. Это сбывшаяся мечта, у меня нет слов. Остальная часть дома быстро узнала об этом после. Нас осыпали объятиями, поцелуями и поздравлениями. Даты и цветочные композиции обсуждались небрежно. Все уже знали, что торжество будет небольшим и неожиданным, словно мы проснемся однажды утром, выведем всех во двор и заставим Артема провести церемонию после того, как он будет посвящён в это онлайн. Чтобы отпраздновать это, Дмитрий испек нам фруктовый торт. Для такого холодного и пугающего человека у него был чистый и искренний способ показать свою любовь. Радость роилась в каждом коридоре и дверном проеме, заполняя дом до краев. Не было никаких мыслей о Татьяне, или боли, или о том, что должно произойти. Вместо этого я сидела со своей семьей плечом к плечу, держа Константина за руку, а мой сын уютно устроился у меня на коленях. Кольцо поблескивало в свете ламп. Я все время ловила себя на том, что смотрю на него. Не в тщеславном смысле. Я никогда не умела хорошо оценивать цену или стоимость металла и ювелирных изделий. Вместо этого я покрутила кольцо между пальцами со странным чувством в груди. Какое-то время я носила кольцо Фальконе. Я ненавидела это. Раньше я видела, как часто мне сходило с рук, что я его не ношу. Я даже несколько раз притворялась, что потеряла его в саду. Я не возражала против этого кольца Тарханова. На самом деле, иногда, когда я оставалась одна, я восхищалась изумрудом. Зеленый цвет соответствовал моим глазам — факт, который очень понравился Кону. Как будто это было сделано для тебя, сказал он мне после завтрака. Как будто мои предки знали, что ты собираешься присоединиться к нашей семье, и сделали кольцо, подходящее для тебя. Я закатила глаза, но втайне была довольна. Агостино, Фальконе, Стриндберг. Все эти фамилии я носила как шляпы, меняя их всякий раз, когда менялась погода. Но теперь у меня новая фамилия. Встретившись взглядом с Натальей через стол, она подняла свою кружку. — Тарханова, — одними губами произнесла она, слово было тихим, но сильным, как крик. *** Радость, как и многое другое, длилась недолго. Татьяна нанесла еще один удар в тот же вечер.