Женщина нахмурилась. Он продолжил: — Не нужно считать меня идиотом. Не выношу этого. — Если ты мне не веришь, зачем тогда вообще спрашиваешь? — она кинула взгляд на свои кисти, они уже неестественно побелели. — Потому что со мной говоришь не только ты, но и твое тело. И в отличие от тебя, оно мне не врет. Что тут сказать? Ложь никогда не входила в список ее талантов. Пора учиться, при том очень быстро. Йерскай наконец тоже обратил внимание на ее руки и слегка ослабил путы. Тысячи мелких острых иголок вонзились в пальцы, когда в них снова начала поступать кровь. Несколько щепок она прислушивалась ко внутренним ощущениям, как снова начинают теплеть ладони и гудеть поврежденные пальцы. — Ты часто оставалась наедине с десницей. Что вы делали? Пришивание головы к мертвому телу и говорящий труп — были теми воспоминаниями, которые нескоро изгладятся из памяти. Но почему-то первым образом, пришедшим на ум после вопроса Йерская, были руки Веренира в ее волосах. Исха вспыхнула. Она чувствовала, как ее лицо и шею заливает краска, и ничего не могла с этим поделать. — Благие небеса! Тебя так легко читать! Исха хранила молчание. — Так вы просто любовники? — несколько разочарованно протянул он. — Я-то надеялся, что десница увидел в тебе интересную собеседницу. Но, кажется, все гораздо проще. — Хм, своеобразный у него вкус, однако. — Йерскай принялся ходить по комнате, размышляя вслух. Исха притаилась, потихоньку шевеля пальцами, чувствуя, как в них возвращается тепло. Но было и еще что-то… Странное полузабытое ощущение. — Это все усложняет. Эйла за несколько лун нашего сотрудничества так и не смогла выведать ничего стоящего. Десница слишком закрыт и не делится своими мыслями с любовницами. А жаль, многие серьезные чиновники прогорали именно на этом. Одно я знаю почти наверняка: оружие как-то связано именно с ним. Он его изобрел? Что это? Поможет ли сейчас, если его просто убрать? Хотя сделать это гораздо сложнее, чем мы думали. Многие уже пытались. Их уже нет с нами. Я на тот свет пока не спешу. Мужчина продолжал ходить вокруг стола, не обращая внимания, как сзади него погасла одна из ламп, испуская тонкую струйку черного дыма от фитиля, а затем снова вспыхнула. — А что теперь будет с Эйлой? Ты же должен понимать, что если она вернется в замок, десница, проведя расследование, поймет, с кем она выходила в город и все у нее выведает. Он чувствует, когда говорят неправду. — О, благодарю! Это довольно ценные сведения. Исха внутренне себя обругала за такую неосторожность, но ничего. Сейчас главное — потянуть время. У нее появилась надежда. И не на кого-то, а на саму себя. — С этой служанкой не все так просто. Я еще не решил. С одной стороны, безопаснее всего было бы просто ее устранить. — То есть убить? — уточнила Исха. — А есть еще варианты? — улыбнулся мужчина. — С другой — она все же сослужила мне неплохую службу. И может пригодиться в других делах… Но для этого ее нужно переправить в Империю. А это опять же: трудности и расходы. К тому же неплохо было бы выучить ее грамоте. Умей она читать, пользы от нее было бы гораздо больше. Но я привык подстраиваться к тем условиям, которые имею. А что сделала бы ты на моем месте? Исху застал врасплох такой вопрос. — Ну, для начала, не стала бы шпионить на вражеское государство, с которым неровен час начнется война, — не выдержала она. — Интересное замечание. Но с чего ты взяла, что это Княжество — мое государство? — вкрадчиво поинтересовался он. — Может, все как раз-таки наоборот, и я действую в интересах своей страны? — Или в интересах своего кармана? — И это тоже, — без тени иронии подтвердил Йерскай. Нужно было потянуть еще время. Ведьма пыталась сообразить, чем она может отвлечь его внимание. — Знаешь, хоть ты и редкостный негодяй, я восхищена твоими организаторскими способностями, — решила зайти она с лести. — Но я кое-чего не могу понять: зачем было убивать лекаря так напоказ? Умри он тихо в своей постели от яда, шума получилось бы гораздо меньше. Ты же сам спровоцировал всю эту ситуацию. Мужчина уважительно на нее посмотрел. — Все же ты могла бы мне пригодиться. Стать моим партнером. Что ты видела от жителей княжества? Сплошные обиды и предательства. Признаю, я внес вклад в это, но события, которые произошли, только показали истинную сущность тех, кто окружает тебя. У меня здесь еще несколько… гхм… дел, которые нужно срочно завершить. А потом мы могли бы отправиться в путешествие. Я отвезу тебя в Империю. Поверь, ты ни в чем не будешь нуждаться. Что скажешь? Исха оторопела от такого изменения настроения и от столь неожиданного предложения. Но все же решила не уходить от темы. — Ты не ответил на мой вопрос, — стояла на своем женщина. — Ладно, я на него отвечу, но он — последний. Потому что мне нужно еще многое от тебя узнать. Ведьма чуть заметно кивнула. На большее она и не рассчитывала. Мужчина и так рассказал ей уже слишком много. Она ни на миг не поверила его предложению о партнерстве. — Как я уже говорил: каждое мое действие имеет причину, часто — не одну. В этом случае отрезанная голова давала возможность понаблюдать за тем, какие действия будут предприняты при явной угрозе кому-то из близкого окружения князя, я хотел увидеть поведение десницы и шуйцы, сравнить то, что они будут делать. Посмотреть то, что предпримет сам великий князь. К тому же лекарь был близким другом Медики. Я знаю, что сильные эмоции могут способствовать преждевременным родам. Не то, чтобы ребенок должен непременно умереть в утробе. Будет еще много возможностей убрать наследника. Но я так люблю изящные планы, которые решают сразу несколько задач! И мне ведь почти удалось! Птички напели, что в замке поднялся сильный переполох из-за чуть было не состоявшихся преждевременных родов. — Ну ты и мерзавец, — только и выдавила из себя ошарашенная ведьма. В ее сознании не укладывалось, как можно было так цинично рассуждать о крохотном человеке, который еще даже не родился. — Приму за комплимент, — изящно склонил голову Йерскай. — А теперь давай вернемся к нашим баранам, то есть к загадочному оружию, о котором так много говорят, но никто ровным счетом ничего не знает, — мужчина медленно зашел сзади и положил руки на плечи Исхе, слегка массируя их. — Ты наверняка должна была видеть его или слышать что-то, — он выдохнул ей в самое ухо. — Может быт, даже сама не знаешь, насколько важной нформацией владеешь. Исха поежилась. При иных обстоятельствах, при другом мужчине такие действия были бы приятны, даже очень. Но сейчас руки на плечах только давили, при том не столько физически, сколько морально, а дыхание у лица — раздражало. Кончики пальцев стало покалывать. Верный признак того, что сила готова была излиться наружу. Исха сделала глубокий вдох носом и стала медленно выдыхать через рот, чтобы обуздать ее. Прямо сейчас еще рано. Однако Йерскай истолковал изменившееся дыхание женщины как поощрение к действию. Его руки распустили завязки на плаще, скинув его с плеч пленницы, и продолжили путешествие по теперь обнаженной шее. — Десница показывал тебе какие-то сооружения внутри замка? — Нет, — коротко ответила она. — Возможно, ты сама видела что-то… странное? — Нет, — повторила Исха. Йерскай гладил ее кожу чуть шершавыми от мозолей пальцами. Она чувствовала, что за тренировками с оружием он проводит немало времени. Мозоли явно были не от плуга или косы. — Но ведь я прав в том, что это оружие как-то связано с десницей? Исха молчала. Его руки сомкнулись на ее шее. Сначала нежно, потом женщина почувствовала небольшое давление, которое все увеличивалось. Она стала чаще дышать, хватая воздух маленькими порциями. «Скорее, он и есть оружие», — снова вспомнились слова Медики. В глазах начинало темнеть, а мужчина только сильнее сжимал. — Исха, — будничным тоном позвал он. Она попыталась что-то сказать, но уже не могла. Давление тут же ослабло. Ведьма закашлялась и жадно глотнула воздух. — Я прав? — спокойно повторил вопрос мучитель. — Иди ты! Мужчина разочарованно вздохнул. — А мне показалось, мы пришли к некоторому пониманию. Он снова схватил ее за шею, на этот раз этот раз резко, без всяких предупреждений, удушающим захватом. Локоть оказался под ее подбородком. В панике Исха снова попыталась оторвать руки от подлокотников, чтобы защититься, но ремень и шарф держались крепко. В глазах заплясали красные всполохи, напоминающие огонь. Огонь! Больше всего на свете теперь она боялась его. И все же… Это единственный шанс на спасение. Глиняный светильник с громким хлопком раскололся на несколько частей. Масло из него разлилось на стол, быстро пропитывая собой листы бумаги и свитки, лежавшие там же. От горящего фитиля огонь мгновенно распространился по всей поверхности стола. Йерскай выпустил женщину и отпрянул от пламени. Поврежденной щекой Исха почувствовала нестерпимый жар и в приступе паники заорала. Кожаный ремень лопнул, освобождая одну руку, которой она быстро развязала вторую. Ведьма вскочила и увеличила дистанцию между собой и опасностью. Бежать она больше не пыталась: Йерскай все равно ее догонит, к тому же, он находился у самой двери. Она же прижалась к противоположной стене, все еще чувствуя жар всей передней частью тела. Сейчас они стояли по разные стороны от пылающего стола. Лицо мужчины было ярко освещено. Исха прочла там страх и ощутила приятное удовлетворение. Он попятился к двери, попытавшись открыть ее, но ведьма щелкнула пальцами, и неведомая сила удержала ее закрытой. Он тянул за ручку изо всех сил, но дверь не шелохнулась. Женщина засмеялась. — Дура! Мы умрем здесь оба! Нужно бежать! Открой! — Ты меня отсюда не выпустишь, я слишком многое теперь знаю, — Исха говорила совершенно спокойно и слегка насмешливо. С развязанными руками и наконец пробудившейся бушующей энергией внутри нее, она поборола чувство паники. Наоборот: сила пьянила. С удивлением она поняла, что, как огонь пожирает дерево стола, так и она питалась энергией самого пламени. Страх весь выгорел. — Мы умрем здесь оба. — Не глупи, девочка. С твоими способностями я выбью тебе место в Совете Императора. Ты станешь выше всех этих неудачников, с которыми прежде столкнулась! Влиятельнее этого твоего десницы! Могущественнее самого Великого князя! Исха снова рассмеялась, в конце закашлявшись от едкого дыма. — Знаешь, в чем твоя ошибка? — она стала подкрадываться к мужчине. — Ты сейчас меряешь по себе. Он все еще безуспешно дергал дверь, но, когда понял, что это бесполезно, повернулся к ней, выхватил кинжал из ножен на поясе и принял боевую стойку: ноги чуть согнуты, корпус подался вперед, руки перед собой. — Тогда что тебе нужно? Признание? Любовь? Поверь, с такими связями, как у меня, тебе все это обеспечено с лихвой! Все мужчины будут твоими. — Не угадал. Огонь быстро пожирал воздух в подвале, каждый вдох давался все тяжелее. Она выставила ладонь перед собой и подошла к нему на расстояние шага, не обращая внимания на оружие в его руке. Он попытался атаковать, но не смог пошевелиться. Дернулся раз, другой… Веки его в панике расширились так, что показались красные прожилки по краям белков глаз. — Чего же ты хочешь? Скажи, я все сделаю! — взмолился он. — Я хочу, чтобы меня все оставили в покое! Йерскай с ужасом смотрел на свою руку с кинжалом, которая, против его воли, медленно разворачивалась острием к нему. Он завороженно смотрел на блеск огня, отражающегося в зеркале, стали. Наверху послышались звуки. Что-то с глухим стуком упало на пол. Они услышали топот нескольких пар ног, крики, которые доносились даже сюда, под землю. Дверь резко распахнулась, с ужасным треском врезавшись в стену. Ведьма бросила туда лишь короткий взгляд. В дверном проеме стоял Веренир. Ему хватило всего мига, чтобы оценить ситуацию. — Исха, нет! — он вытянул руку, этим жестом пытаясь остановить ее. Но было уже поздно. Йерскай одним молниеносным движением воткнул кинжал себе в шею, с хрустом проворачивая лезвие. Послышались булькающие звуки. Еще несколько мгновений он ошалело таращился в ведьмины мутно-зеленые глаза, а потом рухнул к ее ногам, хрипя и заливая все вокруг хлеставшей толчками кровью. Исха посмотрела прямо на десницу. Он был поражен: в ее взгляде читалась спокойная уверенность, граничившая с равнодушием. — Кажется, я снова испортила платье. Глава 9 Исха вглядывалась в бездонные темно-синие глаза, напротив. Говорят, что дети не могут сфокусировать взгляд на чем-либо сразу после рождения, но у этого ребенка получалось смотреть очень внимательно.