— Пока у нас есть стиральная машина, все будет хорошо. Я возьму свою сумочку, и мы сможем идти. Тиффани прошла в ванную и сделала глубокий вдох. Что она творила? Было ли это самой глупой вещью, которую она когда-либо делала? Нет, вероятно, это звание можно было дать тому короткому периоду, когда девушка была помешана на какой-то панк-рок группе. Это было совсем другое. Она преследовала свою мечту. Это то, чему ее учили. Когда Тиффани чего-то хотела, шла за этим. Полюбила живопись — поэтому последовала за мечтой единственным способом, который знала. Девушка хотела независимости, поэтому отвернулась от денег семьи. Она хотела Себастьяна, и это означало, что она должна была подобраться к нему ближе. Черт, ей нужен был блеск для губ. Ее кожа была немного бледновата — факт, который девушка приписывала трате слишком большого промежутка времени на беспокойство о свете для своих картин и отсутствия солнечного света для себя. Ей довелось узнать, что в квартире, которую для них организовал шеф, был балкон, который идеально подходил для наслаждения солнечными лучами, тем более, что она купила бикини, и, надеялась, что из-за него у Себастьяна потекут слюнки. Она поправила своих девочек. Иногда ее соски были немного сумасшедшими, когда попадали в лифчик: один мог указывать на север, а другой — на юго-восток. Если они затвердеют, то Тифф хотела, чтобы они указывали прямо на ее цель. Слово «цель» звучало так, будто она собиралась сделать ему что-то плохое. Нет, это было не так. Девушка делала это для него. Себастьян был одинок. Он сказал ей это в ту ночь, когда, она была уверена, что Себ думал, будто девушка была слишком пьяна, чтобы помнить его слова. Ты хоть представляешь, сколько времени прошло с тех пор, как я держал в руках женщину? Черт, но ты ощущаешься хорошо, дорогая. А затем ее вырвало, потому что шеф-повар не скупился на текилу. Соски торчали прямо. Губы блестели. Тиффани могла это сделать. Небольшой пучок из волос, и она была готова идти. Она хорошо пахла? Да. Казалось, все было в порядке. Она не была уверена, что Себастьян хотел бы нюхать ее духи. Это могло испортить ему обоняние. Он много говорил о нем. Может быть, ей следовало узнать больше о вине. Это была его одержимость. Все, что девушка знала — оно нравилось ей, и Тиффани была достаточно хороша в том, чтобы помнить, что с чем сочеталось. Свиные отбивные шеф-повара особенно хороши под «Пино Нуар». Себастьяну нравилось сочетать устрицы Рокфеллер «Верхних» с вином «Совиньон Блан». Но меню «Верхних» было всем, что она знала. И Себастьян, явно, был без ума от шампанского, но только некоторых видов, потому что она как-то услышала, как он говорил Эрику: «Просекко не шампанское!». Но оно было с пузырьками, и девушка не видела большой разницы. Она слишком много думала об этом. Хорошо. Вернемся к началу. Соски вперед, тушь на месте, губы блестят. Пора. Тиффани схватила свою сумочку и вышла в гостиную, где стоял Себастьян, но ее багажа нигде не было видно. — Эм, а где мои сумки? Он нахмурился, его красивое лицо скривилось. — Тебя не было двадцать минут. Я загрузил их в машину. Он прошел три лестничных пролета вниз, неся ее чертовски тяжелые сумки? Неудивительно, что мужчина выглядел таким злым. Она попробовала ярко улыбнуться ему. — Что же, по крайней мере, я оставляю мольберт и рисование тут. Спасибо большое за это. Прости, что задержалась. — Мне кажется, я объяснил, что мы должны выехать в два часа. Глубокий доминирующий голос вернулся. Черт. Она потеряла время и снова раздражала его. — Прости, Себастьян. Обещаю, больше не буду нас задерживать. Я запру квартиру, и мы сможем уехать отсюда. Он снял свой костюм, аккуратно сложил его и положил на крошечную барную стойку. — Боюсь, ты задержишь нас дольше. Мне нравится следовать своим планам. Я очень конкретно сказал, в какое время мы должны уехать, и даже зашел дальше — объяснил, почему. Ты решила не обращать внимания на мой приказ. — Твой приказ? Что, черт возьми, происходило? Себастьян закатал рукава, открывая абсурдно мускулистые предплечья. — Да, Тиффани, — продолжил он тем же темным, но, определенно, терпеливым тоном. — Возможно, я был слишком вежлив. Я предпочитаю быть таким, поэтому позволь мне кое-что объяснить. Сейчас мы вовлечены в отношения Д/С. Это подразумевает никакого секса, но я все равно отношусь к этому серьезно. Я являюсь доминирующим партнером. Ты — покорной. Это означает, что я буду заботиться о твоих сумках и обеспечивать тебе спокойствие и комфорт. Это означает, что я сделаю все возможное, чтобы убедиться, что ты в безопасности и о тебе заботятся. В ответ ты будешь подчиняться мне. Теперь я не безрассудный человек. Конечно, это не значит, что я буду диктовать, как жить, хотя у нас будет несколько правил, касающихся нашего совместного проживания. Они будут созданы для того, чтобы наши отношения были здоровыми и свободными от драмы, которая случается со многими другими. Я выслушаю твои опасения по поводу правил, чтобы прийти к согласию. Мужчина ходил и осматривался вокруг так, будто пытался что-то найти. — Согласия? Правила? Эм, я думала, что мы отправимся на пару вечеринок как пара, и, возможно, немного попритворяемся. — А, то есть ты действительно не слушала, — выдохнул он, и Тиффани поняла, что мужчина была разочарован. Он остановился у кухонного стола и вытащил один из ее стульев. — Как ты думаешь, мы убедим очень умного человека, что мы опытная Д/С пара, если мы не живем по правилам? Двадцать четыре на семь. — Никто не играет двадцать четыре на семь, — сказала она быстро, чувствуя, как по телу пробежала легкая дрожь страха. Ну, возможно, не совсем страх. Может быть, ей нравилось немного бояться. Похоже, она достигла гребня этого первого глубокого погружения на американских горках. Она была уверена, что все будет хорошо, но, черт возьми, также знала, что это будет дикая поездка. — Возможно, твои друзья нет, но у меня есть такие, — поправил ее Себастьян. Он развернул стул так, что сиденье было повернуто в ее сторону. — Некоторые люди живут так и они счастливы. Двадцать четыре на семь не обязательно означает, что Дом стоит над покорной весь день. Он просто интересуется каждой частью ее повседневной жизни. Мы с шефом решили, что это лучший способ для нас обоих принять это. Ты согласилась повиноваться мне. — Я думала, что это только для клуба. — Мы не собираемся в клуб более одного или двух раз, прежде чем начнем тренировки с Майло Джеем, — объяснил он. Казалось, чувство спокойствия овладело им, будто он принял решение и был в полном согласии с ним. — Нам нужно играть в частном порядке. Также нужно разговаривать. Я думаю, что ежедневные сеансы такого рода, скорее всего, будут отвечать потребностям задачи, которую поставил перед нами Мастер Йен. Это будет очень требовательно, Тиффани. Я не уверен, что ты обдумала все так, как должна была. Еще есть время. Я могу попытаться найти кого-то другого, но понимаю, как удобно было бы нам жить и работать вместе. Мне нравится думать об этом как о полном погружении. Но если ты хочешь передумать, сейчас самое время это сделать. Я могу поговорить с Келли с работы. Она планирует начать программу обучения в ближайшее время, но, возможно, обучение «один на один» поможет ей быстрее освоиться. Келли? Новенькая Келли? Келли с темными волосами и задницей, что могла отбросить тебя на четверть квартала? Келли-йог, которая могла закинуть ногу за ухо? Ни за что, бл*ть. — Я в порядке, Себастьян. То есть, Сэр. И я, правда, очень сожалению, что отняла столько времени. Сейчас я, правда, готова. Он кивнул. — Я рад это слышать. Мы сможем ехать, когда решим эту проблему. Пожалуйста, спусти свои шорты и обопрись ладонями о сиденье. Я покажу тебе, насколько широко должны быть твои ноги. И отныне я предпочел бы, чтобы ты поприветствовала меня должным образом, когда я забираю тебя. Я ожидаю, что ты позволишь мне войти, а затем опустишься на колени в покорное положение, если мы пробудем врозь в течение нескольких часов. Жду, что ты приготовишь обед, если мы не пойдем куда-нибудь. Если я тот, кто приветствует тебя в конце дня, можешь ожидать от меня подобного ритуала. Если ты работала, а я нет, я готовлю нам еду. Я выпью бокал вина, а ты сможешь выбрать то, чем мы займемся в тот вечер. Я жесток, но справедлив. Он хотел, чтобы она сделала это? — Почему мне нужно наклониться над стулом? Ладно, это звучит глупо. Я понимаю, что мы говорим о порке, не так ли? Меня отшлепают, потому что я заставила нас опоздать? — Да. Если только у тебя не было веской причины на то, чтобы потратить двадцать минут в ванной, — он с осторожностью смотрел на нее. — Если есть, я хотел бы ее услышать. Ну, я пыталась убедиться, что мои соски торчат в одном направлении, Сэр. И угадай что? Хорошо, что я сделала это, так как сейчас они твердые как камешки, и напряжены напротив моего лифчика. И стоят идеально. Да, она не собиралась ему признаваться в этом. — Я подозреваю, что, укладка волос и убеждение, что макияж выглядит хорошо, меня не спасут. — Совершенно верно. Теперь, сделай так, как я попросил, чтобы мы могли продолжить наш день. Это была не первая ее порка. Ее шлепали и раньше, хотя это всегда было во время игры, а не дисциплинарное наказание. У тренирующего Дома Тифф была грубая рука, но это никогда не беспокоило ее. Ей нравилось ощущение. Насколько хуже это могло быть? Она не собиралась показывать страха. Изящно улыбнувшись, Тиффани наклонилась. — Делайте свое грязное дело, Сэр. — Приступлю, как только ты сделаешь то, что я сказал. Нам придется поработать над тем, как ты слушаешь. Можно сказать, я очень удивлен, потому что ты хорошо это делаешь, когда работаешь. Я упомянул, что твои шорты должны быть спущены. Кроме того, если ты носишь нижнее белье, они мне понадобятся. Я не позволяю своей покорной носить трусики, если только она не на работе. Понимаю, что это может быть сложно, но когда ты не работаешь, тебе не позволено их надевать. Также, ты отказжешься от своих бюстгальтеров, когда мы будем дома одни или когда мы не в мире ванили. Опять же, я понимаю, что на работе или снаружи на обычных повседневных занятиях, его носить уместно, но не тогда, когда мы наедине. Она встала, слегка потрясенная, что мужчина передумал так быстро. — Ты же сказал, что мы не будем заниматься сексом. Он перебрался в ее личное пространство, не сводя с нее своих блестящих голубых глаз. — А то, что на тебе нет лифчика говорит о том, что скоро у нас будет секс? Тот факт, что на тебе нет нижнего белья, заставит мой член войти в твое тело? Ты не ошибаешься, Тиффани. Я не требую от тебя сексуальных утех. Это я тренирую тебя, как быть моей сабой. У меня было несколько человек, с которыми у меня вообще не было сексуального контакта. — Серьезно? Кто подписал контракт с этим человеком и не хотел, чтобы он вошел в ее влагалище? — В свое время я выступал в роли профессионала в Лондоне. Это может шокировать тебя, но я также возглавил мужчин-сабов, и с ними тоже не занимался сексом. — То есть, ты совсем не спишь со своими сабами? — это убило столько фантазий. — Я этого не говорил, но моя сексуальная история — разговор для другого дня. Сейчас давай. Каждую секунду, что ты тянешь, стоит нам еще сто или около того автомобилей, с которыми нам придется пробиваться к трассе 183. Пожалуйста, снимай и поблагодари меня за дисциплину после этого. Вау. Она была здесь, и холм, на котором стояли американские горки, выглядел намного больше с этой точки зрения. Она не могла видеть по другую сторону, но разве это не было забавой прокатиться? Девушка стянула шорты с бедер и передала их ему. Ей не нужно было давать ему свои трусики. Она их просто не носила. Его глаза расширились, и ей очень понравилось, что она смогла его шокировать. Возможно, ее сзади Тиффани была не такой совершенной, как он, но ничего страшного. Несколько Домов ей сказали, что у нее прекрасная задница. — Я ношу нижнее белье только на работе, и даже тогда это не что иное, как маленькие крошечные стринги. Вы тоже можете забрать их тоже. Я носила их, потому что Вы выглядели так прилично, Сэр. Она потянулась назад и расстегнула свой лифчик, освободив грудь. Девушка вытащила его через рукав футболки. Теперь ей не нужно было беспокоиться о сосках. Они будут торчать прямо в том положении, как и нужно было. Себастьян забрал шорты, и на его щеках вспыхнул бледный розовый румянец. — Отлично. Двадцать ударов за опоздание, еще десять за допрос и еще десять за то, что не прислушивалась к инструкциям. Мне не нужен счет. Она наклонилась и положила руки на сиденье, выпячивая свой зад, как и предпочитал ее тренирующий Дом. — Я готова, Сэр. — Я рад, что один из нас готов, — пробормотал он, прежде чем опустил руку на ее плоть. Звук рассек воздух и Тиффани ахнула. Он не ходил вокруг да около, смакуя. Себастьян взмахивал рукой снова и снова. По крайней мере, десять раз, прежде чем остановился и отступил.