Близнецы гремели железом, блондин находился рядом со мной и ревниво, как мне показалось, следил за приготовлением чая. Вероятно, ему нравилось кашеварить, но товарищи почему-то не оценили его талант. А может, он просто не доверял мне и опасался, что отравлю. Точно! Я положила в кипяток часть травок, которые он же мне и дал, но продолжала спиной ощущать враждебный взгляд. Боится… и правильно делает. – Ой! – Я выпустила в котел весь пучок трав, который ломала для удобства. – Что с вами, Виола? – Шайру приподнялся с камня. Я продемонстрировала указательный палец, на котором проступила кровь. – Всего лишь укололась. И всего лишь уронила одну каплю крови в чай, но об этом блондину лучше не знать. Спать будет лучше. – Будьте осторожнее, Виола, – успокоившись, Шайру вернулся на свой насест. Позже я вызвалась напоить латорийцев, и мне не отказали, только бдительный блондин навязался со своей помощью и носил котел с чаем от пленника к пленнику. Видя, что я спокойно пью чай сама и даю другим, он перестал на меня коситься. Когда настала очередь Болеса, мое сердце стучало в груди, намереваясь пробить клетку из ребер. Подавая кружку, я намеренно коснулась руки брата, безучастно глядевшего в пол. Лицо его дрогнуло – равнодушие сменилось удивлением. Миг узнавания – и Болес опустил взгляд. Но теперь я точно знала: в его глазах не было тумана забытья. Я отошла в сторону, чтобы не вызвать подозрений у Шайру. – Надеюсь, они когда-нибудь оправятся после долины Адарая. – Быстрее, чем вы думаете, – хмыкнул блондин. – Я целитель, я точно знаю, что они восстановятся. Какой самонадеянный мужчина! Минуточку… Целитель?! А не тот ли это целитель, который якобы сбежал от Виктрэма? Мадлен утверждала, что зелье, которое давали лорду, испорчено грамотно, ингредиенты подобраны так, чтобы гарантированно возникла нужная Арчивалю реакция. Припомнив особый запах отравы, я с тревогой посмотрела на близнецов. А ведь они тоже ее пили – запах ни с чем не перепутаешь. Интересно, испорченное зелье сам целитель пьет? Сомневаюсь. Когда и кромешники осушили свои кружки, я успокоилась и не стала возражать, когда мне посоветовали лечь спать. Сложенное в два раза шерстяное одеяло и точно такое же, чтобы укрыться, стали моей постелью. Неудобной, но хотя бы теплой – в пещере к ночи стало прохладно. Я выждала, если верить внутреннему будильнику, почти четверть часа. Все. Пора действовать! – Кровь моя, услышь и выполни приказ… Слова на древнем языке дались тяжелее, чем разработка плана по спасению. Заклинание тянуло силы, как проголодавшаяся пиявка кровь. – Даруй покой измученным телам, сладкой негой их увей… Не прошло и пяти минут, как все, кроме меня, крепко уснули. – Сладких снов, парни, – не удержалась я от издевки. Подойдя к спящему Болесу, шепнула заклинание отмены. Внутреннее беспокойство отпустило, лишь когда веки брата дрогнули. Впервые я использовала кулинарную магию крови. Было ли страшно мне? Да. И в то же время увлекательно. Неизведанный пласт кулинарной магии – как я могла устоять перед соблазном? «Усыпляющий чай с каплей крови» – одно из самых простых в исполнении заклинаний, пусть и энергозатратных. И оно подействовало. Не зря я читала запрещенную книжку в библиотеке Рэма! Брат не просыпался, и мне пришлось его слегка потрясти за плечо. – Виола… что ты здесь делаешь? – прошептал он возмущенно. – Тут очень опасно! – Догадываюсь, – радостно произнесла я, любуясь родным человеком. Платиновые волосы, темно-карие глаза – мы очень похожи с братом, больше, чем с Филиппой, которая пошла в мать. – Боги, спасибо, что сохранили моему брату жизнь и рассудок! Спасибо, что позволили его найти! – Тише, Ви, а то разбудишь давелийцев, – прошептал Болес строго. – Нет, пока я не отменю заклинание, они не проснутся. В книге было четко сказано: напоенный чаем с кровью человек будет спать до тех пор, пока с него не снимут чары или же не умрет тот, кто их наложил. – Заклинание? – Брат нахмурился, гадая, как мне удалось спеленать кромешников путами сна. Я понимала его удивление: целитель подловить, может, и сумел бы, но не бытовой маг. – Потом все объясню. Хорошо? – Хорошо… Виола, а как ты здесь оказалась? Глау заманил? Брат, как всегда, любопытен сверх меры и умеет задавать неудобные вопросы. – Долго рассказывать. Лучше ты объясни, что здесь происходит. Зачем Арчивалю техномаги? Болес приподнялся на локте, позвякивая кандалами. Я хлопнула себе по лбу и сняла с шеи кулон. Щелчок – и мой артефакт легко справился с замком. – Глау пытается открыть дверь в храм. – Разве сейчас мы не в храме? – удивилась я. – Это преддверие храма. Место, куда желает попасть кромешник, находится в сердце сооружения, за мощными вратами. Наши маги не смогли открыть замки и теперь долбят скалу возле дверей. Болес тихо рассмеялся. – Что? – Это особая порода, инструментами с ней тяжело работать, а заклинание использовать нельзя – защита храма не позволяет. Или открыть дверь, или вручную долбить камень. Ведь смешно же, правда? Ничего веселого тут я не видела, но у брата мышление совсем иное – он видит то, что недоступно другим. – Хватит рассиживаться, уходим. Болес нахмурился и предупредил: – Без наших не уйду. – А я и не собиралась их бросать! – оскорбилась я. Плохо же он меня знает. – Хорошо, тогда давай займемся моими коллегами. Я потратила полчаса точно, прежде чем разбудила техномагов с женами и освободила от цепей. Подспудно я опасалась, что невменяемые пленники не захотят покидать удобную пещеру и идти куда-то в ночь. Но они, как марионетки, слушали тех, кто ими уверено командовал. Таким человеком стал мой брат. Выходило у него на редкость хорошо – видать, насмотрелся на приказывающих кромешников. – Ты, оказывается, прирожденный начальник. Болес фыркнул: – Не выдумывай, пойдем лучше. Я вспомнила о верной скалке и сходила за сумкой. Раскрыла ее на всякий случай, чтобы легко можно было выхватить любимое оружие. Брат насмешливо усмехался, но молчал. – Кстати, а почему на тебя не влияет Адарай? – А ты что, Ви, хотела сумасшедшего брата? Так я давно такой, с самого рождения. Не очень удачная шутка – чудаком Болеса называли с детства. И все же почему долина на него не повлияла? Индивидуальные особенности? Каким-то образом брат смог закрыть свой разум от темного шепота? Со стороны наша процессия выглядела странно: взрослые мужчины и женщины держались за руки и молча шли за высоким блондином в потрепанной одежде. Шествие замыкала я.