В ней есть что-то смутно знакомое, похожее на сон, который помнишь в общих чертах, но не можешь восстановить точные детали. – Поищи для неё какую-нибудь одежду, – говорит Пэн Касу. – А ты, Вейн, принеси воды. – Я не оставлю её, – возражает Вейн. – Я могу принести ей воды, – предлагает Баш. – Вейн справится быстрее, – отказывается Пэн. – Я не подчиняюсь твоим приказам, – раздражается Вейн. Женщина наклоняется ко мне. От неё пахнет розовым маслом и чем-то дымным и сладким. Она берёт меня за руку. На костяшках её пальцев видны пересекающиеся линии бледно-розовых шрамов. Парни продолжают препираться. – Тебе лучше? – спрашивает женщина. – Думаю, да. – Я приглаживаю волосы. – Так кто вы? – Самира, – отвечает она, но сразу поправляется: – Сми. – А, правая рука Крюка. Может быть, я видела её в доме Крюка, когда мы сражались там с ним и Тилли? Поэтому мне кажется, что я знаю её? – Зачем вы здесь? – спрашиваю я. – Ты потеряла сознание. – А, вот что. А вы… – А я разбираюсь в том, как устроены смертные женщины и магия на островах. – Понимаю. Её тёмные брови напряжённо сходятся на переносице. – Понимаешь? – Эммм… Думаю, да? Еë глаза словно обыскивают меня, и я чувствую, что заливаюсь краской. Она ожидала, что я дам правильный ответ, но, похоже, я ошиблась. Чего я не знаю? – Все эти сильные мужчины, – замечает она, понижая голос, – в упор не видят настоящую силу даже у себя под носом. – Подождите, о чëм вы… Пэн перебивает: – С ней всё будет в порядке? – Она устаёт и недоедает, – отвечает Сми. – Кормите её лучше. Пэн мельком смотрит на меня и снова поворачивается к ней. – На этом всё? – Да, на этом всё. Итак, где Черри? Это условие сделки. – Нет, – отрезает Вейн. – Суть сделки заключалась в том, что мы вернём вам Черри. Не оговаривалось, когда. Сми упирает руки в бока. Слева у неё на талии висит в ножнах кинжал, рукоять которого обтянута потёртой бурой кожей. На металле выгравировано несколько рун. Их очертания напоминают мне руны, вырезанные у меня на спине. Её рука в нескольких дюймах от клинка, она легко сможет достать оружие, прежде чем остальные доберутся до неë. – В таком случае когда? – спрашивает она. – Завтра, – отвечает Пэн. – Мы устроим ей вечеринку, – говорит Баш. – Прощальную вечеринку, – добавляет Кас. – Дайте мне поговорить с ней, – требует Сми. Все четверо парней смотрят на Сми, и я чувствую, что между ними происходит некий поединок воли. Наконец Пэн во весь голос гаркает: – Черри! Где-то в комнатах внизу перекрикиваются и смеются друг над другом Потерянные Мальчишки. – Черри! – снова орёт Пэн. – Иду-иду! – долетает на чердак её голос, а в следующую секунду на главной лестнице слышатся торопливые шаги. На площадке Черри резко останавливается. – О, Сми. Привет. – Я здесь, чтобы забрать тебя. Я бы предпочла, чтобы ты пошла со мной сейчас. И твой брат тоже этого хочет. Черри, скрестив руки на животе, поедает глазами Вейна. Смерив её долгим взглядом, он произносит: – Я сообщил Сми, что мы хотим устроить для тебя прощальную вечеринку. – Верно. Да. Так и есть. – Она улыбается Сми. – А ещё мне нужно собраться. Немного. Упаковать некоторые вещи, а завтра я приду… Все замечают, как она осекается, не выговорив слово «домой». Я редко испытываю жалость к другим людям, да и с Черри мы толком не знакомы, но мне понятно желание иметь в мире собственное место. – Джез рад, что ты возвращаешься, – говорит Сми. – Я тоже рада, что возвращаюсь, – отвечает Черри. – Завтра, сразу как встану. Сми ещё секунду изучает её лицо, кивает и снова обращается к парням: – Если завтра она не вернётся к Крюку в целости и сохранности, я вырву вам глазные яблоки и сварю из этого дерьмового сырья какую-нибудь дерьмовую похлёбку. Уяснили? Баш смеётся. – Сми, ты всегда нравилась мне больше остальных пиратов. Она неискренне улыбается ему. – А ты мне – больше остальных говнюков. Он со смехом восхищённо хлопает в ладоши: – Давай я тебя провожу. Они скрываются на главной лестнице. Пэн садится на низкий столик передо мной и наклоняется ближе, глядя на меня испытующим взглядом: – Дарлинг? У меня что-то сжимается в животе, словно я хочу сделаться меньше и спрятаться, но я не понимаю, откуда такая реакция. Я больше никогда не буду бегать и прятаться от Питера Пэна. – Да?