– Кто там? – громко спросила я. Щель между дверью и косяком была слишком узкой, чтобы я разглядела, кто за ней стоит. – Карли. Секретный код: Райан Филипп. Открывай. У нас не было секретного кода, но этот очень на него походил. Мое сердце, тяготеющее к девяностым, затрепетало в груди. Я фыркнула от смеха и распахнула дверь. Моя лучшая подруга с яркой улыбкой пошевелила бровями, а потом подняла пакет, набитый всякой едой. Поскольку наш город славился лишь закусочной, фургоном с тако и пиццерией, то я предположила, что выбор мы остановили на итальянской кухне. Карли знала, что утро у меня не задалось после того, как я написала ей с просьбой дать мне номер Уэста, поэтому она решила проведать меня лично. Я затянула ее в дом и чуть не задушила в объятиях. Она смущенно похлопала меня по спине. – Тебе когда-нибудь говорили, какой ты замечательный друг? – взъерошила я ее густые темные кудри. – Все и часто. Я пришла с подношениями. Паста, винишко и сплетни. Начнем с еды. Хорошо? – Идеально. Через час мы валялись в гостиной на диване в послеобеденной коме, а на заднем фоне мигал телевизор. Я похлопала себя по животу, уставившись на твердую округлость. Я была стройной и миниатюрной, и иногда, когда после обжираловки выпирал живот, я держалась за него перед зеркалом и воображала себя Деми Мур на обложке Vanity Fair (еще одна жемчужина девяностых). Обычно это вызывало у меня смех. Но сегодня вечером, разомлев от вина и волнений за бабушку, я не удержалась от размышлений, светит ли мне вообще в будущем беременность. Встречу ли мужчину, с которым проживу всю жизнь. Как правило, я запихивала эти мысли в самый дальний ящичек. Но с тех пор, как в мою жизнь ворвался Уэст вместе со своим побитым телом и сломленным духом, он вскрыл этот ящичек и выбросил оттуда все его содержимое. Страсть. Романтику. Желание. И самое опасное – надежду. Я не до конца понимала, есть ли что-то хорошее или обнадеживающее в чувствах, которые Уэст во мне пробуждал, или это полная безоговорочная катастрофа. В любом случае глупо и опасно доверять человеку, который не нуждался в отношениях и не проявлял интереса к тому, чтобы остаться в живых. – Так какую сплетню ты хотела мне поведать? – вдруг вспомнив, я подтолкнула плечо Карли пяткой. Карли покачала головой, лежа на другом конце дивана, и ее темные волосы подпрыгнули вокруг лица в форме сердечка. – Так, ты знаешь Мелани Баш? Невысокую блондинку с голубыми глазами? – Ты буквально описала шестьдесят процентов студенческого сообщества Шеридан, – засмеялась я. – А что такое? – Короче, моя подруга Мишель в эту пятницу прогуляла наш семинар, чтобы пойти на бой Уэста с Кейдом Эпплтоном. Говорят, это полная жесть. Маты буквально пропитались кровью, и их пришлось сжечь на свалке. Короче, после боя чуть снова не вспыхнула драка. Пара приспешников Эпплтона накинулись на Уэста, но ему было настолько все равно, что он свалил. Но догадайся, что случилось потом? – Что? – Я пыталась говорить беззаботно, но тело буквально одеревенело, и я почувствовала, как только что проглоченная еда обратно поднимается по пищеводу. Не нужно быть гением, чтобы понимать, к чему Карли клонит. – Он фактически потащил Мел наверх, по его подбородку стекала кровь. Он прижал девушку к пустой шахте лифта и трахнул до потери сознания. Мишель сказала, Уэст был настолько не в себе, что Мел вообще засомневалась, что он в сознании. Мел рассказала, что секс был безумным, чувственным и чертовски жарким. Но Уэст даже не смотрел ей в лицо, доводя до оргазмов. – Ух ты. Мне пришлось что-то сказать, поэтому я произнесла слово, которое значило и все, и ничего. «Ух ты» – это и выражение одобрения, и неодобрения. Шока или сарказма. «Ух ты» – это то, что я почувствовала, когда мое сердце разлетелось на крошечные пыльные хлопья. – Представь себе: оказалось, он странный любовник. Мел сказала, что он постоянно трогал ее волосы во время секса и продолжал говорить о Техасе. – Карли наморщила носик. – Как думаешь, что наш мальчик имеет против штата Одинокой Звезды? Мы придумали «Доктор Пеппер», корн-доги и силиконовые грудные импланты. Да мы лучший штат в стране! – Верно, очень странно, – пробормотала я. Это все, что я смогла из себя выдавить. Еще немного – и у меня голос надломится. Техас. Он говорил про Техас. Но я знала, что он говорил не про штат, и меня охватила тошнотворная смесь жгучей ревности и радости. – Эй, а мороженого у тебя случайно нет? – Сейчас гляну, – ответила я и с радостью направилась на кухню, чтобы успокоить сердце. Я понимала, что ревную, но вместе с тем осознавала, что не имею никакого права его ревновать. Уэст не мой парень. Он ни словом, ни делом, ни личными качествами не наводил меня на мысли, что когда-нибудь пригласит на свидание. Скорее, наоборот, открыто говорил, что никогда не станет со мной флиртовать, хоть и считал меня привлекательной. Эта история лишь доказала, что он хотел залезть мне под юбку, а не в сердце, и полезно будет запомнить, что именно его во мне интересовало. Господи, нужно кончать с этим дурацким увлечением. И побыстрее. Я достала из морозилки ведерко с мороженым, вытащила из шкафчика с посудой две ложки. Воткнула одну в мороженое, чувствуя, как рвется из груди крик. Меня взбесила собственная тупость. Ну и что, если Уэст вел себя не как урод по отношению ко мне? Это вовсе не означало, что он не урод. Он был таким с Мелани. Пришлось напомнить себе, что нужно держаться от него подальше и немного притормозить. Техас. Этому мужчине хватило наглости произносить мою кличку, пока он драл другую девушку. Как же хотелось его прикончить. Придушить. При… – Шоу, ты там что? Готовишь это мороженое с нуля? – прокричала из гостиной Карли. Я опустила глаза и поняла, что мороженое уже не белое. Оно покрылось каплями алой крови. Моей крови. Оно розовело, стекая по склонам снежно-ванильных гор. Я посмотрела на руку, и у меня отвисла челюсть. Я воспользовалась не ложкой. Я достала из ящика чертов нож. Я быстро вычерпала испачканное мороженое, выкинула его в мусор и достала чистые ложки. – Уже иду. Черт. Черт. Черт. Я вернулась в гостиную с пластырем на пальце, который Карли не заметила. Она сунула ложку мороженого в рот, закрыла глаза и простонала. – Знаешь, что нам надо сделать? Сделать куклу вуду Уэста и заколоть его до смерти иголками? – Это твой очередной тест «то или это» по девяностым? – с фальшивым энтузиазмом спросила я. Подруга открыла глаза и бросила на меня скептический взгляд. Я никогда не отличалась энтузиазмом. – Да, но мы постоянно этим занимается. Нам надо пойти как-нибудь на бой Уэста. В следующую пятницу. Все равно это смена мамы и Виктора. Потусим. Я уже забыла, когда последний раз мы это делали. И правда. Карли затянула учеба и практика, а я либо работала, либо проводила время с бабушкой. Но увидеть Уэста в бою – худшее, что она могла придумать. – Не интересует. – Я запихнула ложку с мороженым в рот, даже его не распробовав. Вечер резко испортился картинками, как Уэст трахает Мелани у лифта, а я даже не знаю, как она выглядит. – Бойцовские клубы – это не мое. – А сексуальные полуголые мужчины, которые друг друга мутузят? Если только ты не асексуалка. Или лесбиянка. – Наверное, я асексуалка. Потому как женщины меня не привлекают. – Да брось! Я знала тебя до сама-знаешь-чего, и ты, как и все мы, была очень любвеобильна. Такера помнишь? Ах, да. Такер. Еще одна причина, почему я вообще зареклась общаться с мужчинами. Раны после пожара уже зажили, но то, как он бросил меня сразу же, как я потеряла красоту, до сих пор меня мучило. Мы с Карли постановили, что перед тем, как отправиться на подпольный бой, я оглушу себя молотком, чтобы ничего там не видеть и не слышать. Потом подруга ушла к себе домой, который находился прямо напротив моего. Я залезла под одеяло, засунув ключи от дома под матрас (как предложил дурак Уэст той ночью в закусочной), чтобы бабушка не убрела, пока я сплю. До сих пор такого не случалось. И когда моя голова коснулась подушки, последние мысли были о боксере, который сам от себя отказался. Глава 8 Уэст