Тиффани потягивала чай и молча проклинала свои «слишком хорошие, чтобы быть правдой» идеи. Она надеялась, что сможет убежать с Себастьяном, пока Кай творил свою магию. Вместо этого, Кай решил, что сейчас самое время провести конференцию Дома или еще что-нибудь. Жена Кая, Кори, решила показать Джине окрестности, пока Тиффани ждала поблизости, на случай, если Себастьяну понадобится продемонстрировать любой из тех методов, о которых они говорили. — Они выглядят такими умиротворенными. По крайней мере, она была не одна. Появилась Дина, а Эрик присоединился к большим плохим Домам за их столом в другом конце гостиной. Майло выглядел неуместно в окружении массивных мужчин в коже. Она повернулась, чтобы понять, о ком говорила Дина, потому что эти Домы выглядели не так. Если бы ей пришлось сказать вслух, она бы выдала, что они выглядят озадаченными. Ох, она поняла на кого смотрела Дина. Эти двое действительно выглядели умиротворенными. Йен и Шарлотта Таггарт были одеты для игр. Большой Таг был в коже, на ногах у него были мотоциклетные сапоги, а на Шарлотте была микро-мини (примечание переводчика: тип юбки) и корсет, подчеркивающий талию. Да, они были бы силой в Подземелье, если бы не заснули на диване. По-видимому, они даже не притворялись. Они лежали ложечкой, Большой Таг обвился вокруг тела жены. — У меня никогда не будет детей, — пообещала Дина. Почему-то Тиффани не думала, что они видели одно и то же. Дина видела двух человек, у которых было трое детей в возрасте до четырех лет и насколько они устали. Тиффани же — команду. Большой Таг и Шарлотта строили будущее, и они были в нем вместе. Бодрствующие. Спящие. Даже когда они были слишком утомленными, они выходили и пытались играть, а когда это не помогало, они держались друг за друга и находили некоторый покой. — Вы с Эриком говорили об этом? О детях, я имею в виду. — Мы сейчас слишком заняты рестораном, — Дина взглянула на стол Домов, улыбаясь, глядя на своего мужа. — А если серьезно, когда-нибудь мы заведем семью. Но маленькую. Я не хочу бейсбольную команду или что-то в этом духе. Одного или двух будет достаточно. Но сейчас все мысли о нашем ресторанном ребенке. Эрик ест, дышит и спит с «Верхними». Я имею в виду сны. Он говорил прошлой ночью во сне, спорил сам с собой о том, должен ли он приготовить чилийского сибаса, или свою копченую форель для небольшого открытия. Это все о чем он говорит. Меню и сплетни. Все так интересуются, что происходит между тобой и бионическим человеком. Тиффани сощурила глаза. — Ты не можешь так его называть. Ты знаешь, что у него есть чувства. Даже у Домов они есть. — Эй, ты была той, кто дал ему это прозвище, — Дина придвинулась. — Вы действительно были заняты сегодня в офисе? Эрик сказал, что сыграл ради тебя купидона сегодня днем, и ты должна поблагодарить его. Много раз, если эти крики были тем, о чем я думаю. Тифф не была женщиной, которая легко смущалась. — Я хорошо провела время, но Эрик — стукач, который рассказал, о чем мы говорили, и я получила очень неприятные шлепки из-за этого. Мой зад все еще болит. — О, мой Бог, — зазвучал другой голос. Элли Майлс опустилась на подушку рядом с Тиффани. — Ты, наконец, заполучила сомелье. Он Сом-Дом. Я сама придумала это. — Ужасно, — сказал ее муж Мэйкон. Он был одет для игр, его большая грудь была обтянута открытым кожаным жилетом, который он, вероятно, когда-нибудь сбросит. Мэйкон Майлз был потрясающим человеком. Он также был кондитером «Верхних». Элли была сервером в ресторане Далласа, ближайшим другом Тиффани с тех пор, как Дина ушла в бизнес-офис «Верхних». Мэйкон выдвинул стул и легко сел. Как и Себастьян, он служил своей стране и пожертвовал частью себя. У Мэйкона был протез ноги, но, в отличие от Себастьяна, он не скрывал этого. Сегодня вечером он был в длинных брюках, но Мэйкон, казалось, предпочитал спортивные шорты, когда не находился на рабочем месте. Дина нахмурилась, глядя на него. — Знаешь, стол Домов вон там. — У меня позже будет длинный разговор с Эриком по поводу твоего тона. И нет никакого шанса, что я вот так это оставлю. Я пытаюсь отгородиться от махинаций Большого Тага. У Кая вся лекция на лице. Нет уж. Я останусь здесь и послушаю вас, милые дамы, рассказывающие о новой сексуальной жизни Тиффани. — Она не новая. Вообще-то. Элли потрясла головой. — О, так у тебя была кучка любовников, а ты их не упоминала? Посмотри правде в глаза, девочка, этого не было у тебя давно, и причиной этому Себастьян. Поэтому я очень рада узнать, что он, наконец, стал мужчиной и взял на себя ответственность. — Как Себастьян может отвечать за затишье в сексуальной жизни Тиффани? — спросил Мэйкон. — Она сходит по нему с ума с той ночи, как у Кайла Хоуторна была вечеринка, — услужливо объяснила Дина. — Она напилась, и он отвез ее домой, с тех пор она просто без ума от него. Тифф прошла весь учебный класс без какого-либо интимного контакта. На нее запала пара Домов, но она видит только Себастьяна. Тиффани должна была перейти на вино в ту минуту, когда поняла, что не будет играть с Себастьяном сегодня вечером. — Знаешь, я не сплетничала о тебе, когда ты встречалась с Эриком. У Элли отвисла челюсть. — Ты пытаешься рассорить нас? — Это не сплетни. Просто друзья, говорящие о других друзьях. Потому что мы заботимся друг о друге. Это должно было сделать все предельно ясным. Элли пожала плечами. — Хорошо. Поскольку теперь ты совершенно свободна от сплетен, значит, совсем не захочешь узнать все, что Мэйкон знает о Себастьяне. Что? Это взбодрило ее. Себастьян был скуп на информацию, когда речь заходила о нем. Он будет говорить о вине, еде и искусстве всю ночь напролет. Будет слушать ее. Но мужчина редко говорил о себе. Она узнала о его прошлом только крошечные отрывки, о которых он время от времени проговаривался. Тиффани теперь знала, что он какое-то время работал в Лондоне, что пошел в армию в двадцать с небольшим лет и был разжалован после несчастного случая. Ей было известно так мало. Тифф была голодна до информации о нем. Это не сплетни. На самом деле, нет. Мэйкон поднял руки. — О, это идет вразрез с целой кучей правил. Серьезно, есть кодекс Домов. Этот спящий великан заставил меня подписать его. — Но ты же кондитер, — указала Тиффани. Мэйкон не мог сделать ничего плохого в мире Йена Таггарта, потому что он был тем, кто делал сладости, которыми Большой Таг, казалось, никогда не наестся. Все знали, что когда у Большого Тага было плохое настроение, нужно было подать ему один из пирогов Мэйкона, и мир менялся. — А также парень, которому нравится Себастьян, — нахмурился Мэйкон. — Все в порядке, — ответила Элли с улыбкой. — Он говорил со мной. Я не подписывала кодекс Тага, поэтому могу рассказать тебе все. — Эллисон! — буквально прокричал ее имя Мэйкон. — Ты, правда, думаешь, что они смогут сделать это самостоятельно? Элли широко открыла глаза, когда посмотрела на своего мужа. — Где бы мы были, если бы Шеф и Грейс не вмешивались в наши отношения? Дина тоже посмотрела на Мэйкона. Ее губы на самом деле немного дрогнули. — Я не знаю, где бы мы с Эриком были без благонамеренного вмешательства. Наверное, в дали друг от друга. Без любви или друзей. Опечаленные. Я благодарю тот день, когда мои друзья вмешались в мои отношения. Боже, они были такими хорошими. Мэйкон покачал головой. — Ладно. Ты можешь задать мне пару вопросов, но не жди, что я дам какой-либо совет. Я плох в этом. Я принимаю подсказки от Большого Тага, и никогда не вмешиваюсь в отношения других парней. Это было не то, что она слышала. Она слышала, что Большой Таг был ужасным сплетником и часто строил из себя фею-крестную, но она не собиралась указывать на это. Кроме того, у нее были вопросы. — У тебя есть идеи, почему он так переживает о своих ногах? Не пойми меня неправильно. Я могу себе представить, что трудно потерять часть себя, но он так скрывает их. Он не такой как ты. Ты не скрываешь этого. Позволяешь себе чувствовать себя комфортно. — Потому что я сексуальный зверь, — ответил Мэйкон с готовой улыбкой. — Я шучу, но ты немного ошибаешься. Сначала я не хотел, чтобы кто-то смотрел на меня. Я сам на себя не хотел смотреть. Носил брюки, которые все скрывали долгое время. Я не хотел использовать костыли, когда рядом были люди, потому что думал, что это заставляет меня выглядеть слабаком. — Что изменилось? Она думала, что знала ответ, но хотела услышать это от него. Он вскинул руку, чтобы коснуться головы Элли. — Она действительно хотела посмотреть на меня. Она по-настоящему хотела прикоснуться ко мне. Когда я, наконец, позволил ей, понял, что упускал. Похоже, вы с Себастьяном уже движетесь в этом направлении. Я рад это слышать. Ты должна знать, что он хороший человек. Тиффани уже знала, насколько он хорош. — Ты знаешь, как он их потерял? Вы были в больнице вместе? Он кивнул. — Сначала мы лежали в больнице в Германии. Мы не вместе были ранены. Попали в две разные ситуации, но были в похожем состоянии. Он уже был там несколько дней, когда привезли меня. В Германии у нас начиналось восстановление, прежде чем они отправили нас домой. Мы жили в одной комнате несколько недель. Он разбился на вертолете. Ему повезло остаться в живых, но я знаю, что в то время это таким не ощущалось. Как и я, он потерял нескольких друзей. Из того, что Себ говорил, когда его накачали лекарствами, думаю, он потерял очень близкого друга. Он звал человека по имени Гэри. Я знаю, что он также говорил о женщине по имени Алисия, но когда я спросил о ней несколько месяцев назад, Себ сообщил, что это женщина из его родного города. Алисия. — Он говорит, что сейчас ни с кем не поддерживает связь. Вот почему он переехал в Лондон? — У нас обоих было дерьмовое время, когда мы вернулись домой. Я приехал сюда, чтобы быть рядом с Адамом, но в это же время Себастьян позвонил мне и спросил, может ли он присоединиться. Затем приехал на неделю, встретился с Йеном, и они решили отправить его в Лондон. Тогда он был в инвалидной коляске. — Он не мог ходить? Насколько сложным периодом это было для такого человека, как Себастьян? Застрять в кресле.