— Не спешишь, значит? — он встал, демонстративно размяв плечи, и подошел к двери, где Эйла оставила свою сумку. Мужчина достал оттуда книгу. Ту самую, с обрядом поиска. Он не спеша пролистал ее до того места, где служанка положила перо как закладку. Исха точно помнила, что оставила книгу открытой на нужной странице, чтобы Веренир, проснувшись, сразу понял, что к чему. — Что ж, я тоже никуда не спешу. Сердце забилось еще быстрее. Она никого больше не предупредила, что уходит. И тем более — куда. Какова вероятность того, что Веренир в ее поисках заглянет к лекарю в кабинет, да еще и найдет в корзине лист с переписанным заклинанием? Вряд ли можно надеяться на хороший исход. Нужно бежать. Она не видела у Йерская оружие и прикидывала, успеет ли добежать до двери, открыть ее, подняться по лестнице, откинуть крышку, открыть входную дверь и выскочить на улицу, прежде чем будет поймана. По всему выходило, что дело гиблое, но и не попытаться она не могла. Улучив момент, когда мужчина отвернулся, она вскочила со стула так стремительно, что опрокинула его, в три больших шага оказалась у двери, потянув ее на себя. Дверь без усилий распахнулась. Впереди — лестница. Не оглядываясь — наверх, высоко подобрав подол платья, чтобы не запутаться в нем. Одна, две, три ступени… Жесткая рука крепко схватила ее за голень и дернула вниз. Ведьма не удержалась на ногах и рухнула, обдирая кожу ладоней о шероховатое дерево. Руки немного смягчили удар, но нос все равно пострадал — вишневая струйка быстро потекла вниз, окрашивая губы и подбородок. Все случилось очень быстро. Йерскай схватил ее за волосы и молча потянул обратно. Она без слов вопила в беспомощной злобе и вырывалась, но позиции были слишком неравны. Йерскай поднял опрокинутый стул, одной рукой продолжая удерживать пленницу, а потом кинул ее на сидение. Ослепляющая боль подсказывала, что знатная прядь волос сейчас осталась в ладони мужчины. — С-сука! — он ударил ее по лицу. К счастью, не кулаком. И все же из глаз против воли брызнули слезы. Кровь из носа продолжала стекать вниз, капая на темный плащ. Исха хотела вытереть ее, но мужчина не позволил сделать это. Несколькими молниеносными движениями стянул с ее шеи шарф, и крепко привязал к подлокотнику одну ее руку, затем снял с пояса свой ремень и обездвижил вторую. Еще несколько щепок он восстанавливал дыхание, а потом как ни в чем не бывало, продолжил: — Это было весьма глупо с твоей стороны. Исха пыталась прийти в себя, но разноцветные искорки все никак не хотели уходить из глаз. — Ну, полюбуйся на себя! На кого ты стала похожа? — он извлек из кармана белый платок и тщательно вытер ее лицо, причиняя боль каждым своим прикосновением. Исха едва сдерживала стоны. — Так-то лучше, — удовлетворенно сказал он. — Что тебе от меня надо? — почти прорычала она. Страх исчез, осталась злоба. — Информация, — без обиняков ответил мужчина. — Все, что ты мне можешь рассказать о деснице, князе и их методах управления. Иметь в подручных служанку десницы князя — это хорошо, но она не может присутствовать при важных разговорах и делах, а вот ты, как я понял, совсем другое дело. Исха непонимающе на него посмотрела. Мужчина пододвинул второй стул ближе к ней, уселся поудобнее и закинул ей на колени ноги в сапогах, пачкая такой красивый изумрудный бархат платья, выглянувшего из распахнувшегося плаща. — Ладно, — сказал он. — Давай я начну с самого начала. Ты наверняка знаешь, что с каждым поколением магов становится все меньше, а они сами — все менее способными. Такие люди сейчас редкость. Дар покидает этот мир. Ты — единственная, кого мне удалось найти в Вольмире. Кроме десницы, разумеется. Все знают, что он владеет силой. И я надеюсь, в ходе нашей занимательной беседы ты прояснишь мне, насколько хорошо. Но я отвлекся: как бы к вам ни относились простые люди, на самых верхах особые способности издревле ценились по достоинству. Я давно следил за тобой. Ходили слухи, что кое-где живет ведьма. Решил проверить, а когда понял, что разговоры верны, начал изучать тебя, твои привычки, характер. Глупо было не использовать умения, которые в такой глуши, как Лог, никто не оценит. Лечить чью-то умирающую скотину? Я тебя умоляю! Если бы у меня была хотя бы капля такого дара… Впрочем, это неважно, у меня есть другие таланты. — Выведывать секреты и манипулировать людьми? — с раздражением вклинилась в монолог Исха. — Именно. Вот такими идиотами, как этот недоделанный жрец. Вряд ли он поделился с тобой своей настоящей историей. Он был единственным и к тому же очень поздним ребенком богатых родителей. Когда те умерли, оставили ему приличное состояние. Живи да радуйся! Но радовался этот мот недолго. А всему виной его непреодолимая тяга к азартным играм. Спустил свое состояние быстро, а зарабатывать не научился. К тяжелой работе не привык, для дружинника — характером не вышел. Трус он и есть трус, — Йерскай скривился. Слышать это было по меньшей мере странно. Исха не знала, стоит ли верить этим словам. Но зачем ему врать? Он все равно не собирается оставлять ее в живых. К тому же, она припоминала, что как-то раз Григ действительно обмолвился, что когда-то был богат. Но он не захотел продолжать тему, а она не стала настаивать. — Ты знаешь, я редко удивляюсь чему-либо, но когда он ринулся за тобой в огонь — это был самый неожиданный для меня поступок со стороны этого идиота, — продолжил мужчина. Он встал, немного прошелся вокруг ведуньи и присел на край стола — специально не отходил далеко, чтобы она чувствовала угрозу и не расслаблялась. — Но я снова ушел от темы. Служба жрецом представлялась Григом не пыльной работенкой, которая обеспечит его всем необходимым. Он попал в мое поле зрения, когда начал учиться в духовной академии. Старые привычки-то никуда не делись. Он продолжал играть, убегая по ночам в таверны. А когда задолжал приличную сумму тем людям, которых не стоит заставлять ждать, я выплатил долг за него, тем самым получив будущего жреца в свое личное пользование. «Свои» люди нужны везде, а потому это было разумное вложение средств. В тот момент я еще не знал, что буду с ним делать, но когда мне поручили привести тебя ко двору князя, план стал вырисовываться. — Поручили? — зацепилась за слово Исха. — Привести… меня? Ты работаешь не один? — О нет, — усмехнулся мужчина. — Все это было бы слишком сложно устроить даже с моими мозгами. Но большего тебе знать не нужно, поверь. Йерскай подошел к одному из стеллажей, где стоял глиняный кувшин и кубок, налил из него и отпил несколько глотков, прищурившись от удовольствия. — Люблю квас. Немного. Чтобы сохранять ясность ума, — пояснил он. — Когда я узнал тебя ближе, понял, что у меня нет ни одного рычага давления: у тебя нет семьи и друзей, нет тайн, которые бы ты пыталась скрыть. По крайней мере, по тем сведениям, которые мне удалось раскопать. А делаю это я всегда тщательно, не сомневайся. К тому же, все знали, что ты ведьма, — он скривился, будто съел что-то очень кислое. — Я знаю такой тип людей, как ты. Слишком верная своим идеалам, слишком принципиальная, правильная. Аж противно! Ты не стала бы сотрудничать с нами ради денег. Я даже не пытался тебя подкупить, это только все испортило бы. — Сотрудничать? Как? — О, это самое интересное! Мы до этого скоро доберемся, потерпи немного. Я задумался: чем можно зацепить молодую одинокую особу, которая к тому же любит сказки? Конечно же, любовью! Вам, бабам, подавай княжича на белом коне. Работает безотказно. Всегда. И вот тут я вспомнил о горе-жреце. Григ как раз закончил обучение и готовился принять пост. Пришлось поспособствовать смерти этого старика… забыл его имя… — Эхреса? Ты убил нашего жреца? — она впала в какой-то ступор. Подумать только: все эти события так или иначе связаны с ней. И вина за его смерть тоже на ней. Частично. Но все же. — Есть такой грешок, — ухмыльнулся Йерскай. — Не волнуйся: он не мучился, уснул и уже не проснулся. Главное угадать правильную дозировку… хм… нужного лекарства. Он ведь мог прожить еще и десять зим, а Григ в Логе мне нужен был прямо тогда. Подергав за ниточки, я устроил так, чтобы местом службы жреца стал Тихий Лог. Это был отличный план. Вначале ему нужно было лишь войти к тебе в доверие, подружиться, стать близким человеком. А лучше всего — влюбить тебя в себя. И разумеется, ваше общение должно было быть тайным! Эти слова били в середину груди, расходясь струйками боли по всему телу. Если для Веренира она стала особым экспериментом, то для Грига, выходит была… Чем? Работой? Выплатой долга? А Йерскай все продолжал: — Вместо того, что он натворил в итоге, постепенно он должен был внушить тебе мысль поселиться в столице. Конечно — рядом с ним. Исха знала, что, хотя жрецам запрещено быть в отношениях с женщинами, в таких больших городах, как Вольмира, на это смотрели сквозь пальцы. Многие жрецы тайно видятся с женщинами или даже содержат постоянных любовниц. — И что потом? — обреченно спросила ведьма, поникнув. Отчего-то она верила каждому его слову. — А потом ему следовало убедить тебя попробовать свои силы при дворе, ведь всем известно, что десница ищет себе подобных, да только ничего не выходит. Видел я, на что идут влюбленные женщины ради предмета своего обожания. А в том, что Григ тебе понравится, я даже не сомневался. С женихами-то у тебя совсем негусто. У твоих ровесниц вон детям уже по десять зим. — То есть, по-твоему, я бросилась бы на любого мужчину, обратившего на меня внимание? — Исха зло сощурила глаза, разговор нравился ей все меньше. Йерскай коротко хохотнул. — Не на любого, конечно, но с Григом вы похожи. Оба — мечтатели. Он идеально подходил на ту роль, которую я ему приготовил. Когда бы ты попала в ближайшее окружение князя, я собирался действовать по обстоятельствам. Через жреца выведывать у тебя нужную информацию. Или же поступить вот как сейчас. Выяснить все, что получится самостоятельно. Этот вариант, конечно же, хуже, потому что он одноразовый. Признаюсь, события складываются не совсем удачно, я предпочел бы повременить и подождать, пока ты освоишься на новом месте и узнаешь больше интересного. Но десница, похоже, стал для меня слишком опасен. По крайней мере так думает Эйла, иначе не притащила бы тебя сюда, — он снова взял в руки книгу и еще раз внимательно прочитал первые строки на заложенном развороте. — Кровь убиенного взывает к своей убийце… Не знал, что такое возможно. Десница способен провести этот ритуал? Исха прикрыла глаза и вздохнула. Йерскай сделал шаг к ней. — Ну же, девочка. Не заставляй мне делать тебе больно после каждого вопроса. Мне не трудно, но это не в твоих интересах. — Я не знаю, а даже если бы и знала, не сказала бы, — почти прошептала она, не открывая глаз. — Ой ли? Ты даже не представляешь, как много человек вдруг «узнает» в умелых руках, — он придвинулся к ней ближе, нежно погладил по пальцам, а потом стал медленно выгибать два из них назад. В полной тишине хрустнули суставы. Резкая боль пронзила руку, в глазах потемнело. Мучитель легонько побил свою жертву по щекам, приводя в чувства. Исху мутило. Она решила не упрямиться в не столь важных вопросах. А этот был уже действительно неважен, потому что на этот раз Веренир ее не спасет. Тогда в лесу, когда она буквально наткнулась на него, он чувствовал направление, в котором ее увели, и просто шел за ней. В многолюдном городе с тысячами домов этот трюк не пройдет. Он никогда ее не найдет. А поэтому нет смысла увеличивать свои страдания по пустякам. — Он даже не видел этого ритуала. Я нашла его, пока он спал, и не успела ему показать, — наконец ответила Исха. — Поэтому я действительно не знаю, способен ли Веренир провести его. Мужчина совсем по-мальчишески рассмеялся и в восторге хлопнул в ладони. — Вот и славно! Тогда у меня к тебе еще много вопросов. В предыдущие наши встречи было как-то несподручно спрашивать: как ему удалось вернуть тебя к жизни? — мужчина демонстративно скрестил руки на груди и выжидающе уставился на пленницу. — Зачем тебе это знать? Йерскай зацокал языком. — Э, нет, теперь я задаю вопросы, — он положил ладонь ей на плечо и сдавил. Исха понимала: молча терпеть побои сейчас смысла нет, но чем меньше он знает правды, тем лучше. — Я не была мертва. — Брось. Я был там в ту ночь. Ты была мертвее всех мертвых. Исха растерянно на него посмотрела. В ночь ее воскрешения Веренир уже нашел Грига умирающим. Если чуть ранее его посетил Йерскай, становится понятно, что почти смертельная рана у сердца — это не месть логовцев, как сказал ей жрец. — Никто не может воскрешать мертвых. Такое не под силу даже Ясногорящему! — воскликнула она. — Я не была мертва, но почти. Настолько, что никто не понял, что я жива, кроме десницы. Он дал мне какой-то эликсир, который привел меня в чувство. Йерскай высоко поднял брови. Он знал, что такое существует — лекарство, исцеляющее почти любые раны. Даже знал людей, которые знали других людей, которые в случае надобности могли достать такой флакончик. Но цена… За него можно было купить несколько деревень. И все же десница мог себе это позволить. Но тратить такую драгоценность на незнакомую женщину? — Зачем он это сделал? — Ты сам сказал: наш дар стал слишком редок, чтобы разбрасываться людьми, им обладающими. — Как он узнал, что у тебя была сила? — сыпался вопрос за вопросом. Сказанные в прошедшем времени слова больно резанули слух. Вот именно: была. А сейчас она никто. Исха сжала челюсти и молчала. Мужчина не спеша поднялся, подошел к ее стулу и низко склонился так, что его лицо оказалось на одном уровне с ней, внимательно посмотрел в глаза, а потом резко выпрямился. Она даже не заметила движения его руки. В следующий миг левая щека загорелась резкой болью, сразу за ней — правая. — Как? — повторил Йерскай. — Не знаю! — выплюнула Исха. — Почувствовал как-то! Магия — это не точная наука, ее законы изучены плохо. Могло быть и такое, что Исха действительно не знала. Мужчина будто бы удовлетворился ответом и надолго замолчал. — Можно задать вопрос? — первая не выдержала Исха, немного оправившись от боли, хотя пальцы все еще пульсировали. Наверное, он их сломал. — Задать — можно, но ответить не обещаю, — он снова сел напротив нее и почесал короткую бороду, продолжая что-то обдумывать. — В первый раз я увидела тебя в лесу среди разбойников. Но ты выделялся. Ты же там оказался неслучайно? — Конечно, нет. Я был там, чтобы удостовериться, что мое пожелание касательно Грига будет исполнено. Не мог убить его в замке, это вызвало бы лишние вопросы. А вот жрец, убитый разбойниками в лесу на пути к месту новой службы — совсем другое дело. Но вот ты все чуть не испортила! Какого демона ты поперлась за ним? Увидеть тебя там стало полной неожиданностью. — Но… Если ты был с разбойниками заодно, почему было просто не сказать, чтобы меня отпустили? — О, это не так просто, как кажется. Во-первых, я был там тайно, а такое пожелание меня могло выдать. Во-вторых, не так-то просто вырвать у разбойников их законную добычу. Пришлось выкручиваться. Но уж чего я точно не ожидал, так это княжеской облавы. Не успел скрыться от дружинников. И да, я уже прощался с жизнью, когда ты оказала мне неоценимую услугу. Кстати, я еще не сказал тебе за это спасибо. — Можешь не благодарить. Если бы я знала, кто ты, то оставила бы умирать! Он лишь хмыкнул. — Вы, женщины, чересчур эмоциональны. Твой поступок только подтвердил мои догадки: ты так мало знала в жизни хорошего к себе отношения, что готова цепляться за каждую улыбку, обращенную в твою сторону. Это жалко выглядит, Исха. Но не в этом суть. Настало время действительно важных вопросов. Что за оружие прячет князь? Заметь, пока я спрашиваю предельно вежливо. — Ты ведь все равно меня убьешь, — женщина почувствовала, как на нее наваливается смертельная усталость, рук она уже не чувствовала — так сильно они были стянуты. Может, это и к лучшему, теперь ее не так беспокоили уже опухшие и посиневшие пальцы. Все-таки перелом. — Поверь, то, как ты умрешь, имеет огромное значение. Я могу сделать это быстро, а могу так, что ты будешь желать смерти. Впрочем, есть еще один вариант, — он нагнулся к ней и медленно провел пальцами по ее нетронутой огнем щеке. — При должном усердии и послушании, если я пойму, что тебе можно доверять, то верну тебе долг и оставлю в живых. Исха раздраженно дернулась из последних сил, отстраняясь от его руки. — Леший тебя раздери, не знаю я, что за оружие они придумали! Мужчина улыбнулся. От этого по спине медленно поползли неприятные мурашки. — Хорошо, — неожиданно сдал назад он. — Давай задам вопрос полегче. Как по-твоему, десница играет важную роль при дворе? Исха задумалась. Князь всегда считается с его мнением. Даже больше: оставляет за Верениром последнее слово в сложных ситуациях. В конце концов Тройтан относится к нему совершенно иначе, нежели к шуйце, хотя должности у них почти равны по значимости. Исха видела это отношение своими глазами, чувствовала это. Великий князь относился к Верениру, как к сыну. Да, больше всего это было похоже на отношения отца и сына. По возрасту Веренир как раз подходил на эту роль. — Не больше, чем любой другой чиновник, — наконец, решилась ответить Исха. — Значит — даже важнее, чем я думал.