Обнаружив, что я уже довольно основательно беременна (хочу сразу пояснить: явные признаки отсутствовали – моя учительница биологии была не настолько плоха), я неожиданно катапультировалась в прекрасный новый мир родительства. Мы с Лего-Меном были в восторге, испытывая облегчение и глубокую благодарность за случившееся. Но пребывали в растерянности и вели примерно такие разговоры: – У нас будет ребенок. Во мне растет настоящее живое существо. Во мне! Как в фильме «Чужой». А мы находимся в стране, на языке которой все еще не умеем говорить. В ближайшие пять месяцев я превращусь в настоящий арбуз. Вдруг со мной произойдет что-то ужасное? – Теперь мне никогда не стать астронавтом… или Джеймсом Бондом… – У тебя были такие планы? – мгновенно позабыв о собственных страданиях, спрашиваю я. – Нет, конечно. Но приятно было сознавать саму возможность… Я хотела поддержать мужа, честное слово, но не могла избавиться от мысли, что предстоящее отцовство пугает его не только потерей возможности служить в НАСА или МИ-6. Куда бы я ни отправилась, повсюду замечала милые розовые вещички. Стала замечать детские коляски, беспечно оставленные возле кафе и ресторанов, но теперь они мне виделись в совершенно ином свете. – Датчане оставляют своих детей на улицах? Без присмотра?! – недоверчиво спрашивал Лего-Мен, который только сейчас обратил на это внимание. – Можешь представить себе подобное в Британии? Или вообще где-нибудь еще? Я вспомнила рассказ Американской Мамочки о том, как датчанка оставила ребенка возле ресторана в Нью-Йорке и была тут же арестована за небрежение родительскими обязанностями и создание потенциальной опасности для ребенка. – Боже… Ну правильно… Хорошо, что мы знаем… – пробормотал Лего-Мен. Идея подвергнуть младенца такому риску кажется безумной, но датчане относятся к этому совершенно иначе. – Мы доверяем друг другу, – сказала Хелена К. Она была рада за меня, но в то же время расстроена, поскольку ее субботняя подружка, с которой можно было выпить по бокалу вина, скоро будет занята другими делами. – Мы запрограммированы на положительный результат. И считаем, что дети должны спать в колясках на свежем воздухе, ведь это полезно для легких. Но мы не думаем, что, стоит только отвернуться, и наших детей похитят: в Дании не крадут детей. Ну разумеется, пресловутая датская система, основанная на доверии. В Дании не случается ничего плохого! Хелена, как и датчане в целом, твердо верит в своих соотечественников, знает, что в массе своей это хорошие люди, которым можно доверять, поэтому они чувствуют себя в безопасности и действуют так, словно в мире не существует никаких угроз. Неизменное всеобщее доверие делает датчан счастливыми и усиливает их стремление к общественной жизни. Доверие вознаграждается тем, что снова и снова находит свое подтверждение. – Нет другой страны, где мне хотелось бы стать матерью, – сказала мне Хелена. – И воспитывать детей я хотела бы только в Дании. Несмотря на категоричность выказывания, в стране «Лего» и Ганса Христиана Андерсена дети действительно находятся в центре мироздания. – В Дании все ориентировано на семью, – сказала мне Американская Мамочка, когда перестала на меня злиться, и я смогла расспросить ее о воспитании детей. – Это лучшая страна в мире, чтобы растить детей. Тут продумано абсолютно все, и детям здесь просто отлично! Чтобы лучше понять суть, на следующей неделе она взяла меня с собой в детский сад, где воспитывались двое ее малышей. – Вам нужно попрактиковаться, – сказала она. – И сразу после родов необходимо записать ребенка в детский сад. Я вам все покажу, и вы сами решите, стоит ли вам отправлять сюда своего малыша. При этих словах Американская Мамочка указала на мой заметно округлившийся живот, а я одернула блузку, чтобы хоть как-то его прикрыть. Я была влюблена в своего будущего ребенка, и сама мысль отдать его в чужие руки казалась мне невероятной. Но вот маленькие датчане большую часть своего раннего детства находятся именно в чужих руках. Каждому рожденному в Дании ребенку гарантировано место в детском саду. Малыш попадает туда, едва ему исполняется шесть месяцев, а выходит из младшего возраста в шесть лет, когда наступает пора идти в школу. Детей до трех лет отправляют в ясли – vuggestue, где за ними не только присматривают, но и обеспечивают минимальную образовательную программу. Малышей можно отправить и в dagpleje, к «детсадовской мамочке», которая не является профессиональным педагогом, – это обычная женщина, которая присматривает за детьми у себя дома. В группе может быть до пяти малышей. «Мамочки» постоянно встречаются в парках и на игровых площадках, куда они возят детей либо в больших колясках, либо в специальном прицепе к велосипеду. Датские семьи порой планируют появление новых детей в соответствии с графиком работы «мамочек». С трех до шести лет дети ходят в børnehaven, то есть в «настоящий детский сад». Здесь воспитатели готовят их к предстоящей школе. Содержание детей до двухлетнего возраста обходится датчанам от 2200 до 3500 датских крон (235–374 фунтов или 400–635 долларов) в месяц. За эти деньги детям обеспечен уход на 45 часов в неделю. Цены слегка разнятся в зависимости от местных условий. Кроме того, на стоимость влияет питание. Детей можно отправлять в детский сад на 25 часов в неделю, что обойдется еще дешевле. За детский сад для детей в возрасте трех-шести лет датчане платят в месяц 1730 крон, то есть 185 фунтов или 315 долларов за 45 часов в неделю (по крайней мере, такая стоимость установлена там, где я жила). Это объясняется тем, что дети постарше меньше нуждаются в постоянном уходе. По крайней мере, им уже не требуется так много памперсов и влажных салфеток, и это экономит средства. В родной стране я слышала много ужасных историй о том, как людям приходилось продавать собственный дом, чтобы оплатить уход за детьми, поэтому датские расценки показались мне весьма привлекательными. Но невысокая плата объясняется тем, что государство берет на себя 75 процентов расходов. Кроме того, если годовой доход семьи ниже 470 400 датских крон (примерно 54 тысячи фунтов или 92 тысячи долларов), то можно получить дополнительный налоговый вычет. Если родители получают менее 151 500 крон, то они совсем освобождаются от оплаты услуг детского сада. Помимо этого существуют скидки, предоставляемые близнецам. Если у вас в детском саду больше одного ребенка, то за самый дорогой вариант выплачивается полная сумма, а за все остальные – половина стоимости. – Я могу забирать детей в любое время с трех до пяти, – сказала Американская Мамочка, когда в понедельник мы отправились в детский сад. – Поскольку большинство людей, которые имеют нормальную работу (тут она строго взглянула на меня, давая мне понять, что мой статус фрилансера в Дании весьма сомнителен), трудятся с восьми до четырех, эта система всех устраивает. Мы свернули за угол, и я услышала детский сад гораздо раньше, чем увидела: из симпатичного домика кремового цвета доносился дикий крик. Появилось несколько мужчин – кто-то катил коляску, кто-то вел малыша, держа за липкую ручонку. – А много ли отцов забирает детей из сада? – Конечно! Это же Дания! Четыре часа, понедельник. За пределами нескольких прогрессивных кварталов в Северном Лондоне, где живет средний класс, увидеть подобное просто немыслимо. Мы открыли металлическую калитку и вошли в садик, где нас тут же окружило множество ребятишек. Повсюду мелькали светлые макушки, разрумянившиеся щечки, загорелые личики, перемазанные солнцезащитным кремом, землей и песком. Все хохотали как безумные. Мне показалось, что я попала в программу «Телепузики» – везде качели, горки, песочницы, игрушки… Малыши, напоминавшие маленьких дикарей, скатывались с травяных горок, ловко огибая самых маленьких, усевшихся под деревом вокруг одной из немногих воспитательниц, которых я успела заметить. Американская Мамочка набрала на небольшом настенном мониторе код, который позволял ей войти в здание, а потом мы пошли по садику, оглядываясь в поисках ее малышей. – Вот здесь кухня, – показывала мне Американская Мамочка. – Каждый день приходит повар и готовит детям свежую экологически чистую еду. Там – комната для запасной одежды: приходится обо всем думать заранее, ведь погода в Дании непредсказуема. Она рассказала, что у детей обязательно должен быть дождевик, теплый костюм (обычно он состоит из стеганой курточки и брючек), панама, резиновые сапоги, велосипедный шлем, светоотражающий жилет и комплект запасной одежды («на случай проблем, связанных с туалетом»). – Впрочем, это только на лето, – пояснила мне Американская Мамочка. – Зимой нужны теплые комбинезоны, теплые сапоги, шапки, куртки и варежки. Дети так много времени проводят на улице?! Лего-Мен был бы в восторге. – А это, – тут Американская Мамочка открыла дверь в темную деревянную пристройку к основному зданию, – это наша «спальная хижина». Я заглянула внутрь и увидела ряды фисташковых колясок в стиле 1930-х годов. Каждая была снабжена небольшой лесенкой, чтобы менее мобильным (или упитанным) детям было легче забираться. – Надо же… Ретро… – пробормотала я. – Да! И посмотрите вот на это, – Американская Мамочка указала на деревянные решетки, накрывающие одну из колясок. – Эти коляски можно ставить под деревьями, и дети не вылезут, когда им положено спать. Все это показалось мне довольно архаичным. – А дети не возражают против решеток? – удивилась я. Американская Мамочка пожала плечами: – Это работает – они спят в этих колясках как убитые. Поскольку в здании не оказалось детей, мы вернулись в сад. Дочку Американской Мамочки мы нашли на дереве, а старший мальчик запускал бумажный самолетик с крыши велосипедного сарая. Теперь нужно было найти обувь малышей. Три ботиночка нашлись в песочнице, а четвертый отыскали под яблоней. Мне показалось, что уже можем пойти домой. – Терпение, – остановила меня Американская Мамочка и скомандовала детям: – Вытрясти! Дети начали покорно вытряхивать ботинки и выворачивать карманы. Перед ними образовались небольшие горки песка. – Если не сделать этого здесь, – пояснила Американская Мамочка, – весь песок окажется дома. В каждом – не меньше столовой ложки! Я поняла, что детские сады в Дании – это самое классное и веселое место, какое только можно придумать. Погрузив малышку в коляску, мы направились к металлической калитке, отделявшей детский рай от остального мира. Я спросила мальчика, чем он занимался сегодня, думая услышать что-нибудь вроде «вырезал и склеивал» или «раскрашивал картинки», но никак не ожидала получить ответ: «Покупал трактор». Удивленно взглянув на ребенка, я повернулась к его матери, полагая, что это какая-то шутка. – Он ходил покупать трактор? – Да, – гордо подтвердил мальчик. – Девочка из моей группы любит трактора, поэтому мы все пошли в магазин, чтобы посмотреть на них. – Он что, смеется надо мной? – спросила я у Американской Мамочки. Неужели пятилетний ребенок может отпускать шуточки, разговаривая со взрослым? – Нет, думаю, это правда. В его группе действительно есть девочка, которая очень увлекается тракторами, а ближайший дилер сельскохозяйственной техники держит салон всего в двух километрах отсюда. Я никогда не задумывалась над тем, откуда берутся все эти сельскохозяйственные машины, но мне очень понравилось, что сейчас я живу в стране, где дети могут совершать подобные экскурсии. – Вся группа просто взяла и пошла? И родители об этом не знали? Американская Мамочка помахала рукой: – Когда малыши сообщают, что воспитатели собираются отвести их на экскурсии, мы просто подписываем необходимые документы, чтобы дети могли развиваться. Здесь не как в Америке: тут не нужно оформлять разрешения, страховку и оценивать риски пребывания ребенка за пределами детского сада. Американская Мамочка рассказала, что практически ежедневно дети куда-нибудь отправляются на экскурсию, и они сами должны одеваться. – Пару дней назад они пришли и сказали, что утром были в городе и смотрели на воду – на облака, лужи, колодцы, фонтаны… – На порнографических пони?! – Ну да, на этот фонтан тоже. Потом все вернулись в детский сад. Очень хорошо, что в таком возрасте дети начинают понимать, откуда берется вода. А еще воспитатели водили их в магазин, чтобы научить правилам поведения в общественном месте. Вообще-то родители должны учить детей всему – как мыть руки, вести себя в магазине, правильно кататься на велосипеде, но в Дании все это делают в детских садах. Многие детские сады смело обходят барьеры обязательной программы. Мне рассказывали, что в Ютландии детей часто приводят в гости к тем, кто отмечает день рождения, и для них устраивают «час кексов и хаоса». Родители именинников приходят домой к обеду и приносят с собой булочки, кексы, пирожные. Воспитательница приводит всю группу, и дети бесятся там минут пятьдесят, а потом все возвращаются в детский сад. Среди родителей нет социальной конкуренции. Никто не стремится устроить нечто невероятное в стремлении перещеголять остальных, например, пригласить известных артистов или сделать какие-то особые подарки. Празднование дня рождения ребенка не отнимает у родителей много времени по вечерам или в выходные. Мне говорили, что персонал детского сада в Фунене настолько внимателен к потребностям родителей, что даже предлагает им возможность побыть наедине: в этом детском саду за детьми могут присмотреть и после окончания рабочего дня, чтобы мамы и папы устроили себе романтический вечер. Я удивилась, насколько же должен быть отлажен механизм присмотра за детьми, чтобы справляться с подобной работой! Американская Мамочка объяснила, что все дело не в структуре, а в «ритме». – Дети приходят в садик, занимаются гимнастикой или танцуют, потом спят, перекусывают и отправляются на экскурсии. Но по большей части они просто играют. Звучало все это прекрасно. Похоже, мне стоит пересмотреть мечту стать в следующей своей жизни беркутом. Пожалуй, лучше буду датским ребенком. Судя по всему, начало жизни у датчан складывается исключительно благоприятно. Я задумалась: не закладываются ли у датчан с раннего детства стандарты будущих взаимоотношений? Не становится ли счастливое детство фундаментом их счастливой жизни? Может, я все-таки открыла секрет датского счастья? Возможно, именно так и зарождается счастье датчан – с первых шагов в жизни? – Конечно, дети часто дерутся, и воспитатели стараются не вмешиваться, – перебила мои благостные размышления Американская Мамочка. Мой воздушный шарик безоблачного счастья моментально лопнул. – Дерутся?