– Какого черта ты делаешь с моими вещами? Мужчина смотрит на меня пустым взглядом. – Мы перевозим вещи в другое место. – Что за другое место? – возмущаюсь я. – Мужчина пытается обойти меня, но я не позволяю ему этого сделать. – Нет. Отдайте мне коробку. Вы не можете перевозить вещи без моего разрешения. Он хмурится. – Извините, мисс, но вы не можете указывать нам, что делать. – Прошу прощения? Тогда чьи приказы вы выполняете? – Гарри Кэррингтона. – Он пожимает плечами и отталкивает меня в сторону, чтобы продолжить спуск по ступенькам. Какого хрена? – Но подождите… – Мой голос замолкает. Не могу поверить, что это действительно происходит. Конечно же, это не было частью контракта: я прочитала его, дважды, чтобы точно знать, во что ввязываюсь. И я определенно не подписывалась на переезд всего через неделю после того, как съехалась со своей лучшей подругой. В этот момент из квартиры появляется Кара. Увидев меня, она тут же скрещивает руки на груди, а ее лицо выражает крайнюю степень недовольства. Должно быть, она вернулась сегодня с лекций пораньше и впустила грузчиков. – Не хочешь мне что-то сказать мне, Алекс? – Ее лицо искажается от гнева. – Когда ты собирался сказать, что переезжаешь? – Я не сказала тебе, потому что не знала, ясно? – отвечаю ей, с раздражением проводя обеими руками по волосам. – Что ты имеешь в виду? – Она прищурилась. – Не знала, что съезжаешь? Так зачем они таскают твои вещи? – Я не знаю, Кара. Я пришла две минуты назад. – Я вздыхаю. Ни за что на свете не уеду отсюда. Даже если квартира в дерьмовом состоянии, но это мое дерьмо, и я полна решимости остаться здесь во что бы то ни стало. Кроме того, я заплатила свою долю арендной платы за этот месяц, и она не подлежит возврату. – Можно мне мой телефон? – Сейчас. Она проглатывает свое раздражение и исчезает в квартире. Через минуту возвращается с моим телефоном и бросает его мне. Я была вынуждена сохранить номер Дэниела после подписания контракта, чтобы мы могли поддерживать друг с другом связь, несмотря на мой план полностью игнорировать его до истечения срока помолвки. Но, похоже, теперь это не имеет никакого значения, когда я со злостью нажимаю «Позвонить». – Да? – В трубке звучит его ровный голос. – Ты должен сказать своему отцу, что я ни за что не перееду из этой квартиры! Мои коробки никуда не денутся, как и моя задница! Он издает недовольное рычание. – Я говорил тебе, что мы съезжаемся. Видимо, ты была слишком занята, чтобы услышать… – Я слышала! – восклицаю я. – Но это не значит, что я согласна. В контракте нигде не прописано, что мы должны жить в одном доме. – Вообще-то прописано, – перебивает Дэниел. – Раздел 3C, пункт A: «Обе стороны должны приложить все возможные усилия для того, чтобы в течение трех лет помолвка была правдоподобной и убедительной в приемлемой степени в зависимости от общественного восприятия». Это означает, что нам придется жить вместе. Если верить словам моего отца, только таким образом можно будет продать всем нашу историю. – Но этот пункт слишком размытый! Следуя этой логике, Гарри может примотать нас друг к другу скотчем на следующие три года. И мы согласимся на это, потому что оно тоже соответствует пункту договора, – возмущаюсь я. – Эй, ты подписала контракт. Если тебя смущал этот пункт, ты должна была обсудить его с Гарри. – Ну и мудак твой отец. – Тебе не надоело бесконечно оскорблять меня и мою семью? – ворчит Дэниел. – Мне это наскучило. – Я действительно не хочу переезжать, Дэниел. – Ну, я тоже. Но мы отказались от своей свободы в тот момент, когда подписали этот контракт. Так что мы, похоже, застряли в ситуации, и ближайшее время другие люди будут постоянно принимать решения за нас, – резко отвечает Дэниел, явно раздраженный тем, что ему приходится распинаться в объяснениях. – Так что прекрати вести себя как ребенок и смирись. – Что он говорит? – Кара подталкивает меня в плечо. Я раздраженно вздыхаю, и она тут же отступает, прекрасно понимая, что мне нужна небольшая передышка. Невероятно. Впервые в жизни я осуществила свою мечту стать независимой, жить за пределами кампуса и расширять свои горизонты с помощью новых и захватывающих впечатлений от колледжа, как это так жестоко отнимают. Теперь я вынуждена жить с мужчиной, который будто бы поклялся делать мою жизнь невыносимой, пока я живу с ним под одной крышей. И, несомненно, будут ограничения на то, что я могу и не могу делать, пребывая в новом месте. Дэниел не понимает. Он может сколь угодно называть меня ребенком, но ему, вероятно, удалось испытать все, чего он когда-либо хотел, попробовать все, что приходило ему в голову, – если его пребывание на Ибице можно считать диким, но поистине незабываемым временем в жизни. Мои родители даже не позволили мне рассматривать другой колледж, который не находился в радиусе пятидесяти миль от места, где мы жили. Мне потребовалось двадцать лет, чтобы наконец-то противостоять им. Мне с трудом удалось вырваться из их контролирующих рук, чтобы вновь оказаться в чьей-то ловушке. – Алекс? – Голос Дэниела прорывается в динамик. – Алекс, ты еще здесь? – Да. – Я заеду за тобой, хорошо? – Ни за что. –Я заеду. Ты даже не знаешь нового адреса. И я предпочел бы проводить тебя до пентхауса лично, чтобы ты не попыталась сбежать. – Воу, воу, воу. Пентхаус? – Мой гнев рассеивается, сменяясь приливом возбуждения. Не то чтобы это заставило меня добровольно съехаться с Дэниелом, но, черт возьми, теперь эта новость легче переваривается. – Да. Самое лучшее жилье для моей самой любимой фальшивой невесты в роли заложницы, – отвечает Дэниел с горечью, которая, как мне кажется, направлена на его отца. Рада, что я не единственный член клуба «Я Ненавижу Гарри Кэррингтона». А то во время заседаний совета директоров мне становилось бы немного одиноко. – Так что оставайся на месте, ладно? Я уже в пути. – Кэррингтон, клянусь, если ты приедешь сюда, я… – Ради всего святого, ты можешь заткнуться хотя бы на секунду и сделать, как тебе говорят? – Его голос твердый и требовательный, опаляющий мое тело жаром. – Оставайся на месте. Я скоро буду. А потом он вешает трубку. – Значит, ты переезжаешь к Дэниелу, – подтверждает Кара, и я опечаленно киваю. – Да. Видимо, я обязана сделать это по контракту. – Это полная чушь. – У меня нет выбора, Кара, – издаю стон я. Кара оглядывается на квартиру и переводит взгляд на меня. – А как же наш договор аренды? В договоре твое имя, – напоминает она с грустью в голосе. Вот дерьмо. Еще одна вещь, о которой я должна беспокоиться. – Не знаю, – бормочу я. – Я разберусь с этим, ладно? Обещаю. Она поджимает губы, как будто пытается сдержать свое разочарование во мне. В конце концов она вздыхает, отбрасывает недовольство в сторону и заключает меня в свои объятия. Я крепче обнимаю ее в ответ, прижимаясь щекой к плечу, и хмурюсь. – Черт подери, Алекс, – бормочет она. – Во что ты вляпалась? Понятия не имею. И что-то подсказывает, что мне не понравится, куда это меня заведет. * * * Дэниел заезжает за мной на своей спортивной тачке, потому что, конечно же, у него должна быть хотя бы одна такая машина. Он переоделся, и теперь на нем белая рубашка с воротником на пуговицах, облегающие черные брюки, кожаные туфли в тон, а образ довершала пара черных очков «Рэй-Бен» на носу. Его светлые волосы зачесаны набок, а несколько прядей спереди изящно спадают на глаза. Это определенно неожиданный шаг вперед по сравнению с тем, что я видела на лекции. Создается ощущение, что у меня запланировано свидание с этим мужчиной. В «Бэйзил Китчен». Не-а. Я не полезу в эту кроличью нору. И хотя мне ненавистно это признавать, но одежду он сочетал мастерски. Даже если он – отвратительная компания, то хотя бы будет радовать глаз своим внешним видом. – Почему ты так выглядишь? – Я скрещиваю руки на груди, наблюдая, как он вылезает из своего «Ламборгини». – Все благодаря тебе. – Это был не комплимент, чувак. – Я просто стараюсь хорошо выглядеть для своей невесты, а теперь и для соседки по квартире, – спокойно отвечает он. – В конце концов, сегодняшний день знаменует такое эпохальное событие для нас. Меня сейчас стошнит. – Я не сяду в машину, ты же знаешь, – сообщаю я как ни в чем не бывало, сильно дергая за рюкзак.